Прогрессоры нового мира

Аннотация

Игла — мир магических орденов, мир абсолютной власти Совета магов. Земля — мир техники и технологий, постоянно взрывающийся новыми идеями и низвергающий авторитеты. Между ними нет и не может быть ничего общего.

Но пришло время перемен! Обряд вызова переносит в мир Иглы специалистов и рабочих крупного станкостроительного завода мира Земли. Для двоих выживших после перехода землян мир Иглы становится полем большой игры. Они используют всю свою волю, ум и знания, чтобы выжить в новом, смертельно опасном мире. И найти других выживших землян. Или те сами найдут их?

* * * Автор благодарит Алексея Черепанова за помощь в вычитке книги Пролог Хорошо на юге летом! Особенно в августе. Арбузы, абрикосы, персики, виноград, а еще дыни, ежевика – сплошная радость для зрения и наслаждение для вкуса. Виталик, подтянутый молодой человек лет двадцати пяти – тридцати, удобно устроился под тенью здоровенной липы и с огромным удовольствием уплетал виноград. Виноград был сорта «Изабелла», еще толком не созрел и вообще-то больше предназначался для приготовления вина, чем для еды. Но Виталика это обстоятельство волновало мало. Еще на берегу росли деревья шелковицы, но их вкусные черные ягоды, похожие на ежевику, созревают в начале лета и теперь уже отошли. Абрикосовые деревья тут тоже присутствовали в количестве двух штук, но более шустрые коллеги Виталика все спелые абрикосы с нижних веток уже собрали, а лезть вверх по дереву в костюме и лакированных туфлях – весьма сомнительное удовольствие… Завод, где работал Виталик, располагался на живописном берегу реки Кубани почти в самом центре славного города Краснодара. Больше тридцати гектаров занимаемой им площади давно превратились в пустырь, и все вокруг мало напоминало современное машиностроительное предприятие. Противоатомные убежища, разваливающиеся здания еще сталинской постройки и заросли алычи изредка перемежались тем, что можно назвать современными цехами, складами и прочими производственными помещениями. Еще имелась набережная, местами переходящая в самый настоящий пляж с беседками для отдыха. Завод назывался «Седин» и производил большие, иногда даже огромные токарно-карусельные станки и другое металлообрабатывающее оборудование. В этот обеденный перерыв Виталику было скучно. Очаровательной, но очень уж легкомысленной Оксаны из соседнего отдела стандартизации и сертификации не было. Как не было и многих других коллег Виталика. Они вообще на работу не вышли, потому что делать им здесь было совершенно нечего – уже третий день на заводе творилось черт знает что! Электричество то включалось, то выключалось, то вдруг шарахало! Любимый ноутбук Виталика одним только чудом избежал гибели от неведомой напасти, охватившей завод, когда разряд из обычной мирной розетки чуть не превратил его в расплавленную лужицу из пластика и металла. Спас предохранитель. Повезло! Дыма было очень много! С этого момента электрическими приборами Виталик старался не пользоваться вообще. А как без них работать? Что вообще делать? Поэтому вместо полезной деятельности Виталик в самый разгар рабочего дня занимался фигней. Телефоны тоже работали очень странно. После того как его голос в разговоре с представителем профильного журнала «ИТО» (инструменты, технологии, оборудование) заменил искренний и чистый, как капля спирта, мат главного электрика – сам Виталик и его коллеги с важными звонками решили не торопиться… По сути, его нынешнее занятие свелось к выписыванию на бумаге карандашом планов будущих достижений и корректировке текущей деятельности. Взято это было с потолка, и все это прекрасно понимали. Но ничего другого ему просто не оставалось. Минуты обеденного перерыва подошли к концу, и, как дисциплинированный и обязательный сотрудник, Виталик поплелся в корпус заводоуправления на свое обесточенное и порядком уже опостылевшее рабочее место. – Ветал, ты план работ на сентябрь исправил? – вяло поинтересовался у него непосредственный начальник Александр Александрович. Он был заводчанином старой закалки, из своих пятидесяти лет на заводе «Седин» работал уже лет тридцать. Должность начальника отдела сбыта добавила ему объемистый пивной животик, размеренность в делах и привычку ругаться матом на все живое вокруг. А вообще-то работалось с ним хорошо. – Сань, как я его буду править? И что я там буду писать? Дима сказал: «Ждите, что-нибудь придумаем». – Не Дима, а Дмитрий Константинович (как-никак главный инженер завода). Но ты его больше слушай! Он то божится все исправить за час, то посылает всех на фиг и убегает непонятно куда. – А я что могу сделать? – Виталик выразил удивление, вполне обоснованное. – Сидеть без дела в рабочее время – непорядок. У тебя коммерческое предложение «Тяжмашу» не готово, а отослать его должны были еще вчера! Вот звони и объясняйся. – Саш, все материалы на компе, включать я его не буду! И вообще, конструкторы до сих пор не дали свою часть технико-коммерческого предложения. И еще в «Тяжмаш» вчера генеральный звонил с объяснениями, так что сам понимаешь… – Ты что, решил взаправду целый день сидеть и ни хрена не делать?! – Шеф начинал потихоньку сатанеть от подобной наглости и вообще от происходящего вокруг бардака. – Давай на рынок за пирожками смотаюсь? – Отличная идея! Заодно сигарет мне возьми. Только через главную проходную не ходи – там машина генерального стоит. Он сейчас сам не свой – весь производственный график из-за этой хрени с электричеством летит коту под хвост! В обход иди, через автомобильную проходную. – Так это же раза в три дольше! – А тебе не пофиг? – Александр Александрович, когда нужно, высказывался совершенно точно и четко. Кто не понимал – долго в отделе не задерживался. Виталик улыбнулся своей загадочной улыбкой, взял наплечную сумку-планшет и вышел из кабинета. Можно было пошляться по набережной – благо погода позволяет, зайти попить кофе в забегаловке на рынке. Пару часов на рабочем месте он будет отсутствовать точно. Рабочий день прошел спокойно и расслабленно. Почти незаметно. Без пяти минут пять Виталик уже закрыл кабинет своим ключом и шагал по тротуарам навстречу своему приятелю Лехе. Наступал вечер пятницы. Героический вечер для тех, кто вкладывает в это слово правильный смысл. Гонять до упора в пошаговую стратегию всех времен и народов – «Героев меча и магии», вот что следует делать в такой вечер! С нормальным запасом пива, рыбы и чипсов. Десятиминутная прогулка по территории завода до стоянки, с которой друган Леха заберет его на своей машине, тоже подняло настроение. Людей вокруг было на удивление мало. Хотя чему удивляться? Цеха обесточены, работяги дома смотрят футбол или разливают в цехе жидкий антидепрессант по стаканам. Остальные ходят, как перегретые лунатики (кондиционеры на заводе отключили, и это в разгар лета!). Дружный коллектив электриков и энергетиков с главным инженером во главе прячется где-то – боятся, что к ответу их призовут за происходящее безобразие. С кого еще может быть спрос? С них, конечно. Поэтому те старались не попадаться никому на глаза. По пути Виталик проходил мимо одного из противоатомных бункеров. Всего на территории завода их было два. Один большой – недалеко от автомобильной проходной завода, другой маленький – у здания администрации. Виталик проходил мимо большого. Плоский холм размером с футбольное поле и тяжеленные створки ворот перед ним. Створки уже давно не закрываются – сломан механизм. Проход вниз предусмотрительно закрыт сваренной железной сеткой, и, кроме поворота лестницы вниз, ничего не было видно. Но смотреть там уже давно не на что. Рядом река Кубань, грунтовые воды… Оба бункера на «Седине» уже давно превратились в аквариумы. По идее, вода должна откачиваться мощными насосами, но кому это сейчас нужно? Все стратегические запасы сгущенки и тушенки ушли в лихие девяностые. Механизмы агрегатов тоже ушли на металлолом в то же время. Что осталось – можно затапливать. Не жалко. Виталик прошел по тропинке над заросшим травой и кустарником убежищем – это был самый короткий путь к автомобильной стоянке и вожделенному пятничному пиву в компании хороших друзей. Когда тропинка уперлась в бетонный забор, он спрыгнул с парапета прямо у поста охраны и пошел дальше. Никто из охранников этим фокусам не удивился – добрая половина «пешеходных» заводчан пользовалась этим маршрутом. – Привет, Леха, – Виталик подошел наконец к стоянке, где его встретил приятель. Это был солидный мужчина лет тридцати, под два метра ростом, с весьма внушительной внешностью. Одет он был в строгий деловой костюм, но уже без галстука – время рабочее закончилось, можно начинать расслабляться. – И тебя по тому же месту. Где ты ходишь? Я тебя уже десять минут жду! – Леха изобразил негодование на лице, но слишком уж театрально. – Такова селяви… Трогаемся? – Поехали! С Лехой Виталик дружил еще со школы. Институт, потом работа. С кем-то пути разошлись, но с Лехой отношения остались на удивление доверительными. Работал Алексей в краевой администрации самым настоящим чиновником. Человеком он был серьезным и основательным. – Как там у вас дела на производстве, все еще в каменном веке живете? Виталику уже начали надоедать непрекращающиеся расспросы друзей, знакомых и родственников о «чудесах», происходящих на его работе. Но что делать? Не играть же в молчанку. – Есть подвижки. Бухгалтерам отчет в налоговую сдавать, а 1С и база данных – на стационарнике. Вчера хотели хоть данные на ноут перекачать, чтобы в другом месте поработать, так главбуха сразу током шибануло, ноут – в ремонт. Но жесткие диски уцелели, слава богу; теперь бухгалтера сидят в офисе временном – квартиру в пригороде им сняли. – Гы-гы-гы… сам-то как? Оклемался уже от чайка? – ухмыльнулся Леха. Это произошло позавчера. Нагревать воду на заводе принято, как и во всех приличных организациях, в электрочайнике. Виталий в жестком приступе чаемании на свой страх и риск все-таки решился подогреть себе кипяточку… Закипание прошло штатно, но с процессом все равно было что-то не так. Совсем не так! С первым глотком чая Виталик, вопреки всем законам физики, получил удар тока прямо в язык и нёбо. Как такое вообще возможно? История эта быстро разлетелась по всем заводским любителям чая и кофе. Эксперименты с нагревательными приборами прекратились. – Я теперь только минералку пью. С бутербродами, – пожаловался Виталик. – Только бутерброды? – Так столовая обесточена! – Интересные вещи у вас творятся. Что вообще говорят? – очень уж заинтересованно, но тактично поинтересовался Леха. Происходящая на заводе «аномалия» подняла просто невообразимую шумиху во всем городе и далеко за его пределами. Пока даже самые «просветленные» экстрасенсы и маги предпочитали помалкивать, чтобы хоть как-то переварить имеющуюся информацию и понять, что же происходит здесь на самом деле. Конечно, Лехе было очень любопытно узнать «всю правду о происходящем» от очевидца. Благо этот очевидец сидел рядом, и вообще был своим человеком. – Говорят в основном матом, – честно ответил Виталик. – Да я не про это. Спецы ваши электрические что говорят? Когда разберутся? – Сие великая тайна! В смысле я электриков уже давно не видел. И вообще, мало кто их сейчас видит. Прячутся они. Алексей резво увел свою «Ладу-Приору» от пробок и въехал в частный сектор района Дубинка. Краснодар вообще город контрастный: современные здания в нем соседствуют с халупами чуть ли не из самана (то есть из навоза и глины с редкой примесью соломы и каких-нибудь отрубей), здесь даже петушиное кукареканье по утрам кое-где можно услышать. Вот и сейчас, стоило им отъехать от центральной улицы с ее бутиками и офисами с зеркальными фасадами, как по сторонам раскинулось море малоэтажного частного сектора с виноградниками, плодовыми деревьями и хиленькими дорогами. – Кстати, Игорь звонил, хочет за компанию срубиться, – сказал Алексей. – Я двумя руками «за», втроем прикольно. Только играет Игорь, когда напьется, очень уж медленно… Задолбаешься ждать, пока он походит! Игорь тоже был одноклассником Ветала и Лехи. И очень хорошим товарищем. Имел склонность к тяжелой музыке и золоту – в смысле делал из него цацки разные, этим и занимался профессионально. Еще Игорь с Виталиком любили ходить в горы. Не просто устраивать пикники на природе, а именно идти по маршруту с тяжеленными рюкзаками. За год до этого они пешком прошли через горы от станицы Убинской до Геленджика. Во время путешествия успели одичать, страдали от обезвоживания на высокогорье, имели неприятности с шакалами, а также видели полуглюки, основной темой которых были мороженое, шоколадки и пиво. Всего этого очень сильно хотелось измученным путешественникам. Альпинизмом, скалолазанием и другими способами сломать себе шею Виталик с Игорем не увлекались. Снаряга дороговата… Да и когда этим заниматься? Получается раз в год выбраться в горы – и то хорошо. В тот вечер Игорь играл за нежить, Алексей за эльфов, а Ветал за варваров. Карту начали самую большую, на самом сложном режиме. Никаких союзов. Из поблажек только приблизительное разделение территорий и нейтралитет до разгрома самого последнего противника – компьютера. После этого должна была наступить развязка – игроки-люди собирали всех своих существ, разгонялись, готовили артефакты, и герои-люди сходились на поле брани – так определялся истинный победитель партии. Самый умный, самый хитрый. И везучий тоже. На самом деле до развязки игра доходила редко. Гораздо чаще силы игроков заканчивались раньше, пиво тоже давало о себе знать, и партию решали доиграть позже. Или один игрок признавался победителем за явным превосходством. Но это было не важно, главное – процесс. – Эльфов восстанавливай, сейчас сбежит, гад! – увлеченно советовал Виталик. На Леху наехал компьютер. Он имел численное превосходство над армией человека, но навыки героя Лехи были хороши, а тактическое мышление, отработанное годами игры в «Героев», не оставляло компьютеру никаких шансов. На герое компьютера были артефакты, которые Лехе очень хотелось забрать себе. Увы, еще несколько ходов, и компьютер, скорее всего, позорно сбежит с остатками своего войска, унося с собой ценные цацки. – Я сейчас пегасами влечу на магов, после них единороги будут ходить. Тогда и восстановлю эльфов. – Сейчас джинны компьютера будут ходить! Он по эльфам молнией ударит и убежит. Сволочь! – Накаркал, блин! – Трусливый компьютер, вместо того чтобы честно погибнуть и оставить в наследство Лехе все свои артефакты, предпочел бежать с места сражения. Игоря начало вырубать первым. Но он мужественно держался, из последних сил размышляя над перспективами убивания компов и достижения решающего преимущества над товарищами. Ветала накрыло ближе к часу ночи. Алексея если и накрыло, то этого уже никто не заметил. Поздно ночью, когда добропорядочные граждане спят глубоким сном, стало понятно – до развязки партии играть еще часа полтора, а то и дольше. Сделать этот решительный шаг уже ни у кого не было сил. Поэтому победила дружба. Игорь и Алексей жили недалеко от Виталика, добраться до дома им было делом трех – пяти минут. Хоть на автопилоте, хоть на авторотации. Прощание вышло быстрым. Последней мыслью Виталика было: «А вот и подушка…». 3025 год с установления Порядка. Цитадель Закатного ордена. Малая переговорная комната – Здравствуй, Агрис. Как прошла твоя поездка? – Все продвигается по плану, Великий. Мы нашли подходящее место в провинции Дерн. Больше ста двадцати лиг до ближайшего поселения. Предгорья Мглистых гор. Это бывшее капище друидов. – Жертвоприношения? – Да, Великий. – Сколько капище стоит без крови? – По моим данным – примерно семьсот лет. Последний официальный ритуал проводился в 2106 году, но выжившие после уничтожения их ордена друиды еще долго навещали свое святилище и окропляли его кровью людей. – Случайные свидетели? – Вероятность практически нулевая, Великий. У жителей Дерна это место пользуется дурной славой – для своих обрядов друиды забирали жителей окрестных деревень. Память об этом еще жива. – Нежить? – Она есть. Но времени прошло достаточно, чтобы нежить остыла или отступила обратно во мрак, редкие сохранившиеся твари могли уйти от остывшего капища в более пригодные для себя места. Местные об этом догадываются, но селиться рядом с капищем все равно не рискуют. – И правильно делают. Ты бы на их месте вообще сбежал подальше. Да, Агрис? Говоря это, Магистр позволил себе улыбнуться самыми кончиками рта, его глаза на какое-то мгновение стали глазами напроказившего ребенка. Человек, которого назвали Агрисом, осклабился. Он, главный исследователь Закатного ордена, был рожден совсем не магом… Подмастерье сапожных дел мастера. Он был им, пока его случайно не заприметил будущий его наставник Снергон, в то время главный исследователь Закатного ордена. Как же давно это было! Предыдущего главного исследователя уже давно сожрали черви, а его ученик стал его последователем, успешным и талантливым продолжателем его дела, начинателем множества других дел. Многие, очень многие адепты ордена завидовали ему и, помня о происхождении Агриса, не упускали случая напомнить ему об этом. Увы, Магистр был в их числе. Сам Агрис был небольшого роста, с выделяющимся животиком и гладко обритой головой. Он стоял в алой мантии прямо перед Великим Магистром Закатного ордена в тишине и уединении малой переговорной комнаты. Удовольствия это ему не доставляло. С большим удовольствием он оказался бы сейчас в своей лаборатории. – Великий, я сделал все возможные приготовления. Обряд можно начинать уже на этой неделе, как только попадем на место ритуала и соберем достаточно адептов. Агрис мечтал сделать Закатный орден, давно уже заменивший ему и семью, и дом, самым сильным, влиятельным и даже единственным во всем мире Иглы. И при этом жаждал стать в числе правящей верхушки – пусть не на самой вершине власти (даже в своих самых смелых фантазиях Агрис оставался реалистом), но близ нее. Оказаться в числе первых лиц могущественного ордена, чувствовать себя всегда незаменимым, всегда пользующимся заслуженным уважением – вот цель, достойная бессонных ночей и свежих отметин на коже от неудавшихся алхимических экспериментов. Тогда то, кем он был в своей прошлой жизни – вторым и не очень-то любимым сыном сапожных дел мастера, – не будет иметь никакого значения. Для этого он был готов пойти на все. – Великий, есть все основания полагать, что все пройдет успешно. Не то что местные крестьяне – даже ищейки Совета не догадаются о происшедшем. А когда поймут, что случилось, будет слишком поздно. – Хорошо бы так и произошло… Я изучил твои записи, Агрис. Больше всего вопросов у меня вызывают иномиряне – не смогут ли они оказать серьезного сопротивления? Ведь это существа из другого мира – никто не знает их настоящих возможностей. Может случиться, что не мы, а они покорят мир Иглы! На нас лежит огромная ответственность! – Нам стоит положиться на судьбу, Великий. Неимоверно сложно провести через Грань миров столь много разумных существ, а заранее выбрать среди них подходящих и вовсе не осуществимо. Часть существ выдержит переход, часть погибнет. Это неизбежно. Оставшиеся после перемещения окажутся слабы, как дети. И больны, словно глубокие старики. Мы можем рассчитывать на двести живых иномирян, большая часть из них будет пригодна для наших целей. В любом случае, если обряд пойдет не так, как планируется, нам ничего не будет стоить просто убить их. В комнате, больше похожей на простую монашескую келью, чем на официальную переговорную, повисла напряженная тишина. Небольшой сквозняк от узкого окна теребил огонек единственной свечи, от этого силуэты находящихся в комнате людей причудливо менялись в такт порывам ветра. Никто не обращал на это внимания. Два человека, ведущих неспешную беседу в почти темном помещении, понимали, что от решения, которое сейчас примет Магистр, зависят их жизни и жизни многих других людей. Даже больше – судьба всего мира Иглы. Наконец это произошло. – Я согласен, Агрис. Через десять дней мы проведем обряд так, как ты его рассчитал. И пусть дороги судьбы приведут нас к намеченной цели. Можешь идти. – Да, Великий. После ухода главного исследователя Магистр Закатного ордена еще долго стоял у окна малой переговорной комнаты. Сквозь узкое, без украшений окно, более похожее на бойницу, была видна лишь узкая полоска берега озера, рядом с которым располагалась цитадель ордена. На расстоянии в пару лиг от цитадели на холме мирно паслись гибцы – существа, похожие на овец, но чуть крупнее их и с более вытянутым черепом. Но вид из окна совершенно не волновал Магистра в этот момент. Через два с половиной месяца начнется Совет магов, во время которого его обвинят в убийстве видного адепта Железного ордена. Нет никаких оснований полагать, что он, Великий Магистр, живым и здоровым вернется с этого Совета. Предложение Агриса давало ему реальный шанс вернуться победителем и вернуть Закатному ордену подобающее положение. А может, даже замахнуться на большее – стать гегемоном, единственным управляющим орденом на континенте Варт! Прекрасная цель, достойная многих усилий и риска! Вот только… слишком уж предложение главного исследователя было неожиданным. И странным. И чертовски заманчивым в то же время! Виданное ли дело – вобрать в боевые накопители ордена часть силы самой Грани миров! Наконец он решился. Спокойный и твердый взгляд Магистра был тому подтверждением. Лишь только человек безукоризненно проницательный мог разглядеть мертвенный страх в глазах верховного адепта Закатного ордена. Глава 1 «Пить надо меньше. Или хотя бы не смешивать». Эта была первая мысль, пришедшая на ум Виталику, когда он увидел самый дурацкий сон в своей жизни. Электричество, превратившее его работу на заводе в полный маразм, достало его и дома. Рядом с ним с почти неуловимой скоростью проносились электроны, нейтроны, протоны, фотоны и еще не пойми что. Они были везде: в лампочке уличного фонаря, в электропроводке проносящихся за окном машин, в выключенном компьютере и глубинах спящего телевизора в соседней комнате. И еще они устроили настоящий шабаш у него в голове. «Надо, чтобы меня вырвало. А то сдохну», – оповестила вторая мысль. Сказано – сделано. «Ну не бывает так во сне!» Это была уже третья мысль, сгенерированная сознанием Виталика. Наверное, очищение желудка все-таки дало положительный результат. За третьей мыслью сразу же возникла четвертая. Самая странная из всех предыдущих: «Нужно срочно уходить отсюда». Тут уж мысли, неуверенно покачиваясь и держась друг за друга, полезли как из рога изобилия: «Что за бред. Куда уходить?» «Желательно подальше». «Наверное, в горы. Ты скоро туда едешь». «Не сегодня!» «Точно не сегодня?» «Э-э-э-э-э-э…» «Значит, сегодня. А ты напился и забыл про автобус. Дурак!» «Нужно еще выпить чачи – там оставалось немного. А потом хоть на автобус, хоть на Байконур!» Сказано – сделано. «Стоп, какая чача? Ты вообще про что? Не-э-эт!!!» Сознание Виталия отключилось от объективной реальности. Что происходило в течение следующих пятнадцати минут в его комнате, навсегда останется загадкой. Хаотичные поиски чего-то очень нужного и важного, чьи-то матерные выражения в адрес электричества, которое его достало, обещания выловить все электроны и истребить их ядерным взрывом. Потом наступила тишина, прерываемая лишь озадаченным мяуканьем домашнего кота Степана. Потом стихло и это. Понимание происходящего решительно ускользало от Виталика. Голову разрывало от дикого похмелья, еще она кружилась и распространяла болезненную слабость по всему организму. Ему оставалось лишь предаваться созерцанию происходящего и пытаться хоть как-то прийти в себя. Рядом валялся его рюкзак, собранный и упакованный. Сам он был в шортах, кроссовках и футболке. В другом месте и в другое время Виталик бы решил, что выехал с друзьями в поход в горы, благо вокруг действительно были горы. Или предгорья. Если бы не два «но». Две веские причины, из-за которых здравый смысл не решался приблизиться к нему на расстояние пушечного выстрела. Во-первых, память. В поход он действительно собирался, но только через неделю, никак не раньше. Перед этим он играл с Лехой и Игорем в «Героев меча и магии». Можно ли целую неделю, забыв про окружающий мир, играть в «Героев»? Нереально. В стельку пьяным, в состоянии запоя? Только не Ветал. Что-то припоминается насчет автобуса, похода и экстренных сборов… Фиг с ним, согласимся – других объяснений происходящего безобразия все равно не было. Вообще. Напился до забытья? Допустим, что так оно и произошло на самом деле. Оставалось «во-вторых». Виталик сидел на небольшой полянке, скорее даже в горном урочище, напоенном прекрасным чистым воздухом, поросшем деревьями с начинающей желтеть листвой (рановато что-то!). А по поляне ходили его взволнованные коллеги по работе. Как это понимать? Вот пробежала Оксана из соседнего отдела стандартизации и сертификации. В одной ночной сорочке и босиком. Прелестно! Вон за каменной грядой спрятались электрики, энергетики и прочие электрические проказники – теперь от народного гнева им точно не уйти. Мимо Виталика со всем возможным достоинством продефилировала начальница всей бухгалтерии завода. Два ее самых главных достоинства были скромно прикрыты листьями лопуха. «Маловаты листики, чтобы прикрыть такое богатство», – мысленно отметил Виталик и с большим любопытством принялся разглядывать творящееся вокруг безобразие. Наиболее одетыми оказались мужики. Опухшие физиономии и измученные «нарзаном» взгляды самых одетых из них говорили о многом… Самые пофигисты вообще устроились на травке и не подавали признаков жизни. «Хорошо людям – пока тут суета и непонятки, они разлеглись, как на пляже! Когда проснутся – глядишь, все и прояснится», – лениво подумал Виталик. К моменту его пробуждения уже успели образоваться кружки по интересам. У дерева, отдаленно напоминающего платан, собралась кучка слесарей. Кто в тапках, кто в ботинках. Один держал в руках тарелку с бутербродами, другой прижимал к себе, как самое дорогое в жизни, маленький плоский китайский телевизор. Самые раздетые коллеги Виталика собрались обмениваться древними секретами изготовления одежды из лопухов, травы и листьев. Дебаты проходили в кустах, подальше от любопытных глаз. «Может, меня из дома с вещами забрали? А я был настолько пьян, что ничего не помню? Тогда получается, что остальные добровольно уехали на природу в одних трусах? Бред. Полный бред». Пока разум Виталика размышлял о связи наличия одежды и степени отмечания пятницы, его взгляд упал на человека мужского пола в домашних труселях ядовитой окраски, обтягивающих мужественное пузико. «Ба, да это же Саня, шеф! Вот тот, кто знает все на свете. Он точно в курсе, что за непонятки здесь происходят», – подумал Ветал и поспешил к руководству. Привычки оставлять личное имущество непонятно где у Виталика не было, поэтому рюкзак ему пришлось нести с собой, хорошо хоть недалеко. Для измученного «Героями» человека ноша была тяжеловата. Для более-менее подготовленного – привычная. Для начала он попробовал пойти наименее болезненным путем: – Александр Александрович, здрасте. Здорово в смысле. Александр Александрович общению с коллегой предпочел крепкий сон. Это было вполне предсказуемо и ожидаемо. – Саша, с «Хруничева» Михаил Сергеевич Ромашин звонит, тебя хочет. Ругается, что мы «вертимастеры» пятиметровые из дерьма сделали, и они из-за нас спутники неправильные выпускают. В смысле – тоже дерьмовые… Молчание. Это уже было странно. Желание поругаться с разными важными «топами» у Александра Александровича со временем развилось в инстинкт. Оставалось самое близкое, самое родное для слуха и сердца любого заводчанина: – Саня, зарплату дали! Нулевая реакция. Это было действительно странно! Любой работник завода, от уборщицы до генерального директора, при словах «дали зарплату» совершает инстинктивное хватательно-загребательное движение руками и двигательное ногами. Тогда Виталик надавал своему директору хлестких, но не сильных пощечин. Безо всякого результата. Виталику приходилось оказываться в разных ситуациях. Всевозможные переломы, раны – свои и чужие, все это случалось в его жизни. Умение худо-бедно диагностировать травмы и оказывать первую медицинскую доврачебную помощь выработалось с годами. Пострадавшего с самого начала лучше вообще не трогать. Не переворачивать, не щупать слишком сильно, не пичкать нашатырем и т. п. У человека, может, ребро сломано. Ты его перевернешь, а сломанное ребро в легкие войдет – совсем плохо будет. Вначале пострадавшего нужно просто осмотреть, определить, находится ли он в сознании, есть ли пульс, дыхание, все ли конечности целы. Потом искать кровотечения и другие повреждения. Явных или просто видимых травм у Александра Александровича не нашлось. Хорошо. Дыхания внешне заметно не было. Бывает. Начальниково тело большое, толстое. На пузе столько жира, что можно и не разглядеть процесса дыхания. Как сердечко работает? Не работает! Санек, ты чего? Бывает, перепил мужик. Отравился. У самого Виталика такое было в лихие девяностые, когда ему такое адское пойло подсунули, что сердце почти остановилось, как ему тогда показалось. Но сейчас в магазинах такого уже не встретишь, слава богу. Каков перегар? А нет перегара. Рот закрыт, в нос ничего не входит и не выходит. Хоть левым ухом слушай дыхание, хоть правым. Сонная артерия на шее как шланг обезвоженный. Шея и голова прохладней нормы – там кровь активно проходит и теплоотдача большая. Только нет ее сейчас – теплоотдачи. Вообще нет. Потому и охлаждается тело быстро. В зрачках «кошачий глаз», радужка высохла. Трупного окоченения пока нет, но это вопрос времени. Нет теперь Александра Александровича. Умер он. Виталика словно окатило ледяной водой. Вокруг него лежали десятки людей, знакомых и не слишком знакомых. Совсем недавно он видел их спешащими куда-то по своим делам, разговаривал с ними. Теперь их обходят стороной, считая то ли спящими, то ли упавшими в обморок. Неужели никто не догадывается? Совсем рядом незнакомый мужик в подштанниках скрутился в неестественной позе, обхватив колени. Кадровичка Ангелина Петровна распласталась по земле в нижнем белье, широко раскинув руки и открыв рот. Лицо ее смотрело в небо. Она не дышала. Метрах в пяти женщина уткнулась лицом в землю, дальше лежал незнакомый рабочий в спецовке, дальше еще рабочий. И еще и еще… Живые люди ходили рядом с мертвыми, разглядывали их, обсуждали что-то очень важное и насущное. Кто-то примерял на себя подходящее растение, годное быть временной заменой привычной одежды – до тех пор, пока все не прояснится. Все вокруг начало казаться Виталику нереальным. «Похмелиться, и все пройдет? Может, это всего лишь сон?» – дурная мысль пришла к Виталику и тут же ушла. Кричать, поднимать панику? Нет. Голова Виталика раскалывалась от боли, сильно хотелось обычной чистой воды. Ему нужно было отдохнуть. В рюкзаке воды не