— Немного.

— Нет, я имею в виду не все эти забавы с пони в Роттен Роу. Я имею в виду, вы занимаетесь верховой ездой?

— В таком случае, полагаю, что нет.

— Гляньте-ка, что город с людьми делает!

Глядя через стол на обоих мужчин, я не понимала, кто из них двоих хуже: Тео, с его неискренностью и вежливостью, или Колин, с его безжалостной честностью.

— Пойдемте, осмотрите Херст со мной, хотите?

— Но, я уже обещала Тео…

— Тогда отправляйтесь с Тео. — Колин резко поднялся и усмехнулся мне, подбоченясь. — Готов спорить на гинею, что вы вернетесь в Лондон не позже, чем через две недели!

— Это вызов?

— Почему? Вы готовы страдать здесь за гинею?

— Пембертон Херст не кажется мне местом, где страдают.

Он запрокинул голову и засмеялся.

— Ты слышал это, Тео? Как мало она о нас знает!

Но другой кузен, по моим наблюдениям, не находил это смешным.

— Ты испортил нам завтрак, — все, что он сказал.

— Последний шанс, кузина Лейла. Вы можете осмотреть Херст на мой манер, и вы можете пойти с Тео. Будьте внимательны в своем выборе.

— Она собирается пойти со мной, Колин, ничего не поделаешь. Не лучше ли тебе пойти подраться с помощником конюха? — Теодор прикоснулся к губам кружевной салфеткой и на мгновение напомнил мне Эдварда.

Колин проигнорировал то, что сказал ему Тео, и продолжал разглядывать меня своими зелеными глазами.

— Все еще следуете мудрым советам и избегаете полоумного Колина, да? Я догадываюсь, что с тех пор, как вы получили такие строгие предупреждения против моей компании…

— Тео предложил мне первым, Колин, в противном случае я бы поехала с вами. Я прошу прощения за вчерашний вечер. Что я могу сделать, чтобы доказать, как я раскаиваюсь?

Его глаза авантюрно вспыхнули.

— Пойдемте в рощу со мной.

— Нет! — внезапно вмешался Тео. Он вскочил на ноги и уставился на Колина. — Ты с ума сошел?

— О, но мне так хочется взглянуть на нее, Тео. Возможно, это вернет мне память.

— Нет, Лейла. Руины не безопасны. Мне придется запретить вам ходить туда.

Должно быть, я смотрела на него с некоторым удивлением, поскольку он отвел глаза. Возможно, этот мой агрессивный кузен и привык отдавать приказы, но я не привыкла их исполнять. С ответом, готовым уже сорваться с моих губ, я вспомнила, что я здесь все еще чужая, что я гость, и ничего хорошего не будет, если я вызову враждебность этого человека. Вместо того чтобы возразить ему, я просто промолчала.

Колин, казалось, был разочарован.

— Что ж, милая кузина, догадываюсь, приказ Тео — закон для вас. Но не для меня. Я буду разъезжать там, где захочу. Я надеюсь, для вас двоих поездка окажется приятной. — С этими словами он повернулся и с гордым видом вышел из комнаты.

— Извините, — сказала я, хотя не чувствовала, что это моя вина.

Тео снова занял свое место.

— Вы привыкнете к Колину. Иногда мне кажется, что он рос среди цыган, а не среди Пембертонов.

Мой взгляд упал на дверь, в которую удалился Колин.

— А как умер его отец?

— Дядя Ричард? Это был несчастный случай с экипажем. Лошади испугались или что-то в этом роде. Так мне кажется.

— Вы не знаете? Вас там не было?

— Нет, моя семья была в отъезде. Это было… ох… кажется, теперь много лет, как это случилось. Колину тогда было двадцать два. Он очень тяжело воспринял смерть отца. Впал в неистовство и месяцами только об этом и говорил, когда мы вернулись.

— А его мать?

Тео все еще помешивал свой остывший чай.

— Она погибла в то же самое время. Они были вместе в экипаже.

— Боже мой!.. — Я уставилась на дверь. — Где же это случилось?

— На дороге.

Я обернулась.

— Здесь, в Херсте? Этого не может быть!

— Почему же?

— Но его отец! И… мой отец. Это просто невероятно. — Впервые я почувствовала, что у меня есть что-то общее с одним из Пембертонов. — Я не думала…

— Да, семья большая, Лейла, и несчастья случаются, — сказал он, словно этим все объяснялось.

Я пристально смотрела на кузена, и в моем сознании вспыхнула другая мысль.

— А где были вы, когда это случилось?

— Мой отец, мать и я сам тогда жили в Манчестере, занимаясь там фабриками.

— Так, значит, вы не жили в Херсте непрерывно, всю свою жизнь?

— Нет.

Его ответы становились все более и более краткими. Не знаю, что заставляло меня спрашивать, но вопросы возникали у меня в мозгу, и я озвучивала их.