Сукеник косвенным образом способствовал тому, что сообщение Плиния было включено в дебаты о свитках, и оно по сей день остается одним из двух столпов, на которых держится принимаемая многими теория о ессейской принадлежности свитков. Труд Плиния является свидетельством нееврейского автора, у которого, насколько можно судить, не было причин выдумывать этот рассказ. Согласно ему, ессеи жили на западном берегу Мертвого моря в районе, который находится в непосредственной близости от Кумрана, где были найдены свитки.

Однако аргумент в пользу, казалось бы, ясного свидетельства Плиния не избежал возражений. Очевидно, географ допустил несколько ошибок в процитированном отрывке или, возможно, ошибки появились в манускриптах его книги по вине переписчиков. Например, в тексте сказано, что Эйн-Геди был вторым городом после Иерусалима по плодородию и пальмовым рощам, но совершенно невероятно, чтобы Эйн-Геди сравнивали с Иерусалимом. Вероятно, в тексте в этом месте следовало читать «Иерихон», разве что автор не посещал лично эти места и был введен в заблуждении в их отношении.

Но большей проблемой является вопрос, когда именно писал Плиний. Как было отмечено выше, он окончил свой труд «Естественная история» в 77 г. или около того. Эту дату можно вывести из того, что ему было известно о таких событиях, как разрушение Иерусалима в 70 г. (упомянутом во втором абзаце процитированного выше текста) и, возможно, даже взятие Масады (73 г. н. э.), и из того, что он посвятил книгу Титу, прежде чем тот стал императором в 79 г. (сам Плиний погиб в том же 79 г., когда из-за своей любознательности подошел слишком близко к извергавшемуся вулкану Везувий). Если верна теория Ролана де Во, согласно которой кумранское поселение было разрушено в 68 г. н. э., тогда Плиний выпустил свою «Естественную историю» примерно через девять лет после того, как римляне положили конец существованию секты в Кумране. Само по себе это не составило бы проблемы, но, как указывают многие, Плиний описывает ессейское поселение в настоящем времени: «число их увеличивается… существует вечный род, в котором никто не рождается, ибо недовольство жизнью среди других людей способствует увеличению их числа» (другие глаголы настоящего времени в отрывке не используются, но подразумеваются синтаксисом). Тем самым текст показывает — так гласит аргументация, — что в то время, когда писал Плиний, то есть приблизительно в 77 г. н. э., ессеи жили на западном берегу Мертвого моря. Из этого обстоятельства следует, что либо ессеи Плиния находились не в Кумране, строений которого более не существовало, либо, если они оставались, община не была уничтожена римлянами в 68 или 70 г. н. э., как настаивает распространенная теория.

Возражение подобного рода едва ли является убедительным контраргументом утверждению, что Плиний описал ессеев, которые жили в районе Кумрана. Очевидно, не следует делать вывод, что, если Плиний писал о чем-то в настоящем времени, этот факт должен был иметь место и в то время, когда он публиковал свою книгу. У нас нет возможности определить, знал ли Плиний, когда готовил свои записи к публикации, о разрушении кумранского поселения, если он описывал именно его. Кумран был отдаленным местом, далеко не таким известным, как Иерусалим или Масада. Таким образом, описание Плинием жизни ессеев на западном берегу Мертвого моря в настоящем времени ничего не говорит о том, существовала ли на момент появления его книги община, о которой он пишет. Это говорит кое-что о событиях, происходивших, когда он посетил этот район (если он его посещал) и сделал свои записи, и совсем необязательно о состоянии этого места, когда географ выпускал свою «Естественную историю». Возможно также, что в данном случае, описывая в настоящем времени людей, места и объекты, он просто следовал принятому правилу.

Более веский ответ на рассматриваемый контраргумент связан с тем, как Плиний составлял свою «Естественную историю». Он был заядлым читателем, часто пользовавшимся другими источниками информации, которую он хотел обнародовать. Он сам признает, что прибегал к этому приему и перечисляет около сотни источников, из которых он заимствовал данные, собранные в его книге. По его словам, при написании книги 5, в которой и появляется сообщение о ессеях, было использовано 59 источников. Очевидно, что «Естественная история» содержит намного больше информации, позаимствованной из источников, чем собственных наблюдений Плиния. Его подход, ориентированный на источники, повышает вероятность того, что он цитирует другого автора в своем разделе о ессеях. Если это так, тогда дата появления книги не имеет отношения к определению того, описывает ли Плиний кумранскую секту. Если он процитировал какой-то более ранний источник, настоящее время при описании ессеев могло быть использовано автором последнего, который и наблюдал кумранскую группу. Кроме того, если ошибка в отношении Иерусалима и Эйн-Геди была в тексте Плиния, можно вывести, что он сам не посещал этот район, поскольку в противном случае он был бы лучше осведомлен. Однако эта ошибка присутствует не в абзаце о ессеях, о которых Плиний, по-видимому, был хорошо информирован — предположительно, из какого-то источника. Следовательно, весьма вероятно, что в «Естественной истории» говорится об обитателях Кумрана.

Известен еще только один древний текст, в котором ессеи локализуются на берегах Мертвого моря. Говорится, что о них писал Дион Хризостом (ок. 40 — не ранее 112 г. н. э.), хотя это сообщение не сохранилось ни в одном из его трудов. Но в биографии Диона Синесий Киренский (ок. 400 г. н. э.) пишет: «В другом месте он также хвалит ессеев, которые составляют целый, процветающий город возле Мертвого моря, в центре Палестины, недалеко от Содома». Поскольку эти слова, приписанные Диону, заметно расходятся с информацией Плиния, вероятно, что они не были взяты из его «Естественной истории», а представляют собой независимое подтверждение того, что ессеи жили вблизи Мертвого моря.

Таким образом, Плиний сообщает следующее о ессейском населении Кумрана: 1) они обитали на некотором расстоянии от пахучего побережья (и, возможно, в уединении); 2) они обходились без женщин; 3) они воздерживались от плотской любви; 4) у них не было денег; 5) их соседями были только пальмы (то есть они жили обособленно); 6) к ним каждый день присоединяются люди, бегущие от превратностей жизни; 7) благодаря этому, хотя у них и не рождаются дети (см. пункт 2), секта существует вечно. К этому перечню Дион Хризостом добавляет то, что их город процветал.

Если можно показать, что кумранские тексты также позволяют идентифицировать их авторов/переписчиков с ессеями, тогда у нас появляются два совершенно разных свидетельства для обоснования ессейской гипотезы.

2. Содержание кумранских текстов, воззрения и обычаи ессеев

Вторым основным аргументом в идентификации обитателей Кумрана как ессеев является то, что воззрения и образ жизни ессеев, описанные в древних источниках (Иосиф Флавий, Плиний, Филон и другие), хорошо согласуются с воззрениями и обычаями, представленными и отраженными в свитках Мертвого моря. Содержание текстов, созданных в общине, намного больше соответствует идеологии и практике ессеев, чем тому, что источники сообщают о взглядах фарисеев и саддукеев или кого бы то ни было еще. Наиболее важным текстом в этой аргументации явился Устав общины — большая копия из пещеры 1, которая была среди свитков, найденных первыми, а также среди лучше всего сохранившихся. В ней описываются, помимо других вопросов, процесс вступления в группу и церемониал для новых членов, ряд фундаментальных воззрений группы и правила, которые регламентируют ее повседневную жизнь и общие собрания. Поскольку Устав служит своего рода конституцией общины, можно понять, что именно он должен быть основным источником идентификации членов группы. В следующих разделах сравниваются древние сообщения о ессеях и несколько аспектов кумранской теологии и практики.