было, можно даже не смотреть. Он никогда не брал с собой в поход из дома воду – зачем? Минералку на дорогу и на первое время можно купить на вокзале, а на маршруте или на стоянке всегда найдется чистый источник. С собой берутся пустые пластиковые бутылки или фляги, чтобы наполнять их водой уже в горах – на все время похода воду с собой брать нереально. Вокруг тоже горы. Точнее, предгорья. Нужно просто идти вниз, рано или поздно выйдешь к какому-нибудь источнику. Конечно, если вода закончится на большой высоте – замучаешься ее искать, но вокруг были совсем не альпийские луга и не безводное каменистое плато. Травка сочная, кусты зеленые, деревья лиственные. Значит, вода рядом есть. Прорвемся! В кроссовках никаких камней и прочих инородных предметов не было, а вот шнуровку лучше поправить, затянуть покрепче. Поправил. Рюкзак проверил – карманы закрыты, ремни подтянуты. Вроде все нормально. Что конкретно находится в рюкзаке, Виталику было совершенно неизвестно. Рассматривать его содержимое у всех на виду он не хотел – не то настроение, чтобы общаться с любопытными коллегами. Лямки подтянуты с виду равномерно – чуть-чуть можно еще поправить стоя, чувствуя груз за плечами. Надевать рюкзак тоже нужно правильно: правой рукой через себя поднимаем его за специальную лямку наверху рюкзака, втягиваем левую руку. Теперь груз на спину, правую руку выворачиваем вниз (а не вверх – это делают новички, которые потом долго прыгают, просят приподнять рюкзак) и спокойно просовываем правую руку. Попрыгаем. Это больше для душевного спокойствия. Если что-то внутри и звенит, никто из-за этого рюкзак наизнанку выворачивать не станет – все-таки не спецназовцы, а обычные туристы. Пусть себе звенит на здоровье. Теперь Виталик окончательно собрался с мыслями и направился в понравившуюся рощицу. – Привет, Ветал. Ты куда собрался, да еще с такой кислой физиономией? Это был маркетолог Николай. Джинсы, сандалии, футболка и неизменная сумка через плечо. Лицо, настойчиво требующее похмелиться, доходчиво и сразу объясняло наличие всех этих предметов. В том, что в рюкзаке у Виталика есть спиртное, Николай нисколько не сомневался. Душа его требовала продолжения банкета. – Колян, я не в настроении. Пойду прилягу на пару часиков в тишине. – Ну смотри, как отдохнешь – заходи на огонек. – Посмотрим. Может, нас к тому времени уже МЧС заберет! – Хорошо бы… Ну давай. Странно, но до этого момента никаких мыслей об МЧС, спасательных вертолетах и солдатах, прочесывающих лес в поисках заблудившихся заводчан, у Виталика не возникло. Как будто все это осталось где-то очень и очень далеко. Через пять минут ходьбы он вышел к небольшому пересохшему ручейку. «Нужно двигаться по руслу вниз – выйду на воду. А там посмотрим», – подумал Виталик и продолжил путь. Еще пятнадцать минут неспешного хода, и он нашел то, что искал, – крошечное озерцо воды, не больше полуметра в диаметре. Утолив первую, самую острую жажду, Виталик стал искать подходящее место для отдыха. Заросли каких-то непонятных кустов метрах в пяти от источника вполне подходили для этого. Лежать на земле, пусть даже прикрытой опавшей листвой и ветками, – удовольствие сомнительное. Но доставать пенку из рюкзака сил совершенно не было. Едва коснувшись земли, Виталик уснул. Раннее утро в лесу – не самое приятное время. Вечер на юге дает отдых от дневного зноя, ночь романтична и волнительна, напоена драгоценной прохладой, благодать которой ощущается особенно остро в ожидании нового жаркого и утомительного дня. Совсем другое дело пять-шесть часов утра, это время лучше всего проводить дома в кровати под одеялом. Становится очень сыро и промозгло. Холод проникает через отсыревшую одежду и норовит прогнать не только сон, но и остатки тепла в теле. Обо всем этом Виталик прекрасно знал. Ранним утром нового дня он активно приседал, крутил руками, вращал корпус в стороны и вообще вел себя совершенно неадекватно для стороннего наблюдателя. Рядом потрескивал небольшой, еще толком не разгоревшийся костерок, к которому была приставлена железная кружка с водой. В недалеком будущем этой воде предстояло стать кипятком, а потом зеленым чаем со сгущенкой. Возле костерка лежал выпотрошенный рюкзак. Именно из его чрева и появилась кружка, чай, сгущенка и скромный завтрак Виталика. Там же он нашел много других интересных вещей: – пенка номер один – толстая и узкая. Для лежания; – пенка номер два – уже износившаяся, но широкая, призванная поддерживать форму старенького, но проверенного рюкзака. Лежать на ней тоже можно; – топорик туристический с ярко-оранжевой пластмассовой ручкой и старым носком на топорище – чтоб не порезать ничего внутри рюкзака. Производство китайское, хреновое. Рубить можно, но исключительно бережно и осторожно. Лезвие тупится уже через десять хороших ударов; – алюминиевая кастрюлька типа котелок. В кульке, чтоб сажей от костра внутренности рюкзака не измазала; – открывалка консервная; – ножик перочинный с собственно ножом, вилкой и ложкой. Ножик тоже китайский и большого доверия не внушающий. С другой стороны, для чего реально нужен нож в походе? Порезать хлеб, колбаску, картошку почистить, еще что по мелочи… Ну не дерево же им строгать?! – железная миска и кружка; – запас теплых вещей в виде шерстяных носков, шерстяных же трико и свитера; – покрывало непонятного происхождения; – носки и трусы запасные; – пачка газет – чтобы с растопкой не париться; – туалетная бумага; – фонарик налобный; – две пустые полуторалитровые пластиковые бутылки; – два килограммовых пакета с рисом; – пять пачек вермишели; – кулек с картофаном на пару килограмм; – упаковка сосисок герметичная; – тушенка – три банки; – консервы рыбные – сайра. Три штуки; – три банки со сгущенкой; – соль, чай, сахар, пара одноразовых газовых зажигалок; – скотч; – довольно хилая аптечка, главное место в которой занимал активированный уголь и анальгин в таблетках; – карты игральные; – литровая бутылка спирта. Это просто праздник какой-то! Сильнее всего огорчало отсутствие спальника и палатки. Почему не взял? Непонятно. Из непонятного присутствовала упаковка сухого кошачьего корма, пачка презервативов, обычная керамическая тарелка (уже успела разбиться), баллончик с краской и пульки от «воздушки» (ну действительно – зачем?). А также переносная газовая печка на баллонах. В черном пластиковом чемоданчике. В свое время эту печку подарили Виталику добрые друзья на день рождения. Сразу встал вопрос: где ее использовать? На природу в рюкзаке не потащишь – тяжелая, зараза, и бессмысленная, как заточенные железки в руках швейцарских гвардейцев из охраны папы римского. В лесу своего горючего хватает, к тому же живой огонь костра всегда приятней искусственного газового. В места, где горючего нет – например, на вершину горы, – такую здоровую дуру тащит только псих. Это же целый чемодан! Проще взять компактную газовую горелку, все так и делают. На скорую руку позавтракав, Виталик решил разведать обстановку. Сейчас, на ясную голову, вопросы сыпались один за другим. Требовалось срочно искать ответы на них. «Нужно идти на поляну, где все появились. Может, уже что-то прояснилось», – решил Виталик и стал собираться. Рюкзак с собой он решил не брать – лучше спрятать его здесь, в кустах. С собой взять только полторашку с водой. С выбором направления вопросов не возникло – иди вверх по ручью да посматривай налево, там большая поляна быть должна. Чего уж проще? Ручей был совсем маленьким и не успел стать полноценной речкой со всеми характерными атрибутами: крутыми склонами, водопадами, перекатами и другими опасными достопримечательностями. Через несколько минут ходьбы вверх по руслу реки появился и стал усиливаться едкий запах гари. «Это кто такой нехороший лес палит?» – подумал было Виталик, как его мысль грубо прервал голос: – О-о-о! Ветал, какими судьбами? Это оказался Макс. Он работал на заводе «Седин» системным администратором. Серверы, маршрутизаторы и IP-адреса были его стихией. Из трех имеющихся на заводе админов Макс был самым тощим и длинным. Почти таким же длинным, как его хаер, сплетенный в конский хвост. Сейчас Макс был одет в футболку черного цвета с надписью «Amon Amarth» и суровым викингом с молотком в качестве иллюстрации. Присутствовали также джинсы на подкатах, цепь, высокие ботинки и черный тряпичный рюкзачок с традиционной надписью «Ария». Макс был любителем тяжелой музыки и соответствующей эстетики. Справедливости ради стоит отметить – среди заводчан это не выглядело какой-то экзотикой, своим прикидом Макс никого не удивлял и не эпатировал. – Хрен знает, какими судьбами. Привет, Макс. – Понятно… Не знаешь, кто додумался до такого хренового корпоратива? – Какой еще корпоратив, ты о чем? – Ветала такая версия сильно удивила. Оно и понятно – какой еще, к черту, корпоратив? – А что это, по-твоему? – Налоговая приехала, решила нас, от греха подальше, вывезти на природу. Разве непонятно? – Дурак ты, Виталик, и шутки у тебя дурацкие. – Макса ответ Виталика сильно разочаровал. От встречи со своим приятелем он ожидал большего. – Неужто не понравилось? Странно… Макс, ты пятницу хорошо помнишь? Что делал? – Я вечером у конструкторов был, смотрел, как их компы не работают – включать их мне запретили категорически. Засиделись допоздна. Потом охрана стала здание заводоуправления закрывать – уже почти девять часов было. Детское время! Мы подумали и решили домой пока не идти – пятница все-таки, а отправиться в третий цех – там сборщики и токари скучают без работы. Станки обесточены, даже лампочки в цехах выкрутили, от греха подальше. Что им делать? Компания получилась большая. Дальше помню отрывками. Пиво закончилось, но в цеху заначек оказалось приличное количество, потом электрики пришли с канистрой спирта. Стали доказывать, что они ни в чем не виноваты и это все происки ЦРУ. Поверили, простили, выпили еще. Потом собрались на корпоратив выезжать, на базу заводскую. На Черном море. А оказались здесь! И главное, дорогу никто не помнит! – Макс, никакой это не корпоратив. Не бывает таких корпоративов. Я сюда вообще из дома попал. Воду пить будешь? – Спаситель! Давай сюда! Макс одним махом вылакал полполтарашки и заметно подобрел. Присев на бревно, он продолжил свой рассказ: – Оказались мы всей компанией на этой полянке дурацкой. И сразу солнце высоко на небе оказалось, словно утра и не было вовсе. Народ вокруг ходит, рядом начальство дрыхнет… Мы, от греха подальше, сразу в лес ушли – благо спирта в канистре было еще прилично. Ну и посидели хорошо – ты посмотри, природа какая вокруг, а воздух! Как хрусталь, чистый! – Здесь-то как оказался? – Мы с конструкторами решили пойти на поляну с девчонками из бухгалтерии знакомиться поближе. Ты видел, какие у главной бухгалтерши сиськи?! Грандиозные! – Макс, не грузи, здесь ты как оказался? – Блин, ты слушай и не перебивай. Наши работяги и конструктора – люди с большим жизненным опытом. Им спирт разбавленный что мне «Балтика», вот и пошли они в разведку – узнавать, куда нас привезли и что вообще происходит. И приключений найти на свою задницу, это само собой. А мне что-то плохо стало. Переживания, акклиматизация, непривычно чистый воздух, ну ты сам понимаешь… Короче, отошел я подальше, чтоб не позориться перед коллективом, и прочистил желудок. Сразу пить захотелось. В смысле – воды. Нашел ручеек сухой, пошел вниз. Да по дороге заснул… Ветал, дай еще воды хлебнуть. – Держи, страдалец. Виталик протянул товарищу по несчастью полторашку с остатками воды, через несколько мгновений бутылка окончательно опустела. – Сейчас немного посидим, и надо к народу выходить. Узнавать, что за корпоратив такой дурацкий, – сказал Виталик и принялся осматривать окрестности. – А может, на самом деле ЦРУ? Электрики вчера целую теорию вывели, по-моему, вполне жизнеспособную… – Иди ты на хрен со своим ЦРУ. Идти до поляны было всего ничего. Но лучше от этого не становилось – чем ближе к ней подходили, тем отчетливей чувствовался запах гари, дыма и чего-то жженого. Вот уже стал виден дымок, как раз на месте поляны. – Ветал, это что за фигня? Ветал с Максом издали рассматривали место, где они еще совсем недавно нежились на солнышке. На самой поляне и на сто метров вокруг нее по периметру находиться было совершенно невозможно: оплавленные камни, песок и пепел – все, что тут осталось. Площадка была раскалена и источала адский жар. Горело больше по краям, где еще было чему гореть. – Это бред. – Может, покричим? – Кому? – Может, бензин взорвался? Или напалм какой-то придурок с собой притащил? – Макс, ты сам веришь в это? И запах, кстати, должен быть специфическим. И еще напалм камни не плавит. – Может, кто-то с собой бомбу приволок? – Воронки нет. Растения вокруг от ударной волны не пострадали. А должны были! Не было никакой ударной волны, и бомбы тоже не было. Хрень какая-то здесь происходит! Ветал с Максом постояли еще, понемногу пытаясь прийти в себя. – Макс, все это очень стрёмно. Я так понимаю, наших можно уже не искать, упокой господь их души… Давай валить отсюда. Нехорошее предчувствие у меня. – М-да-а… По дороге назад Виталик вкратце рассказал свою историю. Главная дискуссия вышла по содержимому рюкзака. Творившегося вокруг безумия и дальнейшей их судьбы старались не касаться. Каждый обдумывал это про себя. – Как так можно? Воды взял целых две полторашки, а спирта какую-то несчастную литрушку! – Для тебя и этого выше крыше будет. Лучше бы сам что-нибудь приволок с собой на «корпоратив». – Да у меня в рюкзаке целый «балахон»! И флеха на тридцать два гига! Знал бы я, что такая подстава выйдет… А насчет трупов не переживай. Я у одного такого «трупа» сигарету хотел стрельнуть, так чуть в челюсть не схлопотал. – Тебе с похмелья показалось просто. – Оно, конечно, хорошо бы. Только вот труп от живого человека я пока еще могу отличить. Симптомы, знаешь ли, различаются. Парочка бедолаг снова погрузились в свои грустные мысли. – Слушай, Ветал, а вдруг наши сейчас в окрестных лесах отлеживаются? Полчаса побродить, людей собрать. Может, кто-то видел что-то? – По окрестным лесам можно бродить долгими днями, неделями, но так никого и не найти. Тут нужна рота солдат, и прочесывать лес по секторам и с картой – чтоб наверняка. Просто так найти здесь можно только неприятности. Моя задница подсказывает точно: уходить отсюда нужно, и как можно скорее! – Чувак, не дело это – своих бросать. Ведь наверняка есть кто-то в округе! – Успокойся, никто никого не бросает. Идем по руслу ручья, выходим на речку. Там ищем место видное, ставим какой-нибудь знак и ждем. Если кто-то остался здесь, он по-любому пойдет вниз по ручью. А там натолкнется на нас с тобой. Это намного реальнее, чем здешние леса прочесывать. – Вот же сволочь! – вдруг закричал Макс. Ветал не понял, к чему это, пока не увидел на месте закладки рюкзака небольшого лысого и обрюзгшего человека в красной рясе. Занимался человек тем, что пытался открыть рюкзак, но в хитросплетениях его завязок, лямок и ремней почему-то до сих пор не разобрался, и ничего у него не получалось. – Идиот, ты что делаешь? – возмутился Виталик. Макс сработал более оперативно, треснув так и не понявшего ничего человека поленом по голове. Подходящих бревен вокруг хватало. Когда тот потерял сознание, его перевернули на спину и стали рассматривать. Ряса, сандалии из кожи. Натуральная кожа! Жирок распределен неравномерно – на пузе слишком уж выпирает. Волосы цвета неизвестного – потому как брит наголо. Нос крючком. Кожа бледная и совсем незагорелая. Несколько больших шрамов от ожогов на руках, мелких вообще не счесть. Никаких посторонних предметов или карманов, где вещи спрятаны, не видно. Больше всего заинтересовало состояние рясы: местами сгоревшая, где-то разорванная. Словно рядом с «непонятным» что-то взорвалось. Но на теле повреждений не было видно. Странно. – Это не наш. Не с завода. У нас таких не держат… Разве что в управлении? – Точно не наш – я в управлении всех знаю. Да и не ходят у нас в таком прикиде. При этом Виталик немного неодобрительно посмотрел на Макса. Тот машинально поправил резинку на хвосте волос. – Чего уставился? Нормальный прикид. Ты на наших работяг лучше посмотри – кто в робе рабочей с ботинками, кто в трико и тапках домашних на босу ногу по цеху ходит. И все в масле. Перед делегациями иностранными стыдно! – Ладно, ладно. Я сам не без греха, хотя и не полагается вроде как… Этот тип – не наш, по-любому. Рожа незнакомая, еще и ряса какая-то странная. Почему он весь такой помятый? Вопрос повис в воздухе. Ответа на него не было. Как не было ответов и на многие другие вопросы. Но замаячила призрачная надежда хотя бы от незнакомца узнать наконец, что вообще происходит. Мужика в рясе оттащили в сторонку и занялись приготовлением каши – организм то ли от переживаний, то ли от чего еще очень сильно захотел кушать. Рисовая каша, заправленная тушенкой, – штука вкусная. Особенно на природе. Но человеку не сильно привычному к такой стряпне она может показаться слишком уж простой и неказистой. К тому же не хватало хлеба, кетчупа, хоть какого-то салата, нормальных тарелок, столовых приборов. И стульев со столом! До Ветала с Максом постепенно начало доходить, что кетчуп с майонезом, как и другие радости цивилизации, они увидят еще не скоро. Если вообще когда-нибудь увидят. До этого момента происходящее казалось им чем-то вроде пикника на природе с неувязками, недоразумениями и скорее даже приключениями, чем с реальными опасностями вокруг. – Ветал, сколько живу, но таких клоунов не видел. Ни по телевизору, ни в Интернете. И вообще, сейчас август – не должны листья желтеть. Я, конечно, в биологии полный профан, но деревьев этих я никогда не видел. И кусты, и трава только похожие на наши. Но это не наши растения! Нет у нас таких. По ходу, мы попали. Не в смысле на деньги, а куда-то далеко попали. Очень далеко. И хрен мы отсюда выберемся. Вот так я думаю. Виталик в это время рассматривал ложку, которую смастерил для Макса из пустой консервной банки. Его мысли тоже были совершенно не радостны. – Я тоже других вариантов не вижу, – ответил Ветал. – Все, мое терпение закончилось. Надо пытать аборигена, пусть он нам рассказывает, что здесь происходит. – Пытки отменяются. С местными надо быть аккуратней. Но расспросить нужно – уж мочи нет терпеть информационный голод! – Ветал хоть и выглядел не менее ошарашенным, чем Макс, но спокойствия и трезвости ума почему-то не потерял. Бомжик, как окрестили его товарищи, поднялся сразу, как только на него обратили внимание. До этого обморок он самым подлым образом симулировал. Но его внезапное «пробуждение» ничего не дало – языковой барьер стал преградой на пути новых знаний. «Аборигена» покормили остатками каши. Для гигиены и повышения культуры взаимоотношений Веталик смастерил ему еще одну ложку. Тот в ответ начал говорить какую-то тарабарщину, но с приятной, вежливой интонацией. Наконец каша была съедена, чай выпит, и настроение немного улучшилось. Можно было обсудить создавшееся положение и попытаться понять местного жителя. – Что это за абракадабра? – недоумевал Виталик. Макс тоже ничего не понимал. Английский он знал неплохо, особенно технический – специфика профессиональной деятельности давала себя знать. О многих других языках Макс тоже имел какое-то представление. То, что он слышал от Бомжика, было совершенно чуждо его жизненному опыту. – Макс, это тебе не код в проге править. Здесь филолог нужен, и хороший. На нашем славном заводе филологов нет. Это я знаю совершенно точно. Откуда им здесь взяться? – Абр зин геворклин, жис мостолов. Хриган данте, ис мловаыт удоваинл… – Бомжик, словно издеваясь над парочкой землян, все говорил и говорил. – Ветал, представь, что он сейчас материт нас самыми страшными матюгами, которые только сподобилась родить эта земля, а мы и не подозреваем об этом. Давай я его на всякий случай еще раз бревном по голове стукну? – Идея богатая. А еще ноги в огонь, щепки под ногти… Глупости все это. Нужно время, чтоб начать хоть немного разбирать, что он там лопочет. Но еда у нас закончится намного раньше, я гарантирую это. Двигать надо к людям, не один же он здесь живет?! Будем собираться, я тебе кое-что выложу из рюкзака, чтобы самому все не переть. – Логично. – Ну и печка, я видел – она тебе с самого начала приглянулась. – Да ну на фиг! Оставить ее здесь – и вся нелегкая. Не нужна она нам! – возмутился Макс. – Это там, в Краснодаре, она не нужна, и можно было разбрасываться такими замечательными и полезными вещами, как эта печка. А здесь, может, она сто тыщ мильонов местных тугриков стоит! – Виталик, твой сарказм неуместен. Если здешние обитатели хоть немного дружат с головой, цена этой печки – как той ложки, что ты для Бомжика сделал. – Разбрасываться вещами, пусть и ненужными, мне не позволяет жаба. Душит очень сильно. В этот момент их взгляды синхронно упали на замолчавшего и внимательно следившего за их беседой Бомжика. Решение пришло одновременно в две головы. – Ветал, а чего он нашу кашу ест, а ничего не делает? Пусть этот долбаный керогаз тащит! Что-то ценное ему все равно доверять нельзя. А если сбежит с чемоданом – туда ему и дорога. – Макс, это по-настоящему соломоново решение. Оно войдет в анналы истории того места, куда нас с тобой занесло. – Ну-ну, может, оно и войдет куда, только не в анналы, немного по-другому звучит место это… Глава 2 Сборы были недолгими. Бомжик к участи нести печку отнесся с пониманием и здоровой долей фанатизма. По крайней мере, с виду. Выглядел он растерянным, на сборы и начало пути реагировал безо всяких эмоций, все делал, как робот. Словно происходящее к нему никак не относилось. Предстоящий путь был не слишком сложным – все время вниз. Хоть и не по тропинке, зато без экстремальных спусков и непролазного бурелома. После полудня ручей соединился с маленькой речкой, совсем почти высохшей. Каменное ее русло было метра три шириной, и лишь посередине его струилась слабенькая нитка прозрачной как хрусталь воды, с трудом протискивавшейся между замшелых камней. Изредка и без того слабый поток разливался озерцами чистой воды. Серьезных спусков или водопадов пока не встречалось, и путешественникам было очень удобно и приятно спускаться вниз по руслу. Виталик вырубил себе и Максу с Бомжиком походные посохи – крепкие палки чуть выше роста человека, их используют для сохранения равновесия на сложных участках как третью точку опоры, на них опираются во время затяжных подъемов, чтобы снять часть нагрузки с измученных ног. А еще с увесистой палкой в руках путешественники чувствовали себя гораздо более уверенно в диком лесу. Очень полезный предмет! В крайних случаях такими посохами можно даже страховать друг друга. Это происходит следующим образом: первый человек переходит опасный участок, держась за один конец палки. Страхующий, крепко ухватившись за дерево или какой выступ, крепко держит другой ее конец. Если человек оступается и скатывается вниз, он держится за палку, по ней же забирается наверх. Природа вокруг радовала своей первозданностью и нетронутостью. Вокруг редкой стеной стояли деревья-великаны. Вдоль русла тянулись заросли неведомых кустарников с яркими ягодками, но отведать их никто не решился. Грибы тоже были какие-то непонятные, одним только своим видом ядовитые. Трава, похожая на земную лебеду, лопухи, осоку. Ветал смотрел на это живое многообразие с интересом любознательного и немного ленивого отдыхающего, а совсем не естествоиспытателя-выживальщика. Постепенно настроение Виталика улучшилось, о глобальных вопросах он старался не думать, полностью отдавшись путешествию по лесу. Через пару часов движения возникли первые проблемы. Нефорские ботинки Максима отлично годились для придания их носителю ореола «реального мачо» и вообще парня хоть куда. Ходить долго и по бездорожью в них было неудобно. О том, что они тяжеловаты для прогулок по лесу, стало понятно сразу. Об этом Макс говорил громко, внятно и не стесняясь в выражениях. Ко времени первого привала внешний лоск с ботинок сошел, как эмаль с дешевого китайского чайника. Дальше – больше. После полудня выяснилось, что при постоянной ходьбе ботинки сильно натирают ноги – они были почти новыми и не слишком хорошо разношенными. Вазелина, чтобы смазывать потертости, в аптечке не оказалось. Мозолей пока еще не появилось, но это был лишь вопрос времени… Это только в фантастических книжках персонаж мужественно терпит мозоли на ногах, при этом умудряясь воевать с врагами, спасать принцесс и вообще быть героем. На самом деле, когда лопнувшие мозоли на ногах трутся нежной кожицей об обувь, ни о каком быстром движении, тем более о беге, не думаешь. Проблему нужно было срочно решать. Несколько кусочков бактерицидного лейкопластыря из аптечки жалко было тратить на свежие мозоли – непонятно, что дальше будет. До пункта назначения дойти на лейкопластыре можно, только где находится этот пункт назначения? Поступили проще. Набрали травы двух видов: сухой и легкой, чуть смахивавшей на земную вату, и еще одной, внешне похожей на подорожник, свернули пластами и набили получившееся «лекарство» в ботинки, обернули вокруг ступни и смочили ботинки водой в проблемных местах – чтобы те растягивались быстрее. И все. На какое-то время поможет. А там, глядишь, все образуется. Тут же началась проблема с Бомжиком. Точнее, с его изящными сандалиями из натуральной кожи. Изделия местного сапожника оказались на удивление крепкими и добротными. Но! Сандалии были созданы для прогулок по гладкой поверхности асфальта или тротуарной плитки. Для хождения по камням в диком лесу подошва оказалась слишком уж тонковата… Все неровности почвы стопа Бомжика ощущала очень сильно. С каждым пройденным километром боль усиливалась, это легко читалось на лице страдальца. – Бомжик, ты у нас просто кладезь загадок. Откуда ты взялся в лесу такой неподготовленный? – Макс озадаченно чесал затылок, стараясь придумать решение этой непростой задачки. – Амбар садеш взибул, – понимающе, но с каким-то оттенком обреченности в голосе ответил ему Бомжик. – Вот и я так думаю. – Мамба Агрис. При этом Бомжик стал тыкать себя в грудь. – Мамбсу ту Агрис. Агрис! – Ветал, это его типа Агрисом зовут? – Сейчас проверим. Ветал, Ветал. – Виталик принялся усердно тыкать себя в грудь. – Макс, Макс, – тыкал он в сторону Максима. – Агрис? Это уже был вопрос Виталика, направленный на Бомжика. – Агрис. – Осталось только узнать его отчество и фамилию, – с издевкой сказал Максим. Проблему с обувью решить так и не получилось. Подстилка из травы держалась на сандалиях не больше пяти минут, более серьезные подкладки начинали рвать изящные шлепки Бомжика. Облом! Нечего было без снаряжения пускаться во все тяжкие. Ближе к вечеру нашли подходящее место для ночевки – ровную песчаную площадку без камней и неудобных корней деревьев. Русло реки огибало это место метрах в десяти – в случае неожиданного дождя и затопления не нужно будет эвакуировать вещи или, еще хуже, плаванием заниматься. Сил на постройку самого простого шалашика у путешественников не было совершенно, после поедания каши все завалились спать. Первый день в новом мире подошел к концу. Палатки не было. Никакой. Поэтому в шесть часов утра в лагере никто не спал. Троица случайных товарищей по несчастью сгрудилась вокруг небольшого, зажженного на скорую руку костерка и пыталась приманить к себе редкие потоки горячего воздуха. В костре пребывала единственная железная кружка, уже в третий раз за утро радовавшая страдальцев горячим чаем. Агрис, что характерно, чай пил очень активно и не удивлялся этому напитку. – Ты палочек маленьких вокруг кружки подложи, быстрее закипит. На этих углях будем до вечера чая ждать! – бурчал Макс. – Не грузи, лучше кружку прямо в огонь поставь. – У меня руки не из железа, знаешь ли. – А ты возьми пару палочек, скрести их на ручке, и будет тебе дистанционный ухват. Прямо в пламя поставишь. – Что же ты раньше молчал об этом?! – Макс не унимался – он замерз. Только редкие глотки горячего, сладкого чая делали его существование хоть немного терпимым. – Раньше я сам это делал. Смотреть надо было, а не устраивать чукотские танцы вокруг костра. Макс принялся отламывать у ближайших кустов палочки, чтобы переместить кружку с водой в самое жаркое пламя. Бывший Бомжик, а теперь Агрис, ушел в совершеннейшую прострацию. Если Ветал с Максом худо-бедно грели себя ночью теплыми вещами, к тому же спали на пенках, а не на голой земле, то Агрису пришлось совсем худо. Вначале Ветал решил отдать ему непонятное покрывало, но передумал и отдал его Максу. Кто он, этот Агрис? Кто важнее для него – Макс, хороший его приятель, с которым Виталик дружил почти все время работы на заводе, или непонятный абориген Агрис, который, может, убить и съесть их хочет? Или ведет их в смертельную ловушку? Кто может знать это наверняка? Виталик не знал. А какие насекомые ползают по недавнему Бомжику? На вид он вроде чистый, но спальные принадлежности доверять… Нет уж. Всю ночь Агрис кутался в свою разорванную рясу и жался к костру. И все время его поддерживал. Таскал сушняк, бревна и вообще спать не давал. Сейчас его лицо выражало сплошной недосып, денек ему предстоял веселый. Кашу решили не варить, а просто слопали пару банок рыбных консервов и двинулись по утреннему холодку. В итоге, когда солнце вступило в свои законные права и началась настоящая жара, странная троица успела пройти приличное расстояние. С каждым пройденным километром русло реки становилось все более широким и труднопроходимым. Если вначале под ногами путешественников были небольшие камни и галька, заросшая травой, то сейчас стали появляться валуны в рост человека, а то и выше. Их приходилось обходить. Или протискиваться между ними как придется. Нитка воды, то пропадающая, то поднимающаяся на поверхность, преобразилась и постепенно превратилась в обычную горную реку в сухой период. По обеим сторонам поднялись отвесные берега. Стали попадаться небольшие водопады, ступенькообразные ниши и другие забавные, но утомительные прелести горного ландшафта. Все это приходилось преодолевать, расходуя драгоценные силы и время и изнашивая драгоценную экипировку. – Все, привал. Виталик стоял на небольшой площадке из гравия рядом с упавшим сверху деревом. В этом месте река все-таки решила уйти под землю. В последний раз, наверное. – Ветал, еще получаса не прошло, как привал последний был. Еще можно идти вперед! – Не в том дело. Если мое сердце не ошибается, скоро каждый метр у реки мы будем отвоевывать с большим трудом. С этой точки зрения на знакомый ручеек Макс не смотрел. – И что нас ожидает через полчаса ходьбы? Ниагарский водопад? – Ниагарский водопад мне никогда видеть не приходилось. Хотя интересно было бы посмотреть… Не о том речь. Скоро эти валуны вдоль русла мы не обходить будем, а переползать через них и вообще акробатикой заниматься. А может, и водопады многометровые пойдут. И совсем не факт, что их можно