Он не понимал, откуда у него возникли такие чувства, и догадывался, что если Элрик когда и задавался этим вопросом, то тоже вряд ли смог найти ответ на него.

Он размышлял обо всем этом, поджаривая мясо на огне с помощью своего длинного меча.

Элрик тем временем отхлебнул еще вина и начал заметно отогреваться. На его коже все еще блестели отмороженные места, но оба они избежали серьезных повреждений.

В молчании съели они мясо, окидывая взглядами зал, размышляя о том, почему отсутствует хозяин, однако усталость их все еще была так велика, что вопрос этот мало их беспокоил.

Потом они, подбросив поленьев в очаг, уснули, а проснувшись утром, почти полностью оправились от пережитого испытания в снегу.

Они позавтракали холодным мясом, пирогами и вином.

Мунглам нашел кастрюлю, и в ней они подогрели воду, чтобы побриться и помыться, а у Элрика в сумке нашелся бальзам, которым они смазали отмороженные места.

— Я посмотрел конюшни,— сказал Мунглам, бреясь бритвой, которую достал из своей сумки.— Но лошадей там нет. Однако есть признаки того, что какие-то животные находились там совсем недавно.

— Существует только один способ путешествовать по снегу,— сказал Элрик.— Где-то в замке должны быть лыжи. Такие вещи непременно есть в доме, который расположен в местах, где не менее полугода лежит снег. На лыжах мы сможем скорее добраться до Йосаза. Не помешали бы нам карта и компас.

Мунглам согласился.

— Я поищу наверху,— Он кончил бриться, отер бритву и вернул ее в свою сумку.

Альбинос поднялся.

— Я пойду с тобой.

Они прошли по пустым комнатам, но ничего в них не обнаружили.

— Никаких вещей,— нахмурился Элрик,— И в то же время я чувствую, что замок обитаем. Это не просто ощущение, тому есть и свидетельства.

Они обыскали еще два этажа — в комнатах не было даже пыли.

— Пожалуй, придется идти пешком,— сказал Мунглам, отчаявшись что-либо отыскать.— Разве что найдем какие-нибудь деревяшки, из которых можно будет изготовить что-нибудь вроде лыж. Что-то подобное я, кажется, видел в конюшне.

Они добрались до узкой винтовой лестницы, которая вела в самую высокую башню замка.

— Посмотрим, что там, и если ничего, то будем считать, что наши поиски были напрасны,— сказал Элрик.

Поднявшись по лестнице, они обнаружили наверху полуоткрытую дверь. Элрик толкнул ее и остановился в неуверенности.

— В чем дело? — спросил Мунглам, который находился ниже него.

— В комнате есть мебель,— тихо ответил Элрик.

Мунглам поднялся еще на две ступеньки и заглянул внутрь через плечо Элрика. Он в изумлении открыл рот.

— К тому же она обитаема!

Комната была великолепна. Через хрустальные окна в нее проникал бледный свет, который сверкал и переливался на многоцветных шелковых занавесях, на богатых коврах и гобеленах таких ярких тонов, что казалось, они изготовлены всего мгновение назад.

В центре комнаты стояла кровать, укрытая горностаевым мехом и с балдахином из белого шелка.

На кровати лежала молодая женщина. Ее черные волосы отливали глянцевым блеском. Платье ее было ярко-алого цвета. Кожа рук и ног имела цвет розоватой слоновой кости, губы ее прекрасного лица оставались чуть приоткрыты — она дышала.

Женщина спала.

Элрик сделал два шага в направлении спящей женщины и вдруг остановился. Его пробрала дрожь. Он отвернулся.

— В чем дело, друг Элрик?

Мелнибониец шевельнул белыми губами, но не смог произнести ни слова. Что-то вроде стона вырвалось из его груди.

— Элрик...

Мунглам прикоснулся к альбиносу. Элрик стряхнул с себя его руку.

Альбинос снова повернулся к кровати, словно заставляя себя смотреть на что-то ужасное. Он дышал глубоко, плечи его распрямились, левая рука легла на эфес клинка.

— Мунглам...

Он заставлял себя говорить. Мунглам посмотрел на женщину на кровати, посмотрел на Элрика. Может быть, Элрик узнал ее?

— Мунглам, это колдовской сон...

— Откуда ты знаешь?

— Он... похож на тот сон, в который мой кузин Йиркун погрузил Симорил...

— Боги! Ты думаешь...

— Я ничего не думаю.

— Но это не...

— Это не Симорил. Я знаю. Я... она похожа на нее... очень похожа. Но одновременно и не похожа... Только я никак не ждал...

Элрик опустил голову.

Голос его зазвучал тихо.

— Идем отсюда,— сказал он.

— Но, наверное, она — хозяйка замка. Если бы мы разбудили ее, она смогла бы...