Генерал-майор П.П. Полях представлял соединения и части противовоздушной обороны, которые, кроме занятий по боевой подготовке, несли боевое дежурство в системе ПВО Чехословакии. Одна из частей находилась на «Эмбе» – полигоне, где проводила зачетные боевые стрельбы.

Вскоре Дмитрий Иванович Литовцев, старший представитель штаба Варшавского Договора при министре обороны Чехословацкой народной армии сообщил: генерал армии Мартин Дзур приглашает меня на беседу. В этот же день я приехал в министерство обороны ЧНА, генерал Мартин Дзур узнал меня, мы вместе учились в академии Генерального штаба.

Он рассказал о реакции партийных функционеров и военных на ввод советских войск в Чехословакию в 1968 году. Отметил, что весьма плодотворно работали с генералом Сухоруковым. Он также сказал, что среди больших военных начальников находятся и такие, которые приторговывают. Привозят из Союза телевизоры и продают вдвое дороже. Вообще-то это мелочь, но она сказывается на авторитете советских офицеров.

Далее он сообщил: с чехословацкой стороны помощником руководителя учения «Дружба-79» назначен командующий армией генерал Петржила, и что от ЧНА на учение привлекается 20-я дивизия, которой командует полковник Вацлав Вацек. Я в свою очередь проинформировал министра о том что, от нашей группы выделяется 48-я дивизия под командованием полковника В.А. Харитонова.

Вскоре позвонил посол, сообщил, что президент на службе и готов меня принять. Мы с членом Военного совета поехали на прием к Густаву Никодимовичу Гусаку. Принял нас президент в Пражском граде, часовые стояли с карабинами «на караул», рослые, подтянутые воины Чехословацкой народной армии.

Сначала нас провели в комнату, где стоял круглый стол, украшенный цветами. Густав Никодимович поздравил меня с назначением и предложил сесть за стол. Он подал знак, и официант принес по маленькой рюмке коньяка и орешки. «За здравие», – произнес президент. Мы пригубили и почти полные рюмки поставили на стол.

Двумя годами раньше у Густава Гусака погибла жена, летела на вертолете в Словакию. Погибли все: и пассажиры и экипаж. От горя Гусак даже запил… Посол мне потом рассказывал, что Леонид Ильич приезжал поговорить, помочь другу, подбодрить.

Почти два года я служил в Чехословакии, но никогда не видел Густава Никодимовича навеселе. Он взял себя в руки, заглушив неутешное горе работой.

Гусак был настоящим другом советского народа. В праздники – День Победы и День освобождения Праги от фашистов – все руководство партии и государства приходило на Ольшанское кладбище возлагать цветы на могилы воинов Советской Армии. Стоял в Праге и памятник Маршалу Советского Союза Ивану Степановичу Коневу, командующему войсками Первого Украинского фронта, который участвовал в освобождении Праги…

Это нынешние «новые» городские власти в Праге называют нас теперь оккупантами. Комментировать такие заявления не хочу. Скажу лишь, что за освобождение Чехословакии погибло 144 тысячи советских воинов. А этих «новых» хотелось бы спросить: почему не подняли восстание в 1941 году? А лишь только тогда, когда пал Берлин?

…Март. Весна в полном разгаре. Поднятые по тревоге 48-я дивизия в городе Высока Мита и 20-я дивизия ЧНА в Карловых Варах выходят на полигон «Доупов». 48-й дивизии предстоит совершить марш более 400 километров, а 20-й дивизии – около 120 километров.

Небо хмурое, выпал снег, плохая видимость не позволяла выдерживать запланированную скорость на учениях. Неторопливый, рассудительный Владимир Александрович Харитонов совершает марш в предвидении встречного боя, поэтому для захвата выгодных рубежей выделил от полков первого эшелона передовые отряды. 20-й дивизией ЧНА командует полковник Вацлов Вацек. Командиры дивизий знают Друг друга и довольно согласованно проводят работу по организации наступления. Наступление планируется с выдвижением из глубины и с имитированием применения ядерного оружия.

Мне достаточно часто приходилось проводить учения, и почти всегда были какие-то сбои. На этом же учении наступающие одновременно на 20-километровом фронте вышли к переднему краю.

Целые сутки продолжалось наступление. «Противник» выдвинул резервы, нанес ядерные удары по наступающим, и они вынуждены были перейти к закреплению на достигнутом рубеже.

На разбор учений пригласили почти всех офицеров. Я отметил недостатки, которые были как у советских, так и у чехословацких командиров. Во всяком случае после разбора обид не было. О ходе учений я доложил министру обороны Д.Ф. Устинову и был удивлен, когда он сказал: «Я уже в курсе. Спасибо. Шифровкой доложите о результатах учения Главнокомандующему объединенными Вооруженными Силами государств – участников Варшавского Договора Маршалу Советского Союза Куликову».

После учений я выехал в Эстонию, выступал перед избирателями Хръюзского округа, куда входили города Палдиски, Клога и множество мелких населенных пунктов.

Из Таллина позвонил в Хабаровск сестре Нине Петровне, она сообщила, что мой сын Игорь решил жениться. Ну что ж, пора, сыну шел уже 29-й год. Но прилететь на свадьбу я так и не смог, зато через месяц получил фотокарточки, чему был очень рад. Наконец-то Игорь обрел семью и вместе с ней обязанности и определенную ответственность.

1979 год был годом боевой учебы. Возможно, хорошие результаты, показанные научениях, способствовали тому, что генерал-майора В.Ф. Ермакова вскоре назначили командующим 14-й армией в Кишинев. Вместо него прибыл генерал-майор Игорь Николаевич Родионов. Чуть позже Ермаков и Родионов командовали 40-й армией в Афганистане.