Я все же ожидала прихода какого-нибудь младшего чина, поэтому появление начальника полиции собственной персоной вызвало у меня приступ беспокойства. Это ему, Клоду Фридриху, я звонила среди ночи.

Я посторонилась, жестом приглашая его войти и мысленно проклиная себя за чрезмерную совестливость. Я опасалась, как бы мой голос не натолкнул его на мысль о том, кто именно звонил.

Я впервые так близко столкнулась с Клодом Фридрихом, хотя, конечно, не раз видела, как он отъезжал или подъезжал по аллее, ведущей к дому, и неоднократно встречала его в общем коридоре, когда приходила сюда на работу.

Шефу полиции было уже под пятьдесят. Роста он немалого, очень загорелый, с русыми волосами. В его усах проглядывает проседь, но серые глаза так и сияют на выдубленном лице. У него совсем немного морщин, зато глубоких, словно прочерченных резцом. На широкоскулом лице выделяется квадратный подбородок. Руки у Клода Фридриха большие, плечи могучие, а живот подтянутый. Пистолет на его бедре смотрится вполне естественно. От одного вида синей полицейской формы у меня пересохло во рту и что-то внутри мучительно и тревожно сжалось.

«Тоже мне, мачо», — с досадой подумала я. Будто услышав мои мысли, Фридрих круто развернулся и всмотрелся в мое лицо с вздернутыми бровями и сардонически приподнятым уголком рта. Долгий момент мы настороженно глядели друг на друга.

— Миссис Хофстеттлер!.. — наконец вежливо поздоровался он, переводя взгляд на мою нанимательницу, терзавшую в руках носовой платочек.

— Спасибо, что зашли, хотя может оказаться, что и без пользы, — разом выдохнула миссис Хофстеттлер. — Мне бы вовсе не хотелось беспокоить вас по пустякам. Садитесь, прошу вас. — Она указала на цветную софу, с которой одинаково хорошо был виден телеэкран и любимое кресло хозяйки с откидной спинкой.

— Благодарю, мэм. Прийти к вам — вовсе не беспокойство для меня, — заверил старушку Фридрих.

Ему-то не уметь утешать людей!

Он опустился на софу с таким явным удовольствием, словно долго стоял и чертовски утомился. Я отлучилась на кухню, где за разделочным столом был прорезан в стене люк, открыла его и поставила кофейник прямо за спиной гостя. Это послужило миссис Хофстеттлер напоминанием о том, что пора успокоиться и возвратиться к своей роли хозяйки.

— Я забыла об учтивости, — укорила она себя, обратив на Фридриха кроткий взгляд выцветших голубых глаз. — Отведайте кофе, пожалуйста. Вам положить сахару и сливок?

— Спасибо, — ответил тот. — От кофе не откажусь. Черный, если можно.

— Лили, будь добра, подай шефу Фридриху черный кофе. Сама я вряд ли буду. Ты тоже налей себе чашечку и приходи к нам. Кажется, молодой человек, ваш отец был мне знак о м. — Она пустилась в неизбежное распутывание клубка взаимоотношений, придающее встречам южан хоть и растянутый, но такой уютный характер.

Зная, чем польстить миссис Хофстеттлер, я устелила поднос салфетками, поставила на него блюдо с выпечкой — это тайная прихоть старушки Мэри: она обожает «Киблер эльфов» — печенье с шоколадной начинкой — и две внушительные кофейные чашки. Я сервировала поднос и заодно слушала, как Фридрих рассказывает Мэри о своей прежней жизни в Литл-Роке в бытность его там офицером полиции. Он решил вернуться в Шекспир после череды быстро сменивших друг друга событий: смерти отца, развода с женой и освободившейся здесь вакансии начальника полиции. Клод с радостью заново погрузился в тихую размеренность немноголюдного городка.

Свой человек, оказывается. Веером раскладывая треугольнички сложенных салфеток на ярко раскрашенном жестяном подносе, я поняла, что не могу избавиться от тревожного чувства. В самом деле, сколько можно безнаказанно молчать, прежде чем это покажется кому-то откровенно подозрительным? С другой стороны, он ведь спал, когда я позвонила. К тому же я и сказала-то ему всего пару слов — может, он и не узнает меня по голосу?..

Я легко подхватила поднос, принесла его в гостиную и подала Фридриху чашку с кофе. Стоя к нему совсем близко, я убедилась, что он и вправду настоящий великан.

— Простите, мы вроде бы не знакомы? — деликатно поинтересовался Клод, когда я уселась на краешек деревянного стула напротив него.

— Ах, это моя вина! — удрученно воскликнула миссис Хофстеттлер и покачала головой. — Из-за таких ужасных вестей я растеряла все хорошие манеры! Шеф Фридрих, это мисс Лили Бард. Она занимает домик по соседству с нашим. С тех пор как Лили переехала в Шекспир, она для всех настоящая опора!

Миссис Хофстеттлер, как водится, не упустила случай выступить свахой — этого следовало ожидать.

— Я, конечно же, не раз замечал вас здесь, — сказал верзила Фридрих, тонко намекнув, что ни один мужчина не оставит меня без внимания.

— Я убираю квартиру Дидры Дин, — коротко пояснила я.

— Вы вчера тоже работали в этом здании?

— Да.

Он ждал, что я продолжу, но зря.

— В таком случае побеседуем попозже, когда вы освободитесь, — обратился Клод ко мне так мягко, словно я была столетняя развалина или умалишенная.

Я отрывисто кивнула и пояснила: