Через пять часов беспокойного метания в постели наступил рассвет. Грей наблюдал, как встает солнце, думая о том, как бы ему хотелось, чтобы Джой была с ним. Когда ему принесли завтрак, который он заказывал, он заинтересовался, стала бы она есть то, что лежало у него на тарелке. Ест ли она яичницу? Обжаривает ли ее с двух сторон? Он бы с наслаждением кормил ее кусочками круассана, а еще лучше — если она любит — с клубничным джемом. Он мог бы слизнуть сладость с ее губ.

А может быть, она слизнула бы джем с его пальцев.

Грей отправился на встречу с такой болью, как будто все его тело распухло, а кожу стянуло. А когда остановился перед домом Кассандры, не мог не представить, что произошло бы, если бы он остался. Они с Джой могли бы заниматься любовью два или три раза за ночь. Он доставил бы ей такое наслаждение, что она охрипла бы, выкрикивая его имя. А потом он с удовольствием смотрел бы, как она спит у него на руках.

Ему трудно было отделаться от мысли, что он обманул их обоих.

Однако он все сделал как надо. Его уход, наверное, был высокоморальным и справедливым поступком по сравнению со всей той ерундой, которую он выбрал себе как стиль жизни.

— Мистер Беннет? — прозвучал приглушенный голос портье, когда Родни заглянул в окошко машины. — Вы кого-нибудь ждете?

«Да, только ты выбрал неверное слово, приятель. Надеюсь дождаться… отчаянно надеюсь».

Грей вышел из машины.

— Я приехал забрать гостью миссис Калтер.

Портье приподнял шляпу, и Грей быстро вошел в вестибюль. Кассандра как раз выходила из лифта.

Она немного удивилась, когда увидела его.

— Она что-то забыла?

— Извини?

— Джой. Она забыла здесь что-то?

Грей нахмурился:

— Я приехал забрать ее.

— Она уже уехала. Рано утром, на поезде. Разве она тебе не сказала?

Грея охватила странная паника.

— Нет, не сказала.

Кассандра прищурилась:

— Странно.

Он провел рукой по волосам и чертыхнулся, подумав о том, что если будет мчаться, как сумасшедший, то сможет добраться до «Уайт-Кэпс» за четыре часа.

— Как она… мм, она нормально себя чувствовала?

— Может, немного устала. Сказала, что ей не терпится вернуться домой. Но если не считать этого, она очень довольна.

Очень довольна.

И тут до него дошло. Джой возвращается к Тому.

Том. Ее парень.

— Грей, что с тобой?

Он улыбнулся, и ему показалось, что щеки вот-вот треснут.

— Все отлично.

— Не сомневаюсь. Но у тебя несчастный вид. Тебе плохо.

— Потом поговорим, Касс.

Грей вернулся к машине. К тому времени, когда выехал на трассу, ведущую из Нью-Йорка на север, Грей решил, что, добравшись до Адирондакских гор, не будет делать первую остановку в «Уайт-Кэпс».

Лучше всего вообще туда не заезжать.

Несмотря на то что произошло между ними, Джой, в конце концов, возвращалась домой к своему парню. Настанет день, и она, без сомнения, почувствует облегчение от того, что это не зашло дальше.

Ей едва удалось спастись. Им обоим едва удалось спастись.

Но где-то в дальнем уголке сознания тихий голос говорил Грею, что после того, как он был с ней, он захочет быть с ней снова.

«Три недели, — думал Грей. — Три проклятые недели, а я до сих пор не могу выкинуть из головы эту женщину».

Он смотрел на приближающийся к нему мяч, словно это было живое существо, к тому же вооруженное ножом. Поставив перед ним ракетку, Грей со страшной силой отбил мяч в стену. Отрикошетив от нее, мяч на обратном пути чуть не угодил партнеру Грея в грудь.

Шон О'Бэнион — воротила с Уолл-стрит и отнюдь не маменькин сынок, даже в День Матери, — двинулся на Грея, словно танк.

— Проклятье! Мне уже четвертый раз приходится нырять, чтобы ты в меня не попал!

Когда этот здоровяк подошел настолько близко, что уткнулся грудью в грудь Грея, никому не составило бы труда разглядеть в нем бывшего головореза из Южного Бостона. Если бы у Грея возникло желание подраться, вместо того чтобы культурно поиграть — чем они, надо полагать, занимались, — его приятель готов был предоставить ему эту возможность. Прямо сейчас. На площадке для сквоша в элитном «Конгресс-клубе».

— Что, черт побери, с тобой происходит, Беннет?

Да уж. С чего бы начать.