Еще полчаса рассматривали варианты наращивания депозитного портфеля, повышения ставок и программы лояльности для клиентов, потом заседание закончилось, но шеф на выходе поймал его за рукав и утянул к себе в кабинет.

– Все это долгоиграющая пластинка, а клиенту деньги нужны через неделю максимум. Я говорил вчера с Вальтером, он как бы... туда-сюда... не против, но...

– Давай уже.

– Короче, билет в Берлин тебе уже заказан. На 16.20. Я только хотел уточнить – ты не хочешь поменять отель, перебраться на Кurf"urstendamm, пять звезд и все такое.

– Нет, спасибо, мне и в «Sir F.K. Savigny» уютно.

– Ну ладно, а ноутбук у тебя blu-ray читает?

– Ты что, я же его сам выбирал, он такой же, как у тебя. Что-то ты кругами ходишь.

– Понимаешь, если мы не выдадим «RHCP Group» этот кредит, они от нас уйдут, и это будет сигнал другим… сейчас совсем не время…

– Я понял. Поговорим с Вальтером… о музыке.

– Я тебе в дорогу диск купил, вот: «Rammstein - Videos 1995-2012 Blu-ray».

– Ну, я пошел собираться.

– Погоди, Серж, успеешь. Ты понимаешь… я на тебя стараюсь не давить, но… я тебя прошу… Сделай мне это. Мне это очень нужно. Завтра пятница, встреча с Вальтером у тебя в 10.00. В этом конверте – два билета на самолет, Берлин – Париж и обратно, рейс выберешь сам. И на уикэнд забронирован номер в Hotel de Crillon на Place de la Concorde.

– Я знаю, где Crillon. А почему два билета – я с кем-то еще еду?

– Ну, возьми Аллу... она с удовольствием…

– Да не хочу я… Аллу.

– Ладно, старик, не злись, сам решишь. Ни пуха!

– К черту! – с удовольствием ответил Сергей и вышел из кабинета шефа, на ходу доставая телефон. «У Вас одно новое ммс-сообщение». Номер немецкий, незнакомый. Что еще за… «Открыть». Анимированный конверт открылся, и на него глянули глаза Настасьи Кински. Больше он ничего не видел – только глаза: они лукаво улыбались. Чиорт, Ни… коль!Под фотографией шел текст: «Hallo, Dick :))). Wie geht’s [17] ». Опять счет не в твою пользу, ...Дик. Но ведь… игра... еще не окончена.

Давно ты не был в Париже, Сержик.Он спрятал телефон и пошел собираться; в голову без спросу пробрался Тилль и устроил там концерт: «Hat viel geredet, nichts gesagt… Sie rief mir Worte ins Gesicht, Und hat sich tief verbeugt, Verstand nur ihre Sprache nicht. Wenn ich ihre Haut verliess - Der Fr"uhling bl"uhte in Paris.» [18] .Потом откуда-то выплыл Игорь Северянин, ананасы в шампанском и прочие фейерверки. Вот оно что – гипофиз нажал кнопку, и эндорфины сейчас снесут тебе крышу. Но кто же послал ему служебку. Ты же этого не делал, правда, Серж. Да я и не думал… Конечно, ты не думал, и не вспоминал, и не хотел. Сын мой, скажи мне только одно: «Ты опять хочешь этого?»

– Ich will, Mein Gott. [19]

– Ты знаешь, что путь сей усыпан не розами, но терниями?

– Да, Господи.

– Тогда иди, сын мой.

Уже в машине, когда он рассеянно вертел в руках билеты на самолет, Сергея уколола мысль, словно он забыл дома выключить утюг: «Черт, завтра же семнадцатое мая! Не забыть бы отправить смску Виму Вендерсу [20] ».