Сущности, Силы и Носители Власти шли плечом к плечу, грохоча в ночи, как могучие двигатели, а в это время странные энергии бурлили в неподвижном воздухе. И как сверху, так и снизу целые армии верующих собирались вцепиться друг другу в горло. Дух насилия и убийства носился по Улице Богов, вовлекая каждого, и громоздились тела, когда кровь густой волной хлынула в канавы.

Лилит грациозно поднялась в звездное небо, взирая вниз на принесенное ею, и громко смеялась, увидев какая бойня происходит во имя нее. Она поощряла своих детей, последовавших за ней, убивать своих братьев и сестер, не сделавших этого, и призвала своих сторонников к сражению, разгулу и наслаждению от смерти своих врагов. Ей хотелось привить им вкус к этому. Когда они выйдут на Темную Сторону, всего этого будет гораздо больше, Но сейчас убийство своих товарищей поможет теснее привязать выживших к ней.

Она славно прошлась по Улице Богов, ступая по воздуху над разраставшимся конфликтом, пока низшие существа неистовствовали внизу. И где бы она ни шла, церкви, храмы и соборы дрожали и разваливались на куски, и разверзшаяся земля поглощала их. Лилит отправила всех их в Ад кратчайшим путем. Боги вместе с последователями, застигнутые в этих святилищах, слишком напуганные, чтобы выйти и предстать перед Лилит, с криками умирали.

— Да не будет здесь других богов, кроме меня, — сказала Лилит, и ее голос без труда вознесся над ревом, воплями и завываниями от насилия внизу. — Все живущие на Темной Стороне будут поклонятся лишь мне. Это — мой дом, и все, что вам нужно знать — это я.

И в этот момент в игру вступил Уокер. Он появился, небрежно прогуливаясь по Улице Богов в своем изящном деловом костюме, и все замирало, поскольку известие о его продвижении летело впереди него. Люди и Сущности прекращали воевать, отступая друг от друга и от него. Они выходили на тротуары и молча смотрели, как он проходил, даже не замечая их присутствия. Сущности, и Силы и Носители Власти перестали беспокоить друг друга и замерли, ожидая, что же произойдет. Медленное угрюмое молчание пало на окровавленную Улицу, и бог войны остановился. И все это лишь потому, что на Улицу Богов пришел Уокер.

С ним не было прикрытия, не было телохранителей, специальных агентов или вооруженных сил. Его присутствия было достаточно, чтобы успокоить и запугать всех вокруг. Боги и их последователи смущенно разглядывали разрушения, причиненные ими, как дети, пойманные за руку за совершением шалости. Потому что это был Уокер, Голос Властей, чье слово было законом. Самая неумолимая сила на Темной Стороне. Наконец, он остановился, глядя на Лилит, стоящую в воздухе. Какое-то время они изучали друг друга, а потом Уокер улыбнулся и приподнял перед ней котелок. У Уокера был стиль. Лилит элегантно опустилась на залитую кровью Улицу перед ним, и если он был впечатлен о ее наготой или сексуальностью, горевшими в ней, как пламя в печи, то ничем этого не показал. Он оглянулся на разбросанные тела, горящие церкви, потом — на наблюдавших богов и их последователей, из которых ни один не мог встретиться с ним взглядом.

— Довольно, — сказал он решительно, не глядя ни на кого в частности, хотя каждый знал, что он обращается к нему. — Никогда не видел такого бардака. Вы немедленно прекращаете этот абсурд и приступаете к уборке. Вы же не хотите меня огорчить, не правда ли?

Кое-кто из богов и их приверженцев уже отступали, бормоча извинения и оправдания, и даже пытались спрятаться друг за друга. Всем были известны имена и истории о тех несчастных, которые огорчали Уокера в прошлом, и те ужасы, что с ними случились. Но все это прекратилось, едва Лилит обратилась к Уокеру громким хорошо поставленным голосом без малейшего следа страха или тревоги. Можно было даже подумать, что она… изумлена.

— Дорогой Генри, так приятно увидеть тебя снова. С нашей последней встречи ты проделал очень длинный путь.

Уокер приподнял изящную бровь.

— У вас передо мной преимущество, мадам. Я, кажется, узнаю голос, но…

— О Генри, ты забыл свою дорогую маленькую Фенеллу Дэвис так скоро? — спросила Лилит, и Уокеру как будто перехватило дыхание, словно от удара.

— Итак… — выговорил он наконец. — Лилит. Вот как ты выглядишь на самом деле.

Лилит рассмеялась, чуть кокетливо покачивая головой.

— Это… та часть меня, которую могут воспринять человеческие чувства. Ты должен помнить, что и Эдем это просто притча. Действительно, это тело — то, что я использую, чтобы прогуляться по вашему ограниченному миру. Когда я переделаю Темную Сторону в то, что более соответствует моим потребностям и природе, я явлюсь сюда вся, и я буду поистине великолепна.

— Что ты такое? — спросил Уокер. — Я имею в виду, что ты есть на самом деле?

— Я из первого творения, — сказала Лилит. — Я то, что пришло первым, задолго до возникновения этого мира. Я, также, жена Чарльза Тэйлора и мать Джона Тэйлора. Я — то, что трое глупых мальчишек вызвали в этот мир, не догадываясь об этом. О, милый Генри, разве я — это не все то, чем, как ты считаешь, я являюсь.

— Стой на месте, — приказал Уокер, и его слова громом разнеслись в воздухе. Он использовал Голос, дарованный ему Властями, чтобы не было ему отказа ни от живых, ни от мертвых. — Сдавайся, Лилит, и не причиняй больше вреда.

Лилит рассмеялась над ним, и власть Голоса рассыпалась, как дешевая посуда.

— Не глупи, Генри. Твой Голос был когда-то создан для воздействия на вещи из этого мира, а я гораздо больше этого. Беги, дорогой Генри, и прячься, пока я не приду за тобой. У меня есть особая награда лично для тебя. Ты будешь поклоняться мне, любить меня, а я сделаю тебя бессмертным в несколько более приятной форме, чтобы ты мог восхвалять меня вечно. Разве не забавно?