При этом монологе Марии Гарик закатился совсем уж безумным смехом, Мишка стал отрешенно смотреть в окно, я уткнулся в кружку. Косарев укоризненно посмотрел на Марию, но, поняв, что спорить бесполезно, промолчал.

– Ладно, Машенька, если вы считаете, что ребятам необходим отдых – делайте так, как считаете нужным! – через минуту сказал Влад. – Я слишком уважаю ваше мнение, чтобы его оспаривать!

Возникшую за столом неловкую паузу прервал подошедший официант, спросивший, не хотим ли мы еще по кружечке. Мы рассчитывали как следует напиться, но как-то не пошло. Поэтому минут через пять решили разойтись. Погрузились в свой «Соболь» и прямо внутри развернули «окно», через которое проводили домой Косарева.

– Ты это… скажи там императору, что мы подумаем! Еще чуть-чуть! – буркнул Мишка. Прощание получилось нелепым и скомканным.

Из ресторана решили поехать в «Песочницу». Сидевший за рулем Мишка тихонько насвистывал какую-то мелодию. За стеклами электромобиля проносились пыльные деревья с выгоревшей листвой. Начинало темнеть.

Внезапно прямо по курсу машины возник прямоугольник «окна». Это произошло так быстро и неожиданно, да к тому же буквально в десятке метров от капота, что Мишка не успел среагировать. «Соболь» на полном ходу влетел в ловушку. По сторонам мелькнули странные сооружения, минивэн стал плавно, но явно без участия собственных тормозов, замедлять скорость.

Несмотря на дикость ситуации, друзья не растерялись. Мишка торопливо вскрыл тайник с оружием и стал совать нам пистолеты. Получив свой ствол, Гарик тут же выскочил наружу. Я последовал за ним с двухсекундным интервалом. Одного беглого взгляда на окружающее хватило мне, чтобы понять – мы опять попали в чужую реальность!

«Соболь» оказался внутри огромного сооружения, ярко освещенного полуметровыми шарами. Автомобиль приткнулся у самой торцевой стены этого ангара. За нашей спиной громоздилось нечто, похожее на триумфальную арку. Судя по тому, что в проеме ворот все еще виднелся участок шоссе, арка и была порталом, через который нас сюда занесло.

– А вот и мальчики в кокошниках пожаловали, – негромко сказал Горыныч, щелкая предохранителем «Стечкина». – Сейчас хлеб-соль вынесут!

Я проследил за взглядом друга и тоже увидел вышедших из тени мускулистых мужиков, облаченных в панцири и короткие черные туники. На головах встречающих были надеты черные же шлемы, с высокими вертикальными гребнями. Их-то Игорь и назвал «кокошниками». Сверкая голыми коленками, незнакомцы синхронно взмахнули короткими жезлами. На меня словно набросили липкую сеть. Руки и ноги стали вязнуть в воздухе. Рядом отчаянно ругался пытающийся вылезти из машины Мишка.

Возле хреновины, напоминающей трон, рассчитанный на великанов, стояла небольшая группа людей, одетых поярче и поразнообразнее. Один из них выкрикнул какую-то команду на неизвестном языке. Отдельные слова показались мне знакомыми. Стоящий на возвышении молодой человек передвинул несколько рычагов. Раздался громкий треск, проем «триумфальной арки» перестал светиться, проход закрылся. Светильники под потолком разгорелись ярче. Теперь стало видно, что вдоль стен стоит довольно много народа. В общей сложности человек тридцать. Плюс человек десять воинов, все еще машущих своими жезлами.

Я вскинул АПС, уже не думая о пределах необходимой обороны. Какие уж тут пределы, это же прямая и явная агрессия! Выстрелы прозвучали как-то непривычно приглушенно, словно с глушителем. Мало того – пули зависли в метре от целей!!! Что за «матрица», блин?! Я растерянно обернулся к Горынычу, но Игорек, скрюченный в три погибели, уже хрипел, выронив пистолет.

Невидимые узы затягивались все туже и туже. Мои руки прижало к бокам. «Да мать же вашу!» – выругался я, рванувшись изо всех сил. Тщетно!

– Ну, твари, получите!!! – раздался из глубины минивэна злой Машин голос.

И вслед за этим ударила звонкая очередь из «Пищали». Ближайших ко мне воинов отбросило, словно взрывной волной! Видимо, гиперскоростные пули «сеть» остановить не смогла. Однако, повалявшись несколько секунд, голоногие начали вставать. Да из чего у них доспехи?!

– Машка, бей их, родная!!! По ногам стреляй! – крикнул я, крутясь, как червяк, в попытках освободиться.

Треснула длинная очередь. Несколько человек повалились, словно подрубленные – в прямом смысле – попадания пришлись на уровень бедер, оторвав все, что ниже. И мне тут же удалось освободить одну руку – «веревки» с той стороны ослабли. Дотянувшись до «Стечкина», я послал пару пуль, целясь в коленные чашечки. Еще один голоногий рухнул с диким воем, заливая товарищей кровью. Опутавшая нас «сеть» неожиданно отпустила.

Первым вскочил Мишка. Яростно матерясь, Бэдмен бросился врукопашную. Резким ударом выбив коленный сустав опорной ноги ближайшего противника, он добавил ребром ладони по открывшейся шее, попав между воротом панциря и назатыльником шлема. Враги оказались не робкого десятка – сунули жезлы за пояс и достали мечи. Типичные римские пехотные гладиусы!

– Мочи козлов! – заорал Мишка, размахивая трофейным клинком.

Добив остаток магазина АПС (попав в двух воинов) и швырнув бесполезный пистолет в чью-то перекошенную морду, хватаю с пола валяющийся меч и встаю рядом с другом. Ну, мать вашу, понеслась! Теперь бой пойдет на равных.