Ада куталась в большой, не по размеру, свитер и не могла согреться. Она спрятала замерзшие пальцы в длинных рукавах, болтающихся, как у Пьеро, и жалась, втягивая шею в плечи. Этот свитер, мужской, лишенный элегантности, но такой теплый и уютный, она купила у Серафимы Степановны, одинокой старушки, торгующей у метро вязаными изделиями собственного производства. У Серафимы Степановны не только носки получались отличными, но и свитеры…

…В один из дней Ада специально отправилась к метро, чтобы разыскать ту старушку. Ей казалось это очень важным – найти ее и поговорить. О чем – не знала. Но, помня слова Джека, что свой последний день он подарил бы одинокой старухе, нуждающейся в чьем-то обществе, считала своим долгом найти Серафиму Степановну.

Старушка стояла у метро и продавала этот единственный безразмерный свитер крупной вязки из такой толстой шерсти, что походил он больше не на свитер, а на короткое пальто. Ада, не колеблясь, купила его, а затем проводила бабушку до дома. По дороге они разговорились: не понадобилось никаких усилий, чтобы старушка, истосковавшаяся в глухом одиночестве, принялась рассказывать о своей жизни. Возле подъезда они задержались: Серафима Степановна колебалась, не зная, пригласить ли девушку к себе. С одной стороны, боязно – незнакомый человек, но с другой – когда еще выдастся возможность поговорить так душевно с кем-либо, рассказать о своих старческих горестях и редких радостях? Может быть, не сегодня-завтра она уже уйдет к почившему двадцать пять лет назад мужу, так и не наговорившись ни с кем напоследок… А ей так хочется рассказать о том, каким замечательным человеком был ее муж, Василий Петрович, как ладно сложилась жизнь у их дочери… Ну и что, что живет она так далеко, за морями-океанами, и редко звонит матери, но ведь главное то, что жизнь у единственного ребенка протекает благополучно и счастливо. А о себе что рассказывать? О том, как гнет в непогоду спину да ноги отказывают? Что пальцы совсем не слушаются, а глаза почти не видят, и вяжет она на ощупь. Но не может бросить своего занятия, потому что… Да мало ли причин! И не только деньги. Разве выручишь за носки много денег? Да и много ли ей, старухе, уже надо? Вяжет, потому что не может бездельничать, она всю жизнь трудилась, с малых лет, и привыкла к тому, что ее жизнь – работа. Она на отдыхе, без труда, всегда заболевала, потому что не привыкла сидеть без дела. Да и что бы она делала, если бы не вязание, одинокими, такими длинными вечерами?..

Все это рассказала Серафима Степановна Аде уже потом, во вторую их встречу. А в тот день Ада, угадав колебания старушки, решила дать ей немного времени: сказала, что торопится, но попросила позволения прийти в гости в другой день. С тех пор так и повелось, что два или три раза в неделю Ада приезжала к Серафиме Степановне, привозила гостинцы и долго, почти до самой ночи, сидела у той в гостях, слушая житейские истории. И с каждым днем ей все больше начинало казаться, что она – внучка Серафимы Степановны. Недаром пожилая женщина так ее и звала…

Борис так и не выкарабкался. Может быть, смог бы, врачи говорили, что есть шанс на выздоровление, но не захотел… Новая весна для него так и не наступила. Ада навестила его один раз, он просил у нее прощения. Но она в ответ ничего не смогла ему сказать.

Предприятие после его смерти возглавили партнеры, одним из которых был родной сын Бориса. А Ада приняла решение уйти из компании и заняться своим делом. Она задумала открыть агентство по устройству свадеб, которое назвала «Светлана» – в честь девушки, мечтавшей, но так и не успевшей выйти замуж. Агентство еще не было открыто: велась активная подготовка, но к весне – периоду свадеб – Ада планировала принять заказы от первых клиентов.

Кто-то ушел из ее жизни, как Борис, кто-то пришел, как Серафима Степановна. Кто-то позорно сбежал, как Сташков и его жена, за границу, так и не ответив за свои поступки.

А кто-то, как Писаренков, остался.

Сергей скрупулезно собрал на заместителя Ады компромат, как только заподозрил того в нечистых сделках. Но не успел вовремя рассказать об этом Аде – Игорь, боясь быть разоблаченным, едва не убил его, сбив машиной.

После выздоровления Сергей осмелился открыть девушке свои долго скрываемые чувства. Его ухаживания были неловкими, непривычными даже для него самого. И Ада так же неловко, еще не зная, что делать с этим его возникшим чувством к ней, принимала их.

Сергей остался работать в компании, но очень помогал Аде с организацией своего дела, так, что она даже предложила ему стать партнером. Но он отказался: все же не терял надежды стать Аде партнером по жизни, а не по бизнесу.

И все же, хоть в ее жизни все перевернулось таким неожиданным образом и перемены эти были скорее позитивными, по вечерам, перед сном, она грустила. Весь день старалась занять себя кучей дел, с тем, чтобы ночью, без сил, тут же провалиться в сон. Но едва ложилась в кровать и закрывала глаза, как в памяти возникал образ Ангела. Теперь ей не нужно было фантазировать, каким бы он был, если бы превратился из статуи в живого. Ей просто достаточно было его вспоминать.

Умом она понимала, что для него то, что случилось, было лучшим выходом. Он получил долгожданное прощение, его земным скитаниям и страданиям пришел конец. Но женским своим, любящим сердцем эгоистично желала его присутствия не духовного, а физического. Она чувствовала, что он не одобряет ее хандру, но ничего не могла с собой поделать. Ей очень его не хватало. Ей хотелось видеть его, а не верить в его незримое присутствие. Она скучала по нему, и с каждым днем эта тоска не уходила, а росла. До такой степени, что иногда ей начинало казаться, что она и правда видит Джека. То вот в толпе промелькнет знакомое лицо. То вот стоит он на обочине дороги. Оглянешься – нет его. Показалось. То вдруг рядом услышит с собой насмешливое: «Дамочка…» Сердце горячо забьется, развернется стремительно на голос… А это незнакомый мужчина, разговаривая по телефону, к кому-то так обращается.

Видения ли это были или нет… Она говорила себе, что выискивать его в толпе – все равно что гнаться за ветром. Но ничего не могла с собой поделать. Ей оставались лишь эти «видения» да еще сны, в которых она путешествовала из одного райской красоты места в другое, где ощущала абсолютный покой, радость и любовь. Она чувствовала, что эти сны, после которых она просыпалась отдохнувшей и полной сил, были посланы им.

Может быть, пройдет зима и вместе с грязным снегом растает ее печаль, а с весной родятся новые надежды. Может быть, может…