– Ты мог бы поговорить с ней. Она же твоя сестра. – Блэр сказала это так тихо, что я едва услышал ее из-за музыки.

– Да, сестра, но я не хочу, чтобы сегодня ты вспоминала о том, что с ней связано.

Блэр продолжала смотреть на меня. Я очень старался говорить непринужденно, хотя больше всего на свете мне хотелось затормозить на обочине, взять ее лицо в ладони и сказать о том, что она для меня значит и как я ее люблю. Но хотела ли она этого?

– Раш, мне уже лучше. У меня было время все переварить. Все равно мне придется встретиться с Нэн в клубе, и я готова к этому. Сегодня ты мне помогаешь. Ты мог бы заняться чем-то другим, но решил потратить на меня целый день. Не хочу, чтобы из-за меня ты не разговаривал со своими близкими. Я тебе не помешаю.

Твою мать! А я так старался, чтобы все шло гладко. Я съехал с дороги и затормозил. Я не делал лишних движений, но все мое внимание было сосредоточено на Блэр.

– Я вызвался отвезти тебя в Самит, потому что готов делать все, лишь бы быть рядом с тобой. Блэр, я в отчаянии, я на все пойду ради тебя.

Я протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке, а потом коснулся ее чудесных волос, которые пленили меня с того момента, как я увидел ее в первый раз.

– Блэр, не отталкивай меня. Я не могу думать ни о чем другом, ни на чем не могу сосредоточиться. Выкинь из головы, что ты причиняешь мне неудобства. Ты нужна мне, вот почему я здесь.

Я сам себе казался жалким и замолчал. Потом убрал руку от лица Блэр, завел «ровер» и снова выехал на трассу.

Блэр молчала. Ее можно было понять – я говорил как безумец. Она, наверное, даже испугалась. Черт, я бы сам испугался.

Сердце у меня колотилось как бешеное, я даже боялась, что Раш услышит. Не надо было соглашаться на эту поездку. Рядом с ним я теряла голову и забывала о том, кто он. Когда он коснулся моего лица, мне захотелось плакать. Я хотела большего. Как же я по нему соскучилась. Мне его не хватало, не хватало его ласк, и, признаюсь, мысль о том, что весь день мы проведем вместе, не давала мне заснуть большую часть ночи.

Я молчала, и Раш снова включил радио. Надо было что-то сказать, но что? Как поступить, чтобы не сделать нам обоим еще больнее? Вряд ли стало бы легче, если бы я призналась, как мне его не хватало и как я хочу его. Все бы только усложнилось.

В следующий раз, когда зазвонил телефон, на дисплее торпеды высветилось имя Гранта. Раш нажал на какую-то кнопку и взял трубку.

– Привет, – сказал он.

Теперь, когда Раш не смотрел на меня, я осмелилась внимательнее вглядеться в его лицо. Заметила глубокие складки на лбу, печаль. Мне стало грустно – я не хотела, чтобы он страдал.

– Да, мы уже едем, – сказал он в трубку. – Сомневаюсь, что это хорошая идея. Позвоню, когда вернусь.

Раш стиснул зубы, и я поняла, что слова Гранта его разозлили.

– Я сказал – нет, – обрубил он, нажал на «сброс» и бросил трубку на держатель для телефона.

– Ты как? – не подумав, брякнула я.

Раш резко повернул голову в мою сторону. У него был такой вид, будто мой голос его испугал.

– А, да, я в порядке, – уже спокойнее ответил он и перевел взгляд на дорогу.

Я выждала несколько минут, а потом решила все-таки поговорить о том, что он сказал мне с такой горячностью. Иначе неловкое молчание навсегда осталось бы преградой между нами. Даже если бы я уехала через четыре месяца и больше никогда его не увидела… Нет, я бы обязательно его увидела. Я должна была с ним увидеться, а как же иначе? Могла ли я не сказать ему о ребенке? Я выбросила эти мысли из головы. Ведь я еще даже не была у врача. Я решила, что перейду через этот «мост», когда придет время. Хотя утром, когда я открыла контейнер для мусора и почувствовала запах остатков рыбы, которую накануне выбросил Джейс, меня опять вырвало. Обычно запахи так на меня не действовали. Перед тем как Раш заехал за мной, я выпила горячего имбирного чая, стало немного легче. Можно было, конечно, притворяться, будто тест на беременность ошибочный, а можно было посмотреть правде в глаза.

– Я хотела тебе сказать… Понимаешь, просто я… я не знаю, как реагировать на твои слова. То есть я знаю, что чувствую, и хочу, чтобы все было по-другому, но это ничего не меняет. Я хочу, чтобы мы… чтобы мы нашли способ остаться друзьями. Не знаю. Но после всего, что между нами было, это звучит так глупо.

Я замолчала, чувствуя, что все мои попытки завести откровенный разговор напоминают какой-то бессвязный бред. Какая дружба? О дружбе можно было еще говорить, когда мы только познакомились, а теперь… Теперь я была влюблена в него по уши да еще ждала от него ребенка, а никакого будущего у нас быть не могло.

– Блэр, я буду для тебя тем, кем ты разрешишь мне быть. Только прошу, не вычеркивай меня снова из своей жизни.

Я кивнула. Хорошо. Какое-то время мы побудем друзьями, а потом… потом я расскажу ему о ребенке. Раш либо открестится от нас, либо станет частью нашей жизни. В любом случае мне необходимо подготовиться. Я бы никогда не допустила, чтобы у моего малыша было что-то общее с родней Раша. Это не обсуждается. Я ненавидела ложь, но сама была вынуждена пойти на обман. Хотя бы на первых порах…