будет обойти. Стены по бокам от реки видел, какие стоят? При этом он указал на высокие отвесные, под несколько метров, берега реки. – Мало того что темп движения упадет, мы будем быстрее уставать. А в конце нам придется обходить часть водопадов. Маршрута ведь нет у нас… Из всего сказанного Макс понял не больше половины. – Ветал, если мы сейчас пойдем в лес, то будем там ходить кругами. По реке надежней! – В горах это решается просто – наметил вершину или просвет между вершинами и топай в этом направлении. Главное – ориентир! Периодически сверяйся с ним, и все. Эх, была бы карта хорошая, мы бы такой маршрут проложили – залюбуешься! – Любишь ты, Виталик, задавать вопросы, на которые хрен ответишь. Туда пойдешь – плохо будет. Сюда пойдешь – вообще непонятно куда придешь. Что первично – материя или сознание? – В начале было слово, читай классику. – И слово это было нецензурным. Уже читали. Другие предложения? – Можно забраться повыше – я не дерево имею в виду, а гору высокую – и хорошенько рассмотреть местность вокруг. Но это хреновая идея. На гору забираться тяжело и далеко. И ошибиться можно. – Агрис, твоя меня понимать? Макс зажегся гениальной идеей и стал водить рукой по горизонту, будто та превратилась в стрелку компаса или указатель. – Абш хматур ибн сила… – Куда? Туда нам идти или туда? – Или вообще сюда? Для чистоты эксперимента Макс указал в ту сторону, откуда они пришли. После чего уставился на него с немым вопросом на лице. Лишь неловкое молчание было ему ответом. – Макс, наш абориген сам не знает, куда идти. Хреновый он абориген. – Не обижай Бомжика. – Кто его обижает? На повестке стоит серьезный вопрос, и толкового ответа на него до сих пор нет. – Ветал, да забей ты на эти камни, пройдем как-нибудь. – Не пойдет. Ты на этих камнях ногу можешь сломать – практики хорошей у тебя нет. Дома, если что случится, МЧС пройдет через перевалы с носилками со скоростью метеора, вертолеты спасательные прилетят, рядом окажутся правильные люди, готовые помочь в трудную минуту. Здесь – хрен кто нам поможет. Нужно рассчитывать только на себя. – И что из этого следует? – Глупый риск нам не нужен. Лишние приключения годятся только для Джеки Чана. Его герой всегда куда-то падает, и все ему пофиг, прям терминатор какой-то. Мы – не в фильме. Через полчаса лазанья по камням твоя ступня застрянет меж двух скользких валунов, а тело уйдет вперед – и все. Растяжение как минимум. Такие штуки, особенно у людей энергичных, но не подготовленных, сплошь и рядом случаются на горных речках. Оно нам надо? – Ты меня пугаешь, Ветал. Туда не ходи, того не делай. Может, посидим, вертолет подождем? Или сразу – летающую тарелку? – Макс, давай не будем тупить и найдем реальный вариант. – Давай лучше каши сварим. Скоро она все равно закончится, а так хоть напоследок наедимся вдоволь. И антидепрессант в литровой бутылке тоже нам сейчас очень пригодится. Вечерело. Лагерь разбили на небольшой площадке посреди русла реки, прямо на гальке. Макс собирал хворост, благо его было немерено вокруг. Ветал устраивал очаг и готовил макароны. А то каша да каша… Даже Агрис взялся помогать подтаскивать здоровое бревно, бывшее в прошлой жизни стволом неизвестного дерева. Скоро между двух больших камней уютно, совсем по-домашнему затрещал костер, закипела вода в котелке, и тут же вкусно запахло макаронами с тушенкой. Антидепрессант, заботливой рукой налитый в единственную кружку и разбавленный холодной водой, ждал своего часа. По правильной технологии спирт нужно наливать в воду, а никак не наоборот. В этот раз получилось именно наоборот. Но не выливать же? Кружка была одна, и пустили ее по кругу. Как раньше, на Земле. И Веталу, и Максу хотелось ощутить себя не просто странниками, оторванными от родины, а частью огромного и величественного мира. Мира, где они родились, где они выросли, часть которого они несли внутри себя. Прочитанные книжки и увиденные фильмы, первые романтические встречи и достижения – все, что связывало их с домом, осталось позади, на выжженной поляне посреди незнакомого леса. Привычная территория жизни, знакомая роль, которую так просто и приятно было играть ТАМ, – где теперь все это? Что придет на смену привычному для них ритму жизни? После третьей кружки захотелось обсудить имеющиеся у них перспективы. С содержанием спирта в кружке они немного ошиблись, поэтому мысли их были гораздо более раскрепощенными, нежели обычно. Или обстановка неизвестности и неопределенности сыграла с ними эту странную шутку? – Макс, свобода – это возможность делать выбор. Иметь варианты для выбора. Возможность иметь свой, и только свой, путь. Сейчас ничто не удерживает нас от этого выбора. Так давай сделаем его! – Сомневаюсь. Представь, что ты честно и откровенно представился местному полицейскому, а у них железное правило – всем пришельцам голову с плеч или как мышку подопытную – на вскрытие. Вот и вся твоя свобода. – Это ты загнул. А вдруг здесь вообще коммунизм, в хорошем смысле этого слова? Без государств, без денег… Раскрепощение и самовыражение! Каково? – Сильно сомневаюсь. Ты на нашего Бомжика взгляни. Совсем не похож он на идеального человека. Агрис в это самое время пил разбавленный спирт. Не так, как его нужно пить, а небольшими глотками, будто смакуя удовольствие. Хотя никакого удовольствия на его лице не было и в помине, а была только гримаса жертвы отравителя. Крепкие напитки явно были не слишком популярны у местных, и пить его они не умели. По крайней мере, Агрис – точно не умел. Темнело. В горах это быстро происходит. Темнота накатывает за какие-то полчаса. Это самое приятное время для посиделок у костра и разговоров о жизни. О прошедшем, о будущем. О большом и важном. Все приготовления к сну сделаны заблаговременно, можно спокойно посидеть. – Макс, ты на «Героев» новые карты нашел в Интернете? – Нашел. Там сайт буржуйский, карт до фига. Тысячи, и все самопальные. В смысле простыми пользователями сделанные. Погодь, ты вообще о чем? Об игре компьютерной? Виталик, ты сошел с ума? Лучше о другом подумай – что жрать будем, когда каша и все остальное закончится. – Мяса захотелось, Макс? Хочешь примерить на себя образ древнего охотника на мамонтов? – В точку! Только мамонтов не надо. Это перебор. Самый обычный олень прекрасно подойдет. Или кабан. Да хоть бы бурундука пожирнее найти – кроме той костлявой хрени с гребнем на голове, мы вообще никого и не видели! – Это только кажется, что лес полон дичи и вся она может стать твоею. Лес не многих прокормит, и жизнь в нем совсем не сказка. Рогатых и копытных не слишком много, тем более в горах. Не ведись на разводы типа «отошел от дороги на двадцать метров, и перед тобой олень стоит, на все готовый». Это все чушь полная. Лесная живность за тысячелетия охоты за нею прятаться от человека научилась замечательно. В охотничьих угодьях ты можешь днями ходить по лесу, так никого и не заметив. Ну, может, вдалеке где-то. Или совершенно случайно нос к носу столкнешься – все бывает в жизни. Но реально на это рассчитывать не стоит. К тому же мы передвигаемся не как охотники, а как стая бегемотов – отпугиваем все вокруг. Хищники по лесу так не ходят. Они аккуратно перемещаются, медленно. Скорость не слишком важна. Гораздо важнее первым заметить добычу, подобраться как можно ближе и застать ее врасплох. Для нас это не подходит – скорость важнее. Да и нет у нас нужных навыков. Про охоту с подходом можно смело забыть. К тому же, чтобы охотиться на здешних зверушек, нужно отлично знать и местность, и повадки добычи, поджидать ее в определенных местах: кормежки, водопоя, главных переходов. Без этих знаний получается самая настоящая рулетка: кому случайный выигрыш, а кому мозоли на ногах и пустой желудок. Глупая такая рулетка. – Я завтра хотел лук себе сделать! – Зачем он тебе? Крупные хищники встречаются редко, и просто так они тебя кушать не станут. На человека они бросаются только с голодухи, а сейчас на дворе начало осени, у них полно еды повскуснее нас с тобой. А если и нападут – про свой смешной лук ты даже вспомнить не успеешь. Мы же культурные люди – для нас охотничий лук что ноутбук для неандертальца! Лучше камни держи при себе. Птиц мелких много, а как они к себе подпускают!? Никаким луком ты в них не попадешь, а камнем их сбить очень даже реально. Плюс улитки, моллюски разные – те, кто убежать от нас не сможет. Грибы местные не трогай. Ягоды тоже. Фрукты можно, но осторожно. Завтра будем улиток собирать и жарить – вон сколько их тут ползает! Целые горы улиток, сейчас бы их с лучком, да на сковородке поджарить и с жареной картошкой навернуть! И еще сметаной сверху полить… Виталику было хорошо. И он уснул. Глядя на прогорающий костер, Максим произнес, немного путаясь с ударениями: – Ладно, не буду лук делать. Но дубинка потяжелее все равно нужна. А то прогуливаемся здесь, как по парку! Чистый воздух, вода, физические нагрузки и здоровая атмосфера товарищества порой творят удивительные вещи. Вот и сейчас Виталик вместо похмельных мучений нежданно-негаданно обрел кристальную ясность мыслей. – Макс, а может, этот мир прекрасен? Здесь живут интересные люди с большими крепкими сиськами! Они прижмут нас к ним всей своей широкой душой. Да оставь ты этих птиц в покое! – Это не птицы, это полезные белки, жиры и углеводы. И хочу я их съесть. Говоря это, Макс кидал камни в каких-то мелких пернатых. Но пернатые попались совсем уж маленькие и на удивление юркие. Или руки Макса больше привыкли к клавиатуре? В любом случае последние пять минут лагерь наполнился звуками летающих камней и недовольным верещанием местных пернатых. И руганью Макса, соответственно. Агрис все эти манипуляции провожал заинтересованным взглядом. В конце концов он не выдержал. Отломал пару палок в полметра длиной, подошел к ничего не подозревающей группе птиц и, лихо закрутив по горизонтали, метнул в сторону птичьей стаи одну, а за ней вторую. На глазах изумленных землян это метательное оружие «страшной разрушительной силы» задело по касательной двух крохотных птиц, уже взлетавших с земли. Те попадали на землю, стали пронзительно верещать и даже пытаться убежать. Оставалось только закончить начатое, что Агрис и сделал. Положив тушки рядом с костром и подобрав с земли свое «оружие», он направился дальше по руслу, внимательно оглядывая его склоны. – Ветал, ты это видел?! – Макс был просто ошеломлен сноровкой аборигена. – Чтобы такое не заметить, слепым надо быть. Абориген начинает окупать вложенную в него кашу! – Нет, но как он до этого додумался?! Или знал, но не говорил… вот же негодяй! – Негодяй он, может, и негодяй, но мясо добыл. Которого, кстати, не хватит на троих мужиков в расцвете сил и репродуктивной функции. Нам тоже нужно добыть пищу! Макс обломал для себя пару палок, похожих на Агрисово противоптичье вооружение, и пошел с решительным видом по руслу в противоположном от Агриса направлении. «Ба, да у нас намечается соревнование! Это хорошо. Кстати, самому без дела сидеть как-то неприлично». Все места охотников за птицами были уже заняты, ему пришлось искать другую нишу. Улитки! Да что угодно, лишь бы это можно было отварить и съесть… Виталик стал задумчиво оглядывать камни, склоны русла реки, его трещины и изгибы и вообще все в пределах досягаемости. Особой радости это не принесло – толпы улиток, готовых по команде самостоятельно запрыгивать в сковороду, куда-то подевались. Лягушек тоже не было, из рыб присутствовали только мальки непонятной принадлежности. Скорее даже головастики. Побродив немного по окрестностям и не найдя ничего стоящего, Виталик направился обратно в лагерь. Там его ждала улыбающаяся и всем довольная парочка оборванцев. У костра лежал повод для радости – десятка полтора убитых птах размером чуть больше воробья. По всей видимости, Виталику, как самому недобычливому, предстояло добычу ощипывать, свежевать и вообще выполнять несвойственные ему функции. – Зря вы так лыбитесь, упыри. Всей этой добычи не хватит даже одному человеку… хотя бульончик, надеюсь, наваристый получится… – А ты не завидуй, где обещанные толпы улиток? Испугались твоей небритой физиономии и решили отдаться кому-то поприличней? Гы-гы-гы! – Абн син вах саддат, ля ля тумба! – Вот-вот, и я о том же! «Спелась парочка, блин», – подумал Виталик. – Мужики, есть предложение в продолжение вчерашней темы. Идти непонятно куда, уходя от реки, на самом деле глупо. Тропинок никаких мы не видели, следов пребывания существ, наделенных искрой разума, тоже. Выражаясь красиво, эта река является для нас единственной нитью, тем направляющим и указующим перстом, что рано или поздно вынесет нас куда-нибудь. Где живут такие, как Агрис, и есть хоть какая-то цивилизация. – А как же сломанные и вывернутые ноги и руки? Решил вступить в доблестные ряды фаталистов? – Считай, что так. А что делать? Пойдем осторожно, без геройства. Кстати, по сторонам внимательно смотреть будем и палки из рук не выпускать. Толпы улиток мы, может, и не увидим, но все, что потенциально содержит калории, будем собирать и употреблять в пищу. На реке живности по-любому больше, чем в лесу, если искать ее постоянно по ходу движения – проблема с едой решится. А это просто замечательно, товарищи! – Если ты считаешь себя гением, сквозь тернии и поклепы недоброжелателей пришедшим к истине, я тебя разочарую. Это и так понятно. – Агрис, а тебя какие идеи посещают? Агрис довольно кивал, будто понимая все и соглашаясь. Через несколько часов движения опасения Виталика стали материализовываться. Река резко пошла под уклон, все чаще на пути странной троицы стали появляться валуны, мимо которых просто так было уже не пройти. Приходилось или забираться на них, или обходить по склону – удовольствие очень сомнительное. Пару раз встречались водопады, пока еще небольшие, метра по три в высоту. Ступенькообразные ниши попадались через каждые десять минут движения. В конце концов они решили продвигаться по лесу, но не отходить далеко от реки. По лесу идти было гораздо легче – ни тебе валунов, ни скользких камней. Несколько раз их путь пересекали небольшие речки, питающие главную «водоносную артерию». Но все они были маленькими и реальными препятствиями не являлись. Также за это время новоявленные охотники-собиратели успели подбить десятка три «воробьев» и несколько птичек покрупнее. Секрет успеха был простым – увидев подходящий объект для промысла, все трое становились в линию и на счет «три» одновременно бросали свои палки. От такого массированного обстрела у птиц шансов уцелеть было мало. Кроме того, оказалось, что в лесу ползает, лазает и вообще перемещается больше улиток, чем вдоль русла. Вначале их собирали в карманы, но они быстро переполнились, и пришлось выделять для «трофеев» специальный отдел рюкзака. Гусениц, личинок и прочих насекомых решили оставить до худших времен. В какой-то момент путь путешественникам преградила здоровенная, метра под три, черная змея. Вела она себя неспокойно – подняла голову и угрожающе шипела. Тут же ее успокоили палкой, отрезали голову и отправили в рюкзак. Калории! – Ветал, я все понимаю – животных в лесу немного, они от нас убегают и ни фига мы не охотники… но за все время, что мы идем, я не видел никого крупнее той змеи. Было время привала. Птичьи тушки, нанизанные на прутики, пропекались у костра, а котелок был забит очищенными от раковин улитками с кусочками картошки. Аромат исходил непривычный и не слишком приятный, если честно. – Сам удивляюсь. Места здесь нехоженые – по всему видно. Зверь или птица крупнее голубя должна хотя бы попасться на глаза. Это вчера мы шли, как на параде. Сегодня по сторонам оглядывались, искали, что съесть можно. Непонятно. Такое впечатление, что все уважающие себя теплокровные решили уйти из этих мест, от греха подальше. Сам-то как думаешь? – Я откуда знаю? Я лес по Интернету чаще видел, чем в реальности. А когда выбирался на природу – то только на машине, на шашлыки. Если мыслить логично, не по своей воле ушли звери. Скорее всего, испугались они чего-то, вот и свалили куда подальше. – Я что-то слышал про такое. Кажется, перед землетрясениями, извержениями и прочими катаклизмами звери убегают. – Но тут незаметно никаких катаклизмов. Спокойно все, как при Леониде Ильиче Брежневе. – Может, все случилось раньше, до нас? – А где разрушенные горы, треснувшие скалы и оплавленная земля? На последних словах друзья многозначительно переглянулись. «Вот даже так! Мы и есть тот самый катаклизм». Эта мысль позабавила. – Ну что же, хоть какая-то определенность появилась. Виталик откинулся назад и принялся рассматривать верхушки деревьев. – Интересно, они заранее убежали или уже когда светопреставление началось? – Да какая разница? Нет их, и все. Оно, может, и к лучшему… – Ну да. Блин, шашлык подгорает! Макс побежал поправлять дичь на палочках, а Виталик предался грустным мыслям: «Если даже зайцы убежали от нас, значит, и аборигены сообразят – нездоровое что-то происходит в этих местах. И встретить нас могут не с распростертыми объятиями, а как стихийное бедствие. Или же отличный материал для опытов. Неизвестно, как их здесь проводят – с анестезией или без, но нужно этого избежать. Лучше будет закосить под аборигенов, а там видно будет». Ветал поделился своими размышлениями с Максом. Никаких возражений у него не возникло. К тому времени еда была готова. Проголодавшиеся и очень довольные собой «охотники» начали ее поглощать. – Ветал, этот мерзкий супчик ты ешь сам. Это просто отвратительно – называть подобное варево едой! А воробьи жареные – хорошие. Сухие, жесткие и совсем не жирные. И соли не хватает. Но есть можно. А улитки твои – гадость. – Хватит ворчать. Макароны с тушенкой скоро закончатся, нужно приучаться питаться подножным кормом. Мы не в Геленджике на отдыхе, не забывай об этом. С Агриса лучше пример бери! Агрис в это время с аппетитом поглощал варево из картошки и улиток. Никаких сомнений в кулинарном таланте Виталика он явно не испытывал. – Вот уж пофигист! Всем пофигистам пофигист, – восхитился Максим. – Денька через три и ты таким станешь. – Уж и не знаю, радоваться мне от этого или плакать. – Воспринимать как должное. Иного не дано, знаешь ли. – Кстати, Ветал, опознавательный знак для наших мы ведь так и не поставили! – Макс, я подумал на досуге… нам сейчас не нужно высовываться. Чем незаметней мы будем, тем лучше. Никакие опознавательные знаки нам не нужны. Последовала чисто символическая пауза. Было понятно, что Макс тоже размышлял над этим вопросом и пришел к тому же выводу. – И то правда. С едой было покончено. Настало время дневного отдыха. Сиеста. Метнуть палку с правой руки. И тут же с левой. Еще лучше с двух рук одновременно. Делать бросок нужно мощно, точно и абсолютно разрушительно… Такие мысли проносились в голове Виталика со скоростью метеора. Во время перехода он немного отстал от основной группы – по мокрому делу. В самый «ответственный момент» он заметил прячущегося в траве то ли кулика, то ли куропатку. На небольшой полянке, буквально в семи метрах от него. Вот это удача! Кулик явно считал себя гением маскировки и присел в траве. Убегать от Виталика он не собирался. «Вот мужики удивятся!» – подумал Виталик и что есть силы метнул палки в цель. Обе они в полете зацепили траву, потеряли скорость и убойность и спокойно упали рядом с птицей. Кулик удивленно посмотрел на Виталика и неторопливо ушел в дальние кусты. «М-да… но идея была хороша. Пару камней все-таки лучше с собой прихватить. А Максу ничего говорить не буду – засмеет», – решил Виталик и направился подбирать с земли несостоявшиеся орудия убийства. Когда он догнал товарищей, те расслабленно лежали на травке и рассматривали очередной водопад. Вода падала метров с семи и образовывала внизу небольшое живописное озерцо. Виталик присоединился к любителям природы. Никакого желания освежиться в ледяной воде или побросать в нее камушки, что так любят делать отечественные туристы, ему и в голову не приходило. Только расслабление и умиротворение. Закрыв глаза, Виталик представил себя отдыхающим на пляже. Правда, для этого не хватало мягкого песка под уставшим телом, шума морской волны и гомона других отдыхающих… ну да ладно. «Пусть это будет пустынный пляж. С чистой водой, без вечно недовольной малышни и их обеспокоенных мам», – с такими мыслями он незаметно заснул. – Вставай, соня, нас ждут великие дела. Макс был уже в сборе. Его измученные ботинки, побитые о камни, со свежей порцией травы внутри, облупившиеся и уже совершенно потерявшие вид, обрели какую-то брутальность, не свойственную им в обычной жизни. Сам Макс был бодр и отчаянно энергичен – новый мир заставлял быть таким. – Блин, такой сон прервал. – Что за сон? – Хороший сон. Уже забыл какой. – Вставай давай, и так почти двадцать минут отдыхаем. Такими темпами до зимы путешествовать будем. – До зимы путешествовать мы не будем. Гораздо раньше у нас закончится нормальная земная жратва, а от долбаных улиток у нас случится завороток кишок, и зиму мы будем встречать в стране вечнозеленых елок. – Ты оптимист. – А то! После еды и отдыха продираться через заросли неизвестных кустов и редкую, но высокую траву было как-то приятнее. Ноги не так сильно ныли во время подъемов, спуски не казались такими уж крутыми. Местность на самом деле стала более «горизонтальной». Вместо водопадов и перекатов на реке стали чаще попадаться заводи со спокойной водой. Пернатой живности тоже заметно прибавилось, – может быть, животные уходили от места появления землян не слишком далеко, или появился какой-то другой неизвестный фактор. С такими мыслями путешественники подошли к огромному камню, одиноко стоявшему в паре десятков метров от реки. Как он здесь оказался – было совершенно непонятно. Однако место было красивое и удобное, и Ветал решил, что оно вполне подходит для ночевки. Его предложение было принято с энтузиазмом. Даже Агрис всем своим видом давал понять, что место хорошее. К тому же идти дальше не было никакого желания – дневной переход выдался утомительный, нужно было отдохнуть. Кулинарные эксперименты продолжились. На этот раз решили отварить «курятину» из «воробьев» с картошкой и рисом. Предполагалось сделать барский ужин с почти настоящим супом на первое и испеченными в углях улитками на второе. На третье решено было устроить небольшой эксперимент. Недалеко от стоянки Макс заметил куст с ягодами, отдаленно напоминающими черную смородину. Сами ягоды никто попробовать не отважился, а вот листья решили заварить вместе с традиционным зеленым чаем. То, что эта мелкая, в пупырышках, черная ягода не слишком на смородину похожа, никого не смущало, ведь надо же когда-то начинать пользоваться местными плодами! Чай очень быстро заканчивался, к большому сожалению, и надо было искать ему замену. Вот и подумали, что щепоткой листьев сильно не отравишься. К тому же, если кто не знает, почти все яды растительного происхождения при кипячении утрачивают свою ядовитость. «Суп» получился вполне съедобным, особенно по сравнению с дневной трапезой. А улитки снова подкачали. Скукожившись в своих раковинах, они стали будто резиновые. Да и запах от них был еще тот… – Ветал, эта твоя идея с улитками все больше и больше разочаровывает меня. Есть их, конечно, можно. Это правда. Но я бы лучше баланду тюремную ел, чем это кулинарное издевательство. – Баланда – это очень хорошо. Мало, невкусно, зато регулярно! Вот только я не вижу добрых надзирателей, что спешат принести нам этот продукт. Может, у тебя зрение лучше? – Добрых надзирателей не вижу. Зато вижу скрюченные изделия химической промышленности, по недоразумению названные едой. – Завтра попробуем в листьях потушить – авось лучше получится. – Ну-ну… – Ты лучше на Агриса посмотри – вот пример презрения вкусовых ощущений ради того, чтобы желудок набить получше! Агрис на происходящее имел свое особое мнение. На улиток он смотрел, как маленький ребенок на пенку от молока. Неприятно, но есть надо. – Спиртику? – учтиво предложил Ветал. – А как же! Ветал рукой кандидата в мастера спорта или, по крайней мере, спортсмена-разрядника по литрболу разбавил спирт водой в единственной кружке, соблюдая все меры предосторожности. – Макс, а ты заметил, что спирт не сильно пьется? – Это точно! Я был уверен, что он уже закончится, и будет у нас лишняя тара под воду. Ан нет же – плещется в бутылке! – Это, брат, особенности человеческого организма. Когда целый день напрягаешься, тело отдыха требует и восстановления. Крепкий алкоголь в виде спирта тело отдыхом не считает и много выпить не дает. Яд ведь! В обычной жизни организм его терпит (а куда ему деваться, бедняге?), но в ситуации экстремальных нагрузок и стресса – не дает травить себя. Отторгает. Короче, от пития – одна видимость и эстетика. Разлили, чуть выпили, успокоились, и все. Очень хорошо это. Макс отправился в ближайшие кусты, а Виталик остался сидеть у костра наедине с Агрисом. Как же он изменился! С самого начала их знакомства он был как самый настоящий бомж-растеряха, непонятно за какие провинности угодивший в отделение полиции. Потерянный, отрешенный взгляд, какие-то неловкие движения, словно его сейчас начнут больно бить резиновой дубинкой по животу и почкам. Теперь же сидит обычный, вменяемый человек. Что с того, что его одежда разорвалась и превратилась в лохмотья? Листики, колючки, палочки не прошли мимо тонкой и изящной ткани его «рясы». «Ночь, огонь, звезды. Красота! Даже в самом хреновом положении есть свои положительные стороны. Главное – разглядеть их», – подумал Виталик, незаметно проваливаясь в сон. К тому времени ночь окончательно вступила в свои права, и пространство в нескольких метрах от костра начало казаться сплошным черным покрывалом. В смысле – не видно ни черта, если постоянно на костер смотреть, а потом отводить взгляд в сторону. Конечно, можно было включить фонарик и как следует осмотреться. Но зачем? Батарейки – единственные, запасных нет, а магазинов вокруг не наблюдается. Хорошо хоть новые. – Макс, ты что там, взаправду пиво нашел? – Да, блин, здесь всякой дряни накидано… посвети сюда. Ветал направил на него луч фонарика, и к костру вышел порядком обозленный Макс. – Чтобы я больше такие прогулки себе устраивал? Да не в жизнь. Сейчас шел, наступил в какую-то гадость. Думал, говно. Оказалось просто грязной лужей. – Не переживай, думай о хорошем. Ведь мог и в настоящее дерьмо наступить. Кустики хорошие, располагаются недалеко – очень популярны. Пользуются большим вниманием у преданных поклонников. – Э-э-э… а раньше сказать не вариант было? – Макс, уходишь от костра – бери с собой фонарик, мало ли что там находится. Я тебе уже говорил об этом. – Ну говорил… так тут пройти всего ничего! – Правильно, что с того, что споткнешься о корягу, упадешь и ногу сломаешь – зато совсем недалеко от лагеря! – Спасибо, утешил. Макс уселся на пенку рядом с Виталиком и за компанию с ним уставился в костер. Мыслей, достойных обнародования, не было. Хотелось просто отдохнуть. Тихонько потрескивали дрова, кружка снова пошла по кругу, и глаза начали сами собой закрываться. – Ты Агрису кровать сделал? – Да нет. Он сам топорик взял и нарубал себе веток каких-то. Вроде как ругался при этом. – Ну и хрен с ним, пусть ругается. Повисла очередная пауза. Но просто сидеть и смотреть на костер уже порядком надоело. – Макс, ты знаешь про прикол третьего дня? – В каком смысле? – Так проходит привыкание к природе. К настоящей природе. В первый день путешествия или отдыха человек еще не отошел от цивилизации, у него с непривычки устают ноги, шея, плечи. Он еще не привык, да и мобильник время от времени беспокоит – куда от него денешься? Впечатлений слишком много, чтобы нормально осмыслить происходящее вокруг. На второй день мобильник отключается, или его отключают. Ноги, шея, плечи начинают болеть уже сильнее, почти нестерпимо. Еда оказывается невыносимо однообразной, ветки колючими, подъемы крутыми, а компания дурацкой. Хочется или сидеть на месте, или ехать домой. – Еще бы! Магазина с холодным пивом нет, мороженым никто из-за кустов не торгует. Я еще много чего могу добавить к этому! – Макс в полной мере понимал, о чем говорит Виталик, и не упускал случая добавить комментарий. – Вот-вот. А на третий день, при условии, что ты не на базе отдыха сидишь в компании алкоголиков, а реально идешь по лесу, в глуши, с тобой начинают происходить забавные вещи. Ты словно сливаешься с лесом, начинаешь воспринимать его так, как в обычной жизни троллейбус воспринимаешь – очень просто. Лес есть. Он вокруг. Везде. Ты тоже есть – шагаешь по лесу. Это замечательное, непередаваемое ощущение. Ни на какой базе отдыха ты никогда не ощутишь подобного. В большой компании, кстати, тоже. Это очень спокойное и личное ощущение. – И чем это грозит? – Не понял. – Ну гномиков в лесу начинаешь замечать, улиток вкусно готовить? – Дурак ты. Уйду от тебя. – Ага, в лес уйдешь. Гы-гы-гы. – Очень смешно. – Гы-гы-гы. Разговоры постепенно смолкли. Агрис привычно положил в костер несколько больших бревен, удостоверился, что они вправду будут гореть долго, и устроился рядом, на предварительно уложенных ветках вперемежку с сухой травой. Макс кутался в покрывало на широком каремате, а Ветал прикрыл себя сверху несколькими ветками какого то пушистого растения в надежде, что это хоть немного поможет от утренней росы. Новый день принес не только чувство голода, но и чувство холода. Попивая горячий чаек с добавкой из отлично зарекомендовавших себя листиков местной «смородины», троица с интересом разглядывала огромную каменную глыбу, неведомо как очутившуюся посреди лесной поляны. То, что вчера в вечерних сумерках было почти неразличимо, сейчас, в свете разгорающегося утреннего солнышка, было прекрасно видно и офигительно странно. Камень был расписан огромными, примерно с метр, знаками. Или иероглифами. Как хочешь, так и называй, все равно читать по-местному земляне не умели и интересовались в основном технологией нанесения знаков на скалу. – Какие здоровые! – Макса местное творчество почему-то особенно восхищало. – Чтобы такое выдолбить, не лестницы, а строительные леса ставить нужно. Только вот на хрена? Чтобы медведи боялись? А никаких руин, остатков древних городов или ушедших в небытие цивилизаций вокруг не видно. – А может, здесь проходил караванный путь, по которому верблюды несли на своих натруженных горбах пряности, шелк и очаровательных невольниц? А этот камень – указательный знак: туда пойдешь – волки верблюдов слопают, сюда пойдешь – у невольниц очаровательных силиконовые груди полопаются. – Какой такой путь? Макс, мы по этой местности сейчас идем, как можно по этим горам более-менее приличную тропу проложить? Сплошь одни обрывы и ущелья. Здесь, чтобы хоть как-то перемещаться и груз перевозить, тоннели нужно долбить сквозь горы и мосты строить. Не верю я в путь караванный. – Может, это столб пограничный? – Такой здоровенный? – Чтоб сильней боялись. И кустики удобные рядом – нужду справить можно от избытка впечатлений. – Прямо по Фрейду получается. Армия из трех с половиной пьяных гопников состоит, зато камень пограничный – просто офигительной высоты и толщины. Компенсирует! – Мне видится другая картина: каменная келья, отшельник, который посвятил себя местному божеству, раз в год к нему приходят «просветляться» паломники – множество паломников, несущих горы еды в качестве подношений. Времени свободного – девать некуда, вот и долбит он скалу потихоньку. Чем не хобби? – Таких придурков не бывает, Виталик. Посвятить себя выдалбливанию на скале бранных слов – для этого нужно быть полным отморозком. – Откуда ты знаешь? Может, здесь только такие и живут? Парочка обернулась и стала разглядывать Агриса. – Агрис, ху из ху? Агрис тоже заинтересовался странными знаками. Он с большим энтузиазмом рассматривал их и даже водил пальцами по воздуху, словно рисуя что-то. Часть знаков он перерисовывал палочкой на чистый участок земли. Земляне на его действия смотрели с небольшой завистью – сами они ни черта не понимали в этих закорючках. – Абрин зих шмерлен. Абрррайка мугоч кир а сак. Агрис сказал что-то с очень важным, даже немного озабоченным видом и указал рукой на знаки. – Да, Агрис, да! Я тоже так думаю! – Макса это уже начинало забавлять. – По-моему, он на самом деле знает, что это за знаки. Рассматривает, словно старого знакомого… Надо срочно местному языку обучаться! – Интересно, когда? На привалах? И как это делать? – Макс, надо. Это не значит, что я сейчас побегу выпытывать у Агриса известное слово из трех букв в местной транскрипции. Но надо. – Умник, блин. Конечно, надо… После осмотра местных достопримечательностей компания тронулась в путь, поборов соблазн полазить по округе и еще что-нибудь интересное найти. Русло реки словно устало от неровностей ландшафта и нашло наконец спокойную гавань в виде небольшого горного плато. Сами горы никуда не исчезли – они окружали путешественников со всех сторон. Это была лишь короткая передышка. Улиток и «воробьев» стало попадаться значительно больше, чем прежде. И – о чудо! – на каменистых берегах местной водной артерии были замечены большие толстые лягушки! Размером сантиметров пятнадцать, под цвет камня, они радовали путешественников своими мощными аппетитными окороками и совершеннейшим презрением к опасности. В течение часа было собрано и помещено в специальный отдел рюкзака больше трех десятков потрошеных земноводных! Но пробираться через лес стало тяжелее – растительность стала гуще. Было принято решение снова идти вдоль берега реки – судя по ландшафту, водопадов в ближайшее время не предвиделось. После полудня река преподнесла очередной приятный сюрприз – самый настоящий песчаный пляж, пусть даже без ларьков с чебуреками и лежаками. Перед пляжем была заводь со стоячей водой и небольшая уютная поляна рядом. Без колебаний решено было остановиться «на обед» в этом чудесном месте. Виталик сразу же выпустил на волю всех «резиновых» улиток, которых только в похмельном угаре можно было назвать пищей. На обед приготовили лягушек и «воробьев». Ни одной куропатки или другой более-менее крупной живности до сих пор еще никто из троицы не поймал. Может, она здесь вообще не водится? На этот вопрос земляне ответить не могли. – Хороший бульон, лаврового листа не хватает и красного перца. И соли совсем нет. И картошка немного переварена. А так вкусно. – Да, я бы еще съел. – Ветал, физиономия не треснет? И так больше всех сожрал, еще добавки ему. Куда все девается? – Все идет в дело. Купаться будешь? – Обязательно. Еще бы зубы почистить… – А-а-а-а-а!!! Виталик с разбега залетел в речку. Вода в этом месте хоть и была стоячая, но все равно ледяная – все-таки с гор текла. Сделав несколько загребающих движений, Виталик поплавал под водой. К нему присоединился и Макс. После монотонного хождения по лесу купание, пусть даже в ледяной воде, казалось чем-то восхитительным, освежающим и бодрящим. Вдоволь накупавшись, приятели улеглись греться на гальку. – Хорошо! – Ага. Полежали еще немного. – Ветал, или у меня глюки, или где-то рядом работает мощный сервак. Компьютер в смысле. Где-то вон там. Макс указал в сторону ничем не примечательной сосны-елки у края пляжа. – И? – Странно как-то. Будто мимо серверной проходишь, прямо чувствуешь, как там все работает. – А ларька с пивом ты не чувствуешь? – Ларька там нет. Точно. – Очень жаль. – Блин, неужели ты не чувствуешь ничего? – удивился Максим. Немного успокоившись после купания, Виталик вынужден был признать – с соседней рощей действительно было что-то не так. Через несколько минут сосредоточенного восприятия Виталик уже мог более-менее точно описать свои ощущения. – Мне кажется, будто в той стороне пятиэтажка располагается, и в каждой ее квартире включено и работает все, что способно потреблять электричество: телевизор, компьютер, кондиционер. Только нет там никакой пятиэтажки. Откуда ей здесь взяться? Если бы не слова Макса, Ветал ни за что на свете не заметил бы эти едва заметные движения. Движения чего? Электронов? Фотонов? Перед его «перемещением» эти его ощущения были настолько обострены, что он даже видел движение этих странных частиц в своей комнате, в доме, на улице. Вообще везде. Неужели сейчас этот его кошмар снова вернулся? – Проверим? – Обязательно, уж очень странно все это. Парочка быстро оделась и направилась было на поиски непонятно чего, как дорогу им преградил взволнованный и чем-то встревоженный Агрис. – Агрис, ты чего хулиганишь? Каши мало досталось, чудак? – Не быть там. Вы убьют. Меня смерть. Это было чертовски странно – видеть Бомжика, разговаривающего по-русски, пусть и страшно коряво и неправильно. – Ты что, говорить по-нашему можешь? Так какого черта мозги парил столько времени? – возмутился Виталик. – Я не полная мера быть языком вас. Сложно. Не важно. Идете туда – нет. Рушите маяк. Есть бойцы магов, найти есть и убить. Мы. Хорошо? – Какие такие бойцы? Какие, на хрен, маги? Ты что нам втираешь, урод? – Виталик еле сдерживал раздражение. – Я ловлю наипрекраснейшие глаголы. Или прилагательный. Что это? Не могу. – Я правильно понимаю, что, если мы срочно не свалим отсюда, прилетят местные полицаи и сделают из нас фарш? – Макс стал въезжать в обстановку. – Да. Прожаренный шашлык. – Так какого хрена ты молчал все это время? – Хорошо сидели… Глава 3 Уговаривать никого не пришлось, сборы были не просто быстрыми – мгновенными. Побросали все имущество в рюкзаки и быстрым шагом, скорее даже бегом, двинулись вдоль реки. Кусты и деревья проносились мимо со скоростью болида «Формулы-1». Если бы такой марш-бросок пришелся на первый день их попадания сюда, закончился бы он уже через пять минут. Сейчас, на третий день, организмы путешественников уже немного адаптировались и научились распределять нагрузку. Сейчас они выдержали пятнадцать минут. – Все, хватит, привал. Дайте воды! Рядом с Максом упали и остальные. Их ноги гудели, сердца решили убежать от своих неуемных хозяев. После первых глотков оказалось, что лежат они посреди скопления здоровенных, выше человеческого роста, густых кустов. Наверное, какой-то древний инстинкт направил путешественников в самые дебри – подальше от любопытных взглядов и возможных преследователей. В голове проносились мириады мыслей. Ветал с Максом перебирали их, тщательно сортировали, отбирали наиболее актуальные. Первым взял слово Виталик. – Агрис, что за хрень происходит? – Вопрос нет. Много, сложно… – Хорошо. По порядку начнем. Как мы здесь оказались? Что вообще произошло? – Закатный орден. Вызов. Менять места. Я готовить! – Нормально так… Просто взяли и перенесли. А наше мнение вообще спросили? И тут Агрис в очередной раз преподнес сюрприз. Сразу, безо всякой паузы, он перестал говорить, как узбекский гастарбайтер, перейдя на почти привычную землянам речь. – Это было совсем не просто. Посвященные ордена питали своим разумом обряд. Если бы не кровь капища – ничего бы не вышло. А говоришь – просто… – Офигеть. Ладно, с большими сложностями взяли и вызвали. А мне, например, дома хорошо жилось. Нельзя было спросить, хочет человек или нет? – Никак. Очень сложно. Другие для жертвоприношение. Для Закатный орден! Для мир Иглы. Ваше мнение? Зачем? – Э-э-э-э, ты хочешь сказать, что хотел замочить всех нас? – Замочить? Зачем? Просто смерть на камне жертв. И хорошо. – Резать нас, правильно я понимаю? – Да. В густых кустах, где прятались трое скитальцев, повисло напряженное молчание. Слово взял Ветал. – Бомжик, видишь ли… мы тебя сейчас убьем. Не из личной неприязни – исключительно справедливости ради. Ты хотел убить нас, был готов сделать это. Такие опасные попутчики нам не нужны. Извини. Без лишних церемоний, Виталик стал оглядывать окрестности в поисках удобной палки – чтобы ударить ею. Макс стал обходить Агриса сзади. – Я понимаю. Но убивать меня не станете. Тогда вы не жить. Найдут сторожа-маги и убьют. Или разный орден тихо на алтаре ритуал с вами откроет. В этом мире вы – ресурс. Ничей. Пока свободный. Полный денег кошелек и дорога, но не богатство, а сила. Кто нашел, тот цезарь. Я подобрал достаточно хорошо слова? – Предположим. Хождения вокруг Агриса на самом деле прекратились. – Во-вторых, я не резал другие миры животные. Орден вызвал вас в мир. Наш мир. Игла. Мы дали почти все силы, на нас лавина Совет маги, их сторожа всех ордена. Они знали. Предатель. Не готовы. Всех смерть. Я ритуал делал, я пришел к главному месту… Сторожа убили иномирян. Вы повезло. Я тоже. Сейчас нужна тишина. Сильно нужна. Информации для размышления было более чем достаточно, и Виталик с Максом пребывали в глубокой задумчивости. – А вообще ты кто такой? – задумчиво спросил Макс. – Голова, верх нового. Управлял пока неизвестным, еще будущим Закатный орден. Искатель. Только жестокость Магистра, лишь его одного угнетение лежит надо мной. Раньше. Линия времени Магистра уперлась в смерть, все там. Мрак ест все. Нет Закатный орден. – Короче, за что боролись, на то и напоролись. – Получается, что так. Макс был ошарашен происходящим, Ветал тоже. – И каковы твои планы на дальнейшую жизни, Агрис? В другой орден подашься? – Мало. Я последний Закатный орден. Меня всегда убьют. Точно чтобы… – Нерадостная картина. Сочувствую. – Ветал, ты думаешь, ваше дело намного хорошо? Ошибка. Далеко ошибка. Был Совет магов, все боялись делать ради себя. Риск опасен. Сейчас – кто стремителен, тот победитель. Немного времени, ищущие люди в надежде найти владельцев Грани миров победят. Нет шанса. – А что тут все переполошились из-за нас? Ну стало в вашем мире больше на несколько человек – и что? Мы не заразные, холеру не занесем. Сифилис тоже. В чем прикол? – Не ведающие вы… Ты проходил Грань, и ты жив. Граница где? Там. И здесь. Ты здесь. Случай. Она – разница. В тебе чувства. Сила. Принял. Или умер! Но ты не умер. Новые за границами. Видеть мир в база, разум готов к основа. Наверное. Никто не знает. – Ты сходишь с ума, – сказал Виталик. – Откуда схожу? – не понял Агрис. – Агрис, такой человек… или маг, который проведет ритуал, он станет свидетелем того, что было с человеком в момент его перехода этой самой Грани миров. Насколько я был уставший и выпивший после посиделок с друзьями, все равно от этого перехода чуть с ума не сошел! У другого человека однозначно крыша поедет – просто черепушку разорвет от этого. – Есть страх, он реальней, чем страх обычного человека. Риск прервать путь раньше, чем нужно. Всегда есть этот риск. Только маг в полной мере осознает его. Понимая его, мы строим свои планы. Да, можно погибнуть. На самом деле в истории мира Иглы все попытки исследовать Грань миров заканчивались только смертью. Только голова не взрывалась, а накалялась очень сильно. Сильнее кипящей воды. Для того чтобы Гранью миров можно было пользоваться, а не сразу погибнуть, я создал механизм ее переноса в накопители. И уже из них, с большой осторожностью, по крупицам извлекать и пользоваться. Должно было сработать. Речь Агриса постепенно выправлялась, он все больше начинал говорить, как обычный человек. Чудеса! – Экспериментаторы хреновы… – сказал Макс. – Ты лучше скажи, мил-человек, как языку обучился? – Я слушал вашу речь, мысли и делал ментальную проекцию на себя. С активизацией интенсивного запоминания. Быстро это делать нельзя – сильный всплеск энергии был бы заметен наблюдателям, приходится делать очень тонкие, нестабильные каналы перехода информации. С другой стороны, слишком разные наши миры. Чтобы понимать речь, нужно понимать значения отдельных слов, их взаимосвязи. Нужно знать другой мир, его историю, правила. С этим самые большие проблемы. Например, автомат Калашникова. Макс сейчас очень сильно хочет получить этот, как я понял, механизм для убийства врагов. Как он убивает – мне совершенно непонятно. Я не могу даже представить себе механизм, который безо всякой магии ранит и убивает множество врагов на огромном расстоянии. Такого не бывает. Но Макс держал его в руках и даже пользовался им. Правда, не убивая никого. – Дружище, ты с этим делом завязывай. Ветал, ты понял – он мысли наши читает! – Агрис, за такие вещи в приличной компании принято получать по морде. И вообще за последнее несколько минут это уже второй раз, когда мне хочется тебя ударить палкой по голове. Ты понимаешь, что никакими доводами о «помощи» в этом большом и сложном мире ты уже не отделаешься? – А я здесь при чем? – Агрис на самом деле удивился. – Я мало знаком с ментальной магией. Даже обычного, ничем не защищенного человека без специальных артефактов не могу «открыть». Не моя специализация. Вы сами виноваты – держите себя открытыми для всех, будто не знаете, чем грозит это… опа, а теперь закрылись!! Что случилось? – Да ничего не случилось… Сейчас посмотрим. Ветал медленно обошел Агриса и с силой ударил его в плечо. Не ожидающий такой подлянки, тот не устоял на ногах и оказался на земле. – Что за фигня, Ветал? – Это была проверка. По всему видно, что теперь наши мысли ты уже не читаешь. Иначе хоть как-то, да среагировал бы. Извини, дружище, на войне как на войне. – Но я же сказал до этого, что вы закрылись. Правда, непонятно – как… – А раньше ты хотел нас под нож пустить. И вообще есть такой принцип – доверяй, но проверяй. – Хороший принцип. – Это хорошо, что ты понимаешь. Пищи для размышления у каждого набралось достаточно, поэтому решили долго в зарослях не рассиживаться, а продолжить путь. По ходу движения выяснилось, что от капища, где проходил ритуал перемещения, до ближайшего населенного пункта примерно сто двадцать лиг, в пересчете на более привычные землянам единицы измерений – около ста километров. Это если по прямой. Сколько предстоит пройти на самом деле – непонятно, но общее направление движения было верное. Каких-то серьезных рек и озер Агрис вспомнить не мог, и вообще карту этой местности он почти не помнил. Вполне возможно, что троица шла совсем не в самый ближний поселок, а черт знает куда. По словам Агриса, на Игле царил махровый феодализм, наличие магии делало его особенным, отличным от существовавшего когда-то на Земле. Крестьяне и другие «низшие» в обычные годы еле-еле сводили концы с концами, а в неурожай начинали варить корни и есть случайных прохожих. О каких-то свободах, равенствах и ценностях человеческой жизни никто ничего не слышал. Зато любой мальчишка или девчонка с раннего детства мечтали стать магом, орденские школы во время каждого нового набора учеников-адептов скорее напоминали гигантский цыганский табор, чем учебное заведение. Везло единицам. С технологиями тоже было туго. Никакой автоматизации, механизации или индустриального метода производства здешний мир не знал. Жители мира Иглы целиком и полностью полагались на крепость рук, быстроту ног и скромность своих потребностей. Лишь использование магических практик поднимало производственные возможности до недосягаемого для земного феодализма уровня – чего стоили одни только межпространственные переходы, а также металлургия, сельское хозяйство, медицина, косметология. Но! Это было уделом избранных. Услуги магов стоили неимоверно дорого. Зачем дровосеку несколько лет копить деньги на всегда острый и нержавеющий топор? Он лучше обычный возьмет и будет точить его почаще. Для крупных землевладельцев маг мог «подправить» погоду, например вызвав дождь. Но, по единогласному мнению землян, гораздо полезнее было бы сделать толковую оросительную систему. И трактор. И сеялку. Магическими вещицами, как и услугами магов, пользовались лишь люди состоятельные, вещи это были статусные. В мире Иглы магия была товаром премиум-класса и на реальную экономику почти не влияла. Еще смешнее были вооруженные столкновения. Традиционные мечи, луки и рыцари на боевых конях в мире Иглы присутствовали. Как еще крестьян и прочий сброд в покорности держать? Но были и боевые маги. Для убийства они использовали молнии, огонь, ледяные лезвия и прочие убийственные приемы. Что могли противопоставить этому магическому ужасу простые солдаты? По факту – ничего. Все равно как если бы в битве при Бородине к Кутузову попал бы современный танк с экипажем. Вначале эта машина для убийства расстреляла бы из пушки штаб Наполеона, а потом принялась бы давить гусеницами простых воинов. Вот и вся битва. Применительно к миру Иглы дело обстояло следующим образом: если у какого-то графа в войске пять сотен отъявленных головорезов, а у его противника жалкая сотня хлипких и ни на что не годных студентов-филологов, в военном деле совершенно не разбирающихся, но при этом есть (самое главное!) сработавшаяся группа боевых магов – боя, скорее всего, не будет. Зачем «мясо» на танки пускать? Разумеется, при наличии такого эффективного инструмента прогресс – как в области войны, так и в мирной жизни – шел больше через использование магических практик. Поэтому и власть, которая добывается и удерживается силой, стала в мире Иглы уделом избранных – магов. Редкие люди в достаточной степени владели магическим даром, и совсем уж небольшому их числу было дозволено развить свой природный талант до такого уровня, когда адепт становился настоящей силой, с которой необходимо было считаться. Места на вершине пирамиды власти всегда было недостаточно, своей смертью высшие адепты почти никогда не умирали. Местность, по которой сейчас шли странники, считалась «нехорошей» из-за соседства с капищем, но объяснить отсутствие животных Агрис не мог. Так же, как не мог он объяснить происхождение скалы с непонятными символами. По его словам выходило, что это местный феномен, что символы стары, как сам мир Иглы, и понять, что там написано, уже никто не может. Да и не нужно это никому – все важное и полезное, что было у древних, давно переведено и активно используется потомками. Магические ордена владели собственными библиотеками. Уникальные секретные знания каждого ордена внутри него тщательно охранялись, а также крайне ограниченно распространялись среди адептов посредством библиотек разной степени открытости. И защищались от разных неожиданностей путем копирования. Именно магические ордена были «передовиками магической науки» этого мира, имели возможность проводить масштабные исследования, создавать школы и воспитывать в них полноценных магов – своих будущих адептов. В основном готовили их для борьбы с другими орденами. Объявлялись перемирия, заключались союзные договора, и проходили мирные переговоры. Но подготовка к войне шла всегда. Так и сейчас – один орден слишком уж много возомнил о себе, и остальные, объединившись, успокоили его. Навсегда. Последний представитель этого ордена шел сейчас рядом с землянами и мучился ностальгией. Ведь какими грандиозными были его планы! А сейчас… Местные короли, цари и даже императоры во всем зависели от орденов магов и, по сути, были лишь марионетками в руках Магистров. Управляющими территориями. Большинство войн между странами были лишь отражением войны между магическими орденами. Их власть на своих территориях была абсолютной и сдерживалась только другими орденами. Орденам платили «за покровительство» все государства мира Иглы. Магические услуги тоже были полностью их вотчиной – часть доходов с любой магической практики шла в казну ордена. Кроме того, существовало множество мастерских, лавок, напрямую учрежденных магическими орденами. По сути, это были даже не государства в государстве, а сверхгосударства со своими писаными и неписаными законами, правилами и распорядком. Именно они определяли жизнь в мире Иглы. Правители государств самостоятельно управляли своей территорией, в их дела орден почти не вмешивался. Лишь изредка монархи выполняли указания своего ордена и платили ему дань. О том, чтобы изменить положение вещей и самому диктовать условия, даже самый могущественный, дерзкий и отмороженный император и помыслить не мог – слишком несоразмерными были силы. Слишком сильна в этом мире был Магия. На Игле шел 3025 год с установления Порядка. Рассказ Агриса занял много времени, последние дебаты по нему проходили уже поздно ночью. Под это дело ушел весь оставшийся спирт, а согласия достигнуто так и не было. Когда спирт был полностью выпит, спор потерял остатки здравого смысла. Макс призывал вызвать в этот мир Сатану, чтобы он сожрал всех этих магов, баронов и прочих упырей. А его, Макса, перенес обратно на Землю. К любимому компьютеру, серверам, семье, друзьям и его замечательной девушке Ульяне. Виталик не был столь амбициозен. Он лишь хотел дать этому миру великую революцию, чтобы безо всяких потусторонних сил разобраться с разными графьями, королями и сотрудничающими с ними магами. Одним словом, покончить с вопиющими пережитками феодализма. А потом – домой. Агрис заплетающимся языком требовал создать новый орден, потом прижать всех к ногтю и дальше действовать по ситуации. Ничего другого от единственного выжившего адепта Закатного ордена и не ждали. Единственное, в чем сошлись все трое: все плохо и будет только хуже. С этой мыслью допили последнюю кружку разбавленного спирта и завалились спать. День выдался богатый на впечатления, нужно было их как следует переварить. Осенний лес чертовски красив! С осенним лесом может сравниться только лес весенний, ближе к лету, когда распускаются листья, из земли пробивается молодая трава и повсюду распространяется удивительный запах возрождения, пробуждения. Запах новой жизни. Но весеннюю феерию нельзя сравнивать с осенними запахами, слишком уж они разные, будто пришли из разных миров. Осенний лес полон меланхолии и воспоминаний о прошедшем лете. Растения увядают, наполняя окружающее пространство удивительными красками, которых не повстречаешь нигде более. Опавшие листья покрывают ярким ковром землю и медленно растворяются в ней. У каждого из времен года свое очарование, но весна и осень находятся между главными событиями года – зимой и летом. Из-за этого их время коротко, а воспоминания о них ярки. Виталик стоял на берегу реки и всматривался в ее водовороты, быстрины и плавающую по воде опавшую листву. Он размышлял. Многие его страхи и опасения последних дней оправдались. Иллюзии и надежды о прекрасном новом мире сменились совсем не радостной действительностью. Странно, но от этого на душе стало легче. Лучше точно знать опасности и действовать с оглядкой на них, чем строить воздушные замки на зыбком песке. Гораздо лучше. На берегу появился и Макс. Немного постоял рядом с Виталиком, думая о своем. – Ветал, я очень соскучился по музыке. На Земле я ею очень увлекался, даже группу хотел организовать! Хочется сейчас врубить какой-нибудь тяжелый рок на полную громкость, чтобы все тело ощущало вибрацию. Чтобы всего проняло, понимаешь? – Не трави душу. Лучше учись на балалайке играть, или какие тут инструменты есть. Надо будет у Агриса поинтересоваться. – То-то и оно. Обустраиваться нам надо, о возвращении не думать. Вечно шляться по лесам нельзя, а своего места в этом мире я, по правде говоря, не вижу. Компьютеров здесь нет, и при нашей жизни их точно не будет. Значит, и сисадмины на фиг не нужны, а кроме этого, я ничего делать не умею… – Ты умеешь пить много пива и щупать пухлых девок. – У тебя талант обнадежить. – Может, Агрис сам ничего толком не знает – что он мог видеть из своей лаборатории? Рассказывает нам невесть что… – Агрис говорил, что раньше в сапожной мастерской работал, если по-нашему. И жизнь видел в самых разных ее ипостасях. – Зато он нашу жизнь не видел, даже представить ее как следует не может. Воображения не хватит. С нашими знаниями – мы выкрутимся. Хоть бы и в школу пойдем, таблице умножения детей учить и синусам с косинусами. Ты их, кстати, помнишь? – Ну ты даешь… Я же программист по образованию! С математикой на «ты». Местные ученые по сравнению со мной – двоечники и бездари неграмотные. – Вот! Я, правда, гуманитарий больше… Но профессия обязывает знать много чего полезного и нужного. Короче, не пропадем мы с тобой. Главное, первые год-полтора в какой-нибудь дыре просидеть, а там уже в люди податься. Типа «гении от народа». В течение года огороды для аборигенов за еду полоть – не западло. Потому как для выживания нужно. И окружающий мир за это время узнаем. – Я тоже так думаю. Поначалу нефиг высовываться. Поживем, оглядимся. К тому времени страсти поутихнут, тогда и начнем пробиваться в люди. – Агрис говорит о ближайшем к капищу друидов поселке как о цели. Я так подумал… нельзя нам туда идти. Если ищут нас, то там будут ждать в первую очередь. Легкий путь не значит – лучший. Идти нужно по лесу, сколько возможно, и выйти там, где нас никто не ждет. Тогда будет хоть какой-то шанс остаться незамеченными и неопознанными. – Дело говоришь, Виталик. Может, землянку выроем и до весны в лесу жить будем? – Вроде и умный ты человек, даже высшую математику знаешь… Что мы есть, по твоему, будем? Древесину? – Ну оленей разных, кабанов. – Скорее тебя самого волки зимой съедят! Или кто здесь еще охочий до мяса. Даже не думай об этом. – Тогда идем, сколько сможем идти, выходим к местному фермеру и батрачим за еду, как бомжи. – Умница! Сразу видно в человеке высшее образование! Ранним утром доели птиц с лягушками и пошли дальше. Электрические приборы в кустах уже никому не чудились, поэтому шли размеренно, без особой спешки. Плато оказалось большим, и странники даже стали скучать по крутым спускам, осыпающимся под ногами камням и прочим прелестям. Их путь шел сквозь кусты, густые заросли травы и речные броды. Через пару часов утомительного перехода они решили спуститься к руслу и идти по нему – река течет спокойно, серьезных препятствий движению нет, почему бы не воспользоваться этой природной дорогой? К тому времени берега реки стали почти непроходимыми из-за зарослей колючих кустов с редкими черными ягодами, дикого винограда и еще каких-то очень негостеприимных растений, постоянно цепляющихся за одежду. Продираться сквозь эту агрессивную биомассу без экскаватора или хотя бы мачете было очень тяжело. Лягушек становилось больше, а сами они – толще. Это радовало. Палки были оставлены за ненадобностью – по сравнению с лягушками местные «воробьи» проигрывали и по вкусу, и по массе, а главное, ловить земноводных было гораздо легче. Поэтому обед состоял из одних только вареных лягушачьих окороков. Деликатес! Даже картофель решили сохранить на черный день. К тому времени накопились другие вопросы к Агрису. – Агрис, на чьей земле мы сейчас находимся? В смысле какого ордена? – Разумеется, на земле Закатного ордена. Думаешь, мы решились бы проводить обряд где-то еще? – Так его уже нет! – Удивил! По моим мыслям, сейчас идет подготовка к грандиозной драке между Железным и Истинным орденом – за земли, библиотеки, имущество бывшего Закатного ордена. За власть. На континенте Варт, где мы сейчас находимся, осталось только два этих ордена. Я считаю, что сейчас они мобилизуют боевых магов, подтягивают всех более-менее подходящих магов до приемлемого уровня – уж больно кусок сочный. Феодалы в самый разгар уборки урожая забирают людей на большую войну. – Получается, местных магов убивать будут? – Тем, кто давал обет Закатному ордену, – смерть. Обычные, гражданские маги, например, погодники или артефакторы, которые не проходили обряда посвящения, а просто платили налоги, переждут горячее время в тихом месте и переберутся под крылышко нового ордена. Им большая политика до лампочки, как платили подати, так и будут платить их дальше. Аристократы, подчиненные раньше Закатному ордену, будут сидеть в своих замках в надежде перейти на сторону победителя, как только он проявится. Реально воевать будут только ордена. Я так думаю. По бывшим землям Закатного ордена пройдут армии магов. Крепости будут открывать перед ними свои ворота без единого шанса противостоять им, с робкой надеждой выслужиться перед новыми хозяевами и получить хоть какое-то место под солнцем в новом, изменившемся мире. А вообще будет твориться полный бардак. – Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Получается, мы попадем в самый разгар схватки орденов? Так, может, нас вообще в этом бардаке никто искать не станет? – спросил Виталик. – Не надейся на это. Ордена будут искать даже самый крохотный, самый призрачный шанс стать сильнее соперника. Самое время для поисков носителей Грани миров, тебе не кажется? – На месте Железного и Истинного ордена я бы отложил эту авантюру с поиском выживших землян на более спокойный период. В такое горячее время нужно полагаться на надежные, проверенные способы убийств. На то, чем можно воспользоваться прямо сейчас. – В твоих словах есть смысл. Но в мире Иглы есть и другие ордена, не забывай про это. Пока на континенте Варт два соседа схватились друг с другом, они могут попытаться незаметно перехватить лакомый кусочек. – Как же ты надоел, Агрис. Лучше шагай быстрее. – Твой расчет на быстроту ног не оправдан, Макс. Лучше полагаться на удачу. – Иди уж. Река вильнула в сторону и обрушилась вниз с очередного небольшого водопада – плато закончилось, снова пошли перекаты, спуски и завалы из камней. Путники искренне матюгнулись и ушли немного в сторону от русла – продираться сквозь дикий лес было все-таки легче. Водопады попадались не так часто, зато теперь они стали мощнее. Самый большой водопад – метров тридцать в высоту, пришлось обходить по большой окружности через крутой склон горы. Если бы дело происходило летом, особых проблем не возникло бы. Но сейчас землю покрывал слой опавшей сырой листвы и хвои, на котором при любом неловком движении можно было поскользнуться и сорваться вниз. Поэтому надо было хорошо держать равновесие и – самое главное – постоянно цепляться за попадающиеся деревья, корни, кусты. Но к этому привыкли быстро. Через несколько часов спусков и подъемов путешественники выбрались наконец на более пологую местность и дальше шли без особых затруднений. Несколько дней назад здешние окрестности показались бы им совершенно непригодными для пеших прогулок, но сейчас путешественники настолько обвыклись, что воспринимали