Трезубец застрял. Меч лежал у моих ног. Я упал на колени, схватил его и ударил Волка. В этот раз без дурацких попыток разыгрывать из себя саблиста – я просто ударил своим бэк-хендом игрока в сквош.

Он, видимо, подумал, что я сжался от страха. Он даже не сделал попытки закрыться. Эффект был сокрушительный, звук… ужасный. Глухой, чавкающий удар, какой можно услышать в глубине мясного магазина, приглушенный сырым мясом. Меч снова выпал у меня из рук, а Волк завертелся, вытаращил глаза, лихорадочно схватившись за правое предплечье. Раздался негромкий звук рвущейся ткани, и рука отвалилась целиком. Вслед за этим по его боку заструилась темная волна крови. Со сверкающими глазами, с пеной и слюной, брызжущей с губ. Волк навис надо мной, как воплощение смерти. Затем неожиданно его глаза стали блуждающими, он издал высокий, почти женский, вскрик и зашатался. Все еще визжа, как сумасшедший, он упал к ногам своих товарищей и умер. Это сломило их, и они повернулись, собираясь спасаться бегством. Однако далеко убежать им не пришлось. Я схватил трезубец, и на этот раз вырвал его из дерева, но он мне не понадобился. Только одному из Волков удалось бежать и кинуться в проход, но Джип как леопард, прыгнул ему на спину и на бегу перерезал ему горло.

Я прижался всем телом к дровам, дрожа от страха и наступившей реакции, изо всех стараясь подавить приступ тошноты. Я не мог поверить в то, что только что сотворил. Зрелище смерти было ужасным, но запах – еще хуже, даже сочный аромат древесины не мог его заглушить. Казалось, что женщину это ничуть не волновало. Когда я, наконец, поднял глаза, я увидел, что она небрежно примостилась на упаковочном ящике и глубоко дышит. Зрелище было бы привлекательным, если бы ее куртка и брюки не были забрызганы кровью, хотя, похоже, кровь принадлежала не ей. А когда мне удалось подавить тошноту, до моего сознания вдруг дошло, что эта крупная белокурая амазонка только что порубила где-то около дюжины сильных мужчин, или кто бы они там ни были, более крупных, чем она сама, и отделалась одной-двумя царапинами. На мгновение она показалась мне таким же нечеловеческим существом, как Волки, но я не мог считать ее таковой. Она спасла меня, просто так и бескорыстно, она спасла Джипа…

На мое плечо опустилась рука, и вокруг меня заплясав свет фонаря:

– Ты не ранен?

Я моргнул. Вблизи она казалась другой, и моложе. Она была выше меня, но не намного, и, хотя черты ее лица были слишком крупными и сильными, чтобы ее можно было назвать по-настоящему хорошенькой, они ни в коем случае не были грубыми или мужеподобными. Лицо женщины было овальным, с правильными чертами, чистой белой кожей, нос – длинным, но чуть вздернутым, красивой формы губы как бы компенсировали легкий намек на второй подбородок. Эффект был чуть грубоват, но чувственен. Ее зеленые глаза с тяжелыми веками смотрели на удивление мягко и сочувственно.

– Всего несколько царапин… и, может быть, открылась старая рана. Но все это благодаря вам – вы вступились за меня, хотя вам это совсем было не нужно…

Она махнула рукой (во всяком случае, хоть рука у нее казалась ширококостной и сильной):

– Ах, даже и не думай об этом, мальчик. Мне всегда в удовольствие расстраивать грязные затеи этой вонючей Своры. А раз уж речь шла о том, чтобы помочь мастеру Джипу, я полностью вознаграждена!

– Так, значит, вы его друг?

– Да, так оно и есть! – усмехнулся Джип. Он вытирал свою одежду длинным пальто одного из Волков. Затем вскочил и обнял нас за плечи: – Да вы же незнакомы! Из вас получилась такая отличная команда, что я напрочь позабыл об этом! Стив, это Молл, мой старый дружок по пьянке…

– Невелика честь! – сардонически фыркнула женщина, почесывая свое обнаженное плечо. – Любой пьянчуга в Портах может этим похвастаться – тем более, что они все еще и развратники.

– Известная своим жертвам как Бешеная Молл, – как ни в чем ни бывало продолжал Джип. Молл откинула свою гриву, открыв повязанную вокруг лба ленту, похоже, из богатой парчи, но прозвище, казалось, нисколько не рассердило ее – скорее, наоборот. – Она занимается тем же, что и я – всем, начиная с подбора экипажа для корабля и кончая охраной груза! Это ее специальность! Это самая лучшая подмога, какую ты мог привести, черт побери! – Он криво улыбнулся. – Проклятие, это уже три, Стив! В ту ночь – предупреждение, а теперь ты вытащил меня из этой каши. Ты мой счастливый талисман, я просто обязан следить, чтобы с тобой все было в порядке. Держись и дальше, и со мной никогда ничего не случится!

Я застонал. Меня затопила волна стыда:

– Господи, Джип! Если бы ты только знал… я просто сбежал. Извини… я перепугался как…

Он оборвал меня, коротко рассмеявшись:

– А что еще ты мог сделать? Ты побежал в правильном направлении. Я не очень-то верю в совпадения, не в этих местах. И ты вернулся. И благодаря тебе я все еще здесь. Это твоя игра, приятель, – ты подводишь черту.

Я не был в этом уверен:

– Джип… послушай. Я не думал о том, чтобы привести помощь. Я просто…

Его жест был таким внезапным и яростным, что я тут же в шоке замолчал. Джип с минуту прислушивался, сделал два неслышных шага – затем сделал бросок, как пантера, и ударил. Воздух прорезал испуганный визг, что-то тяжелое перевернулось. Я услышал, как Джип засмеялся, но это был не его обычный открытый смех.

– Ох ты, Боже мой! – сказал он. – И кто же это тут у нас? Сдается мне, тут не только крысы, но и мыши бегают. Слушай, Стив, ты не против? Сходи-ка глянь, как там Фредерик. У меня тут есть кое-кто, это его просто…

С Фредериком все оказалось в порядке. Более чем в порядке, ибо, когда я вернулся к двери склада, он как раз подбирался к ней на цыпочках, зажав в пухлом кулаке монтировку из моей машины. Когда я появился, он подпрыгнул, как заяц, но монтировку не бросил.

– Ах, мой дорогой сэр! – сказал он и привалился к стене. – Мне очень-очень жаль… это было такой трусостью с моей стороны… я видел, как вы побежали за помощью… но у меня просто не хватило…

– Ах, нет? – ухмыльнулся я, и, похоже, это совсем лишило смелости Фредерика. Вид у меня, должно быть, был отвратительный, и я все думал о том, как себя вел. Храбрость поздно пришла к нам обоим; но к нему она пришла без подсказки. – Я оставил ключи, Фредерик, и я знал, что вы умеете водить машину.