Вот тут я и задал свой главный вопрос:

– А хоть чем-нибудь особенным те пришельцы отличались от нас? Ну, там формой носа, остротой ушей или какими иными татуировками на теле?

– Конечно, – заявил Ратибор, и все закивали после его слов. – Отличие имелось, и большое. Их за это отличие называли чаще даже прижившимся в народе прозвищем Меченые. Потому что на правой ладони у каждого была сложная и красивая татуировка, говорящая о профессии каждого или о его нынешнем занятии. Почему нынешнем? Да потому, что рисунки порой у одних и тех же пришельцев менялись, если верить древним легендам и сказкам. Как именно менялись – о том точно неведомо.

Я озадаченно покивал головой и выставил перед собой свою правую ладонь:

– А здесь вы никакой татуировки не видите?

Как все ни присматривались по очереди, как ни подсвечивали многочисленными фитильными лампами, никто изображение наездника рассмотреть не смог. Из чего я сделал вывод, что зрение за четыреста двадцать лет у здешних аборигенов изменилось достаточно сильно. Раньше-то они когда-никогда, но в небо дневное посматривали, а теперь за века проживания под землёй некоторые особенности зрения нивелировались, вот они ничего толком и не видят. Ни на моей ладони, ни в окружающих сумерках.

Вопросы на меня тоже хлынули, потому что все были жутко заинтригованы моим диалогом с Чамби, самим непосредственно рисунком и выведанными у древнего существа древними тайнами.

Скрывать я ничего не стал, а всё подробно и тщательно изложил в наилучшей последовательности. Ну и в финале задал последний вопрос:

– Кому и что известно про серпансы, раймольке, скадвы, ОСАР или вимлач? Постарайтесь припомнить всё, что даже отдалённо связано с этими словами.

Увы, и на это никто из моих друзей ничего толкового ответить не смог. Пожимали плечами и несколько женщин, наших новых согражданок по Пирамидке, оставшихся сидеть за столом или находившихся в обеденном зале третьего этажа. Всем ведь было интересно послушать, а уж у той же Зоряны ярче всех глаза блестели от любопытства.

И только один Ольшин с большим сомнением и осторожностью стал слова подбирать:

– Боюсь ошибиться, может, я чего и путаю, но, кажется, именно обычное ведро, которое опускали в колодец, в древности так и называли: вимлач.

– Ну хоть что-то… – бормотал я, уже в который раз присматриваясь к рисунку на своей ладони. – Значит, наездник не шкатулкой размахивает и не с намерением заехать ею своему противнику по лбу, а… хм, если я правильно понял… неким предметом, с помощью которого надо вынуть…

Повисшую напряжённую тишину прервал вопрос-слово от моей Ксаны:

– Груан? – Не скажу, что оно прозвучало как подсказка. Скорее всего все думали примерно одинаково. Скорее слово прозвучало как подтверждение.

Да и какого лешего, спрашивается, мотаться наездникам по Дну на каких-то боевых серпансах, крутить над собой лассо из шпагата и метать куда-то оригинальную, как можно понять даже на небольшом рисунке, шкатулку? Да только для одного: для извлечения из монстров, прямо на ходу, и ни в коем случае их не убивая, самого чудесного и волшебного, что здесь имеется, – груанов! Уже для великой цивилизации, покорившей космос и иные пространства телепортации, создать уникальное устройство – как нам дерево срубить каменным топором. Трудно – зато реально.

И тогда становится понятно очень многое, более логично выстраивается единая структура здешнего бытия. Монстры – неприкасаемы. Их, наоборот, разводят и всеми силами поддерживают полноценное размножение, хороший, свободный выпас и постоянное взращивание на себе бесценных ракушек.

Наездники – те самые ловкие парни, которые эти груаны разыскивают, аккуратно их изымают. С немалым, кстати, риском для собственной жизни. Потому и оплата их труда наверняка была наивысшая. За каждую ракушку им неплохо платили. И опять-таки государство есть государство, пусть даже космическое, и оно обязано бдеть за свои общие интересы. Поэтому допуская сюда так называемых добытчиков, им наверняка вменялось в обязанность: один груан раз в день сдать в ОСАР, потому что армейский резерв – дело первостепенной важности.

После чего следовало логично предположить, что цивилизация Меченых – воевала. Причём воевала плохо или крайне неудачно. Потому что гаузы их победили, а в виде трофея и Дно захватили. Если вообще Дно не являлось главной причиной конфронтации. Груаны – того стоят. Тем более что мы, возможно, и о сотой части их волшебных качеств не ведаем.

Вимлач, я как мог скрупулёзно и как понимал сам, тщательно нарисовал на листке бумаги, но никто и никогда ничего подобного не видел.

Боевые серпансы – это, скорее всего, некие мощные коняги, на которых охотники и передвигаются по Синим Полям.

Управляющие – те, кто заведует башнями и принимает в них гостей.

Туристы – любители поглазеть, насладиться экзотикой, пощекотать себе нервы дикими нравами, коих хватает во все времена и в любой цивилизации.

Осталось только выяснить, что такое раймольке и скадвы. Да и то напрашивалась некая догадка после таких вопросов: чем могут наездники управлять? И что куда отправлять? Почему бы не лифтами? Или теми самыми клетями, которые и доставляют нас вниз? Только и осталось уточнить да определиться окончательно.