любые препятствия как вполне привычные и преодолимые. Хуже было то, что их одежда сильно износилась, про обувь вообще разговор отдельный… Хуже всего приходилось Агрису. Его тонкая ряса окончательно превратилась в тряпку. В нескольких местах подлатанная скотчем, перевязанная травой, она больше походила на маскировочную сетку снайпера, чем на одежду, в которой ходят приличные люди. Чемодан с керогазом, подвязанный к спине гибкими ветками дикого винограда, дополнял картину. Шлепанцы Агриса из натуральной кожи начали рваться на третий день похода и сейчас держались почти исключительно на скотче и ветках. Когда группа проходила склон, Агрис снимал свою обувь – при сильных нагрузках она окончательно бы порвалась. На всех привалах или просто хороших участках Агрис ее тоже снимал – чтобы лишний раз не разрушать хрупкое изделие. И заодно привыкать ходить босиком… Макс все-таки умудрился за короткое время разносить свои ботинки и чувствовал себя в них вполне комфортно. Никакую траву и листья в них он уже не подкладывал. Хорошая вещь – нормальные ботинки. Даже ночью он их не снимал – в тонких носках ногам было холодно. Спать в обуви было гораздо теплее, хотя непривычно и не слишком комфортно. Особенно вначале. Лишь в редкие промежутки отдыха он радостно шлепал голыми ступнями по траве, кумушкам и просто земле. В узких джинсах Макс сильно потел и каждый вечер стирал нижнее белье и старался регулярно обмываться. Зато его джинсы показали настоящую крепость характера, не рвались и надежно защищали ноги от веток, колючек и высокой травы. В целом Макс оказался подготовлен к странствиям лучше всех. Виталик проклинал тот день, когда надел шорты вместо нормальных походных брюк. Колючая трава, кусты и ветки оставляли на его коленях и голенях ноющие царапины. Его открытые ноги выглядели сплошным месивом из крохотных ран и царапинок. Все они постоянно чесались, и каждый вечер приходилось их обрабатывать «Левомиколем», единственный тюбик которого угрожающе заканчивался. Виталик не рассчитывал, что когда-то привыкнет к подобному. Китайские кроссовки пока держались молодцом. Большую часть пути процессия выглядела следующим образом: Макс, как самый бронированный и защищенный от внешней среды, ледоколом прокладывал путь в растительности. Следом за ним шел Виталик, потом Агрис – замыкающим, поскольку с его дышащей на ладан экипировкой передвигаться по зарослям можно было только так. К месту ночевки подошли поздно. Быстро отварив и съев лягушек, улеглись отдыхать. Спирт уже давно закончился, окружающая растительность надоела за целый день, поэтому просто смотрели на небо. – Агрис, ты обещал рассказать о местной географии. Сейчас самое время. – Что ж, слушайте. В мире Игле три континента: Варт, Хердан и Яххин. Яххин – жаркий континент, покрытый песками, джунглями и сухими степями. От других континентов держится обособленно – там своих разборок хватает. Контролируется тремя постоянно враждующими орденами: Ифритовым, Хрустальным и Сухого Тростника. Хердан – огромный континент, тянущийся вдоль северных льдов, с тундрой, бескрайними лесами и равнинами, полные жизни. На нем имеется множество королевств и две империи, а также шесть враждующих орденов: Пустошь, Последний орден, орден Солнца, орден Лилии, орден Копьеносца и Ждущий орден. Мы находимся на Варте. Это небольшой, но богатый континент. Теплый климат, плодородные поля, обильные сады, руда, золото, серебро и драгоценные камни в горах делают его лакомым кусочком для любого ордена. Располагается Варт недалеко от Хердана и тесно связан с ним торговлей. Было даже несколько войн между орденами разных континентов; правда, ни к чему они не привели. До недавнего времени на Варте существовали ордена: Закатный, Истинный и Железный. Сейчас остались только Истинный и Железный. Кроме перечисленных существуют еще два ордена: орден Девы и Зеленый орден. Они поделили между собой острова и океаны Иглы. Имея самый мощный в этом мире флот, они не могут всерьез бороться с другими орденами на суше. Но лучших пиратов, моряков и торговцев нет во всей Игле. – И где на континенте был расположен Закатный орден? – Как раз между двумя другими орденами. Очень удобно для войны. Что сейчас и творится! – Не парься, добро все равно победит. – Очень странная мысль, Виталик. По идее, все должно быть с точностью до наоборот. – С чего вдруг? – удивился Ветал. – Добро почему называется добром? Оно не может творить гадости и подлости. А зло в своих возможностях не ограничено! Оно будет поступать так, как нужно для победы, безо всяких ограничений и запретов. И в конечном счете обязательно победит. – Ты какие-то глупости говоришь, Агрис. По-твоему получается, что мы живем в мире зла. То есть и раньше жили в мире победившего зла, и сейчас живем тоже. И вообще все вокруг находится на стороне победившего зла. – Макс, не будь идеалистом. Историю пишут победители. О своих бывших оппонентах, пусть они хоть ангелами были, победители будут говорить как о наркоманах, некрофилах и полных отморозках. И им поверят. Попробовали бы не поверить! На небольшой полянке воцарилась задумчивая тишина. Какой-то звонкий местный соловей воспользовался этим и начал выводить свои рулады. – Агрис, я не знаю, как с этим делом здесь, но у нас добро в конечном счете победит. – Виталик, ты заинтриговал меня. Интересно – как? – Войны выигрываются теми, у кого больше сторонников. И, соответственно, армия больше и сильнее. Если одна из сторон конфликта режет младенцев и отбирает последний кусок хлеба у нищего – к ней будут присоединяться в самую последнюю очередь. При прочих равных условиях, конечно. Я мог привести тебе множество примеров из нашей истории, но лучше просто поверь на слово. – Народ – стадо, Виталик. Он никуда не стремится. Он умеет только выполнять распоряжения и на самостоятельные действия и инициативу не способен совершенно. Так происходит на Игле, и на вашей Земле тоже. Между нашими мирами много общего. – Ты недооцениваешь обычного человека, Агрис. Именно он – настоящее общество, а не надстройка. Это фундамент, на котором стоят и ордена, и феодалы. Кстати, феодал тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. – Этот твой «человечный» феодал режет подчиненных ему крепостных, как хочет. Ради укрепления своей власти и удовольствия ради. Совершенно безнаказанно, потому что находится в своем праве – эти люди принадлежат ему. Его власть подтверждается орденом, которому он подчиняется. А кто такой «обычный человек»? Кто его вообще слушать будет? – Агрис, не уводи разговор в сторону. Идея в следующем: сторона, применяющая для достижения своих целей непозволительные с точки зрения морали и нравственности методы, с легкостью выиграет одну битву или несколько. Но войну выиграть не сможет – от нее отвернутся сторонники и союзники. И трындец Кощею Бессмертному. – Реальность гораздо проще, Виталик. Для окончательной победы не нужно выигрывать все битвы, нужно выиграть одну-две главные битвы. После которых можно смело насиловать девственниц и жарить младенцев в чесночном соусе – уже поздно что-то менять. После победы большинству участников победившей стороны совершенно по фигу мораль – победили, и хорошо. Могли ведь проиграть. Чаще же происходит гораздо проще – в вашем языке это называется «информационная война». Кто плохой, кто хороший? Попробуй разбери! Поэтому побеждает все-таки зло. – Тогда почему в нашем мире войны происходят реже, гуманнее, мягче и вообще общий тренд внушает оптимизм? – Хороший вопрос! Подумать надо, – задумчиво ответил Агрис. На поляне среди спускающихся сумерек повисло молчание, нарушаемое лишь треском поленьев в костре. – Я так думаю, это из-за магии. Других существенных различий между нашими мирами я не вижу. Развитие общества в мире Иглы целиком и полностью завязано на магических орденах, их главной силе: боевиках-суперпрофессионалах. Мораль же имеет большое значение для широких масс – участников конфликта. Вот пример. В мире Земли садиста-офицера во время войны простые солдаты, бывало, убивали по-тихому – под шумок. В мире Иглы обычный солдат даже мечтать не смеет причинить зло магу – это самоубийство! В мире Земли целый полк или даже армия могли взбунтоваться против своего правителя, если тот не оправдал их ожиданий. В мире Иглы это совершенно невозможно. Поэтому маг или офицер волен совершать любые действия. Нет серьезной угрозы бунтов недовольных, правителям нет необходимости играть в демократию. В управлении местные феодалы опираются не на массу своих подданных или хотя бы на группу сторонников, а на власть магических орденов – абсолютную силу в мире Иглы. – Получается, магические ордена тормозят развитие технологии, науки и общества в целом. В нашем Средневековье была велика роль Церкви, полыхали костры инквизиции, уничтожались передовые ученые, мыслители. Ваши ордена, наверное, в чем-то похожи на них. – Я понял твою мысль, Витал, но дело на самом деле вот в чем. Магия не тормозит развития общества, науки и прочего, ей это не нужно. Просто большинство передовых людей мира Иглы работают над развитием магии, на другие отрасли знания почти не обращают внимания. Это совершенно оправданно! Магия – это целый мир, который можно развивать бесконечно. Это сила, гораздо более явная и совершенная в мире Иглы. Магия – самое перспективное направление приложения сил и энергии, гораздо более интересное для пытливого ума, чем, скажем, металлургия или биология. Поэтому и нет сильного развития, кроме как в области магии. – Ребята, вы подняли бесконечный вопрос, ответить на который прямо сейчас все равно не сможете. Спать лучше ложитесь, – заспанным голосом пробурчал Макс. И уснул. На следующее утро они проснулись от мелкого противного дождика. Совсем не летнего. За время пребывания в новом мире земляне отвыкли от этого природного явления, а Агрис слишком сильно привык полагаться на магию. – Да сотвори ты хоть что-то водостойкое, волшебник хренов! – Не сотворю. Я сейчас полог сделаю, а на него слетятся «охотники». В такой глуши, да еще в районе капища, это как маяк: приходите, добрые люди, делайте с нами что хотите! – Блин… Троица сидела под ветками какой-то елки, прячась под пенки и плотно прижимаясь друг к другу. Основной поток воды проходил мимо, но капли дождя все равно каким-то образом попадали на голову, шею, плечи… о ногах и говорить не приходилось. Особенно неприятны были редкие струи воды, затекавшие за шиворот и холодной щекоткой струившиеся по спине. В воздухе висела влажная взвесь, ею пропитывались насквозь, медленно и неотвратимо. Костер к тому времени успел потухнуть, вещи – намокнуть, настроение – испортиться. Хуже всего было то, что конца этому не было видно. – Какие мы все-таки дураки, надо было спирта оставить на непредвиденный случай. Вот бы он сейчас пригодился! – сказал Макс. – А я предлагал оставить. – Ты говорил оставить совсем немного – раны дезинфицировать. А потом сам же последнее вылил в кружку. – А ты бы не сидел сиднем, а напомнил: Виталик, негоже последний спирт разливать. Немного оставить надо – на всякий случай. Вот этот случай и наступил. Что теперь делать? – Ветал, я тебе скажу, что делать. Нужно сидеть под елкой и ждать, когда дождь пройдет. В это самое время рядом с елкой, под которой пряталась троица, начала образовываться лужа. Все трое успели промокнуть до нитки и усиленно стучали зубами. Холод был такой, что все тревоги и волнения ушли на задний план, осталось только желание яркого солнца и чего-нибудь теплого. Еще лучше – горячительного. – Брр, такими темпами мы здесь скоро околеем. И не нужно будет никаких «охотников». – Это еще что… вот помню, шли мы с камрадом от туристического приюта «Пшадские водопады» до поселка Пшада. Дело было летом, и путь наш проходил по руслу реки Пшада. Вышли ранним утром, спокойно прошли водопады, и совсем немного нам оставалось до «Сорока бродов» – это место, где Пшада петляет, как пьяный участковый. Ну так вот, стоило нам пройти пару часов по руслу, как начался дождь. Я сказал – дождь? Нет, это был ливень, настоящий водопад, падающий с неба. В одно мгновение мы промокли насквозь, одежда стала тяжелой и обвисла на теле. Рюкзаки тоже промокли – в то время у нас не было современных рюкзаков. У меня был станочный «Ермак», у товарища вообще старый заплечный мешок из брезента. Все промокло, замерзли мы тогда очень сильно. А идти вперед надо! Стоило нам остановиться, как в одно мгновение холод начинал пробираться внутрь тела. Тут уж хочешь не хочешь, а приходилось идти вперед, несмотря ни на что. Еще неприятней было то, что река из-за дождя стала быстро наполняться водой. В том месте, где всего час назад можно было легко пройти, теперь резвился бурный поток. И ничего не видно в мутной воде – ногу повредить за нефиг делать. И свернуть некуда – дорога шла вдоль потока, лишь изредка отклоняясь в сторону. Хорошо, что к тому времени успели выйти на «Сорок бродов», но большой радости это не добавило – земля размокла, пластами стала липнуть к обуви и проваливаться вниз. Ни палатки, ни пенки у нас тогда не было. Ну не планировали мы делать ночевку в лесу! На самых последних силах вышли к сторожке лесничего и напросились к нему переночевать. Попробовал бы он не впустить нас внутрь! – Это ты говоришь к тому, чтобы лесника идти искать? – Я это говорю к тому, что бывают ситуации гораздо хуже нашей. Мы здесь стоим, считай, в комфорте. Радуйся. – Радуюсь. Радость проникает в мои ботинки и пропитывает одежду. А ты говоришь, что еще хуже будет. – Именно это я имел в виду. Дождь прошел так же неожиданно, как и начался. Вот он есть, а вот его уже нет. Однако холод и сырость никуда не делись. Нужно было срочно согреться, но разжечь костер оказалось нереально – все вокруг было насквозь пропитано влагой. И тут вдруг кто-то вспомнил о волшебном чемоданчике, в котором прячется газовая горелка. Чемодан тут же был раскрыт, набрана вода в котелок, котелок поставлен на плиту – для ее розжига даже спички не нужны. Питается огонь от баллончика, зажигается от искры. Через считаные минуты в распоряжении парочки землян и аборигена в одном экземпляре был горячий чай. Пили его обжигаясь и сильно матерясь от радости. Это было даже лучше спирта, но стоило Агрису об этом сказать, как он подвергся яростной критике. Нельзя покушаться на святое! Истратив на завтрак последнюю пару рыбных консервов, продолжили путь. Мокрые, грязные, небритые и исхудавшие, они не внушили бы доверия даже самой непритязательной компании. Бомжи и прочий люмпен-пролетариат имел порой намного более презентабельную внешность, чем Ветал, Макс и Агрис в тот момент. Но им было на это глубоко наплевать. Главное – пройти по лесу как можно дальше, быстрее и незаметней. И без потерь. Солнце окончательно закрепилось в самом зените и начало согревать. Идти стало легче. Идти стало веселее. На дневном привале лягушек решили для разнообразия поджарить. – Агрис, по твоим словам выходит, что в мире Иглы творится полный бардак. Настоящий беспредел. Но так не бывает. Даже самые отмороженные бандюки не прочь решить спорный вопрос с привлечением авторитета, не доводя до крови. Что-то подобное должно быть и у вас. – Конечно, есть! Я уже говорил про Совет магов – он и есть тот самый авторитет. Еще сдерживающий фактор и объединяющая сила. – Это очень интересно. Расскажи поподробней, – заинтересовался Макс. – В две тысячи пятьсот шестнадцатом году с установления Порядка Магистры магических орденов приняли решение об открытии Совета магов. С этого момента магические ордена стали единственным и подавляющим гегемоном мира Иглы. Совет – центром их власти. Формально Совет призван решать все разногласия между орденами и нести в мир Иглы порядок, спокойствие и благоденствие. По сути, Совет магов напоминает сходку бандюков – беспредельщика покарать, наглеца утихомирить, трудные вопросы постараться решить миром, если можно. Передел сфер влияния, естественно, он и не думает останавливать. Главное, для чего создан Совет, – сохранение доминирующего положения магических орденов. Если в результате беспредельной глупости, или ужасающего катаклизма, или еще чего-то магический орден окажется под угрозой уничтожения – по решению Совета магов ему придут на помощь. Особенно если новая опасность может в будущем угрожать другим орденам. – А как же с твоим орденом? – Тут ситуация сложнее. Полгода назад мы убили первого ученика и помощника Магистра Железного ордена. – Зачем? – Виталик немного опешил от такой новости. – Решение принимал Магистр, чем он руководствовался при этом – мне неизвестно. Ладно бы ученика убили в битве или поединке… Помощника Магистра банально отравили. Причем настолько неудачно, что всем стало понятно, чьих рук это дело. На Совете у нас были бы очень большие проблемы. Магистра, скорее всего, убили бы. – И вы решили вместо оправданий и показательной казни отправить весь Совет в «страну вечной охоты»? – Виталик, какая охота? Зачем? Убить их всех и закрыть вопрос. – То-то я думаю – чего они так разозлились на вас? А ларчик просто открывался! – весело сказал Виталик. – Хватит об этом. Как понимаете, Совет магов не может собираться на территории какого-то ордена. У него для этого существует свободный город Гален, где имеются представительства всех орденов, основных государств, купеческих и ремесленных гильдий. Это поистине грандиозный город, в котором ни на час не смолкает жизнь и можно в любое время суток получить нож под ребра. – Такой большой город? – Огромный! Целых двести тысяч жителей! Благословенна земля Галена! Виталик с Максимом невольно ухмыльнулись. Конечно, по земным понятиям этот город гигантским совсем не был. Так, городишко небольшой. – Кроме дипломатов и их обслуги, живет еще кто-то в этом «громадном» городе? – съязвил Ветал. – Я не совсем понимаю твоего издевательского тона, Виталик. Но все равно продолжу. В Галене находится академия! Это хранилище знаний Иглы, его главная научная лаборатория, самая большая аудитория и еще много чего. Выпускники академии составляют элиту мира Иглы. И еще Гален славится своими артефактами и искусными изделиями для самых утонченных и искушенных ценителей красоты. Это город свободных людей, славится своими раскрепощенными нравами, творческой обстановкой, и вообще это красивый город. – Ты был там? – спросил Макс. – Не приходилось. Но я слышал много историй, читал про этот город. У меня даже есть картина из Галена. Картина, правда, странная – фиг разберешь, где на ней дерево, а где человек нарисован. Но художник очень известный и всем нравится. – Широко известен в узких кругах… этого и у нас предостаточно. Для такой картины код нужно знать, чтобы расшифровать ее. Фишка не в самой картине, а в коде. Кто им владеет, тот крут – принадлежит к творческой элите и прочей богеме. А ты хоть весь свой дом картинами с квадратами и треугольниками обвешай, пока код не поймешь – крутым не будешь. Понял? – Ветал, какой такой код? Я маг-исследователь и такие коды вскрывал, что тебе и не снилось. Какая может быть на простой картине кодировка? – Представь, что я продал тебе за бешеные бабки картину с черным квадратом (хотя на самом деле – с прямоугольником!). Ты повесишь его на самом видном месте своего дома и будешь радоваться. Так ведь? – Ты говоришь глупости, Виталик. Я сам тебе хоть черный квадрат нарисую, хоть прямоугольник. Ничего радостного или прекрасного в этой картине быть не может. – Правильно, потому что главная фишка не в самой картине, а в переводе. Чтобы это понять, нужно знать код. – И какой может быть заключен код в самом обычном черном квадрате-прямоугольнике? – Когда-то я интересовался этим для общего развития. Но там такая муть, что через пять минут все забыл. О чем совершенно не жалею. – Мужики, я с вас просто торчу. Идете по самой дремучей глуши, вид имеете такой, что бомжи от жалости последним поделятся, а разговариваете, словно на научной конференции выступаете. Агрис, продолжи лучше про этот Гален. Очень он мне приглянулся. Особенно своей академией, – сказал Макс. – Академия была открыта в год первого созыва Совета магов – в две тысячи пятьсот шестнадцатом году, это передовая мысль Иглы, очаг света среди мрака невежества. – Это все вода. Чему там учат, реально ли туда поступить? Может, нам на самом деле в этот Гален податься? – Обучают в академии магии, ее основам, игре ее составляющих – на среднем курсе. Самые талантливые и обеспеченные изучают высшие грани этого искусства. Также в академии обучают истории, математике, чтению, письму, фехтованию и многому другому. Конечно, есть еще школы магических орденов, но туда идут простолюдины, и выходят из школ солдаты орденов. Будущие офицеры в большинстве своем овладевают основами магии в академии. А после ее окончания поднимаются до своего максимума в родном ордене. Продолжают обучение после базового курса в основном те, кому некуда податься, или те, кто по каким-то причинам не хочет или не может давать обет ордену. При успешном окончании академии они становятся «сторожами» Совета или просто магами свободной практики. Поэтому в Галене так развит магический сервис, с весьма доступными ценами, кстати говоря. Налоги Совета на магическую практику гораздо меньше, чем на территории орденов. – И как они терпят такой демпинг? – заинтересованно спросил Ветал. – Всем нужна территория, свободная от влияния кого бы то ни было. Ради этого можно на многое закрыть глаза. Гален не может противостоять ни одному из орденов – его «сторожа» только на то и годятся, чтобы за изгоями, вроде нас с вами, гоняться. Про городскую стражу я даже не говорю, это полиция, а не армия. Единственная настоящая защита Галена – нейтралитет. Но о поступлении в самое элитное учебное заведение мира Иглы забудьте. Дело даже не в происхождении или отсутствии у вас связей – многие поступают в академию инкогнито. Просто учеба в академии – очень дорогое удовольствие, у вас столько денег нет и никогда не будет. Забудьте про это. Андэстенд? – Андэстенд, андэстенд… умеешь ты обнадежить, Агрис. В головах трех грязных оборванцев, уже несколько час подряд продирающихся сквозь траву выше человеческого роста, выросли воздушные замки и башни сказочного Галена. Его чистые мостовые, опрятные и добрые жители. Его просторные и уютные дома, где в очаге готовится горячая похлебка. За стойкой трактира в Галене можно в приятной компании пропустить рюмашку чего покрепче и за хорошим разговором скоротать вечерок. Женщины Галена раскованны. Они любят интересные рассказы о необычных местах, где железные агрегаты на четырех колесах ездят быстрее самых быстрых скакунов по прямым, как лезвие меча, и таким же ровным дорогам. Где небо рассекают железные птицы, управляемые обычными людьми, которые сидят внутри них. Где совершенно нет магии! Женщинам Галена эти рассказы кажутся выдумками, фантазиями, призванными их расположить к себе. Ну и что? Так даже интересней. В Галене можно заниматься всем, чем душе угодно – хоть математику преподавать, хоть диковинные вещи изготовлять и продавать. А еще можно… Можно многое из того, чего нельзя делать в глухом лесу. Например, принять горячую ванну. Или лечь спать в мягкую теплую постель, а если пойдет дождь – переждать его внутри своего дома. Внутри дома будет тепло и сухо. Эти мысли нахлынули с такой силой, что из них не было никакой возможности вырваться. – Агрис, ты сказал, что в академию можно поступить инкогнито. То есть им все равно, кто ты? – Если у тебя есть огромная куча денег, то понятно, что не обычный простолюдин. Это главное. – А когда отучишься, все равно должен сказать, кто ты? – Нет. Ты пришел, сполна заплатил за обучение и назвался Васей Пупкиным. Ты и будешь студентом Васей Пупкиным и выпускником академии Васей Пупкиным. Уважаемым человеком, кстати говоря! – А орден может сказать, что это наш человек, возвращайте его? – Если бы такое было возможно – к чему все эти танцы с нейтралитетом? Студент академии, ее выпускник – гражданин не какой-то страны или ордена, а города Галена. Он находится под властью Совета магов и под его покровительством. До тех пор, пока не уедет из Галена на родину и не примет обет адепта своего ордена. Предупреждая твой следующий вопрос, скажу – базовое обучение длится шесть лет и стоит, как небольшой замок в захолустье. У тебя есть замок, который не жалко продать? – А дорого стоит такой замок? – Макс, если я скажу, что дорого, тебя это успокоит? – Нет, не успокоит. Но это самый лучший способ легализоваться в этом долбаном мире. Не прозябать где-то землекопами и загнуться через десяток лет от пневмонии и недоедания. Черт возьми, мне двадцать пять лет, у меня вся жизнь впереди! Я хочу в комфорте дожить до старости, не прячась от собственной тени! – Я тоже, Макс. Наша великая цель – академия в Галене. Однозначно и бесповоротно, – уверенно ответил ему Виталик. – Хм, если я закончу академию – стану ее выпускником, и только им. Часть моей биографии в Закатном ордене сотрется навсегда в соответствии со всеми законами мира Иглы. Я даже могу представляться своим настоящим именем и говорить о своем прошлом! Агрис тоже призадумался и за компанию с товарищами начал грезить мечтами о светлом будущем в Галене, да будут благословенны все его дни. – Товарищи присяжные заседатели, думаю, что выражу общее мнение – необходимо доставать деньги. Много денег. После этого ехать в Гален и поступать в академию магии. От этого наша жизнь станет сытной, уютной и приятной. Мы будем ходить друг к другу в гости пить чай и обмениваться картинами с прямоугольниками. Эти прямоугольники мы будем рисовать сами, а потом до хрипоты спорить, чей лучше получился. – Хорошо сказал! – выразил общее мнение Макс. Трава не думала заканчиваться. Преодолевать ее с каждым шагом становилось все труднее и труднее, под ногами появилась вода, они зашли в низину. От этого стало еще более сыро. Но в душах трех оборванцев поселилась надежда. Организм homo sapiens – кладезь непознанного. Бывает так, что человек от одних только своих печальных мыслей сгорает за несколько часов. А бывает, он борется за свое существование так, что остается только удивляться. Например, идет корабль по морю, а потом бац – и утонул, мало ли что на свете случается? Единственный выживший член экипажа днями плывет до заветной суши. Без еды, пресной воды, в компании с акулами и ядовитыми медузами. И ведь добирается-таки до своей цели! Больше двадцати дней наши путешественники шли, шли и шли… Сандалии Агриса приказали долго жить, от них осталась только подошва, которую использовали в новой его обуви, худо-бедно слепленной из каких-то деревяшек, тряпок и скотча. Его великолепный в прошлой жизни наряд окончательно превратился в нечто похожее на безрукавку, спускавшуюся чуть ниже колен. И еще на нем было шерстяное трико Виталика. От пузика не осталось и следа, а глаза горели решимостью, несмотря ни на что, пройти этот путь до конца. Неформальный прикид Макса тоже подвергся разрушительному воздействию дикого леса. Джинсы сели и в нескольких местах порвались, от рюкзачка оторвалась лямка и потерялась завязка. Все это заменил вездесущий скотч, которого оставалось совсем немного. Великолепные его ботинки окончательно потеряли свой лоск, а также форму и большую часть красивого черного покрытия. Сейчас они больше всего напоминали обычные армейские говнодавы далеко не первой свежести и потасканности. От постоянной носки они окончательно разносились, став второй кожей Макса на ногах. Теперь даже днем поверх футболки Макс носил балахон. Так было теплее. Голени Виталика уже давно перестали реагировать на внешние раздражители, будь то царапины или синяки. У прошедших огонь и воду кроссовок разорвался задник и часть шнуровки. Шорты и футболка превратились в тряпки, хоть и рваные, но еще вполне ноские. Рюкзак оказался сделан на совесть, ему все сложности путешествия были по фигу. День ото дня становилось все холоднее. Перед каждой ночевкой они сооружали небольшой шалаш: топором срубали длинную боковую ветку подходящего дерева, срубленную часть укладывали на излучину дерева и с боков закладывали ее другими ветками. Для изоляции от холода землю внутри примитивного сооружения обильно устилали листьями и сухой травой, если таковая находилась – осенние дожди беспокоили путешественников все чаще и чаще. Еще внутрь шалаша обильно сваливали лапник и вообще все, что удавалось собрать в округе подходящего. Когда рядом горел огонь, можно было ночевать, не боясь замерзнуть или проснуться оттого, что на тебя льется дождь. Все мероприятия по развертыванию-свертыванию лагеря достигли такого автоматизма, что совершенно не требовали участия разума или какого-то творческого начала. Лягушки и небольшие птицы, даже без соли – с одной только золой, стали настолько привычным рационом, что можно было начинать удивляться – как люди что-то другое едят? Очень полезными оказались игральные карты, которые помогали им коротать время на привалах и легче переносить постоянные неудобства. Агрис довольно быстро научился биться в «Дурака» и «Козла» и, по всему видать, очень увлекся этими незамысловатыми играми. Скоро предгорья на их пути сменились невысокими холмами; тонкий, регулярно пропадающий под землей ручеек превратился в солидную реку шириной метров десять. А человеческих поселений все не было и не было. В какой-то момент подумали было построить плот и передвигаться по воде, но местности никто не знал – вдруг водопад попадется? Рисковать здоровьем и экипировкой никому не хотелось, и путь продолжали пешком. Все изменилось в один момент. Вот они идут через не слишком густой ельник, как вдруг уже обнаруживают себя на грунтовой дороге. Этой перемены никто не заметил, словно так и должно было быть. Только когда впереди замаячил контур медленно едущей повозки, пришло осознание происходящего. Люди! Это были живые люди! В тот момент всем троим захотелось догнать повозку, обнять возничего и вообще плясать-танцевать. Но осторожность возобладала, и путешественники в мгновение оказались почти в ста метрах от дороги в густых кустах, незаметные для случайных наблюдателей. – Мужики, это произошло! Это офигительно! – Это просто здорово, я сейчас умру от счастья. – Наконец-то! После первого обмена эмоциями стали решать, как быть дальше. О выходе к людям думали, конечно, и прежде. Но в диком лесу это казалось далеким и нереальным, как горизонт. Или бутылка холодного, запотевшего пива с Земли. – В таком виде мы не можем появиться. Это однозначно! – Виталик хотел выдвинуть ряд важных предложений, как вдруг понял, что сказать ему в общем-то нечего. Все мысли ушли. Их почти целиком вытеснила радостная неопределенность новой ситуации. По большому счету он не был готов к встрече с местным населением, очень уж неожиданно все получилось! – Конечно, не можем! Мы должны разорвать оставшуюся одежду, сделать из нее полотна ткани, обмотаться ими. Ткань должна быть самой простой – без рисунков и украшений. Естественно, выбросить