Но я не том. Я просто хочу сказать, что Дзержинск, равно как и другая моя малая родина - деревня Ильинка в Рязанской области, - актуальные по сей день примеры массового исчезновения рабочих мест, остановки десятков огромных производств (в Дзержинске) и привычного сельскохозяйственного оборота (в Ильинке) путем банкротства колхоза. Я никоим образом не желаю обвинить г-на Авена в произошедшем, - как и в том, что в России до сих пор ежегодно, как при нескончаемой чуме, исчезают сотни деревень, - но, право слово, все ваши «рабочие места и стипендии» объективно не способны изменить здесь ситуацию.

Не способны. И не меняют.

Так что делайте свое дело, и не мешайте заниматься своими делами другим людям, пусть и не похожим на вас. Либерализм - не сектантство. А то мне иногда кажется, что вы чужую свободу ненавидите не меньше, чем всевозможные ксенофобы и националисты самых постыдных мастей.

Самое важное наше с г-ном Авеном различие в том, что для меня свет клином не сошелся на моей правоте, и я в ней вовсе не уверен, но лишь ищу ее (о чем неоднократно, и прямо, и косвенно говорю внимательному читателю в своем романе). Зато г-н Авен в своей правоте уверен бесконечно и яростно, он-то давно все понял.

А мы нет. Ну и флаг нам в руки.

Что до стилистических претензий г-на Авена к тексту моего романа, то здесь мне придется замкнуть уста. Может, и у меня есть претензии к г-ну Авену по поводу его банковской деятельности - но едва ли он их стал бы даже выслушивать.

А я вот выслушал и смолчал.

Определенно, я человек большой культуры.

Воинская честь

Летом 1910 г. эскадра Балтийского флота (броненосцы «Цесаревич» и «Слава», крейсера «Адмирал Макаров», «Рюрик», «Богатырь») под командованием контр-адмирала Николая Степановича Маньковского совершала поход в Средиземное море. На борту «Цесаревича» находился великий князь Николай Николаевич со свитой, на мачте броненосца развевался великокняжеский флаг. 19 августа эскадра (без «Славы», которая из-за поломки машин осталась во французском Тулоне) зашла в черногорский порт Антивари (ныне - Бар вновь независимой Черногории) для участия в праздновании 50-летия царствования короля Николая I. Торжества проходили в столице страны Цетинье, куда и отправились русские тезки короля, Николай Николаевич и Николай Степанович. Королю был вручен российский фельдмаршальский жезл - таким образом, черногорец стал последним русским фельдмаршалом.

После окончания торжеств эскад-ра - уже и без «Адмирала Макарова», ушедшего на Крит, где он находился до этого, - отправилась назад в Россию. Великий князь Николай Николаевич по причине неотложных дел на родине не был готов идти в обратный путь вокруг Европы на «Цесаревиче», он решил ехать домой на поезде. Чтобы высадить князя, корабли должны были зайти в принадлежавший Австро-Венгрии порт Фиуме (ныне - Риека в Хорватии). Фиуме был одной из главных баз ВМС Австро-Венгрии с мощной крепостью. Русские корабли пришли туда 1 сентября.

Обязательным ритуалом при заходе боевых кораблей в иностранный порт или при встрече двух эскадр, принадлежащих флотам разных стран, был обмен так называемым салютом наций, состоящим из 21 залпа (для его осуществления на кораблях имелись специальные салютные пушки). Русский отряд был в Фиуме гостем, поэтому первым дал салют он.

Крепость не ответила.

Это было тяжелым оскорблением российского Андреевского флага и вообще России. Тем более, на борту «Цесаревича» находился великий князь. К нему и отправился за консультациями адмирал Маньковский.

Однако Николай Николаевич повел себя в этой ситуации в высшей степени своеобразно. Оскорбление, нанесенное России, его не задело. Великий князь сказал Маньковскому, что после ухода из Антивари «Цесаревич» идет уже не под его флагом, а под флагом адмирала, следовательно, тому и разбираться в том, что произошло, и решать, как действовать. А сам Николай Николаевич сейчас просто частное лицо, которому пора на поезд. И отбыл на берег.

Почти сразу после того, как великий князь покинул борт «Цесаревича», отправившись вершить свои великие дела, к Фиуме подошла австро-венгерская эскадра (более 20 броненосцев и крейсеров) под флагом австрийского морского министра и командующего военно-морскими силами страны вице-адмирала Монтеккуколи. Снова был необходим обмен салютом наций. Русские были гостями, кроме того, Монтеккуколи был старше Маньковского по званию. Поэтому вновь первыми салют дали русские.

Эскадра, как и до этого крепость, не ответила.

Это было уже открытым вызовом. Адмирал Маньковский отправился на австрийский флагман за объясне-ниями.

На трапе австрийского броненосца русского адмирала встретил капитан 1-го ранга («капитан цур зее»), флаг-капитан адмирала Монтеккуколи. Он, как бы стесняясь, сообщил, что у австрийского командующего сейчас гости, поэтому принять Маньковского он не сможет.

Это было третье подряд оскорбление, нанесенное теперь уже лично русскому адмиралу. Более того, когда катер с Маньковским отошел от трапа австрийского корабля, ему не дали положенный в этом случае прощальный салют.