Разрыв между материей и жизнью

Теория эволюции должна отвергнуть второй закон термодинамики, согласно которому количество доступной энергии уменьшается, а природа, предоставленная сама себе, стремится к дезорганизации. Если верить эволюционистам, то получается, что неживые атомы в течение долгого времени сорганизовались в сложные, высокоэнергетичные формы. Но такой порядок никогда в природе не наблюдался и явно противоречит всему, что нам известно из закона причины и следствия.

Ученый А.Уайлдер-Смит приводит такой пример. Если мы сядем в небольшой самолет, улетим на нем на расстояние около трех километров от дома и сбросим с него сто тысяч карточек с буквами, то какова вероятность того, что они упадут на землю так, что буквы на них образуют ваше имя? Разумеется, шансов здесь просто никаких. Но эволюционисты настаивают на том, что если пройдет очень много времени, возможно все. Хорошо, давайте сбросим карточки еще раз, набрав большую высоту и привязав к каждой карточке по парашюту, чтобы они дольше летели до земли. Неужели от этого появится больше шансов прочитать на земле ваше имя?

Или представим себе, что у нас появилась возможность поместить в коробку самые различные металлические детали и трясти содержимое этой коробки в течение миллиона лет. Какова вероятность того, что в конце концов из этих деталей в результате такой операции получатся ручные часы? А если бы мы трясли коробку миллиарды лет, наши шансы на успех возросли бы?

Известно, что самая простая клетка куда сложнее, чем буквы вашего имени или даже ручные часы. Благодаря открытию молекулы ДНК, у нас теперь появилось больше возможностей узнать, что же действительно необходимо для сотворения человека. Каждый человек состоит примерно из тридцати триллионов клеток. Каждая клетка содержит сорок шесть хромосом (по двадцать три – от каждого родителя). Активность внутри каждой клетки подобна активности такого большого города, как Чикаго или Токио. Каждая клетка содержит в себе генетическую информацию, которая позволяет ей стать частичкой одной из различных частей тела. Уолтер Браун пишет: «Объем генетической информации, содержащейся в каждой клетке человеческого тела, приблизительно равен объему информации библиотеки, охватывающей четыре тысячи томов литературы». [79] А если мы умножим это число на тридцать триллионов, то сможем представить себе, насколько сложен каждый человеческий организм.

И просто невозможно поверить, что все это образовалось в результате случайного стечения обстоятельств. Однажды Х.Куэстлер привел такую цифру – одна десятая в триста первой степени. Эта цифра – вероятность того, что в результате взрыва на типографии получится Уэбстеровский словарь! И неважно, сколько времени мы дадим природе – вероятность возникновения организованных структур из неорганизованной материи просто ничтожна: мы должны признать, что независимо от продолжительности процесса и удачного стечения обстоятельств, теория эволюции полностью несостоятельна.

В своей книге «Черный ящик» Дарвина биохимик Майкл Беге также пришел к выводу, что эволюция по Дарвину невозможна. Дарвин развил идею о том, что биологические системы могли развиться в последующие, слегка измененные модификации. С помощью мышеловки Беге показал, почему это невозможно: чтобы поймать мышь, вам с самого начала понадобятся все детали мышеловки. Не может быть так, что сначала вы только с помощью одной платформы поймаете несколько мышей, потом поставите пружину и в следующий раз поймаете еще больше, после чего добавите к устройству решетку и увеличите свой улов. Прежде, чем функционировать, мышеловка должна быть полностью собрана. Точно так же и в человеческой клетке все ее компоненты неразрывны, и их жизнь и функции нельзя наращивать с течением времени. Иными словами, дарвинизм, как говорит Беге, проваливается уже на молекулярном уровне. Жизнь, по его словам, может быть продуктом только разумного замысла.