обувь, рюкзаки и вообще все вещи. Ну, может, только зажигалки оставить, – совершенно серьезно сказал Агрис. На него уставились две пары удивленных глаз. – Ты чего? Я другое имел в виду – помыться там… ботинки почистить… – Тогда первый же попавшийся нам человек, заметив нас, побежит доносить страже о странных незнакомцах. Дальше – придумаете сами. – Я босиком ходить не буду. А без одежды нормальной я сразу заболею! – Макс начал возмущаться, вполне справедливо указывая на недостатки в предложении Агриса. – Агрис, твоя идея с перевоплощением, безусловно, хороша. Но не слишком ли она радикальна? – Блин, вы что, не можете помучиться пару деньков, пока одежду нормальную не достанем? Потом легче будет. Обоснуемся в каком-нибудь поселке, на подхвате у местного агрария. Еда два раза в день, работа от рассвета до заката, до пока дядя не подобреет… Мы же договаривались обо всем?! – Агрис на самом деле был возмущен позицией землян. – Когда мы договаривались, никто реально себе этого не представлял. Может, на самом деле по реке сплавимся? – Какая разница, здесь мы выйдем в цивильное место или ниже по течению? Из района поиска мы уже давно ушли. Теперь затеряться нужно. На местных со своими шмотками мы непохожи – придется под оборванцев косить, под бомжей самого низкого пошиба, вообще без имущества и одежды, потому как нет у нас ни того ни другого. Ну можно посохи себе отломать. Причем не отрубить, а именно руками отломать их от дерева, как если бы не было у нас топора. Наступила пауза. Агрис думал о том, как бы уломать своих попутчиков согласиться на его хитрый план. Виталик с Максом – как этот план разумно и безопасно подкорректировать. «Терять герметичность», даже конспирации ради, совершенно не хотелось. Первые более-менее приемлемые идеи пришли в голову Виталику. – М-да, расклад на самом деле интересный. От обуви и вещей действительно придется оказаться. Идти босиком. Одежда у нас фабричная, нездешняя – тоже не пойдет. – При этом взгляд Виталика не отрывался от бывшей рясы Агриса. Была она ужасно грязная, совершенно порванная и побитая жизнью. Короче, подходила по всем параметрам. – Можешь на нее не смотреть Виталик. Даже в таком состоянии это отличная и очень дорогая ткань, к простому оборванцу она попасть никак не могла. Ни по финансам, ни по статусу. Придется ее выбросить. – Джинсы тоже отпадают. Рюкзак, футболки с рисунками, шорты тоже. Кроме этого остаются трусы, носки, свитер, трико… и все! – Вещи, которые нельзя взять с собой, надо спрятать в лесу, место запомнить. Футболки, свитер и трико разорвать на куски, вывалять в грязи. Хотя они и так грязные, но лучше перестраховаться. Швы и рисунки не должны попадаться ни при каких условиях. Трусы с носками не брать – не положены они оборванцам. А зажигалки закрепить шнурками в складках тряпья – кто их шмонать будет? Деревянные посохи и вообще ничего растительного происхождения с собой не брать – чтобы с лесом не связали. Кстати, Агрис будет единственным среди нас говорящим человеком. Мы же двое – немы от рождения, даже почти не понимаем ничего. Идет? Через час по дороге, ведущей от поселка Безымянный к поселку Серебряный, шли три исхудавших странника с многочисленными царапинами по всему телу, в одних только набедренных повязках из невообразимого переплетения рваного тряпья, босые ноги и без какого-либо имущества. Вся скорбь и боль человечества выражалась в их виде. Удивительно, но шагала троица по дороге бодро, даже оптимистично, с любопытством разглядывая окрестности и довольно щурясь на скупое осеннее солнышко. Глава 4 Посмотреть вокруг было на что. После надоевшего леса путешественники шли по самой настоящей дороге, слева от нее простирались поля, уже убранные и даже заросшие бурьяном. Что там до бурьяна росло – было совершенно непонятно, но интересно. Как интересно и многое другое. – Агрис, а можно сделать так, чтобы мы понимали местные разговоры? С тобой-то мы нашли общий язык, точнее, ты нашел… а другие как? – Ветал, я главный маг-исследователь Закатного ордена. Конечно, я могу это сделать. Самый простой и наименее затратный способ – с помощью большого железного периметра из моей лаборатории в Венце. Это город такой на Варте, там была наша цитадель. Годится? – Не годится. Ты же крутой маг, неужели без этой железяки не сможешь? – Можно и без артефакта. Для этого я должен создать модель того заклинания, которое сам использовал, переложить на тебя и периодически его подпитывать. Для этого нужно такое количество маны, что внимание всех любопытных магов в этом районе я гарантирую. – Хреново. – Ничего страшного. Понаблюдаешь за разговорами, авось чему-то и научишься. Я уже активировал вам зоны запоминания, очень осторожно, с минимумом искажения магического фона. Так что запоминать новые слова будете гораздо быстрее. На первое время хватит, а там еще что-то придумаем. Тем временем на горизонте показались какие-то строения. Первое поселение в мире Иглы! Чем ближе к нему подходили, тем хуже становилось землянам от того, что им открывалось. Виталик не раз бывал в самых отдаленных станицах, хуторах и вообще на разное нагляделся. Видел он мазанки, видел саманные и деревянные дома, лачуги из пиломатериалов и самые настоящие землянки. Но такого убожества он даже представить себе не мог. Маленькие, чуть выше полутора метров, с миниатюрными дверями в половину человеческого роста, задернутыми мешковиной, и окошками-дырками в стенах, эти «дома» были просто кучей веток, палок и облепившей их грязи. Рядом находились какие-то убогие навесы из палок и лапника, которые должны были изображать сараи. Получалось из рук вон плохо. Кое-где вдоль единственной улицы поселка росли молодые деревья и кусты, мимо них в поисках хоть какой-то еды шныряли местные курицы, поджарые и энергичные. За странниками увязалась стайка местных детей – голых, босых и худых, по одному только своему виду очень голодных. Только у одного пацана, самого старшего по виду, имелась какая-то тряпка на причинном месте. «Пожалуй, Агрис прав. Со своим снаряжением мы были бы здесь, как инопланетяне», – подумал Виталик и подтолкнул Агриса – узнавай, мол, кому свободные руки в хозяйстве нужны. Тот пребывал в небольшом офигении – отвык уже от незамысловатой сельской жизни своей родины. Показались первые взрослые жители. В штанах из грубой ткани, похожей на мешковину, длинных платьях и босиком. Заросшие и чумазые лица местных крестьян с интересом разглядывали неожиданных гостей. Были они маленького роста, худыми, какими-то корявыми, с длинными, плохо расчесанными светлыми волосами. С людьми из мира Земли их было невозможно перепутать – вроде бы руки-ноги и прочее все на месте, но что-то неуловимое отличало их от жителей Земли. Их движения, их взгляд, мимика. Выражение лиц. Это было невозможно объяснить простыми словами. К Агрису – первому увиденному ими аборигену – земляне успели привыкнуть. С начала их знакомства его не воспринимали как «другого». Поэтому странности поведения их нового компаньона остались не замеченными землянами, да и обстановка была совершенно другая – в тот момент Ветал и Макс были озабочены другими проблемами. За все время, проведенное вместе с землянами, Агрис поневоле начал принимать их привычки и особенности поведения. Этому способствовало и то, что с первого дня знакомства с землянами он начал магически обучаться их языку, вместе с которым впитывал и многое другое, часто совершенно неожиданное для самого себя. Например, после нескольких дней совместного путешествия он перенял моторику тела землян, став для них совершенно своим. Неловкость и неуклюжесть Бомжика в первые дни их путешествия была совершенно обычной для мира Иглы, просто земляне об этом не знали. Тем временем Агрис начал переходить от одного аборигена к другому, ведя разговоры с каждым из них, потом подал знак рукой следовать за ним. Потом были еще переговоры, еще и еще… Наконец они пересекли весь этот крохотный и убогий поселок и вышли на другой его конец. Агрис молча показал двигаться дальше по дороге. Через полчаса ходьбы последовало объяснение: – Мужики, везде облом. Как я и говорил, скоро будет война. Сейчас к ней все готовятся – местный барон Изирд забрал в армию всех, кого только можно. И еще лошадей, провиант. Лишних ртов здесь не потерпят – своих непонятно как кормить. Хорошо хоть урожай в этом году был хороший. Иначе был бы голод. Агрис замолк и после некоторой паузы закончил свою речь: – Но, я думаю, не все так просто. Прячутся местные мужички, не хотят в армию идти. Оно понятно – кому охота пушечным мясом становиться? А баронам большое войско нужно, чтобы перед орденами показать себя серьезной фигурой и выторговать особое расположение. Я так думаю. В любом случае здесь нам ничего не светит. Чужих людей селяне к себе не пустят. Идем дальше. – А когда будет другое село или станица? – Здесь это называется страдж. Привыкайте говорить правильно. По словам местных, день пути. В одной набедренной повязке было зябко даже днем – совсем не лето на дворе. Предположим, днем идти можно. А ночевать как без одежды и еды? Эти мысли ураганом пронеслись в головах странников. – Агрис, а вариант в селе что-нибудь украсть? Одежду какую-нибудь. Или хотя бы курицу. – Макс не терял надежды получить хоть какую-то выгоду от первой встречи с цивилизацией. Даже таким способом. – Станичники сейчас только этого от нас и ждут. Уже приготовлены дубины, местные мужики жаждут развлечений. Поэтому забудь об этом. Запалим костер побольше, веток на себя навалим – переночуем как-нибудь… Делать было нечего, и путники пошли дальше по извивающейся змейкой дороге. Пейзаж вокруг не менялся. Те же поля слева с редкими островками лиственных деревьев и зарослей кустарника. Густой лес справа. Со временем нестерпимо захотелось пить, но никакой реки или ручейка в округе не было и в помине. Оставалось лишь надеяться, что вода впереди все-таки будет. Только ближе к вечеру они набрели на здоровую лужу прямо посреди дороги. – Ну наконец хоть какая-то вода; надеюсь, лошадки местные сюда не какали… – Подожди, надо подумать… – Чего думать-то? Нет вокруг воды, кроме этой лужи. – А откуда она взялась? – Э-э-э… Непродолжительный осмотр местности показал, что лужа берется из ниоткуда. Ну и ладно! Решили палкой выкопать яму, в которую будет стекать более-менее чистая вода. Яму глубиной сантиметров тридцать вырыли недалеко от лужи, со стороны леса, и она стала быстро наполняться водой. Она наполнилась бы еще быстрее, но три измученных жаждой человека не давали ей это сделать. Рядом с ямой собрали внушительную гору из веток (лапника в округе не было), сухой травы и листьев. На скорую руку, но вполне профессионально (практики в последнее время им хватало!) собрали шалашик и запалили большой костер, подложив в него толстых, долго горящих сучьев. После всех этих приготовлений троица устроилась у огня, готовясь переночевать здесь. – Жрать охота. – Не сыпь мне соль на рану. Улиток и тех не видно. Я бы их съел! – Улитки, поджаренные, такие восхитительно резиновые и чудесно несоленые. Тоже хочу! – Смеркается уже. Забудь про улиток. И вообще, человек без еды десять дней может спокойно жить без вреда для здоровья. Даже книга есть такая – «Чудо голодания». Макс критически осмотрел худосочные тела своих товарищей, потом свое собственное, совершенно лишенное излишков жира, и произнес: – Эта книга – полный бред. Хочешь стать подтянутым и энергичным – меньше ешь, больше двигайся. Вот и весь секрет. Для этого необязательно книжки читать. Это даже вредно. Лучше время, которое ушло бы на чтение этой книги, потратить на активный отдых, в те же горы сходить. На природе, во время активного отдыха, даже худой человек худеет, про полного и говорить не приходится – масса исчезает. Посмотри на Агриса, помнишь, каким он рохлей пузатым был раньше? Сейчас его не узнать. И волосы отрастать начинают. Почти абреком стал. Со времени первого знакомства на голове Агриса появился четко вертикальный ежик черных волос. Короткая черная бородка тоже выросла, и приличная щетина образовалась, но для настоящего абрека ему очень не хватало орлиного профиля. Ночевать было неуютно. И гораздо холоднее без привычной амуниции. Товарищи по несчастью навалили рядом с собой веток, травы и жались друг к другу. Устроились они в непосредственной близости от костра, и если бы не бдительность, тренированная многими ночевками на свежем воздухе, пожара бы не миновать. Сон приходил медленно, с ленцой. Но неотвратимо. Просыпаться почти голым осенью – удовольствие сомнительное, пусть даже местный климат был мягок и дождя не было. Поднять из небытия костер – дело пары минут, благо сушняка собрали много, как раз для этого случая. И все же… – Да разгорайся уже быстрее! Фффу, ффффу-у. – Сильнее дуй, сильнее. Угли хорошие. – И без тебя знаю. Фффу, ффффу-у. – О, разгорается! – Сейчас согреемся. Есть было нечего. Даже воду можно было пить только из вырытой ямки с помощью трубочки из толстого стебля какого-то растения. Оставалось только погреться у костра, справить естественные нужды, напиться воды впрок и продолжить путь. А чего сидеть? Через несколько минут троица была уже на ногах и решительно семенила по местной «магистрали» в поисках следующего населенного пункта. Где им обязательно повезет – им дадут работу, горячую пищу и, может быть, даже одежду. Мечты, мечты… Часы шли один за другим, не добавляя ничего нового. Только к середине дня показались дома какого-то села – почти точные копии первого. Агрис пошел выяснять обстановку, оставив землян за границей поселка. Он объяснил, что одному ему будет проще договориться. Его долго не было, Макс с Виталиком уже начали волноваться, когда он все-таки появился – возбужденный и радостный. Он показал жестами следовать за ним и привел их через поселок в какой-то шалашик из палок, тростника и соломы. Здесь им следовало отдыхать. Для лежания предназначался ворох травы. Потом он принес выдолбленную из дерева миску и глиняный кувшин с водой. В миске было что-то похожее на перловую кашу, не соленую и без единого кусочка мяса. Но все трое с аппетитом накинулись на нее, для них это была самая вкусная в мире еда! Через пять минут к ним пришел местный мужик в кожаных сапогах и кафтане, раскрашенном синей краской – сразу видно, солидный селянин. Одни только сапоги чего стоили! Он сказал что-то Агрису, и все вместе они отправились в дальний конец села, к лесу. На опушке их уже ждали три здоровенных, грубо сделанных плотницких топора. Селянин указал на деревья и что-то сказал Агрису. Тот поплевал на руки, взял топор и принялся рубить ближайшее дерево. «Все понятно, бригада лесорубов прибыла отрабатывать еду», – подумал Виталик и присоединился к Агрису. За ним последовал Макс. Топоры оказались отменно наточены, и вообще было видно, что за ними следят: ручки тщательно отполированы долгой работой, не заметно ни малейшего следа ржавчины. Во время работы тот самый «солидный» селянин – их наниматель – не выпускал их из виду. Может, оценивал своих новых работников, а может, следил, чтобы те ценные топоры не украли. В любом случае работа спорилась. За время странствий по лесу им множество раз приходилось рубить дрова единственным туристическим топориком, в этом деле они успели поднатореть. К тому же то был легкий туристический топорик, а здесь – серьезные инструменты, длинные и тяжелые. Правда, железо топоров было отвратительного качества. Три часа работы пролетели, как пять минут. Разгоряченные и обливающиеся потом «лесорубы» срубили наконец приличное количество деревьев, обрубили сучья и сложили их в отдельную кучу. Теперь следовало перетащить все это богатство в закрома. Селянин забрал топоры, передал их появившемуся словно из ниоткуда пацану и стал руководить переноской груза. Ни зараз, ни за два раза перетащить бревна и дрова к дому селянина не удалось. Пришлось делать больше десяти ходок. Наконец и с этим закончили. К тому времени солнце стало опускаться за горизонт, и «батраки» в сопровождении хозяина доплелись до своего сарая и упали без сил. Рядом со спальной соломой уже стояла большая миска с перловой кашей – намного больше предыдущей. Еще были какие-то вареные овощи наподобие моркови, целая гора местных кислых «яблок» и кринка с молоком. Хозяин показал своим новым работникам, где брать воду, справлять нужду, и удалился по своим делам. Выглядел он при этом очень довольным, прямо-таки светился от удовольствия. Виталику пришла мысль, что где-то они продешевили… Нельзя сказать, что новоиспеченные батраки валились с ног, но устали прилично. Особенно досталось плечам, на которых перетаскивались бревна. После трапезы сон стал с неимоверной силой давить на троих «батраков», и те, как следует закопавшись в солому, заснули. Первый день их «легальной» жизни в мире Иглы подошел к концу. Землянам не терпелось расспросить Агриса – что, черт возьми, происходит? Но конспирация, конспирация… Ранним утром к батракам пришла девчушка лет восьми и принесла завтрак – все ту же пресную кашу с овощами и молоко. А вскоре появился хозяин и повел на вырубку. «Он что, весь лес решил вырубить?» – подумал было Виталик, но его мысли повернулись в другом направлении – компанию им составила пара пацанов лет четырнадцати, в простых штанах и рубахах. А топоров было, как и вчера, три. «Может, они терминаторы – руками деревья валить будут?» Секрет молодых пацанов открылся просто. Они деревьев не валили, а длинными ножами, наподобие коротких мачете, обрубали у сваленных стволов ветки потоньше. Большими топорами воевать с ними было неудобно, а так – в самый раз. Работали до полудня, несколько раз делая перерыв на отдых. Вместе с ножами пацаны принесли с собой и кувшины с водой. Для себя и для работников. Еще они принесли грубый хлеб и немного обветренного, но свежего сыра. После обеда занялись переноской древесины на уже знакомое место. На этот раз они не успели закончить работу до захода солнца и только в темноте подошли к своему сараю. Неизменная каша, овощи и молоко были на своем законном месте. Солома тоже. Кажется, жизнь стала налаживаться. На местных фруктовых деревьях созрели маленькие ядовито-зеленые плоды немного вытянутой формы. Кислые сверх всякой меры, они вязали язык и земное название «яблок» получили по явному недоразумению ввиду отсутствия аналогов – ну не было на Земле ничего подобного. По-местному эти плоды назывались «дзиндо», в лесу их росло великое множество. Все дети постарше целыми днями пропадали в лесу рядом с поселком, время от времени возвращаясь с тяжелым грузом дзиндо. Горы этих плодов росли в поселке. Женщины, орудуя небольшими ножами из твердого дерева, разрезали плоды на четвертинки, после чего их выкладывали на тонкий слой соломы, разложенный прямо на земле, под солнцем. Хорошо, что дождя пока не было. Еще местные объедались этими плодами сами и обильно потчели ими своих работников. Через неделю земляне смирились со вкусом местных фруктов и хрумкали их за милую душу. В прекрасный осенний день, когда ярко светило солнце, трое работников разлеглись на здоровенной копне соломы, грызли «яблоки» и разглядывали облака на небе. Одеты они были по местному прикиду – в широкие холщовые штаны и рубахи, поверх которых красовались облезшие шкуры неизвестного животного, с дыркой для головы посередине и перевязанные на поясе веревочкой. То были средневековые безрукавки. Впервые за несколько дней работы у Хилда – так звали их хозяина – у них появилась возможность спокойно поговорить. – Мужики, нам реально подфартило с этой шабашкой. Все могло быть гораздо хуже, уж поверьте мне. – Ну конечно! Пашешь как вол от рассвета и до заката. И ни тебе спасибо, ни тебе пожалуйста. – Макс, ты вредничаешь. Даже одежду Хилд подкинул. И кормит нормально. – А зачем ему нужны работники, загибающиеся от недоедания и пневмонии? – Такое бывает. Ситуации разные случаются. Нам повезло, что многих мужиков барон забрал в армию. Сейчас они сидят по казармам, лопают в три пуза кашу и готовятся героически встречать агрессора – кто это будет, пока неясно. А ведь и работать кто-то должен! Сено, воду таскать, дрова рубить… да мало ли что. На селе всегда работы хватает. И тут мы, как подарок на день рождения – здоровые, выносливые, к работе очень даже годные. Помните, как он радовался в первые дни? – А то! Ходил за нами, как на веревочке. Или пацанов к нам подсылал, чтобы следили за нами – вдруг убежим с хозяйским инструментом? – Вот-вот. Было бы народу для работы достаточно – послал бы он нас куда подальше. Или просто кормил за работу, и все. А так – рубаха, безрукавка, штаны. Красота! Очень хорошее место. В целом точку зрения Агриса земляне разделяли. И на то были разные причины. Одна из них – селянки. Многих мужиков забрал местный военкомат защищать границы родного баронства. А ведь от мужиков не только работа нужна, но и ласка для нежного пола. К последнему местное женское население и привлекало троицу. Высокие, по сравнению с местными мужиками, статные, симпатичные. Щупают приятно. То, что двое не разговаривают, – так это вообще замечательно, трепаться меньше будут. После долгих дней вынужденного воздержания появление пришлых батраков стало приятным сюрпризом. У вынужденных скитальцев период сексуального воздержания тоже затянулся, поэтому все стороны были очень довольны происходящим. На селе странная троица потихоньку становилась «своими». Никто за ними уже не бегал присматривать, как в первые дни. С утра Агрис получал установку на дневной план работ, а также инструменты и провиант на день, и все. Возвращаться они старались ближе к темноте – типа работали целый день, и вообще молодцы. Но и без показухи они старались работать на совесть. Где еще таких хозяев найдешь? – Как там ее – Игна? Ну пухленькая такая, маленькая. – Максу не терпелось похвастаться перед товарищами последним своим сексуальным приключением. Кому еще он мог рассказать про это? – Ну понятно, и что? – Вчера ближе к вечеру с пасеки возвращаюсь – встречает меня Игна с кринкой местной бормотухи и закусоном. Одетая вся в парадное. И подмигивает хитро. Ну пошли обратно на пасеку – там сена много, и вообще хорошо очень… – Удивил, блин. Нас этим не зацепишь. Ты бы лучше знанием местного языка удивлял, а не хождениями по бабам. Немного освоившись на новом месте, земляне стали активно постигать местный язык. Конечно, в произношении они не практиковались – конспирация, но понимать, о чем говорят люди вокруг, уже понимали. Начинали с отдельных слов: пила, топор, вилы, дом. Сейчас земляне уже начинали различать смысл предложений, хотя и самых простых. Будущее раскрасилось радужными цветами. – Агрис, а ты узнавал у местных, почему зверья в округе нет? – Конечно, узнавал. Оказывается, сколько они тут живут – ни разу не видели никого крупнее дятла. Плохой, говорят, лес. – Тогда какого лешего они здесь поселились? – Кризис перенаселения. Раньше они жили в другом поселке, но места под новые поля там не было совершенно, а детей чем-то кормить нужно. И самим есть очень хочется. Пришлось им сниматься с насиженного места и отправляться в поисках лучшей жизни в новые земли. Что с того, что они «плохие»? Зато земля дает много хлеба, и никто не голодает. На этом месте они обосновались совсем недавно, всего пару лет назад. – То-то я смотрю на эти халупы вместо нормальных домов и понять не могу – как в них вообще жить можно? Какие-то орудия есть, неужели нельзя построить что-то приличней этого убожества?! – Зимой мы и будем этим заниматься. Думаешь, просто так мы лес рубим и бревна в поселок таскаем? Сейчас мы их оставляем сушиться, к тому времени, как они будут готовы, страда закончится, много мужиков освободится от работы в поле, тогда и будем дома возводить. – Понятно. Безработица нам не грозит. Виталик посмотрел на свои натруженные руки, на деревянные вилы неподалеку и высказал мысль, уже давно витавшую в умах землян. – Агрис, я понимаю, что жизнь на селе не сахар и индустриального производства здесь нет. Но неужели так сложно сделать нормальные инструменты для работы? На все село только пять железных топоров! За ними следят, словно золотые они. Грабли деревянные, вилы деревянные, лопаты деревянные. К плугу острый камень привязан. А то железо, что есть, – дрянь, а не железо. А пила? Даже пила деревянная! Из железа только узкая полоска и зубья. – И что? – Инструменты из нормального железа где? Что за долбаный дефицит? Чтобы выкопать яму, землю вначале колышком деревянным разрыхляют, потом вынимают лопатой. Очень осторожно вынимают! Потому что лопата деревянная, и сломать ее – как нечего делать. Куда это годится? – Виталик, ты не на Земле. У нас железо дорогое, хорошее – тем более. Какой кузнец будет делать из хорошего железа плуг для крестьянина? Это глупо. Он из хорошего железа сделает меч и получит за него хорошие деньги. У крестьян много денег нет и быть не может. Им остается только вилы из дерева мастерить и иметь пять топоров на все село. – Грустно. Работать не хотелось, настало время сиесты – законного дневного отдыха. Хотелось поговорить, поумничать. Земляне очень соскучились по простому человеческому общению. Это Агрис болтал с местными без умолку, Веталу с Максом приходилось держать язык за зубами – немые!.. – Агрис, я одного не пойму. Весь сыр-бор разгорелся из-за частички Грани миров. Кто ее получает без подготовки – с ума сходит. Получить ее можно из нас. Она в нас есть. Тогда почему мы не бегаем с пеной у рта и вообще ведем себя вполне адекватно? – Получить частичку, перейдя Грань миров, – не то же самое, что получить ее потом. Во время перехода перед человеком проносится начало вещей, он видит суть предметов. Но это происходит так, что человек своим разумом ничего не понимает. Кажется, что знания проходят мимо него как бы по касательной. Что совершенно не верно! Просто часть Грани миров откладывается в том месте, где человек не может это заметить. Вы называете эту часть подсознанием. Или бессознанием, что гораздо более верно. Те, кто пускает Грань миров в свой разум, не выдерживают и сразу погибают. – Агрис, какая суть вещей? О чем ты говоришь? Я ничего подобного не помню. Совершенно ничего! И Макс тоже. – Потому что перед переходом вы сильно выпили! Вы скорее чертей зеленых увидели бы, чем Грань миров. Может быть, это вас и спасло от смерти во время перехода – кто знает? Поэтому, кстати, обряд на вас сработал не так, как положено. Зов должен был забрать вас сразу, мгновенно, но с вашим алкогольным злоупотреблением все пошло не так, как положено: как истинные алконавты, вы заранее почувствовали неладное, тем самым выиграли время на подготовку к переходу. Сознание, разум здесь совершенно ни при чем. Организм в какой-то момент понял, что очень скоро окажется в другом месте, и дал команду разуму готовиться. Виталику показалось, что он отправляется на природу, и он срочно стал собирать вещи в дорогу. Максу и мужикам, с которыми он отмечал пятницу, стало казаться, что они уезжают на корпоратив – детали не важны. Главное то, что сигнал о грядущем переходе вы получили заблаговременно. Кстати, среди тех, кто выпивал в ту злополучную пятницу, почти наверняка нет погибших во время обряда – в момент перехода их разум был подавлен алкогольным отравлением и не был способен воспринять разрушающую частицу Грани миров. Это спасло многих. – А еще говорят, будто алкоголь вреден! Подожди, так получается, что в нас нет частички? – Почему нет? – Мы же пьяные провалились. Не помним ничего. – Повторяю еще раз. От того, помните вы что-то или нет, ничего не зависит. Думаешь, просто взял и запомнил начало всего? Ты бы умер в тот же момент. Частичка находится внутри твоего разума, в той его части, которую ты не осознаешь. – А какая мне от этого польза? – Был бы ты магом – была бы польза. – Между прочим, рядом с тобой лежит будущий студент академии! А значит, перспективный и уважаемый маг. – В будущем, Макс, в очень-очень далеком будущем. Магические практики сложны и требуют длительной подготовки. Знаний они тоже требуют немалых. На это уходят годы! – Агрис, ты всегда говоришь про магию: сложно, долго, муторно. Можешь хотя бы раз объяснить нормально – в чем сложность? Или ты вообще не маг? Агриса последние слова Виталика очень развеселили. Закончив улыбаться, он, видно, пришел к какому-то решению. Подумал еще некоторое время – Макс с Виталиком внимательно смотрели на него, словно ждали чего-то, – и начал речь: – Хорошо. Слушайте внимательно. Магию можно описать тремя этапами: видение, представление и изменение. Видение . Это значит видеть мир вокруг таким, какой он есть на самом деле, видеть саму суть мира, все его потоки, формы и материалы. Переход сквозь Грань миров настолько расширяет истинное видение мира, что владетелю этого дара становится доступно видеть подлинное состояние мира – его относительность. Понимать, что ничто вокруг не является совершенным, окончательным состоянием. Я, главный исследователь Закатного ордена, лишь в небольшой степени владею этим истинным видением. Только тот, кто пересек Грань миров и вобрал в себя ее частицу, может полностью и совершенно безупречно видеть это. Представление . Это означает способность видеть мир измененным. Твое совершенное убеждение показывает мир таким, каким он скоро будет. Неотвратимо будет! Малейшее сомнение разума делает все усилия мага бесполезными! При этом измененный мир нужно видеть полностью, во всех его потоках, материях и компонентах. Это очень важно и крайне трудно, особенно если изменение касается больших и сложных объектов. Например, человека. Поэтому ментальная магия настолько сложна и непредсказуема. Удел фанатиков и безнадежных фантазеров! Изменение . Взрыв, удар молнии, мгновение озарения – ты меняешь мир. Изменение, до этого бывшее лишь плодом твоего воображения, приходит в мир, окончательно меняя его. Это может происходить постепенно, как рост ветки на дереве или течение реки. Но чаще это всего лишь краткий миг. На ароматном стогу сена, где отдыхали от тяжкого труда три колхозника (и по виду, и по факту), повисло задумчивое молчание. Один колхозник думал, чего б еще добавить умного, двое других пытались переварить услышанное. – Очень странные вещи ты говоришь, Агрис. Есть очень хорошее и годное правило – первое начало термодинамики. Закон сохранения энергии. Ничто не берется из ниоткуда и не пропадает в никуда. Агрис, это основополагающий закон мироздания! Даже с помощью твоей магии нельзя изменить его и взять энергию из пустоты! – серьезно сказал Виталик. – Ветал, дослушай меня до конца. Конечно, в вашем мире, в котором почти нет маны, бутылка пива появиться сама по себе может только в приступе белой горячки. В мире Иглы мана есть, и при желании ее можно использовать для проведения магических ритуалов. Мана – растворенная в пространстве несостоявшаяся материя и ее движение. А также состояние (температура, скорость, плотность), состав материалов, из которого эта материя состоит. Это не обычная