— Пожалуй, примерно в конце августа. Могу сообщить вам точную дату, если вы соблаговолите минутку подождать. — Он развернулся вместе с креслом и подъехал к открытому бюро с выдвижной крышкой, стоявшему у задней стены. Из ящика он извлек пачку бумаг, перевязанных бечевкой, развязал их и стал просматривать. Холмс, любивший точность, подумал, что изыскания займут больше минутки, однако через считаные секунды Симкинс испустил негромкий торжествующий возглас и помахал листком почтовой бумаги с тиснением. — Вот она, мистер Холмс, — объявил он и положил листок на стол перед моим другом.

Холмс быстро проглядел официальное письмо, датированное двадцать пятым августа. В нем господ Симкинса и Стритера приглашали осмотреть произведение Рембрандта «Рождество Господне» с тем, чтобы обсудить возможность его реставрации.

— Очевидно, вы сразу же дали ответ, — предположил Холмс.

— Именно так, мистер Холмс. — Симкинс сверился с карманной записной книжкой. — Мы условились, что я приеду десятого сентября, в среду.

— А раньше вы когда-нибудь выполняли работу для Нового колледжа?

— Нет, сэр, прежде нам никогда не выпадала такая честь.

— Вы знаете, кто вас рекомендовал?

Симкинс откинулся на спинку кресла, сунув большие пальцы в карманы жилета.

— Полагаю, мистер Холмс, это мог быть кто угодно из клиентов, довольных нашими услугами. С гордостью могу сообщить, что о нас известно многим знатокам живописи, смотрителям музеев и наследникам фамильных коллекций. Мы оказывали услуги представителям дворянства и даже аристократии.

— В том числе и лорду Хэнли? — осведомился Холмс.

— Да, так и есть, сэр. Не далее как в прошлом году мы выполнили важный заказ для его светлости.

— А доктору Гиддингсу?

— Ему также, сэр. Доктор Гиддингс — блестящий знаток искусства. Несколько раз он удостаивал нас своими поручениями.

— Вы были знакомы с этой работой Рембрандта до того, как в прошлом месяце посетили Новый колледж?

— Лишь понаслышке, сэр.

— И вы никогда ее раньше не видели? — не без удивления спросил Холмс.

— Никогда.

— А коллекцию доктора Гиддингса вы знаете давно?

— Пожалуй, уже больше двадцати лет.

Холмс несколько мгновений обдумывал эти ценные сведения.

— А каково было ваше впечатление об этой картине, когда вы ее наконец увидели?

Бойкий Симкинс впервые выказал признаки некоторого замешательства.

— Пожалуй, сэр, если говорить откровенно, меня она несколько разочаровала.

— Вы сочли, что это не очень хорошая картина?

Кустистые брови реставратора нахмурились.

— Нет-нет, мистер Холмс, ничего подобного. Мне бы не хотелось, чтобы вы подумали, будто я хоть сколько-нибудь усомнился в качестве самого шедевра. Речь идет лишь о том, что… Видите ли, я помню, как много лет назад обсуждал это произведение с другим моим клиентом, который видел его в Голландии и не жалел похвал его теплым светящимся тонам. Но в Оксфорде я увидел картину, с которой на каком-то этапе ее существования очень дурно обошлись. Ее покрывал толстый слой старого бесцветного лака. А если еще учесть, что в церкви весьма скудное освещение, легко понять, что мне было очень трудно рассмотреть штрихи и детали.

— И вы пришли к выводу, что ее нужно хорошенько очистить и что лишь тогда вы сможете дать заключение, необходимо ли проводить дальнейшую реставрацию.

— Именно так, мистер Холмс. Мы сделали предварительную оценку и запросили определенную сумму за первый этап работы. Разумеется, ректору и совету потребовалось некоторое время, чтобы рассмотреть наше предложение. Они дали ответ, — он снова заглянул в стопку бумаг, вынутых из бюро, — первого октября. Мы договорились, что заберем картину неделю спустя, восьмого числа.

— Но вы этого не сделали?

— Нет. Восьмого утром мы получили телеграмму, где сообщалось, что наш визит в этот день все-таки не совсем удобен, и предлагалось назначить другое число.

— У вас не было причин усомниться в подлинности телеграммы?

— Решительно никаких.

— А скажите, мистер Симкинс, — проговорил Холмс, — скажите мне как человек, хорошо знакомый с миром картин, торговцев и коллекционеров… Как по-вашему, трудно ли сбыть с рук такое знаменитое полотно?

— Пожалуй, очень трудно.

— Но возможно?

Склонив голову набок, Симкинс задумался.

— Конечно, существуют страстные коллекционеры, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы заполучить то, чего не могут честно приобрести.

— А существуют ли международные шайки, которые как раз тем и занимаются, что удовлетворяют желания подобных любителей живописи?

— Увы, такие тоже есть, мистер Холмс.

— А вы, случайно, не знаете, как выйти на связь с такой шайкой? — спросил Холмс с обезоруживающей непринужденностью и стал внимательно наблюдать, как на это откликнется собеседник.