– Вот и здорово, что он нас не заметил! – строго придержал её Иван и терпеливо объяснил своё поведение: – Иначе он обязательно лично бросится сопровождать тебя по всем бутикам, да ещё и охраной нас загрузит по самое «не балуй».

Подобной опеки любящая дочь совершенно не желала. Тем более что с охраной у их группы дела обстояли более чем отлично. По настоянию полковника Клеща обладатель прихватил с собой в виде духов Фрола с Дарьей, и этого всем казалось более чем достаточно. Помимо всего ещё и буферная зона вокруг да сигнальные нити от Цепи к любому постороннему фантому создавали ощущение полной безопасности и душевного комфорта. Убывшие в свои поместья и ушедшие там в глухую оборону Адам Фамулевич и Лысый Волох пока никакой угрозы не представляли. Сразу несколько частных сыскных агентств вели за ними плотное наблюдение. Да и полусотники принимали все усилия для уничтожения любой конфронтации между середнячками и новеньким.

Спрашивается: почему Иван в данном случае отправился за покупками основным телом, а не запасным? Ведь и факт присутствия – налицо, и ощущения все точно такие же, и фантомы советовали использовать запасное тело, и даже любимая супруга ничего не имела против.

– Ты мне лично только при сексе нужен, – прошептала она, уже будучи готова к выходу.

– Ну нетушки! – возразил любящий муж. – Раз у тебя день рождения, то и для меня это праздник – во всём.

Вот и поехал, постоянно используя все три потока сознания на: общем контроле и помощи команде, непосредственных действиях самого себя и тщательных наблюдениях за хранилищами личной энергии. А попросту говоря, пока добрались до торгового центра, да и там, перейдя в режим осмотр-примерка-покупка, Ивану было чем заняться. Он уже в который раз увлёкся сравнительным анализом потоков энергии, уходящих на фантомов и на Шулемину. И анализ этот оказался далеко не праздным.

Началось с того, что вновь вызвало удивление такое несуразное соотношение уходящих на Ольгу сил: в пять раз больше, чем на беременную Елену Шулемину, и в три раза больше, чем на поддержание любого иного фантома. Стал присматриваться, пытаясь разобраться в круговерти течений, и вскоре выявил по центру потока толстенный, витой жгут, который вонзался в супругу в районе живота и вокруг него и как раз через который уходили те самые четыре пятых «лишней» подпитки. Подобное не могло не озадачить. Даже пришлось советоваться по внутренней связи с целителем Игнатом Ипатьевичем и ведданой:

«С чего это вдруг такой перерасход? Вдруг ребёнок болен? Или патология какая-нибудь? А то и ещё чего похуже?»

«Похуже – это что? – с характерным для него ехидством отвечал Хоч. – Неведома зверушка или как «чужой» в одноимённом фильме?»

Зариша на него тут же накричала:

«Заткнулся бы ты, старый мухомор, и не городил бы всякую околесицу! А ты, Вань, его не слушай! Ольга у тебя здорова как корова, поэтому и беременность ни ей, ни её ребёнку ничем не грозит. А вернётесь домой, я её сама на всякий случай тщательно осмотрю».

Сравнение с коровой покоробило не меньше, чем намёки о неведомой зверушке, так что Загралов пожалел, что обратился не по адресу. Колдун и высшая ведьма только с толку сбивали заумными речами да туманными рассуждениями. А все они сводились к одному: «…понятия не имеем, как оно и что оно у вас, обладателей, с наследниками творится. Вы уж там сами разбирайтесь, хотя скорей всего так и должно быть. Не обращай внимания на перерасход. Ведь одно дело поддерживать плод в теле обычной женщины, а совсем другое – делать то же самое в теле фантома, созданного искусственно».

Но и такие выводы будущего папашу не устраивали, и он возвращался к сравнительному анализу чуть ли не постоянно. Что-то его настораживало в просмотре и подспудно напрягало.

Процесс покупок вырвался у Ивана из-под контроля. Вернее, это он так думал вначале, что на нём останется возлежать некий контроль и право главы семьи чем-то распоряжаться. Вначале он пытался купить всё, что его жёны из огромного количества вещей начинали примерять. Ему казалось, что так будет и лучше, и быстрей и несоизмеримо больше благодарностей он получит в итоге за свою щедрость и покладистость.

Как же он грубо и наивно ошибался! После первых же попыток скупить, сказав продавщицам «Заверните, мне понравилось!», его с позором изгнали из отделов с женской одеждой. Причём возмущение всех трёх красоток было единодушным и неподдельным.

– Олечка, я что-то недопонимаю? – попытался Иван хотя бы для себя прояснить причины такого недовольства. – Вы ведь меряете, вам нравится, вам это впору и несомненно идёт. Так почему не покупаете?

И был ошарашен ответом:

«Мы это примеряем не для того, чтобы купить, а для того, чтобы примерить!»

А вдогонку получил требование не мешать, не отвлекать от священного действа и не лезть со своими комментариями. Троице женщин с излишком хватало советов и мнений своего «огромного» коллектива. Разве что Фаншель в конце своего монолога-наущения ласково добавила:

«Дорогой, ты пока лично для себя обновки присмотри, но в финале обязательно мне картинку в зеркале передавай для окончательного одобрения. Или, в крайнем случае, с Дарьей Валентиновной советуйся. Она со стороны сумеет оценить. А устанешь – посиди в ресторане или вон в кегельбане разомнись…»