Тимур встал на четвереньки и принялся шарить руками по жесткому ковровому покрытию. Судя по звуку, укатилось вон туда, под стол… Тимур потянулся всем телом, просунул руку под перекладину и принялся ощупывать ковер. Пальцы натолкнулись на что-то шершавое и податливое, тотчас откатившееся глубже. Еще одно усилие – и рука Тимура легла на круглый, обтянутый мохнатой тканью предмет.

Теннисный мячик.

Спокойно. Таких мячиков много, сказал он себе. Наверное, их тут всем детям играть выдают. Но то самое предчувствие, разыгравшееся в последние дни, теперь кричало, вопило: нет, это тот самый мячик. Ясон тут был. И сюда он больше не вернется.

Внутренний голос был совершенно в этом уверен.

Кусая трясущиеся губы, сглатывая вставшие комом в горле слезы, Тимур выбрался из бокса и на ощупь пошел дальше, проверяя остальные двери. Все они были заперты. Бесшумно он вернулся к лестнице и поднялся наверх в подсобку. Дверь служебного хода с табличкой «Шлюзовая» стояла настежь.

Не раздумывая, Тимур шагнул через порог в темноту ночи.

Низко в ночном небе гигантский сияющий Киак заливал светом сад клиники сквозь потускневший от измороси купол. Струйки воды скатывались по пластику вниз, на искусственную землю маленького сада клиники. Тимур осторожно отпустил дверь, и она поехала обратно, закрываясь. Щелкнул замок. Запоздало Тимур схватился за ручку – но путь назад был уже отрезан.

Тимур задрал лицо к небу и стоял, наслаждаясь свободой. Но тут же он взял себя в руки. Медсестра уже объявила тревогу. Нужно выбираться отсюда.

Он шагнул в густую лиственную тень, наполненную ароматами джунглей. Осторожно раздвинул свисающие до земли гибкие ветви и скользнул вглубь. Сюда свет Киака еле проникал. Черные кривые силуэты древесных стволов еле вырисовывались среди темного шуршания травы и листьев. Придерживаясь за мокрые от росы ветви, Тимур вслепую пошел вперед, нащупывая дорогу ногами.

Позади раздались шаги и резкие команды. Тимур нырнул под ветви, в темноту, и замер, сжавшись в комок. Халат и пижама промокли, но он решил не обращать на это внимания. Сощурившись, Тимур вглядывался в просвет между листьями туда, откуда донеслись голоса.

Через мгновение говорящие – тощая беловолосая тетка и робот-охранник – вышли на площадку перед дверью, которую он только что захлопнул. Беловолосая подергала за ручку, пожала плечами. Что-то сказала охраннику на незнакомом языке, хриплом и гортанном, как будто ее кто-то душил.

Охранник ничего не ответил. Он медленно развернулся всем гибким стальным телом. Глаза-фотоэлементы фиксировали все вокруг.

Глаза наверняка теплочувствительные! Он все видит! Тимур невольно вжался в траву, хотя поделать ничего не мог. Он представил, как в непроглядной тьме ночи вырисовывается ярко-белый объект – он, Тимур. Стараясь не шуметь – а проклятая трава шелестела под коленом – он осторожно подался в сторону, за широкий ствол дерева. Затаился за ним.

Охранник медленно поворачивался вокруг своей оси, всматриваясь в ночной сад. Тимур поспешно сжался в комочек. Если эти двое пойдут сюда – бежать. Дядя Илья ему говорил, что на коротких дистанциях взрослый ребенка никогда не обгонит. А среди деревьев они точно запутаются в листве и потеряют секунды. Он успеет добежать до забора. Как он его преодолеет, Тимур пока не думал. Он читал рассказы о том, как преследуемые диким быком люди на одном адреналине брали четырехметровые препятствия. Может, и ему повезет.

Чувствуя себя змеей среди хищников, Тимур скользнул в обратном направлении – в уже обысканный охранником участок. Радуясь собственной хитрости, он пополз на локтях прочь, стараясь не пыхтеть. Только когда между ним и преследователями встал широкий раздвоенный ствол, оплетенный ядовитым вьюнком, Тимур остановился и отдышался. Локти саднило в разорванных рукавах пижамы. Он осторожно высунул голову – и встретился глазами с мертвым ярко-красным взглядом охранника.

Распрямившись пружиной, Тимур повернулся и припустил по кочкам, не оглядываясь. Позади раздался приглушенный вскрик и треск веток под тяжелыми поспешными шагами. Сейчас и посмотрим, кто быстрее, промелькнула мысль.

Он пробежал еще несколько метров, споткнулся, неудачно подвернув ногу, взмахнул руками и упал лицом вперед. Правую щиколотку пронзила боль. Сердце колотилось. Позади приближались размеренные шаги.

Тимур отчаянно огляделся. А ведь совсем не страшно. Только нужно соображать быстро. Он приподнялся и, сжав зубы, похромал туда, где среди деревьев вырисовывался просвет. Босые ноги в разорванных бахилах пронимало холодом. Шаг, еще один, еще – больно, но надо, а то эти накачают его из шприцов и будут изучать, как морскую свинку.

Он сделал еще один шаг, и нога провалилась в пустоту. Тимур взмахнул руками и заскользил, хватаясь за склизкие камни, вниз по крутому склону оврага. На дне его плескалась вонючая вода, подернутая пленкой. А в двух шагах, под откосом, канаву перегораживала решетка. За ней под землю уходил тоннель.

Тимур подхромал к решетке и из последних сил дернул за ржавые, грубо приваренные арматурные прутья. Она не подалась. Голоса приближались. Сейчас они подойдут к краю и увидят его на дне.

Листья шевельнулись от ветра, и сияние Киака осветило дно оврага. Каменистый участок берега нависал, как козырек, над самой водой. Не раздумывая, Тимур юркнул под него, сжался и затаился в расселине, как таракан за дверью.