Рассмотрим интересный пример: тропический жук-бомбардир, защищаясь от нападений, выстреливает газами с неприятным запахом, которые вызывают на кожном покрове жертвы ожоги, подобные ожогам от кипящей воды. Иногда такой жук делает по четыре-пять «выстрелов» за очень короткий промежуток времени. Эти газы, как определили ученые, состоят из двух химических веществ (перекись водорода и гидрохинон): если вы попробуете соединить эти вещества в лабораторных условиях, получится взрыв. Поэтому для того, чтобы эти вещества были для жука безопасны, в его организме есть специальный ингибитор, или предохранитель, предотвращающий взрыв, несмотря на то, что внутри жука эти вещества находятся вместе.

В отдельной полости тела жука находится антиингибитор, который в самый нужный момент нейтрализует ингибитор. Поэтому в тот самый момент, когда жук хочет выстрелить во врага, через специальный канал вместе с двумя химикатами выбрасывается антиингибитор. Этот антиингибитор нейтрализует ингибитор, чтобы два химиката вступили в реакцию друг с другом и взорвались.

Кто-то, наверное, уже догадался, что на этом примере мы пытаемся представить себе, как бы мог этот жук медленно эволюционировать! Эволюционирующий жук-бомбардир вряд ли мог экспериментировать с этими двумя химикатами, иначе его разнесло бы на мелкие куски! Как мог эволюционировать ингибитор? Ингибитору нет нужды эволюционировать, если нет в наличии двух химических веществ; но если эти два вещества появятся вместе без ингибитора, будет слишком поздно. Кто-то должен был знать, что ингибитор необходим с самого начала.

С другой стороны, если бы эволюционировал ингибитор, ничего хорошего жуку это не принесло бы. Химикаты просто теряли бы свои качества. Означает ли это, что в течение тысяч лет практически никто из таких жуков «не смешивал» эти вещества, ожидая, пока появится антиингибитор? Кто-то должен был знать, что для того, чтобы жук выжил, ему нужен и ингибитор, и антиингибитор.

Но даже если бы эволюционировал антиингибитор, бедный жук давно бы взорвался от одного добавления этого компонента. Прежде всего ему нужны двойной канал и отдельная полость в теле для антиингибитора, чтобы пользоваться им можно было только во время угрозы. Кроме того, его организму нужна сложная коммуникационная система, чтобы антиингибитор выбрасывался только в самый нужный момент!

Беге писал: «И система защиты жука-бомбардира, и позвоночный глаз содержат на молекулярном уровне так много компонентов (порядка десятков тысяч молекул), что перечислить их – а тем более представить себе те мутации, которые могут их породить, – просто невозможно». [80]

Очень часто говорят, что эволюция маловероятна, но, тем не менее, «она произошла». Однако многие ученые признают, что она не просто маловероятна, но в принципе невозможна . Неудивительно, что атеисты сегодня говорят о «направленной случайности», или о «биохимическом предопределении». К. Льюис назвал такую терминологию верой в «дрессированного бога», который не будет вам мешать. «Мы испытываем религиозный трепет, но он ничего нам не стоит», – сказал он. Да, эволюция – это «бог» нашего времени.

Разрыв между человеком и творением более низкого уровня

Очень часто мы слышим, что в цепочке жизни есть еще один «разрыв» – между животным и человеком. Конечно, если бы эволюция протекала миллионы лет, были бы десятки тысяч ископаемых, свидетельствующих о переходных периодах. Фактически же, случайные находки эту теорию не подтверждают.

Но, вероятно, самым убедительным доказательством того, что натуралистическую эволюцию нельзя принимать во внимание, является следующее: эволюционисты не верят в существование души и сознания, потому что духовная субстанция не может возникнуть из эволюционирующей материи. То, что мы называем сознанием, они называют лишь продуктом физических и химических изменений человеческого мозга; наши мысли – это лишь результат сочетания в нашем мозге кальция, фосфата и других химических веществ. Поэтому эволюционисты считают, что материя может думать.

