— выяснить точное количество боеспособных воинов, формы содержания армии, структуру военного бюджета;

— как рекрутируется армия;

— состояние крепостей и их вооружения;

— как производятся вооружения и боеприпасы и система снабжения ими, система перевозок и т.д. и т.п.

О крупномасштабности и глубине российского подхода к проблеме Крыма свидетельствуют и содержащиеся в инструкции требования демографического изучения населения полуострова в целях учета его военного потенциала. Задачи здесь сформулированы предельно четко: определить численность населения с разделением по полу; его социальный состав; долю сельского (видимо, оседлого) населения; уровень развития сельского хозяйства; систему сельскохозяйственного налогообложения; качество почв и земель; урожайность основных возделываемых культур; экспортные возможности сельского хозяйства полуострова; потребность ввоза каких именно продуктов.

Что нужно отметить особо — это обозначенные в инструкции виды на промышленное развитие Крыма. Российские правители, видимо, имели какие-то сведения о сырьевых богатствах полуострова. В частности, консулу-резиденту Никифорову предлагается изучить перспективы развития… «рудокопных заводов».

Авторы инструкции не обошли вниманием и чисто военно-топографические вопросы: очертания полуострова, возможные гавани и места сооружения морских портов, укрепленных районов.

Касательно политических настроений инструкция предлагает изучать отношение местного населения к России, Турции, к режиму внутри империи, к религии.

Итак, царское правительство ставит вопрос о полуострове в конкретную плоскость как о потенциальном театре военных действий. Из этого ясно, куда направлялась экспансия Петербурга и почему Крым должен интересовать Россию с позиций стратегической разведки.

Параграф 6 прямо предписывает Никифорову завербовать хана. Но не только для получения, так сказать, повседневной информации. Стремление императрицы выйти на черноморское пространство требовало более активных действий. Цель: внести раскол в стан татарских кочевников и склонить их к переходу в русское подданство. Никифорову пересылается для ориентировки характеристика кочевников, входящих в состав Крымского ханства, их связей с Россией. Документ говорит о том, что правящий хан самыми тесными узами связан с кочевниками, тяготеет по своим воззрениям к России; Порта относится к хану подозрительно, он ей нежелателен. Видя в хане человека умного и дальновидного, Петербург предписывает Никифорову изучить возможность «отпадения» Крыма от Оттоманской Порты и перехода хана в русское подданство.

Инструкция была действительно всеобъемлющей: Петербург в § 7 не забыл указать Никифорову, как вести разведку по линии внешней торговли. Михаила Воронцов не просто ставит перед ним задание, а еще и разъясняет, в чем сущность активного баланса, реимпорта, дает толкование других понятий внешнеторгового обихода.

Параграф 9 трактует, как нужно обслуживать дипкорпус. За консулами других держав «надобно пристойное и ласковое обхождение иметь, но за поступками и делами их прилежно примечать».

Бюджет резидентуры составлял 6000 рублей в год. Из них одна треть составляла жалованье консулу, а остальное шло на оперативные расходы и содержание агентуры.

Екатерина, ознакомившись с инструкцией, добавила еще от себя длиннейший и подробнейший пункт о взаимоотношениях крымских татар с другими мусульманами России и о том, что интересует русское правительство по этому вопросу {75} .

Инструкция представляет значительный интерес для истории разведки (и читатель может ознакомиться с ней в Приложениях).

Никифоров пробыл в Крыму около двух лет. Дипломат он был неопытный, а о его способностях разведчика пусть судит сам читатель. За время пребывания в Крыму он провел несколько солидных вербовок. Так, привлечение к секретному сотрудничеству ханского переводчика Якуба было не просто вербовкой, так сказать, в чистом виде: Никифоров привел агента к присяге на верное служение России. Якубу назначили 900 рублей в год пенсиона. Не ограничиваясь регулярной передачей информации о хане и его окружении, он обязался вербовать для российской разведки агентуру из числа ханских чиновников и действительно привел к Никифорову писца Ахмета. Тот заявил, что может передавать копии секретных документов, поступающих из Константинополя. Вербовка состоялась, и Никифоров начал выплачивать агенту 700 рублей в год.

С сожалением надо констатировать, что эти вербовки не были прочными, хорошо закрепленными, для разведчика, скажем так, счастливыми. Якуб, например, позже, во время конфликта с Турцией, сыграл довольно гнусную роль. Но нужно отдать должное умениям Никифорова — по всем статьям для того времени это были крупные вербовки.

Пребывание Никифорова в Крыму принесло и еще ту пользу, что из личных бесед с ханом он смог отследить существо разногласий между Портой и Крымским ханством, что послужило основой острой комбинации, в результате которой хан был низвергнут.

Но как ни прискорбно, преданность делу, решительность, изворотливость, напористость сыграли с консулом-резидентом злую шутку: от него сбежал крепостной мальчик Михаила Андреев (татары завербовали его и обратили в магометанство). И вместо того чтобы принять это как Fait accompli или же потребовать его выдачи дипломатическим путем, Никифоров захватил его самовольно. В результате турки потребовали отзыва Никифорова, что и было сделано русским правительством. Это было ударом по всем планам Екатерины. Больше не удалось уже внедрить консула в Крым. Понятно, как пострадала от этого разведка.