37(70). Лев не страшится шума, ветра не уловишь сетями, лотос не окропится водою – ты же гряди одиноко, подобно носорогу.

38(71). Вот лев с могучими лапами, победивший всех зверей, гордо идет он, победитель, властелин над всеми зверями, – и ты в одиночестве держи путь свой, подобно носорогу.

39(72). Благосклонный в должное время, покойный и сострадательный, свободный и радостный, ты, не затемненный целым миром, в одиночестве держи путь свой, подобно носорогу.

40(73). Отринув страсти и ненависть, отбросив все мечтания, сорвав с себя все оковы, не содрогаясь пред мыслью о смерти, ты гряди, подобно носорогу.

41(74). Люди ищут сближения, служат другим ради собственной выгоды, трудно найти друзей, искренно преданных, несвоекорыстных, своей только выгодой озабочены люди, они нечисты – лучше в одиночестве иди ты своею дорогою, подобно носорогу.

Сутта IV

Вот что я слышал:

Однажды Совершенный обитал в Магадге, в деревушке. В то время пятьсот плугов брахмана Казибхарадваги были запряжены, так как наступило время сеяния. Рано утром оделся Совершенный и, взяв свою чашу, пошел к тому месту, где трудился брахман Казибхарадвага. В это время брахман разделял корм. Совершенный пошел на то место, где брахман делил корм, и, подойдя, стал поодаль. Брахман, увидев, что стоит Совершенный, как бы прося подаяния, сказал ему:

«Я, о странник, пашу и сею; и, вспахав и посеяв, я питаюсь; и тебе так же, о странник, надлежало бы пахать и сеять и, вспахав и посеяв, питаться».

«О, брахман, я и пашу, и сею, и, вспахав и посеяв, я питаюсь».

«Однако мы не видим ни ярма, ни плуга достопочтенного Гаутамы, не видим мы ни его волов, ни сошника».

И опять достопочтенный Гаутама сказал ему:

«О, брахман, я и пашу, и сею, и, вспахав и посеяв, я питаюсь».

Тогда с такими словами обратился брахман к Совершенному:

1(75). «Ты назвал себя пахарем, но никто не видел тебя пашущим; спрошенный о том, скажи нам, в чем твоя пахота; разъясни нам это, чтобы твоя пахота стала понятна нам».

И отвечал Совершенный:

2(76). «Вера есть семя, покаяние – дождь, разумение – мой плуг и мое ярмо, смирение – дышло моего плуга, разум – гужи, глубокое размышление – мой сошник.

3(77). Я охраняю себя в телесности, я блюду себя в слове, я умерен в пище; я ведаю истину и ею выпалываю плевелы. Любовь – мое избавление;

4(78). подвижничество – мое вьючное животное; оно несет меня к Ниббане, несет, не возвращаясь вспять, не печалясь о покинутом месте.

5(79). Когда вспахана моя пашня, она приносит плоды бессмертия; вспахав эту пашню, ты избавишься от страдания».

Тогда брахман Казибхарадвага нацедил рисового молока в золотую чашу и, подав ее Совершенному, так сказал:

«Пусть Совершенный изопьет рисового молока; достопочтенный – пахарь, ибо славный Гаутама пашет ту пашню, которая приносит плоды бессмертия».

6(80). Тогда сказал Совершенный: «Что добыто здесь в поучении, тем не питаюсь я; это, о брахман, уже не устав для того, кто видит ясно; Будда отвергает ранее добытое – таково от века правило Будд.

7(81). Кто есть совершенный мудрец, чьи страсти развеяны, в чьих деяниях навсегда угасло все дурное, тому ты должен служить иною пищею и иным питьем – вот верное поприще тому, кто ищет добрых дел».

«Кому же, о Гаутама, предложу я теперь это рисовое молоко», – так сказал Казибхарадвага.

«Я никого не вижу, о брахман, ни в мире богов и людей, ни среди брахманов и отшельников, кто бы мог принять это рисовое молоко, кроме Совершенного или ученика Совершенного. Посему, о брахман, ты должен вылить это рисовое молоко где-нибудь, где мало травы, или вылить в воду, где нет червей», – так сказал Совершенный.

Тогда брахман вылил рисовое молоко в чистую воду. Тогда рисовое молоко, вылитое в воду, забрызгало, зашипело, задымилось клубами. Как разогретый дневною работою сошник, будучи опущен в воду, брызгает, шипит и дымит клубами, так брызгало, шипело и дымило клубами рисовое молоко, вылитое в воду.

Тогда брахман, испуганный и пораженный, приблизился к Совершенному и, приблизившись к нему и припав головой к его ногам, так сказал Совершенному:

«Как чудесно это, о славный Гаутама! Как чудесно это, о славный Гаутама! Как подымают то, что было опрокинуто, как обнаруживают то, что было скрыто, как указывают путь заблудившемуся, как вносят лампаду во тьму, чтобы зрячие могли видеть, так и славный Гаутама разъяснил истину многими путями. Я прибегаю к славному Гаутаме и его Закону и к семье нищенствующих; я хочу оставить мир, хочу получить от славного Гаутамы одеяние и правила пустынной жизни».