— Местное вино весьма недурное, — заметил он. Выбив одним ударом пробку, он протянул ее Лоренцену. — Выпейте, друг мой, а то у вас какой-то зеленый цвет лица, — с улыбкой сказал турок.

Лоренцен поднес горлышко к губам — и с проклятием поставил бутыль на стол.

— В чем дело? — удивился Кемаль.

— Наркотик! — воскликнул астроном, пораженный неожиданной догадкой. — Вино может быть отравлено!

— Что? Вы себя хорошо чувствуете, Джон?

— Да… — Лоренцен сделал глубокий вздох, пытаясь прийти в себя. — Послушайте, Кемаль, я давно ждал, когда мы окажемся одни. Хочу кое-что вам рассказать.

— Валяйте.

— Пока я буду говорить, вы лучше проверьте пистолет и Ружье. Вы уверены, что они заряжены?

Да. Но, черт побери, почему…

Кемаль замолчал, увидев, как Лоренцен на цыпочках подошел к занавеси и осторожно выглянул наружу. Все было тихо. Казалось, обитатели подземного поселения спали. Впрочем, спали ли?

— Джон, я попрошу Эвери заняться вами, — обеспокоенно сказал Кемаль. — У вас что, начался приступ шизофрении?

— Я не болен, — тихо ответил молодой астроном. Он положил турку руки на плечи и с неожиданной силой заставил того сесть на кровать. — Все, чего я хочу, — чтобы вы выслушали меня. А затем уж сами решите, сошел ли я с ума или мы на самом деле вляпались в ловушку, в которую некогда угодил «Да Гама».

Лицо турка посуровело.

— Говорите, — сказал он.

— Вас ничто не удивляет в рорванах, Кемаль? Много ли в них странного на ваш взгляд?

— Конечно, много — но это вполне естественно. Чужая раса, чужой мир…

— Да, на это можно списать каждый факт в отдельности. Но в целом все эти странности складываются в очень неприятную картину. Подумайте сами: группа рорван направляется для переговоров в другое поселение и встречает нас. Удивительное совпадение, не так ли? Затем выясняется, что других видов млекопитающих здесь нет. Любой биолог свихнулся бы от этого. Но это еще не все. Оказывается, туземцы живут под землей, и у них на поверхности нет даже ферм. Якобы они питаются лишь плодами охоты да съедобными растениями. Это еще можно принять для отдельной деревни, но для цивилизации с населением в сто миллионов граждан? Никакими обычаями не объяснить подобной нелепости.

Дальше. Наши проводники — наверняка бывалые рорване, иначе их бы не послали в четырехнедельное путешествие — не сумели распознать ядовитую ящерицу. Представьте американца, который никогда не слышал о кобре! Затем они завели нас и самих себя в ловушку на берегу моря. Такого жуткого залива наверняка больше нет в этом районе, это — уникальное и дьявольское создание природы, но аборигены о нем и не слыхивали! А залив, между прочим, находится в шестидесяти километрах от их поселения. Странно? Нет, просто невероятно!

Вот что я скажу, Кемаль. Рорване — это примитивная фальшивка, рассчитанная на простаков. Они такие же туземцы, как и мы с вами!

Турок слушал его молча, и с каждой минутой глаза его все больше наливались гневом. Наконец он выпалил:

— Иуды! Если вы правы…

— Говорите тише. Конечно, я прав. Теперь все стало на свои места. Ясно даже, почему они вели нас так долго окружным путем. Рорванам надо было успеть построить этот лжепоселок!

Кемаль удивленно покачал головой:

— Никогда бы не подумал…

— Нас вели вперед и толком ничего не объясняли. Вначале рорванам помог языковой барьер, затем Эвери начал утверждать, что он почти непреодолим. Но это не так. Я самостоятельно выучил их язык и выяснил, что никаких особенных сложностей в нем нет. Например, в нем я не обнаружил вариативных изменений наименований предметов, — во всяком случае, их не больше, чем в английском или турецком.

— Но зачем они делают это? Чего они хотят?

— Конечно, планету. Если мы сообщим парламенту, что Троас обитаем разумными существами, то на колонизации будет поставлен крест. Вот тогда планета окажется в их полном распоряжении, и рорване сами заселят ее. Когда мы разберемся, что нас надули, будет уже слишком поздно.

Кемаль вскочил на ноги с проклятием. Лицо его потемнело от гнева.

— Черт побери, неплохо задумано! И вы считаете, что они хотят убить нас?

— Нет. Они спасли Торнтона и фон Остена, хотя могли оставить их погибать в расщелине. Наш отрицательный доклад куда важнее, чем наши жизни. Но если они заподозрят, что мы раскусили их игру, то за наши жизни я не дам и дохлой мухи.

— Хорошо, тогда мы начнем СВОЮ ИГРУ, — улыбнулся Кемаль. — Мы тихо-мирно вернемся в свой лагерь, а затем…

— Не так все просто, Кемаль! Эвери в сговоре с рорванами.

На сей раз турок не сказал ничего, но его рука потянулась к висящему на поясе пистолету.

— Эвери… старина Эвери… — с нервным смехом произнес Лоренцен. — Он играл в этом обмане, быть может, главную роль. Это он говорил про непреодолимый барьер между нашими языками, мешал мне разобраться в этом самому. Он отвечал на наши вопросы от имени рорван — и делал это так, как считал нужным. Это он подолгу общался с ними, обсуждая все детали игры…