Сравнение придумать не успела, Шеран повернулся к третьему мужчине, я тоже перевела взгляд, скользнув по белоснежному кителю с золотой вышивкой на груди, к лицу, словно высеченному из камня. Суровый, бескомпромиссный и безжалостный. Даже губы – тонкие и напряженно сжатые. Старпом с некоторой долей пиетета обратился к офицеру в белом кителе:

– Эсар Янат, это тот самый тсарек, которого пришлось нанять вместо Даро. По анкете у него седьмой уровень доступа и, кстати, расширенный языковой спектр лингво. Я надеюсь, непонимания возникнуть не должно.

Оба незнакомых илишту окинули меня внимательным взглядом, а я опустила голову, опасаясь, что вот сейчас раскроют и моя эпопея на этом корабле закончится, даже толком не начавшись, но все трое уже через мгновение потеряли ко мне интерес и двинулись дальше по коридору. Я же с невероятным облегчением выдохнула. Вздрогнула, когда Фисник насмешливо произнес у меня над головой:

– Пошли уже! Что, испугался?

Я согласно кивнула. Но мужчина неожиданно успокоил:

– Немудрено, этих троих уважают и опасаются не только на нашем корабле. Эсар Адива – строгий, но справедливый. Лучше не попадайся ему под горячую руку: если работа плохо выполнена, достается всем одинаково. Он любит порядок, педантичен, а инцидент с Даро вывел его из себя. Но благодаря тебе мы не выйдем из графика.

Эсар Янат – наш командор. Не любит слабых и безвольных, так что ты – молодец: попытался показать, что не боишься Шерана. Хоть с виду и слабак, но характер есть…

Я дивилась словам Фисника, но впитывала информацию как губка. А мой наставник продолжал рассказывать, нажимая кнопку нижнего этажа, где, по моим прикидкам, должен был находиться склад:

– А третий – Тарий Биана. Вот его боятся все. Мне иногда кажется – даже Шеран Адива, хоть они и друзья детства. Будь с ним осторожнее, он непредсказуем и… Эсар Тарий – правая рука командора и отвечает за безопасность. Также возглавляет боевую группу. Ему таких вызовов, как Шерану, лучше не бросать, он не признает никакого верховодства над собой, лишь командор ладит с ним и полностью доверяет.

Уносясь вниз в лифте, я почему-то снова, словно воочию, увидела полные чувственные губы в ухмылке и коготь, постукивающий по белоснежным клыкам… Бр-р-р! Даже близко не подойду к жуткому типу, который даже смеется, словно металл пережевывает.

Получив спецодежду, я предупредила Фисника, что переоденусь чуть позже, в каюте. Затем мне выдали техническое снаряжение монтажника вместе со служебным зумом, предупредив, что это неубиваемое устройство положено носить с собой постоянно, и набором инструментов, который можно оставлять в служебном отсеке. Фисник сразу, не отходя от склада, организовал мне доступ к отсекам, где предстояло работать. Скинул на зум схему корабля с обозначениями на всеобщем языке, чтобы не путалась и не плутала на огромном межзвезднике.

Как выяснилось, наше судно вместо названия имеет лишь цифровую аббревиатуру – «Номер 777». Сначала я удивилась, затем обрадовалась. Люди, проживавшие на Дерее, частенько связывали удачу с числом семь, и мне достался корабль аж с тремя семерками. Может, повезет?!

За невероятно насыщенный событиями и впечатлениями день я устала, едва на ногах держалась, да еще трансформация забирала много сил, но послушно ходила за Фисником по кораблю и внимательно слушала его наставления. Судя по эмоциональному фону, он получал удовольствие от проводимой экскурсии-инструктажа и главное – от своей роли наставника. Энтузиазм в нем горел все сильнее и немного пугал – работать придется не покладая рук, ног и головы на подушку. А так мечталось…

Мы обследовали каждый «палец» корабля, я отмечала все на карте-схеме, чтобы потом не путаться, затем спустились на этаж, где будет оборудован «женский» отсек с анабиозными капсулами. Фисник активировал центральный свет, и небольшой пустой пятачок, на котором мы стояли, выйдя из лифта, увеличился до огромного помещения с несколькими «колоннами» по периметру. И обозначил объем работ:

– Здесь мы должны все подготовить для приема женщин.

Скептически окинув пустое пространство, заставленное оборудованием и кабелями, я выразила сомнение:

– А зачем? Может, будет проще их разместить в жилом секторе экипажа?

– Нет, не проще… – Фисник резко мотнул головой, отметая это предложение, причем, как я полагала, самое оптимальное в создавшейся ситуации. – У нас не принято женщинам находиться рядом с мужчинами так долго и так близко, если они свободны от обязательств. На пропавшем корабле из ста двадцати женщин лишь семеро с обязательствами, и те – с супругами.

Фисник снова мотнул головой, а я вновь почувствовала липкий противный страх и одновременно – томление. Словно он наркоман, который знает, что очередная доза может убить, но, не в силах отказаться, мысленно тянется и мечтает, хотя все равно боится. Очень странное сочетание чувств и эмоций…

– Так вот, наша задача – как можно скорее подготовить это место к транспортировке и подключению капсул с живым грузом, – продолжил мой руководитель деловым, бескомпромиссным тоном, – но не позднее, чем через десять суток. Столько времени нам потребуется, чтобы добраться до пункта назначения.

Я почесала подбородок, кожа зудела по-прежнему, и осторожно спросила:

– А куда мы летим? Это близко от вашей планеты?

Лека покачал головой с доброй, почему-то отеческой усмешкой над моим неуемным любопытством.