Но если материя может думать, значит мы не контролируем то, о чем думаем, и не отвечаем за свои мысли, потому что не в состоянии контролировать законы физики и химии. И поскольку мы не можем сказать, какая комбинация или химическая реакция лучше, а какая хуже, получается, что все мысли нравственно нейтральны. Что бы ни случилось, все равно. Нравственности нет.

Только вера в Бога, сотворившего человека и давшего ему духовную внутреннюю природу (неподвластную законам химии) может пробудить в человеке чувство ответственности. И как бы громко эволюционисты ни заявляли о своем атеизме, они все равно живут и действуют как люди, созданные по образу Божьему. «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны» (Римлянам 1:20).

Библейское повествование о сотворении глубоко научно. Всё творение взывает ко всем, кто готов слушать: «Обратитесь к Богу!»

Канонизация

Кто решил, какие книги должны войти в Библию, а какие нет?

Многие люди полагают, что такие решения принимались на церковном совете, который собирался за закрытыми дверями и решал, какие книги включить в Писание, а какие отвергнуть. Другие считают, что были случайно взяты первые попавшиеся книги, и при этом никто никаким критериям не следовал. Ни одно из этих мнений не является правильным.

Эта глава посвящена ответу на часто задаваемый вопрос о каноне (само слово «канон» буквально, в переводе с языка оригинала, означает «мерная палочка» или «линейка» и его применяют к перечню авторитетных книг, признанных христианами). Вряд ли историки могут ответить на все эти вопросы, но если исходить из того, что мы действительно знаем, то формирование канона ясно говорит нам о божественном провидении. Даже соглашение ранней Церкви о каноне уже можно считать основанием верить в то, что Библия является Словом Божиим.

Вот несколько вопросов, на которые мы постараемся ответить в этой главе:

Что касается канона, то у протестантов и католиков здесь взгляды радикально различаются. И дело не только в том, что у католиков в Библии больше книг (см. раздел «Для дополнительного размышления» в конце этой главы), но и в том, что на собственно Библию они смотрят совершенно по-разному. Вот почему будет правильным говорить, что ваше мнение по поводу отношений между каноном и Церковью определяется тем, протестант вы или католик.

Могу привести в качестве наглядного примера историю со Стивеном и Дженет Рей. Когда они перешли из протестантизма в католичество, на их решение во многом повлиял вопрос: дал ли Новый Завет рождение Церкви или Церковь дала рождение Новому Завету? Католическая церковь провозглашает первичность Церкви перед каноном Писания; католики верят, что официальная Церковь так же непогрешима, как и Библия. Они уверены в том, что если бы у нас не было непогрешимой Церкви, у нас не было бы и непогрешимой Библии.

Их аргумент выглядит следующим образом. Сама по себе Библия не может быть нашим авторитетом, потому что Библия не говорит нам, какие именно книги должны быть в Библии. Церковь, т. е. священники и церковные советы, определили, какие книги должны быть в Библии; значит, мы должны считать авторитет Церкви непогрешимым.

Иными словами, если бы Церковь не была непогрешимой, тогда нельзя было бы признать непогрешимость тех книг Библии, которые она избрала. Стивен Рей сказал: «Протестанты в своем взгляде на Новый Завет зависят от традиции католической церкви». [81] Когда один протестант объяснял католику, что мы спасаемся только верой во Христа, тот ответил: «Вы, протестанты, должны помнить, что именно католическая церковь дала вам Библию».

Поэтому, данный аргумент состоит в том, что если по вопросу о выборе книг Библии не существует окончательного авторитета, значит всякий человек и всякая секта имеют право принимать или отвергать те или иные книги Библии по своему усмотрению. Еще раз процитирую Рея: «Если сказать честно, то те, кто не признает никакого авторитета Церкви в вопросе канона, неизбежно будут уважать всякий канон». [82] Еще раз повторю: католическая церковь учит нас, что поскольку Церковь дает нам непогрешимый канон, она сама является непогрешимой.