— Надо совершить довольно длительную поездку на машине — в Нью-Хемпшир. Мне потребуется водитель и — будем надеяться, что обойдется без этого — телохранитель. Человек сильный и абсолютно надежный, в том числе умеющий держать язык за зубами. Я сразу же подумала о тебе. Ты не против?

От восторга он тоже вскочил, возвышаясь над ней, как скала.

— К вашим услугам, миссус-ло, и огромное вам спасибо!

— Наверно, тебе не стоит отпрашиваться с работы. Теперь, когда я знаю, что могу на тебя рассчитывать, я заранее напишу, чтобы меня ждали. — Вряд ли корреспонденцию перехватывают, но для надежности можно послать письмо заказным с доставкой лично в руки, и уж Алият позаботится, чтобы оно пришло с первой утренней почтой. Таннахилл может ответить тем же манером. — Мы отправимся в субботу рано утром. Если все пойдет хорошо, то успеем вернуться в воскресенье к вечеру. А может, я задержусь, и ты вернешься один.

Это в том случае, добавила она про себя, если я решу, что им можно доверять.

— Ясное дело! — лицо его приняло встревоженное выражение. — Вы говорили про телохранителя. Это может быть опасно? Мне будет не по себе везти вас к опасности.

— Нет, мне никто не угрожает расправой. — Она тут же усомнилась, так ли это на самом деле. Потом усмехнулась. — Если за моей спиной будет маячить внушительный мужчина, моя миссия пройдет более успешно. Я должна передать сообщение, а потом, думаю, посовещаться.

Коринне стало известно, что за Кеннетом Таннахиллом установлена активная слежка, очевидно, по поручению сенатора Соединенных Штатов. Она как раз собиралась послать ему предупреждение почтой, когда явилась я. Я тут же заявила, что, если доставлю сообщение лично, он будет настолько ошеломлен, что я смогу захватить инициативу в свои руки… И что? Постигну его нрав?

Это наверняка Кадок, Ханно — тот самый, кого я ограбила и пыталась убить. Он сказал, что простил мне, а девятьсот лет — срок достаточный, чтобы позабыть любые обиды, если только он все это время не растравлял себя. Надо решить, присоединяться ли к нему со товарищи; поглядеть, что они за люди, обсудить, на каких условиях мы к ним войдем, если решимся. По-моему, я распознаю мошенника или чудовище быстрее и точнее, чем мама-ло…

— Однако задача будет не из легких, Рэнди, — продолжала она. — Мне надо войти и выйти, не дав о себе знать… в общем, тем, кто следит за домом. Найду какую-нибудь маскировку. Скажем, коротко подстригусь, загримирую лицо, оденусь в мужское платье и возьму сумку с инструментами, чтобы походить на водопроводчика или электрика. Поедем на старой, простенькой машине, да еще я раздобыла нью-хемпширские номера. — Хоть «Единство» чуралось преступного мира, приходилось быть в курсе, кто, что и почем в городе. — По дороге сменим.

Почти забытое волнение взыграло в крови, заставив Алият отбросить опасения. Колоду на стол, и гори все прахом! Плевать на власти! Неужели она до сих пор в глубине души — нарушительница закона? Но стоящий перед ней парнишка будет сбит всем этим с толку.

— Извини, — завершила она. — Мы не можем позволить тебе присутствовать при переговорах, и посвятить тебя в их суть я не могу. Но я готова присягнуть, что дело это благородное.

— Не сомневался ни секунды, миссус-ло!

Ее пальцы охватили коричневую ладонь собеседника.

— Ты милый.

Сквозь дверь донесся грохот и крики.

— Эгей! Они?! Не высовывайтесь, миссус-ло! — рявкнул Касл и бросился в дальний угол. Тарарам нарастал. Выхватив из картонной коробки на полу темный металлический предмет, Касл рванулся к двери. — Держитесь, братья! Я иду!

— Нет, погоди, брось это, не надо, Рэнди…

Времени на раздумья у Алият не было. Она устремилась следом за человеком, сжимавшим в руке пистолет — оружие, запретное для простых людей.

Вдоль по коридору. Через вестибюль. Защитное стекло входной двери выбито, воздух помутнел от дыма. В вестибюле полдюжины бесчинствующих юнцов. Охранники… Двое налетчиков крепко прижали одного сторожа к стене. Где его напарник? За Алият по пятам на помощь товарищам мчались члены «Единства».

— Стоять, ублюдки! — взревел Касл, и его пистолет грохнул — предупредительный выстрел в воздух.

Один из нападавших ответил выстрелом в упор.

Касл покачнулся, заваливаясь назад, каким-то чудом ухитрился выстрелить прицельно — и рухнул. Кровь хлынула у него горлом — последнее, что заметила Алият.

Затем ее потряс удар грома.

Когда Стоддард позвонил, Мориарти как раз завтракал. В столовой у сенатора тоже был телефон — даже в летней резиденции, в уютном родном штате, надо быть всегда наготове; к тому же этого номера нет в телефонных книгах, что весьма помогает отделаться от нежелательных звонков.

Голос в трубке мгновенно и безоговорочно завладел его вниманием. Сенатор присвистнул, потом охнул: «Боже мой!» Наконец бросил:

— Садитесь на первый же попутный самолет, от аэропорта хватайте такси, сколько бы это ни стоило. Привезите все материалы, какие у вас есть на данный момент. Мне нужна полная картина. Речь на суде, знаете ли, предвыборные митинги… Ладно. Кажется, неплохо, а?.. Поторопитесь. Пока!

И положил трубку на рычаг.

— Что там еще? — поинтересовалась жена.