материя! Мана – это лишь потенциальная, пока еще несостоявшаяся часть мироздания. Если ты творишь молнию, например, то перемещаешь ману в свое представление молнии, и она возникает. Это не настоящая молния – она магическая, сделана из маны. Но при высоком уровне представления полностью копирует настоящую. – Значит, магия – это управление состоянием маны, я правильно понял? Ее переход из пассивного состояния в активное? – По сути верно. Только мана все равно стремится к своему обычному, пассивному состоянию. Без регулярной подпитки извне, без активации все новой и новой порции маны магический молоток неизбежно становится обычным. Просто мана в нем вернулась в свое обычное пассивное состояние. – Хорошо. Мана, как вы ее здесь называете, очень похожа на обычное магнитное поле. Ну не совсем обычное… Как ты можешь дать команду магнитному полю? Бред какой-то получается. – Этот процесс до конца еще не изучен. По результатам наших исследований, мана, или, как ты говоришь, – магнитное поле, тесно связана с мозгом человека. При определенных условиях импульсы головного мозга входят в равновесие с полем маны, как бы подключаются к нему. Появляется возможность перемещать и менять состояние маны. Чем более плотно человек может подключиться к полю маны, тем большее ее количество он может взять под контроль силой своей воли. Тем выше его способности в магии. Тем сильнее маг. – Вроде бы все просто. Имей объективную картину мира, разработай информационную модель ее нового состояния, дай команду полю напитать модель… Методику разработать не проблема. Не понял, в чем сложность? – Ветал был озадачен. Он перенес слова Агриса на строгую материалистическую основу. С точки зрения землян, в магии все было не слишком трудно – высшая математика или аналитическая геометрия являлись гораздо более сложными для понимания и изучения предметами. Или это только казалось им? Агрис удивленными глазами смотрел попеременно то на Виталика, то на Макса. Эти люди просто и незамысловато говорили о вещах, о которых принято было говорить пространно, с пиететом и чувством сопричастности к самому великому, что только есть в мире Иглы. Особенно дико это казалось тут, на сеновале. – Сложность? Я вам скажу, в чем сложность! Самая главная сложность – эта ваша информационная модель. Для ее построения недостаточно просто видеть лист куста и представлять лист куста. Нужно видеть течение жизни, саму суть растения. Разработано множество стандартных схем и заклинательных формул для корректного видения и представления даже самого обычного листа. Это грандиозный труд целых поколений магов-исследователей! – Агрис, не нервничай. Ты знаешь про молекулы, атомы, протоны, нейтроны и прочие электроны? – Я знаю эти слова из вашего языка. Это что-то очень маленькое, из чего все состоит. Но это бессмыслица полнейшая – невозможно представить, что твердь камня на самом деле состоит из этих ваших атомов, которые располагаются на гигантском расстоянии друг от друга, и что удерживает их вместе одна только сила магнитного поля. Или притяжения? Или тяготения? Это совершенно невозможно и невообразимо! – Это реальность, Агрис. Удивительно как раз то, что вы методом научного тыка вообще к чему-то пришли. Страшно представить поколения магов-исследователей, из года в год пытающихся расшифровать листик. У вас хоть микроскопы есть? – с грустью в голосе сказал Виталик. – Нет у нас микроскопов. Лучше магического зрения, которое открывает все грани явлений и предметов, ничего на свете нет. И быть не может. – Ваше магическое зрение – только одна сторона медали. Без фундаментальных исследований в области естествознания и точных наук вы далеко не продвинетесь, это я точно говорю. К тому же магическое зрение следит только за распределением маны в пространстве, правильно я понимаю? – На то это и магическое зрение, чтобы ману видеть! И вообще, надоел мне этот разговор. Скоро вы скажете, будто автомат Калашникова – не выдумка Макса, а правда. Вот смеху будет! Все трое от души рассмеялись. Причины для смеха у Агриса и у землян были совершенно разные. Жизнь на селе проходила медленно и спокойно. С заготовкой древесины закончили, теперь начали шкурить, пилить и обстругивать стволы. Из них делали готовые стройматериалы. Крупных бревен было заготовлено много, и за редким исключением все трое батраков проводили целые дни на стройплощадке. Дружная троица стащила несколько бревен и для своего сарайчика. Трудились вечерами, иногда даже под светом луны. В конце концов получилась приличная халупка. Хилд, их хозяин, когда посмотрел на их творение, улыбнулся своей простецкой улыбкой и сложные манипуляции с бревнами перестал им доверять. Даже обидно стало. На стройке земляне быстро учились языку. Правда, некоторые выражения и обороты вызывали определенные сомнения в своей цензурности и литературности… Но, на всякий случай, и их они все равно запоминали. И иногда мысленно произносили – когда, например, бревно падало на ногу. Со временем стало казаться, что земляне в компании с Агрисом – самые настоящие исконные селяне, неотъемлемая часть местного населения и вообще прожили друг с другом всю жизнь. Правильно говорят, что совместная работа объединяет. Подстилка из соломы в новом домике работников сменилась низкими скамейками; и еще в их домике появился очаг – согревалось жилище «по-черному», через дырку в потолке, и большая часть тепла уходила в небытие. Но и это был прогресс. Особенно когда выпал первый снег и ударил легкий морозец. Зиму в селе Лесное – именно так, оказывается, назывался их поселок – нельзя было сравнить с Сибирью или даже Москвой. Скорее это была кубанская зима, где вместо снега, трескучего мороза и обмороженных конечностей – дождь, лужи и слякоть с редким противным снегом. Теперь все трое щеголяли куртками на меху непонятного происхождения и обмотанными вокруг ног шкурами. Очень не хватало обычного земного зонтика или хотя бы полиэтиленового дождевика. Эти функции должна была выполнять облезлая шкура предположительно коровы, но справиться с означенной задачей она никак не могла. Бревна были готовы, наступила самая сложная часть – сборка первых домов, отладка, и что там еще делают… Батраков, которые даже свою крохотную и простецкую халупу сделали из рук вон плохо, к этой ответственной процедуре не допустили. Другой работы было немного, поэтому в какой-то день они ушли в лес «осмотреться». Ветал сразу взял быка за рога. – Агрис, я подумал над всей этой магией-шмагией. В ней есть только одна сложность – состояние, когда подключаешься к полю маны. И видишь в истинном свете все вокруг. – Как раз в этом состоянии большой сложности нет. Вопрос в видении – с этим у вас сплошные непонятки. Атомы, шматомы и прочая лабуда. В трансе ты видишь поле маны. Блин, я уже по вашей терминологии заговорил – какое такое поле маны? Ты видишь поток маны – вот так правильно. Видишь дерево, например. Чтобы адаптировать его под поток маны, нужны годы тренировок, знание специальных заклинаний. Вот тогда твое видение сможет «видеть» дерево так, чтобы развить на нем модель новой веточки, например, и направить в нее поток маны. Виталик был неумолим. – Без научного подхода получается игра в воображение непонятно чего, с редкими надежными заклинаниями для работоспособности. – Ты плохо меня слушал, Виталик? – Проехали. Как модель строится? – Она не строится, она представляется. Потому и называется «представление». Так же, как ты увидел истинное дерево, ты представил такую же истинную веточку прямо на дереве, только представил ее незаполненной. У меня, например, эта веточка будет серого цвета. Сгущаешь в ней ману, активируешь – и все, есть веточка. Правда, век ее недолог – пока мана активна. Конечно, можно закрепить подольше, есть специальные методы, но это уже другая история. – То есть ты видишь дерево в поле маны? И поле маны в дереве? – Правильно. Только пока вы сами не увидите это великолепие, все равно ничего не поймете. Поэтому, ребята, слушайте и запоминайте. Нет, вначале давайте присядем – вон и полено подходящее есть. Уселись? Хорошо. Теперь слушайте. Магический транс – это приключение, величайшее приключение, на которое способен человеческий ум. Быть в трансе – значит просто быть, ничего не порождая – ни действия, ни мысли, ни эмоции. Вы просто есть, и все. Когда вы совсем ничего не делаете – телесно или ментально, на любом уровне, когда всякая ваша активность прекратилась, и вы просто есть, просто существуете, это и есть транс. Вы не способны его делать, не способны его практиковать: это необходимо понять. Всякий раз, когда вы решите войти в транс, отбрасывайте всякое делание. Мышление, концентрация, созерцание – это тоже делание. Если же хотя бы в течение одного мгновения вы ничего не делаете, а просто пребываете в своем центре, полностью расслабившись, это и есть транс. И как только вам это удастся, вы сможете пребывать в этом состоянии сколько угодно долго. В конце концов, хоть все двадцать четыре часа в сутки. Когда вы придете к этому, то осознаете способ, благодаря которому ваша сущность остается непотревоженной даже тогда, когда вы совершаете разные поступки. Но сначала надо научиться просто быть, а затем совершать самые простые действия: ходить, наблюдать, находясь при этом в состоянии транса. После этого вы сможете выполнять и более сложные действия. Например, я разговариваю с вами, но перед этим я вошел в транс и остаюсь в нем сейчас. Я могу говорить, но в моем центре нет даже самой легкой ряби. Он абсолютно безмолвен. Транс – не против действия. И все равно вы лишь наблюдатели на холме, которые видят все то, что происходит вокруг. Вы не делатели, вы – наблюдатели. Делание продолжается на своем уровне, это совсем не трудно: вы колете дрова, достаете воду из колодца, совершаете любые действия; лишь одно из них недопустимо – вы не должны утратить свою ясность. Я понятно объясняю? – Ни фига не понятно, но прикольно. Давай еще, – восхищенно сказал Максим. – Давно у меня не было таких странных слушателей. Ну да ладно. Внимание, студенты, продолжаем занятие, – сказал Агрис и продолжил «лекцию»: – Первый шаг к трансу – быть очень бдительным к своему телу. Человек постепенно становится бдительным к каждому своему жесту, к каждому движению. И по мере того как вы начинаете полностью контролировать свои действия, происходит чудо: многое из того, что вы делали раньше, исчезает за ненадобностью; ваше тело становится более расслабленным, более гармоничным и целеустремленным. В вашем теле утверждается глубокое спокойствие и уверенность. Затем нужно научиться осознавать свои мысли. Они более тонки, чем тело, и, разумеется, более опасны. Когда вы научитесь осознавать свои мысли, вы удивитесь тому, что происходит внутри вас. Если записать на бумагу все то, что постоянно происходит внутри вас, и прочитать записанное, вы обнаружите внутри себя безумца! Из-за того, что мы этого не осознаем, безумие продолжается и искажает наше видение мира. Вот почему необходимо изменить этого безумца. Чудо наблюдения состоит в том, что вам не нужно ничего делать, кроме как стать наблюдающим. Сам процесс наблюдения за безумным умом изменяет его. Постепенно безумец исчезает, ваши мысли теряют свою хаотичность и становятся более гармоничными. Тогда воцаряется глубочайшее спокойствие. А когда ваше тело и ваш ум успокоятся, вы обнаружите, что они соответствуют друг другу, что они связаны. Теперь они не мчатся в разные стороны, не скачут на разных лошадях. Впервые возникает согласие, и это согласие невероятно помогает в работе над третьим шагом – наблюдением своих чувств, эмоций и настроений. Это самый сложный и самый трудный шаг, но, если вы научились наблюдать мысли, он вам удастся. Еще немного интенсивного наблюдения – и вы начнете наблюдать свое настроение, свои эмоции, свои чувства. Как только вы осознаете три этих шага, они сольются воедино – произойдет то четвертое, чего вы не сможете сделать сами, – слияние с потоками маны. Оно произойдет само собой. Это дар соединения, вознаграждение тем, кто смог пройти по этому пути. – Агрис, у меня складывается ощущение, что студенты академии на лекциях никогда не спят. Потому что они выспались на домашнем задании, на дополнительных занятиях и даже умеют спать во время ходьбы. – Это большая проблема всех магических школ, Максим. Особенно в период базового курса многие ученики путают транс со сном. И эту подмену не так-то просто заметить! – Верю, охотно верю. Кстати, очень интересно. Агрис, можешь нам еще раз эту телегу прогнать, для запоминания… Пожалуйста! Агрис критически осмотрел своих слушателей, вздохнул и начал лекцию заново. Потом еще раз. И еще. В конце концов его терпение закончилось. – Вы что, издеваетесь надо мной? Я уже пятый раз вам одно и то же повторяю. Неужели запомнить сложно? – Да нет, просто прикольно это все. На самом деле прикольно. Надо будет обязательно попробовать, – сказал Макс. – Агрис, а как все это должно проходить? Подготовка к трансу какая нужна? Музыка, ароматы или свет специальный? – Совсем не обязательно. Для нашей с вами диалектичной жизни лучше всего подходит метод динамического транса. Это когда хорошо поработал, набрался эмоций и вообще возбудился сверх всякой меры, а потом просто уселся поудобней и в транс входишь. Разные полюсы жизни срабатывают: действие – бездействие. Такое подходит? – Даже очень подходит. А ты сам как в транс входишь? – Для меня это уже не составляет труда, могу за две секунды войти в транс и оставаться в нем целый день. Только неинтересно это – жизнь словно мимо проходит. – Ну ладно, засиделись мы что-то. Скоро нас искать пойдут – куда смылись поганцы в казенных тулупах, да и пайку пропустим. – Да, время. Пайку, а точнее неизменную перловую кашу, овощи и молоко, не пропустили. Да и вообще ничего интересного не пропустили. Селяне уложили несколько бревен в новую хату, но сделали это криво и до конца дня все переделывали, злились и говорили непонятные Виталику с Максом слова. Те их усердно запоминали, но в гущу событий старались не лезть. Распорядок в лачуге работников поменялся радикально. В один из дней Агрис застал Виталика с Максом в позе лотоса. Картину дополняли охапки сена, которыми земляне обложились со всех сторон. Дело было поздно вечером, когда селяне уже рассматривали сны. Поэтому Агрис пошел на рисковый шаг: наклонился над ухом Макса и тихонько прошептал: – Вообще-то сидеть необязательно. Лежа входить в транс гораздо удобней. – Отвали, Агрис, если лежа в транс входить – засыпаешь через пять минут. Просто рефлекс какой-то срабатывает! Сразу вырубаешься. «Какая интересная мысль! Надо было убирать лежаки из аудитории транса», – подумал Агрис и завалился спать рядом с друзьями. Ему все эти тренировки были уже не нужны. В этот день Виталик с Максом узнали новое слово – Хсенадис. Но землянам было приятней называть этот праздник по-старинке: Новый год. Чем это сопровождается в мире Иглы, они не знали. Но догадывались. В этот день они участвовали в убивании сразу трех баранов, двое землян держали на земле животное, пока Хилд резал ему горло. Разделку туш он им не доверил. И правильно сделал – ну не приходилось им никогда прежде баранов разделывать, и вообще никаких крупных животных. Ни в мире Иглы, ни на Земле. Сегодня троица совершенно не знала, куда себя девать: работы по строительству на время праздника остановились. Все заняты: женщины готовят невообразимое количество еды, мужики им в этом деле с удовольствием помогают, периодически заслуживая небольшие кусочки уже готового жареного мяса или другой вкуснятины. Первое капитальное здание поселка было готово к приему посетителей. Как догадались работники, это был какой-то общинный дом. Дом для всех. Сегодня в нем поставили длинные столы, лавки и стали выкладывать посуду. Троица на все приготовления смотрела с восхищением, но ни к какой работе их не допускали. От нечего делать пошли инспектировать местные достопримечательности. Село Лесное было в понимании Ветала с Максом крохотным. Пять десятков жителей – совершенно не солидно. Но по понятиям мира Иглы это был вполне обычный населенный пункт. Героически преодолев сотню шагов по грязи и грандиозным лужам главной местной «магистрали», троица подошла к главному сокровищу села – хлеву. В нем помещались целых четыре ухоженные коровки и бычок непонятной масти. Кличка у бычка была такая же непонятная – Хвостатый. Почему именно Хвостатый, а, например, не Рогатый? Дверей в хлеву не было. Вместо этого проход закрывали несколько бревен, перевязанных веревочкой, которые нужно было отодвинуть в сторону, чтобы войти внутрь, и здоровенная, уже сильно истрепанная коровья шкура, создающая преграду сквозняку и холоду с улицы. «Скобяные изделия еще не скоро придут сюда», – подумал Виталик, отодвинул шкуру и смело зашел внутрь. На тесноту хлева, отсутствие нормального света, запах животных и навоза он уже давно внимания не обращал. Бычок мирно жевал сено, до тех, кто интересуется его персоной, ему не было никакого дела. Коровы тоже жевали сено и периодически заглядывались на Хвостатого. Хлев был основательно вычищен, выдолбленные из цельного дерева поилки наполнены чистой колодезной водой, и сено свалено там, где нужно. Об этом Ветал с Максом позаботились еще с утра. Делать здесь было совершенно нечего. – Как там Хвостатый? – Пользуется успехом у противоположного пола. И вообще все хорошо. – В овчарню пойдем? – Что там делать? – Ладно, тогда в курятник. Там мы сегодня еще не были. – Точно! Со стороны этот диалог выглядел довольно странно. Два взрослых человека показывают друг другу рожки, машут несуществующими крыльями и даже имитируют половой акт. Но как еще можно передать такую бездну информации без слов? На бумажке писать? Путь до курятника был совсем короткий. Стоило им отойти от хлева на несколько метров, как их взору предстал огороженный тонкими веточками загон величиной с баскетбольную площадку. В загоне копошились, верещали и даже пытались взлететь местные петухи и курицы. Были они совсем не бройлерными. Скорее они походили на разжиревших на халявной пайке голубей-переростков. В отличие от своих земных сородичей, курицы мира Иглы могли пролететь несколько метров, а то и больше, поэтому еще в детстве им подрезали крылья. Просто и незамысловато. В дальнем углу загона помещался грубо сколоченный ящик, обложенный сеном. По идее, в нем куры должны были пережидать непогоду. Но подобного зрелища ни земляне, ни Агрис никогда не видели. В дождь, в снег и мороз неугомонные птицы прыгали, кричали и всячески безобразничали в загоне, на ящик не обращая никакого внимания. Вода у них была, перловка, перемешанная с какими-то корешками, тоже. Навоз в птичнике убирали редко и использовали с умом – и на Земле, и на Игле он считался отличным удобрением! На то, что запах у ценного сельскохозяйственного ресурса просто убойный, никто внимания не обращал, и курятник находился прямо посередине села. Макс и Ветал искренне сочувствовали соседям такого беспокойного хозяйства. Просто так ходить было неинтересно, и земляне пошли в свою лачугу тренироваться в трансе, один Агрис продолжил слоняться без дела. А потом присоединился к друзьям, когда ему захотелось спать. Ближе к вечеру в лачугу к работникам заглянул сам хозяин Хилд, что-то торжественно объявил Агрису и свалил по своим делам. Агрис расплылся в довольной улыбке. У входа в самое первое «настоящее» сооружение поселка Лесное творилось что-то невообразимое. Земляне с удивлением заметили рядом с домом огромную кучу хвороста, уже политую маслом. Все население сгрудилось вокруг этой кучи и прильнуло к дверям нового дома – за крепкими створками явно что-то происходило. Виталик заметил у одного из поселян зажженный масляный фонарь в одной руки и кусок пакли в другой. Он стоял у самой кучи дров и явно ожидал чего-то, чтобы поджечь ее. – Адгар Сенам, дадже! Адгар Сенам, дадже! Адгар Сенам, дадже! Толпа, сгрудившаяся у входа в здание, начала произносить хором одни и те же слова, это походило на какое-го групповое заклинание или молитву. Или коллективное сумасшествие. Виталик склонялся к последнему. – Адгар Сенам, дадже! Адгар Сенам, дадже! Коллективные завывания стали заметно громче и энергичней. С большим трудом протиснувшись к входу, Виталик понял – внутри кричали то же самое. Больше того, именно крики из общинного дома задавали ритм толпе снаружи. Он никак не мог понять, кто же там орет, но было ясно, что это не один человек. Несколько минут коллективная энергия песни нарастала, пока наконец не закончилась под радостные крики селян. В этот момент разожгли большой костер, толпа отхлынула от входа в общинный дом, и от нее отделилась полноватая девушка лет двадцати, а следом за ней мужчина. Девушка сразу же бросилась к пламени. Только сейчас Виталик рассмотрел, что она была полностью обнажена, а ее кожа покрыта странными рисунками – толстыми волнообразными линиями. В руках у нее был сверток. Как только девушка вплотную приблизилась к огню, она бросила сверток в самый его центр, и его сразу пожрало пламя. В этот момент толпа словно сошла с ума! Виталика мгновенно оттеснили от костра, своих товарищей он потерял из виду гораздо раньше. Что происходило дальше, он узнал позже от Агриса. – Темные вы люди, земляне. И очень странные. Придумали елку какую-то, украшаете ее зачем-то, словно середина зимы – это развлечение. Кому такая глупость в голову могла прийти? Зима – страшное время. Время холода, голода. Людское племя за время зимы теряет своих людей, а вы – елку наряжаете. Зиме нужно отдать ее долю – кровь человека. Но обычной крови от раны будет недостаточно, зиме нужна особая кровь – кровь смерти или кровь жизни. Немощных стариков или тяжелобольных сейчас в селении нет, поэтому вместо крови смерти зиме дали кровь жизни. Когда зрелая женщина первый раз ложится с мужчиной, ее кровь вполне подойдет. Именно это и происходило в общинном доме, и все поддерживали парочку. Если бы ничего не получилось, пришлось бы кого-то убивать! Но все прошло очень хорошо, даже тряпка с кровью вспыхнула очень ярко и почти сразу – зима точно приняла свою долю. В этом году в поселке не будет случайных смертей. – Агрис, я поражен. Магические ордена, академия. А в деревнях творится черт знает что! – Виталик, про что ты сейчас говоришь? Послушал бы ты себя со стороны… Ладно, пошли в дом. Будем праздновать! В общинном доме собрались если не все, то большинство жителей поселка. То здесь, то там горели массивные масляные лампы, в таком количестве земляне видели их впервые. Наверное, собрали все, что были в поселке. Внутри помещения пахло свежими, совсем недавно распиленными и уложенными бревнами, новой деревянной мебелью и едой. Селяне выглядели празднично – бритые, подстриженные и вымытые головы, лучшие наряды: передники, сарафаны с вышивкой, белые рубахи. На столах стояло немереное количество мяса, похлебки, какие-то овощи, сушеные фрукты и ягоды. Неизменной перловки нигде не было видно. Зато стояло несколько больших кувшинов с местной бормотухой. «Сегодня выпьем хорошенько. Наконец-то!» Эта мысль прочно засела в голове Ветала. Работников отвели в дальний конец стола, что их совершенно не огорчило. Поддерживать светский разговор с местными они все равно не могли, а еды с выпивкой и в конце стола хватало. В начале застолья Хилд сказал что-то торжественное и непонятное, со всех сторон стали раздаваться радостные возгласы, и толпа селян принялись уничтожать съестное. Земляне же, зная все подводные камни человеческого организма, сначала приступили к бормотухе. Градусов в ней было не больше десяти, и вообще она больше смахивала на брагу непонятного происхождения. Но при должном умении и старании ею тоже можно было напиться до чертиков. После первой чашки с хмельным напитком Ветал с Максом не ели, а аккуратно закусывали, чаще вареным мясом – и откуда только аппетит взялся? Мясо работники видели редко. Не только в своей миске, но и у хозяев тоже. Животные были неприкосновенным запасом еды на случай настоящего голода и праздничным угощением. Сегодня был праздник середины зимы, и деликатесного продукта было просто завались. Через некоторое время заговорил какой-то мужик, потом еще и еще… С непривычки быстро захмелевшие работники так и рвались с кем-нибудь пообщаться. Удавалось это только Агрису. Виталик с Максом только знаками показывали соседям, насколько им здесь хорошо и замечательно. А потом притащили какую-то местную балалайку, и начались танцы. «Уж теперь-то мы точно оторвемся по полной», – решили земляне и выпили еще по одной. Потом добрали остатки бражки на дне кувшина и пошли учить аборигенов, как под нормальную музыку зажигать нужно. Вечер удался на славу. – О-о-ох!!! – А-а-ах-х-х!! – Уроды, вы совсем охренели. Алкашня долбаная, вас кастрировать надо и кодировать. Вам пить вообще нельзя, поняли? Гребаные беспредельщики… – Агрис, не кричи. И так голова раскалывается. Какого хрена у меня под носом кровища и челюсть болит? – Виталик только сейчас заметил, что вчера его явно били по голове. И не один раз. – Потому что вам вчера селяне всем скопом пенделей надавали. Причем за дело! – Стоп, дружище, конспирация… конспирация… не ори так, – вмешался Максим. – Какая, к дьяволу, конспирация? Макс вчера отобрал дудулу у местного дудулиста и начал под него исполнять «Мама – анархия, папа стакан портвейна». А ты подпевал что есть дури. Потом вы закричали, что «хеви-метал форевер», стали толкаться друг с другом и вообще со всеми. Что это за приколы гнилые? – Это называется слэм, чувак. Дальше что было? – Потом вы объявили медленный танец, стали напевать какую-то лабуду типа «миллион-миллион-миллион алых роз» и у всех на глазах лапать женщин. Приличных, замужних местных женщин. Одна даже чуть-чуть беременная была. – Да ну на фиг… что потом было? – После этого вам морды били. Вы вырубились, и я вас сюда отнес. Идти назад после такого представления мне было стыдно, пришлось весь праздник в лачуге нашей сидеть. Уроды! Повисла неловкая пауза, каждый думал над тем, как быть дальше. Кто-то думал быстрее, кто-то медленнее по причине физического недомогания. Первым к финишу пришел Агрис. – Вариантов нет. Нужно к Хилду идти и каяться. Скажу, что, когда напьетесь, вам башню сносит, и вы начинаете… как это называется… зажигать! – Отмазка гнилая, но ничего другого не остается. Как после этого немыми прикидываться? – Ну вы же не круглые сутки бухаете? Идти решили не в дом к Хилду, а в общий дом. И не ошиблись. Праздничное угощение еще никто и не думал убирать, за столом сидел Хилд, еще какой-то мужик и сильно порозовевшая барышня. Барышне делали комплименты, она улыбалась, стреляла глазками и вообще была в приподнятом настроении. Компанию работников встретили с пониманием и совершенно дружелюбно. Указали на лавку рядом, подвинули кувшин с брагой и миску с мясом. Это было очень к месту. Агрис о чем-то объяснялся с Хилдом, периодически указывая на землян и закатывая глаза к небу. Тот согласно кивал головой, улыбался и что-то лопотал по-местному. Потом поднял чарку и что-то сказал. Агрис дал знак Веталу с Максом, тех уговаривать не пришлось. Грянул тост, и чарки в одно мгновение сделались пустыми. Потом еще тост. На этот раз от Агриса. Теперь нужно было закусить как следует… Потом слово взял мужичок, потом барышня, потом еще кто-то. – Неправильный опохмел – прямая дорога к запою. Виталик, ты же об этом знаешь. Зачем усугубляешь? – Уйди, абориген, я сейчас в транс входить буду. Лучше Максу нотации читай. – Умный, да? До Макса сейчас не достучаться. При этом он указал на развалившегося в углу их халупки Максима. Тот пребыл в глубоком сне, и нотации ему были что танку щекотка. – Все равно не мешай. Я чувствую в себе силы. Еще немного, и я познаю дзен. – Ну и хрен с тобой. Агрис завалился спать, оставив Ветала сидеть в стогу соломы. Но сну уготовано было быть недолгим. – Есть! Получилось! Разбуженные Макс с Агрисом сонными глазами уставились на Виталика, и удивлению их не было предела. В руках приятеля была бутылка пива «Балтика № 7». Ветал торжественно открыл ее и сделал первый, самый длинный и вкусный глоток. – Это оно!!! Праздники имеют свойство быстро заканчиваться, намного быстрее, чем хотелось бы. Новый год прошел (на самом деле это был День середины зимы, но землянам больше нравился Новый год), снова пришло время трудовой рутины. Построенный общинный дом был только первой ласточкой. Мелочиться не стали и сразу после правдника заложили аж пять новых домов! Правда, размерами меньше первого. Работникам приходилось крутиться как белкам в колесе – выходили на работу они затемно и приходили, когда луна на небе окончательно сменяла солнце. Топор и примитивная пила стали им такими же родными инструментами, как в свое время клавиатура. Одна мозоль сменялась другой – до рукавиц здесь почему-то никто не додумался, мышцы их стали крепкими, а тела подтянутыми. И еще закаленными. Потому как домик они себе сделали отвратительный. Когда ударил первый настоящий мороз, Хилд приютил их у себя, иначе они бы просто замерзли – тепло очага уходило в дыру, а стены оказались полны множества щелок и самых разнообразных отверстий. Чуть позже основные дырки они заделали, дымоход сузили, но все равно это была лачуга, а не дом. С другой стороны, троица и не думала строить что-то основательное и становиться крестьянами – огурцами да картошкой на учебу в академии не заработать. После праздничных проделок впору было уходить из такого гостеприимного села, но куда? И как? Просидев пару недель как на иголках, троица относительно успокоилась. Относительно еще не значит окончательно, особенно усердствовал в паникерстве Агрис. Как страшный сон вспоминал он материализовавшуюся бутылку пива. – Я как глянул на поле маны – думал, с ума сойду. Как будто не бутылку с пивом сотворили, а целую бочку! Целые пласты маны подняты! Такое даже в Сальбе будет видно, не говоря уже об окрестностях, любой более-менее приличный маг обнаружит следы работы с маной. Елки зеленые, да нас уже давно засекли! Рано или поздно сюда приедут любопытные маги и начнут расспрашивать, выяснять… Если думаете, что селяне будут нас покрывать перед орденом, вы глубоко ошибаетесь. А когда им расскажут, как «немые» работники по пьяни песни непонятные орали и диким непотребством занимались, – все станет понятно даже ребенку. Валить надо. Срочно. – Достал ты уже. Решили же, как потеплеет – двинем. Сейчас в этом никакого смысла нет, даже если свалим, прихватив с собой теплую одежду и запас еды, далеко все равно не уйдем. Те же селяне выловят нас очень быстро и за кражу ценного имущества оглоблями отдубасят. Короче, не дергайся, Агрис. Такие разговоры повторялись всякий раз, когда находилось подходящее время и место. Виталик и сам понимал, что напортачил… Но как? Что происходило в хибаре после примирительной посиделки с Хилдом, он решительно не помнил. Пришел в себя, только когда почувствовал знакомый вкус