Не обошла и не оттолкнула. А прошла, не сворачивая с курса, с воющим пылесосом, за которым волочился шнур. И шнур тоже прошел сквозь Анастасию, как будто состояла она из воздуха. Как будто была она призраком.

Окаменев, Настя наблюдала за уборщицей. То, что она сама по каким-то причинам не ощущала падающую воду или не могла открыть дверь, еще можно было объяснить логически. Но как объяснить то, что уборщица прошла сквозь нее, причем не только сама, а вместе с ревущим пылесосом?

Настя снова забежала вперед уборщицы, но та навалилась на нее, задев локтем. Анастасия ничего не почувствовала. А уборщица развернула пылесос прямо на нее, вернее, прямо в ней, и поехала в другую сторону.

Анастасия наблюдала за особой, которая явно не разыгрывала ее и не ломала комедию. Уборщица элементарно не видела ее. Причем эта особа не только не видела ее, но и не чувствовала. И тут они были солидарны: она сама тоже не чувствовала ни локоть уборщицы, ни ее пылесос.

Однако она слышала и уборщицу, и ее гудящий агрегат! Как такое возможно? Почему она видит и слышит ее, но не может ощущать? Это снова искаженное восприятие, возникшее под воздействием опухоли головного мозга?

А что, если у нее вовсе и не опухоль головного мозга, а что-то гораздо ужаснее? Хотя что может быть ужаснее ВИЧ? Или какая-то редкостная болезнь, когда в человеке поселяются питающиеся мясом бактерии, не реагирующие ни на один из антибиотиков, и пожирают живого человека, на теле которого образуются ужасные незаживающие и постоянно увеличивающиеся раны? Или все дело в психическом расстройстве, которым она страдает, и сейчас она находится вовсе не в офисе, а, затянутая в смирительную рубашку и напичканная медикаментами, сидит в особом боксе дурдома и грезит о том, что сейчас с ней якобы происходит?

Анастасия, чувствуя полное изнеможение, опустилась в кожаное кресло – и вдруг приземлилась на полу. Точнее, она как бы оказалась в кресле, но не на нем!

Она отползла прочь и задумалась. То, что ей кажется, что она садится в кресло – причем предлог «в» в данном случае означал именно «в», вовнутрь, или то, что ей кажется, что уборщица проходит сквозь нее с пылесосом, можно объяснить неправильной оценкой расстояния и смещением пространственного восприятия. Ей кажется, что это происходит в кабинете, а на самом деле она все еще находится в своей комнате за закрытой дверью…

Выйдя из кабинета, Настя убедилась, что дверь в ее комнату была не открыта, а закрыта. И что нигде поблизости она себя не видела. Нет, объяснение было иное. Только вот какое? И что-то подсказывало Насте, что, получив его, она отнюдь не обрадуется.

Тут послышались голоса, и она увидела одного из сотрудников своей фирмы – Бориса, который появился в дверях. Уборщица оказалась не такой уже подслеповатой – появление Бориса она тотчас заметила, выключила пылесос, поздоровалась, а потом, заверив, что убралась везде как следует, ретировалась, унося в кармане комбинезона шоколадку и пачку сигарет.

Настя только головой покачала – не только мелкая воровка, но и вруша. Убиралась ведь кое-как, а получит деньги с их фирмы по полной программе. Этому надо положить конец! Но, конечно, после того как разъяснится ситуация с ее странной болезнью.

Болезнь, которая не давала Насте покоя.

Она помахала рукой Борису, но тот ее не заметил. Значит, отчего-то ее не может видеть не только уборщица, но и сотрудник собственной фирмы. Настя подошла к нему вплотную, протянула руку, но Борис никак на это не отреагировал. Он вошел в свой кабинет, поставил на стол портфель, затем развернулся – и прошел сквозь Настю.

Она быстро выдохнула, но ничего не почувствовал. И Борис, кажется, тоже не ощутил прохождения через начальницу. Он заглянул во все кабинеты, убедился, что один в офисе, а потом прошел в ее собственный кабинет.

Настя, следовавшая за ним, была вынуждена лицезреть, как он схватил факс, который пришел ночью, и внимательно прочел его. Затем Борис вынул мобильный, нажал кнопку вызова и произнес, когда собеседник принял звонок:

– Антон Антонович, это Татищев. Нам пришел факс от Ерохина – прямо с Мальдивских островов. И послушайте только, что он предлагает…

Онемев, Настя, стоявшая напротив Бориса, стала свидетельницей того, как тот зачитывает Антону Антоновичу факс от Ерохина. Кем был этот Антон Антонович, было и так понятно – правая рука миллиардера Дуйменова.

Вот ведь мерзавец! Борис, который был отличным работником, но мерзопакостным человечком, работал на олигарха. И передавал, вернее, конечно, продавал ему конфиденциальную информацию. Информацию, которая в его руках могла стать орудием в борьбе против нее в их начавшейся вчера войне!