А вот дальше все застопорилось.

Ни Лоре, ни Инге дигоксин не выписывали.

— Возможно, лекарство приобретено не в Стокгольме, — развел руками Оке, и был прав.

— Или им пользовалась третья женщина, чьи пальчики нашлись в квартире.

— Или второй мужчина, обладатель пятых отпечатков.

Расследование завязло и вообще грозило превратиться в нераскрытое…

Не оно одно, у Оке и Дага было полно работы и без убийства Лоры Трувассон, а у подруг началась сложная неделя, которая изменила их жизнь.

Так обычно и бывает: когда все очень хорошо — жди неприятностей, и чем лучше было, тем хуже может стать.

Фрида с подругами оказались отстраненными от дела, им занялись специалисты Управления. Фрида, помня, каково это, когда кто-то болтается у тебя под ногами, коротко объяснила подругам:

— Не стоит мешать. Убийство — это слишком серьезно.

Удивительно, но всем помогло то, что у Петры обнаружились проблемы творческого характера, решать которые активно принялась Бритт.

Подруга болтала с кем-то по телефону в своей комнате. Разговор, видно, шел о делах сердечных, потому что следовали бесконечные «да ты что?!», «а он?», «вот гад, а?!» и «я ему яйца оторву!». Фрида и Магнус переглянулись между собой: воплоти Бритт в жизнь хотя бы часть своих угроз, в Стокгольме кастратов было бы больше, чем способных производить потомство. И то только потому, что остальные Бритт под горячую руку не попали.

Когда подруга появилась в комнате, по-прежнему бушуя, Фрида поспешила отвернуться к плите, где готовила спагетти, а Магнус уткнулся в их ноутбук, возясь с новой программой.

— Вау! — вдруг завопила Бритт в трубку. — Кажется, я знаю, чего тебе не хватает!

— Чего? — всхлипнула Петра.

— Креатива!

— И ты туда же!

— Не то, не то, — замахала руками Бритт, едва не уронив телефон. — Не в постели — на языке!

Фрида смотрела на подругу, буквально вытаращив глаза. Она что, с ума сошла?! Креатив в постели она еще могла представить, но на языке? Конечно, Петра с приветом, как и сама Бритт, но что это за разговор?

А та продолжала:

— Хорошо, через час, но не позже на нашем месте… Слушай, а приезжай лучше к нам, а? Сразу и поработали бы над темой.

Бритт с Петрой, видно, договорились встретиться именно в их квартире, потому что, отключившись, Бритт гоголем прошлась по комнате и бросилась на диван, привычно задрав ноги повыше. На сей раз получилось на спинку.

Ее буквально распирало от какой-то идеи, потому вопросы можно не задавать, все равно не выдержит и расскажет обо всем сама.

Так и есть, даже усидеть спокойно не смогла, опустила ноги и принялась объяснять:

— У Петры скоро показ. Модели хорошие, но и всего лишь, — она потерла в воздухе пальцами, словно щупая деньги, — изюминки нет. Ее куратор просто гнобит, на язык не выпускает.

— Куда не выпускает?

— На язык. — Бритт на мгновение замерла, словно пытаясь понять, что сказала не так, потом рассмеялась. — Мы так подиум называем. Выйти на язык — значит показать свои модели не просто перед однокурсниками в мастерской, а на подиуме в общем показе, туда допускают две-три вещи из всей коллекции, и то не у всех. Петру не пускают, — сокрушенно вздохнула девушка.

— Почему?

— Куратор говорит, что она середнячка. Модели, мол, хорошие, но креатива мало.

— Это действительно так?

— Креатива, — громко объявила Бритт, словно повышенный тон мог донести ее мысль до куратора подруги, — достаточно! Просто этот козел любит фолк в стиле начала прошлого века, чтоб корзинка в руках и юбка в клетку в пол.

— А у Петры?

— Ты Петру видела?

Фрида вспомнила почти бесцветную Петру и подумала, что ей как раз подошла бы клетчатая юбка в пол и корзинка с фруктами и цветами в руках.

Бритт восприняла молчание подруги по-своему.

— Вот-вот! Ей венок на голову, фартучек с оборками, и можно сразу в прорубь — топиться от скуки. Фолк, конечно, хорошо, но это уже давно не креатив, прошло, проехало, пролетело! — Руки Бритт выписывали в воздухе немыслимые пируэты. — Кого сейчас удивишь показами нежных девочек, похожих на эльфов? Эльфами, как и девочками, перестают быть еще в детском саду!

— Ты не преувеличиваешь? — оторвался от компьютера Магнус.

— Ну, может, в первых классах школы, не знаю. Но трепетные создания на подиумах осточертели больше ванильного секса.

Магнус сделал вид, что замечания о сексе не заметил.

— А что ты предлагаешь?

— Фак! Шит! Что угодно, но такое, чтобы всех корежило. Мы должны сделать такую коллекцию, от которой бы крышу снесло у всех! И никаких фольков. Вот это надо придумать!

Фрида поморщилась:

— Тогда выведи на подиум манекенщиц в форме пожарных или скафандрах химзащиты.