Но старик так спешил, что мою брань пропускал совершенно мимо ушей. Вывернув из дырявого кармана разную дрянь, он стал лихорадочно рыться в ней, откладывая один предмет за другим.

–  Для мальчишечки… Складная панама! На воре не горит… имеем массу благодарностей от заказчиков! Засим, адрес-календарь для сенаторских ревизий…

Потом он отложил надкусанное яблоко и лаконично сказал:

–  Плод. На предмет холеры.

Потом достал заскорузлый носовой платок:

–  Подлинный платок Бенкендорфа. На предмет утирания народных слез.

Отложил истертую веревку:

–  Веревка.

Потом - зачем-то - кусок скверного серого мыла:

–  Мыло.

–  Довольно!
– закричал я, - уходи!

–  Ухожу, ухожу, - заторопился он. Кстати, у меня ничего нет больше для мальчишки.

–  Лжешь!
– бешено заревел я.
– У тебя еще должна быть одна бумага, помеченная семнадцатым октябрем.

С деланным испугом старикашка схватился за карманы и быстро стал по ним шарить.

–  Нет… Экая досада! Обронил, значит! Карманы-то дырявые…

И, хихикнув, исчез. Конечно, звонко пробили часы…

И вы, конечно, думаете, я проснулся? Чего же мне просыпаться, когда я не спал…

Медуза Горгона

Ваши пожелания на новый год?

С этим вопросом мы обратились к:

Шаху Персидскому

–  B истекающем году, - писал нам шах, - мне пришлось очень много повозиться с конституцией, то даровывать ее, то отменять. Высказываю пожелание, чтобы мне в Новом году удалось установить, подобно тому, как установлены в заграничных курортах «мужские» и «дамские» часы купания, «абсолютистские» и «конституционные» часы правления.

В. М. Пуришкевичу

–  Себе пожелаю, чтобы народ, вместо двучленной формулы «Минин и Пожарский» заучил трехчленную: «Минин, Пожарский и Пуришкевич». Стране же пожелаю такую Думу, в которой Крупенский сидел бы на месте Гегечкори, я на месте Гучкова, а на моем - полк ляхов, - сказал он нам.

А. И. Дубровину

–  Пожелаю стране не лишиться «Русского Знамени». «Русскому Знамени» - побольше кoпеeчeк. «Союзу русского народа» побольше работы и побольше шварцев, - сказал нам известный доктор.

Н. А. Хомякову

–  Сeбе пожелаю побольше находчивости и остроумия, посильнее глухоты на «удобное» ухо и побольше председательских кризисов с благополучным исходом. Стране же советую не отворачиваться от Думы третьего созыва, памятуя, что на безлюдье и Фома - дворянин.

А. И. Гучкову

–  Меня обвиняют в том, что я ушел от своей программы. Программа - бессрочная паспортная книжка. Скажите, у кого из обладателей такой книжки, спустя несколько времени по ее получении, приметы не расходятся с действительностью? Например: волос черный, рост высокий, особых примет нет - так обозначено в выданной книжке, а на деле: волосы поседели, спина привыкла находиться в согнутом положении, образовалось прихрамывание на правую ногу… Жизнь идет своим путем, не считаясь ни с книжками, ни с программами… Пожелаю стране понять это. А себе пожелаю выступить в Новом году на той же трибуне, в качестве председателя… не только думского большинства, но и большинства, занимающего места на скамьях правительства. И. Гуревич

Нива, 1914, № 1

Бегемот, № 1, 1925

Такой век!

(Рассказ матери)

Устроили мы детишкам под Новый год елочку. Позвали только своих. Встретим, думаю, Новый год по-семейному, по-хорошему.

Собрались родные с детворою; уселись, ждут, когда зажгут елку.

Подожгла я нитку, свечи загорелись.

–  Ну, теперь, - говорю я своему Андрюше, - за тобой дело. Занимай, детка, гостей! Прочти стишок какой-нибудь хороший, спойте песенку, вокруг елки попляшите.

–  Подожди, мама, - говорит Андрюша, - сперва хлопушки раздам! В них костюмы, сперва нарядимся…

Разорвали хлопушки, а в них, поверите ли, во всех - пионерские костюмчики. Нарядились ребятишки, галстучки красные надели и стали читать стихи. Первый - мой Андрюшенька басню рассказал про буржуя. Я уж его дергала сзади за штанишки, а он так и режет, звонко, звонко… А потом другие ребята стишки читали, да все про духовенство, про религию… Господи, думаю, и откуда они набрались этого?
– Довольно, - говорю, - дети, стишков. Спойте лучше что-нибудь!