пива. Поначалу он даже решил, что все странствия по миру Иглы ему померещились. Это быстро прошло – благодаря ругани Агриса в основном. Он на самом деле испугался, ведь если заговоривших немых можно было как-то объяснить, как быть с материализацией – далеко не самым легким разделом в магии Иглы? Повторить первый успех никак не удавалось. Виталик с Максом уже свободно добирались до третьей ступени транса – наблюдения за своими эмоциями, вот только слияния почему-то не происходило. Агрис говорил, что все дело в обстановке: она должна быть спокойной, приятной, расслабляющей. В постоянной кутерьме строительства, когда болят руки и вечером после работы хочется просто отдохнуть, никакого слияния не получалось. Но все равно земляне старались каждый день выделять время для транса. В конце концов, что еще им было делать холодными зимними вечерами? Даже в карты не поиграть – спрятаны карты. Порой землянам казалось, что мир сузился до размеров их села и за ним ничего нет. С «большой земли» не было ни торговцев, ни путников, ни даже чиновников. Лишь изредка из соседнего села приезжала подвода с такими же селянами. Они навещали родственников и подбирали невест для неженатых парней. После каждого приезда соседей в главной хате сидели допоздна, и на следующий день хозяева были сонные, как зимние мухи. Троице работников эти посиделки были по барабану. Село Лесное, несмотря на относительную сытость нынешней жизни, успело надоесть им хуже пареной репы. Или перловой каши, которой их кормили каждый день. За делами как-то незаметно подошла весна. В один из дней Виталик, выйдя на улицу, вдруг ощутил явные перемены. Прежде всего, он почувствовал, что солнце стало греть сильнее и вообще заметно потеплело. Если бы дело происходило севернее, сугробы начали бы активно таять, но в здешних краях сугробов не было, лишь пару раз за всю зиму снег покрыл окрестности да морозец ударил градусов под десять. На что-то серьезней зима так и не сподобилась. И все же перемены чувствовались, еще немного – и ночевать можно будет прямо под открытым небом у костра. Именно этого и ждали работники. Основные детали были уже давно оговорены. После непродолжительных споров решили с Хилдом не прощаться и уйти по-английски. Мужик он, конечно, хороший, но их незамысловатую одежду может и забрать обратно. Что-то по-настоящему ценное решили не брать, только рубахи, штаны, шкуры с завязками на ноги и запас провизии. А еще нож и огниво с трутом – этими предметами худо-бедно земляне научились пользоваться и с зажигалками повсюду не бегали. Но человек полагает, а случай располагает. Настоящая весна пришла в село Лесное только через месяц, ее селяне готовились встречать по-настоящему. С танцами, а еще традиционным пьянством и обжорством. Привычно облагораживался общинный дом, готовилось обильное угощение, и люди морально настраивались на отдых. Кто-то уже с утра был готов… Обстановка настраивала на расставание, момент был самый подходящий. Когда застолье было в самом разгаре, план начали реализовывать. То один, то другой из троицы выходили из хаты «до ветра», прихватывая за собой то приличный кусок мясного пирога, то копченый окорок… Через час таких хождений припасов было собрано минимум на неделю вперед. К тому времени селяне успели порядочно набраться, и троица «помахала им ручкой». В последний раз оглядев хозяев, приютивших их, они вышли из общей хаты. У них была возможность украсть у селян что-то ценное и дорогое, но они не стали этого делать. Это были простые и честные люди. И по-своему сильные. Их жизнь проходила в постоянной борьбе с самой природой за кусок хлеба. Поэтому земляне уходили, взяв с собой лишь самое необходимое. Уходили с чувством большого уважения к людям, которые помогли им выжить и не скатиться в полудикое скотское существование. Глава 5 – Агрис, ты по-русски объясни – что дает эта самая частица Грани миров? Хватит говорить общими фразами. – Ты меня задолбал, Виталик. Это невозможно сказать точно – есть лишь теории, практикой пока не подтвержденные. Теоретически частичка должна открывать новые горизонты перед магом. В плане «видения» и «представления». Канал подключения к полю маны тоже должен расшириться. Блин, я уже вашей терминологией стал выражаться! – Как-то не ощущается этого расширения канала и всего остального. Или мы что-то неправильно делаем? – Не знаю, может быть. А может быть, и нет. – Теоретик, блин. А кто такие эти урги? Что ни ругательство – постоянно ургов мужики местные вспоминают! – Лет сто назад с Яххина какой-то умник завез забавную зверушку – урга. Помесь вашей мартышки и крысы. Яххин вообще богат на забавных зверушек. Эти урги на благодатной земле Варта расплодились неимоверно, делянки крестьян стали разорять, в дома пробираться и хулиганить. То кринку молока разобьют, то на столе нагадят. Жрали вообще все, что могли найти. Никакого спасения от них не было. Пришлось орденам вмешаться – по решению Совета разработали какое-то заклинание-паразит. Нет теперь ургов. Но память о них жива до сих пор. Очень уж вредные твари были. – А какие они, урги эти? – Я же говорю, как обезьяны ваши. Небольшие, волосатые, всеядные и очень многочисленные. – Любопытно было бы посмотреть на них. – Поезжай на Яххин, они там до сих пор живут и здравствуют. Только не советую туда соваться – схарчат тебя на Яххине. – Кто? – О-о-о! Там желающих много найдется, совершенно дикий континент. Радуйся, что в мире Иглы ты появился на Варте. – Я бы радовался, если бы на Земле остался. К празднику прощания с зимой Виталик с Максом все-таки вышли на четвертый уровень транса. Они смогли наконец увидеть обычные предметы вокруг, заполненные почти прозрачным ярко-белым «киселем» и пронизанные каркасом из тонких, насыщенных линий того же цвета. Поле маны предстало перед ними жиденьким туманом с металлическим оттенком, почти равномерно заполнявшим собою все пространство. Сразу возник соблазн этим туманом начать управлять – постараться сдвинуть с места хотя бы самую маленькую «тучку», но… Агрис был радикально против. Да и сами земляне решили не создавать себе ненужных проблем. Гораздо интересней было играть с «представлением». Так уж сложилось, что бутылка с пивом была основной темой тренировок – просто потому, что создали ее самой первой. Поставив перед собой воображаемый объектив «микроскопа», Ветал смотрел на атомы, складывающиеся в молекулы, их взаимосвязи. На то, как они становились веществами и предметами, окружающими его. Он даже не представлял, как на самом деле выглядит атом или молекула, но воображение работало за него. Или частица Грани миров на самом деле работала в этот момент в его подсознании? Но главное было в другом. В последней стадии транса становилось возможным рисовать все сущее, используя для этого одну только силу мысли. В такие моменты мир вокруг Ветала становился интерфейсом самого уникального, просто невозможного в реальности графического редактора. Он мог легко и непринужденно, только представив себе контуры нужного предмета, тут же получить его трехмерное изображение. При определенных усилиях – со всей возможной детализацией и текстурами. И даже нужным молекулярным составом – для этого он активно использовал виртуальный «микроскоп». Если Виталика что-то не устраивало, воображаемая конструкция менялась или уничтожалась вовсе. После многочисленных тренировок и с помощью воображаемого «графического редактора» Виталику не составляло большого труда снова и снова создавать макеты – информационные модели своих творений. Так работал с «представлением» один Виталик, имевший на Земле большой опыт работы с графическими редакторами, подобная визуализация была ему близка и интуитивно понятна. Макс же представлял себе дикую мешанину из графического редактора с добавлением своеобразного программерского софта. Виталик даже не пытался осмыслить, что происходит в голове его товарища. Информационная модель стеклянной бутылки создавалась за несколько минут, а вот с ее содержимым были большие проблемы. Ведь это только кажется, что напиток статичен. На самом деле в нем играет хмель, бурлит углекислый газ, и жидкость ни на мгновение не останавливается в своем движении. А ведь есть еще поверхностное натяжение, инерция и черт знает что еще. Сам напиток (или что-то очень похожее) с большим трудом, но сделать удалось. Он был без единой молекулы углекислого газа и заполнял бутылку полностью, до самой крышки. Состав «пива» подозрительно напоминал смесь чистого спирта с водой и плавающими на поверхности кусочками солода. Но и в это Агрис не верил. – Как только вы вольете в модель ману, она упадет на землю трухой. Без серьезной школы, без направляющих заклинаний у вас ничего не получится. Таковы правила магических практик – они проверены столетиями и тысячелетиями использования. – Хорошо, тогда почему у Ветала бутылка все-таки появилась? И было в ней самое настоящее пиво! Даже с газом! – Хрен его знает… может, он бутылку с Земли протащил?! – Ага, а еще бутылку водки и пакетик с чипсами. Ветал, да ты у нас хомяк! А ну доставай из штанов все, что у тебя там еще припрятано. – Из штанов я могу достать только свой детородный орган. Потому что в моих штанах даже карманов нет. – Это тебя оправдывает. Получается – будет толк из информационной модели, будет! Только где опыты ставить? – Разберемся… Трое молодых людей уже пятый день подряд шли по дорогам барона Изирда в славный город Стольмен. Что он собой представляет, никто из них толком не знал. Земляне в нем, по понятным причинам, никогда не бывали, а Агрис «в такие дыры старался не заезжать. Что там делать уважаемому магу-исследователю Закатного ордена?». Сейчас же этот городишко виделся им чем-то совершенно невообразимым. Еще бы! В нем должны быть дома из камня, мостовые, самый настоящий рынок и прилично одетые люди. Много людей! Может быть, даже целая тысяча людей! Всем своим видом они были колхозники колхозниками. Рубахи, штаны из грубой мешковины, обмотанные шкурой ноги, да по свертку с едой на спине. Пейзаж вокруг вполне соответствовал их облику – бесконечная равнина с редкими рощицами деревьев. Изредка путешественникам попадались ручейки и небольшие речки. В течение всего путешествия они не видели совершенно ничего примечательного. Миновали три села и обогнали ровно пять повозок, груженных какой-то провизией. На второй день дорога отступила от леса, и вдоль нее потянулись сплошные поля, луга, пажити, редкие станицы и хутора. Селяне смотрели на них без особого любопытства и в разговоры не ввязывались. Землянам очень хотелось увидеть настоящего рыцаря! Но, по словам Агриса, делать им нечего, рыцарям, как по сельским дорогам разъезжать. В такой глуши они чаще сидят по замкам и спиваются потихоньку. Виталик и Макс уже вполне сносно понимали местную речь. При любой возможности они приставали к попутчику или селянину с провокационными вопросами и просьбами: «Сколько идти до Стольмена?», «Где вода?», «Где находится штаб дивизии?», «Дай пожрать». Серьезной смысловой нагрузки эти представления не несли, но это была важная языковая практика, очень необходимая землянам. Они не зря потратили столько времени на обучение новому языку – аборигены их понимали, хоть и с трудом. В очередной раз они устроились на ночлег у небольшой речушки. Ветал и Агрис уже готовились ко сну, когда с реки вернулся очень заинтригованный Макс. – Мужики, или у меня день очень неудачный, или эта речка на самом деле говном воняет. Пойдем посмотрим! Все трое пошли смотреть на местную достопримечательность, почему-то у Агриса выражение лица при этом стало очень довольное. – А ведь и правда, попахивает речка говнецом! Как сие возможно? – удивленно сказал Макс. – Неужели не догадались? Река течет из города. Значит, совсем немного до него осталось. Завтра должны дойти! – У меня нехорошее предчувствие. Чего это он такой говнистый, город этот? А вон и фекалии поплыли… – Макс указал на предмет, плывущий по реке. И правда, по реке плыла самая настоящая фекалия. – А чего вы хотели, дети цивилизации? Канализации настоящей здесь нет, все в реку идет. Завтра еще не на такое насмотритесь… Чистюли, блин. Вблизи города движение заметно оживилось. Дружную троицу все чаще обгоняли подводы с дровами и едой. Особенно много было с дровами. Тяжело приходилось горожанам без газификации и электрификации! Кроме подвод появились и пешеходы, наряженные по местной моде: кожаные сапоги, камзолы, куртки и даже самые настоящие кружева ослепительной белизны. На усталых путников они не смотрели – обычные крестьяне, мало ли таких приходит в город в поисках лучшей жизни? А вот землянам все было интересно. Никаких нарядных рыцарей с плюмажами на шлеме и длинными копьями не было, зато они увидели самую настоящую карету. Маленькая, деревянная, украшенная резьбой и окрашенная в золотистый цвет, она бодро неслась вперед во все свои четыре лошадиные силы. Кому повезло путешествовать в такой роскоши, было непонятно – окна были занавешены. К Стольмену вышли в полдень. Его окружала довольно хилая стена, скорее даже забор-переросток. Каменным было только его основание, верхняя же часть была сделана из дерева. Рва с водой и живущими там голодными крокодилами тоже не было. Редкие башенки чисто символически возвышались над городской стеной, хотя в них кто-то сидел и упорно разглядывал окрестности. Что они там интересного увидели, было совершенной загадкой – на расстоянии больше километра от стены даже кусты не росли. Сплошное чистое поле. Ворота славного города Стольмена были гостеприимно распахнуты для своих гостей. Четыре здоровых мужика в кожаных доспехах, с мечами в ножнах и при алебардах лениво рассматривали проходящий рядом с ними поток людей и гужевого транспорта. Препятствий для движения они не создавали. Троица пристроилась за повозкой какого-то крестьянина и без проблем прошла в город. Стольмен встретил путешественников гулом многочисленной толпы. Земляне, до того побывавшие только в захолустном селе, встретили подобное многолюдье немного ошарашенно. И с энтузиазмом. Пусть до их родного города Стольмен совершенно недотягивал, но вид скопления людей, наряженных во вполне приличное одеяние – от простых штанов до длинных мантий из тонкой и хорошо окрашенной ткани, – настраивал на оптимизм. Люди вокруг суетились, спешили куда-то. Троицу ничем не примечательных «колхозников» горожане совершенно игнорировали. Земляне впервые в мире Иглы вступили на мощенные камнем улочки самого настоящего города, и сделали они это очень осторожно – с верхних этажей выливали и выбрасывали вниз все, что самим уже не было нужно. В результате этого безобразия узкие улочки были завалены огрызками, обрезками, кожурой и продуктами человеческой жизнедеятельности. Троица старалась обходить это, но не всегда успешно. Вскоре их обувь украсилась сомнительного происхождения грязью. Запах тоже был соответствующим. Что удивительно, на вопиющую антисанитарию никто не обращал вообще никакого внимания, будто так и должно быть. Их путь лежал через жилые кварталы. Дома вокруг были чаще неостекленные, хотя и ухоженные. Двух-, трех– и четырехэтажные дома наваливались сверху на мостовую, после станичных крохотных лачуг эти громадины казались настоящими гигантами. Камня в городе не жалели – деревянных домов почти не было. Сами жители Стольмена проносились мимо них настоящими болидами «Формулы-1». Стоило только в непосредственной близости оказаться горожанину, как он тут же исчезал за очередным поворотом. Виталик недоумевал – неужели неспешная жизнь в поселке Лесном настолько снизила их темп жизни? Хотя, скорее всего, объяснение этому было гораздо прозаичней – местные старались быстрее миновать группу понаехавшей «деревенщины». Узкие улочки Стольмена привели троицу к главной достопримечательности города – его рынку. Это была площадь метров двести по диагонали перед внушительным, по местным меркам, зданием. На рынке стояло несколько десятков лавок с овощами, мешочками с перловкой, свежим мясом, копченой колбасой и огромными корзинами, заполненными до боли знакомыми дикими «яблоками». Ажиотажа не было, хотя вокруг торговцев и крутились, прицениваясь, покупатели. Кто-то делал покупки. Большая же часть площади пустовала. – Сейчас только середина дня. Вот ближе к вечеру сюда потянется народ и будет грандиозная толчея. К тому времени и торговцев прибавится. – Агрис, ты никогда не видел настоящей толпы людей. Я бы показал тебе пару мест на Земле… А это что за небоскреб? Виталик показал рукой на мрачное здание из известняка, громоздившееся на окраине рынка. Высотой в четыре этажа, украшенное искусной резьбой по камню, оно уходило куда-то вдаль от площади, пряча задний свой двор от любопытных взглядов. Даже по земным меркам это было солидное сооружение. Перед главным входом расположилась статуя неизвестного человека в натуральную величину. – Это здание магистрата. Там чиновники Стольмена работают. В нем же находится зал приемов, казна, тюрьма и еще много чего. Посмотрим ближе? Вблизи здание уже не производило такого внушительного впечатления. Резьба оказалась довольно грубой, стены уже давно нуждались в ремонте, а небольшие оконца на поверку оказались совсем уж маленькими. Но застекленными! Для мира Иглы это был показатель высокого статуса. А вот статуя рядом с входом в магистрат произвела сильное впечатление. На постаменте возвышался лысый и бородатый мужик в какой-то хламиде, с посохом в руках. Все детали статуи были сделаны с изумительной тщательностью: каждая ниточка одеяния, каждая морщинка человека были словно не сделанными резцом и молотком, а появились неведомо как. Создавалось впечатление, что еще немного, и странный мужик с посохом сойдет со своего постамента на рыночную площадь. – Агрис, это кто? Местный бог? Ты про это ничего не говорил. – На Игле нет никакого пантеона богов, их место занимают ордена магов. Они и есть чудо мира Иглы. А мужик этот – наказанный отступник. Смотрите, какой у него взгляд грустный. – Работа скульптора удивительна. Талант! – восхищенно сказал Максим. – Какой талант?! Это на самом деле отступник, в прошлом – живой человек. За тяжкие прегрешения его превратили в камень, чтобы другим неповадно было. Ну и красоты ради. – «Гриди Карлита, хулитель основ, разрыватель порядка и вор. Быть тебе вечным свидетелем своих победителей. 3004 год с установления Порядка» , – громко прочитал Агрис надпись на табличке рядом со статуей. – Офигеть, просто слов нет… Желание разглядывать творение неизвестного гения как-то сразу пропало. Троица еще немного побродила по рынку и вернулась обратно к магистрату. – Не сказать, что я ожидал увидеть здесь метро… Но какое-то здесь все маленькое, сжатое: улицы, дома, лавки торговые. Нет размаха. Один только магистрат красавчик. – Это обычный город Варта, каких много. Фонтанов с дворцами здесь нет. Зато есть куча разных мастерских – мы просто не были в районе ремесленников. Постоялые дворы, кабаки, лавки менял, даже маги есть – артефакторы наверняка и еще кто-то. Примерно в той стороне. – Как узнал? – удивился Виталик. Дорогу Агрис ни у кого не спрашивал. – Там магичит кто-то. Уже довольно долго, с небольшими перерывами. – Посмотрим? – Ну пошли. Денег у нас все равно нет, чего стоять просто так? Неспешной походкой они двинулись по широкой улице. По меркам Стольмена – настоящему проспекту! Это была главная улица города, она проходила от западных ворот города до рыночной площади, делая небольшой крюк в сторону района ремесленников и прочего мастерового люда. Горожане здесь прохаживались большей частью солидные – редко где мелькали рубахи из простого некрашеного холста, чаще встречалась одежда из хорошей ткани, кожа, меха, красивое оружие на поясе. На подозрительную тройку здешняя публика бросала косые взгляды. По обеим сторонам улицы одна за другой располагались лавки с непонятными названиями и какими-то жутковатыми картинками. Обычные и фантастические животные, предметы, где-то даже люди – все было сделано тщательно, но все равно слишком уж коряво и просто, на привередливый вкус землян. Одно заведение особенно сильно привлекло троицу. На его фасаде была нарисована кружка, а из распахнутых дверей доносились запахи чего-то восхитительно вкусного. И это заведение тоже пришлось миновать. Идти без денег в кабак значило нарываться на неприятности, халявщиков здесь и своих хватало. Агрис остановился возле трехэтажного здания из красного кирпича. Как уже заметили земляне, со стеклами на Игле была напряженка. Остекленные окна имелись только в самых приличных домах, и то – совсем маленькие. Здесь же рядом с входом находилось метровых размеров остекленное окно. И при нем железные ставни – чтобы завистники ночью это богатство не разбили. Над дверью красовалась шестиугольная звезда с глазом посередине и какая-то надпись на местном языке. Читать земляне не умели, поэтому вопросительно уставились на Агриса. – «Лучшая магия». Магазин так называется – «Лучшая магия». Давайте войдем, у меня появилась отличная идея. И вообще, неужели вам неинтересно? Внутри магазина царила атмосфера загадочности и чего-то необычного. Со стен на посетителей смотрели портреты очень серьезных людей в мантиях, непонятные знаки и мумифицированные животные. Прилавков с товаром, как ожидали земляне, не было. Зато присутствовал больших размеров гражданин в синей мантии и небольшой круглой шапочке красного цвета. Зашедшим покупателям он был не рад. – Убирайтесь вон, голытьба. Я никому не подаю. – Сир, прошу прощения за наш вид, но мы не нищие. Мы ученики. Одни из лучших! Совсем недавно мы покинули школу Железного ордена. В связи с некоторыми событиями… – Решили отсидеться от войны в стороне? – Это одна из причин, по которой мы приняли решение покинуть школу. Если быть точнее, нас исключили из нее за несоблюдение обета. – Магичили на стороне? – Нет, сир. Нам сильно не повезло участвовать в конфликте, поведшем за собою сильное разрушение имущества ордена. Признаться, эту драку мы устроили сознательно, чтобы избежать участия в войне. Это было гораздо меньшее зло, чем очень скоро быть убитыми непонятно кем и за что… – Дураки! Даже самые тупые подмастерья знают – войны не будет. Истинный и Железный ордена договорились и спокойно поделили то, что раньше принадлежало Закатному ордену. Троица удивленно уставилась на продавца магической лавки. Они впервые услышали, что война отменяется. – Ну пусть даже вы не отребье, что вечно шляется в округе, но что вам понадобилось в моей лавке? – Сир, мы хотим продать вам наши умения в магических практиках. В школе мы были лучшими учениками. Продавец (или хозяин?) уже совсем по-другому посмотрел на своих посетителей. – Хорошие маги мне сейчас нужны. Сразу четверых подмастерьев из моей мастерской орден забрал переучиваться на боевиков! Но это совсем не значит, что я вас приму. Мое заведение пользуется уважением в Стольмене, недоучки мне не нужны. – Позвольте продемонстрировать вам наши умения, сир. Вы будете довольны. – Попробовать можно. Альбрех, постой за прилавком. Если придет кто-то из клиентов – сразу зови меня. После этих слов из-за ширмы позади стола хозяина показался чернявый и худой как головастик Альбрех. Все четверо под предводительством хозяина – его звали Свен – отправились в путешествие по магазину и одновременно магической мастерской. Миновали длинный коридор, освещаемый редкими масляными лампами и уходящий куда-то в глубь здания, спустились по лестнице в подвал и вошли в просторную, очень хорошо освещенную комнату с выкрашенными синей краской стенами. Никаких украшений или окон в ней не было, только добротно сделанные шкафы вдоль стен и восемь небольших столиков со светильниками. Перед каждым из них стояло удобное мягкое кресло. При желании здесь можно было разместить еще полтора десятка таких столиков со стульями – места для мастерской Свен, похоже, не экономил. Сейчас в помещении никого не было. Свен вытащил из шкафа браслет, установил его в специальном держателе на столе и указал на него Агрису. – Этот заказ мне поручили сегодня утром, завтра клиент должен получить готовый артефакт. При надевании браслета заказчик должен ощущать эмоции человека, с которым он общается. Длительность эффекта – не менее четырех месяцев, лучше – год. Никакого взлома ментальной защиты не требуется. Простой артефакт. Если справитесь за три часа – принимаю вас подмастерьями. Все понятно? – Вы получите нужный артефакт даже раньше, сир. – Хотелось бы в это верить. Я оставляю вас одних – не вздумайте лазить по шкафам! У меня отличная охрана. С этими словами он вышел, закрыл дверь, и по коридору раздались удаляющиеся шаги. – Агрис, идея, конечно, хорошая. Но не слишком ли круто? Мы с Максом ни одного артефакта в жизни не видели! И как же наша конспирация?! – Не парьтесь. Я бывший главный исследователь Закатного ордена, подобные артефакты могу делать пачками, даже не напрягаясь. А для конспирации какая разница, кем работать? К тому же для обычных работяг наши физиономии слишком уж интеллигентны. И соскучился я по магическим практикам, по правде говоря. И еще – под таким шикарным прикрытием вы можете смело начинать экспериментировать с полем маны! – Идея хороша. Смущает наше ученичество, Агрис. Не тянем мы на школяров – по возрасту не проходим. – Макс никак не унимался в своих сомнениях. – Ха-ха-ха! Вот ты юморист! Это у вас на Земле, коль пришло время идти в имперскую армию, – прощай, школа. В орденской школе можно учиться до глубокой старости, пока маразм не придет. – Ничего не понимаю – когда же тогда последний звонок? – А нет никакого последнего звонка! Магу надо жалованье большое платить, власть давать, а ученику орденской школы нужно только место в казарме (хорошей казарме, это правда), паек и жалованье, не слишком высокое. На уровне зарплаты среднего мастерового. Очень экономно получается, и готовый резерв на случай войны. Пока место среди магов ордена не освободится – сидеть тебе в учениках, будь ты хоть трижды Гэндальф! Бутылка пива «Хадыженское» медленно проявлялась в воздухе. Вначале показалось ее основание, потом мерцание пошло выше, выше, пока не дошло до горлышка и пробки. Через какие-то мгновения в бутылке появилась жидкость янтарного цвета и сразу же забурлила пузырьками газа. На все это великолепие Виталик смотрел без энтузиазма и былого азарта. Он сидел в своем рабочем кресле, а на столе перед ним стояло уже пять бутылок «Хадыжей». Сегодня была пятница, ему предстояло сделать еще столько же. За соседним столом расположился Макс. С тарой он не заморачивался, и чипсы сыпались прямо из воздуха в глубокую деревянную миску перед ним. Все были привычно сосредоточенны, коллеги по мастерской заранее выгнаны домой, двери надежно закрыты. Агрис в это время доставал из шкафа деревянные тарелки и раскладывал на них острые колбаски местного производства, которые перед этим тонко нарезал. Материализацией выпивки и закуски он принципиально не занимался. Все трое работали подмастерьями в артефактной мастерской Свена уже больше шести месяцев. Устроились просто шоколадно. Зарплата – три полноценных фарлонга в неделю – почти половина коровы по ценам села Лесного! Жили в доходном доме, в одной большой комнате на троих: койки, стол, несколько стульев, сундуки для вещей. Удобства на первом этаже. Ни тебе телевизора, ни компьютера с выходом в Интернет, но по меркам мира Иглы – очень даже хорошие условия. И соседи приличные – заезжие купцы, чиновники мелкого пошиба и прочая публика. За все это удовольствие платили три фарлонга в месяц. С самого начала работы в мастерской Агрис по-быстрому делал дневной план за всех, и остальное время все трое били баклуши. Но какой интерес просто сидеть, когда можно заниматься интересными вещами? Первым делом земляне материализовали бутылку пива – слишком долго эта задача не давалась им. Фокус заключался в отдельном создании бутылки с пробкой и жидкости. Вначале создавалась емкость – бутылка с крепкой пробкой – и только потом внутри нее – само пиво, состав которого пришлось долго и нудно подбирать опытным путем. Дополнительный фокус заключался в том, чтобы перед самим появлением пива в бутылке убрать из нее большую часть воздуха – иначе пробка не выдерживала и выстреливала. А газирование жидкости – это отдельная песня, над этим бились дольше всего. С самого начала это казалось очень сложным! Первые «экспериментальные» бутылки создавались Виталиком и Максом одновременно – один человек просто не мог полноценно отслеживать и выполнять весь необходимый процесс. Приходилось комбинировать. Все происходило под бдительным контролем Агриса. Сам Агрис не мог поверить своим глазам – настолько невозможным ему казалось происходящее. Потом привык – куда деваться? Даже попробовал что-то делать самостоятельно. Безуспешно. Как земляне не могли понять и проникнуться классической магией мира Иглы, с ее «токами жизненной силы» и «волнами изменений», так и для Агриса атомы и молекулы были просто словами, лишенными всяческого смысла. «Земная» магия для него была закрыта. На волне первого успеха Ветал и Макс решили клепать артефакты – не все же время Агрису с ними возиться! Поначалу это представлялось им простым делом. По версии Агриса, для этого нужно было изменить внутренний ток силы под рисунок модели, далее следовали какие-то непонятные манипуляции, заклинания… Землянам было проще поместить внутри материала – носителя артефакта – информационную модель. И напитать ее маной. Как показала практика, мана модели становится пассивной начиная с заключительной ее части, стоило продлить ее «конец», запутать, связать концы каналов, и мана модели гораздо дольше оставалась активной. При этом материалы со статичной, а лучше всего – кристаллической структурой сохраняли в себе информационную модель гораздо дольше. Эффективней и правильней было заложить модель в камень, чем в живое дерево, – в нем мана сохраняла активность не дольше суток. Например, нужен заказчику прочный и незатупляющийся меч. Земляне для этого настоящую кромку меча дублировали информационной моделью кромки магической – из высокоуглеродистой стали, с присадками легирующими – работа в станкостроении не прошла для них зря. Магическая кромка проявлялась каждый раз при деформации кромки «реальной». Это и была незатупляемость. Для прочности внутри меча строили модель арматуры из сплава титана. Если закрыть хорошенько каналы – на год регулярного использования активной маны в изделии должно было хватить. Готовые к использованию модели сохраняли на камушках кремния – в них они хранились лучше всего. В итоге всех их усилий, когда поступал заказ на что-то стандартное, земляне просто копировали сохраненную модель на новый предмет – будущий артефакт – и напитывали его маной. На всю работу хватало нескольких минут. Агрис, при всей своей крутости, мог потратить на такую работу час или даже больше. Но были у землян и пробелы. Вот поступает заказ на кольцо, которое делает барышню красивее. По логике Виталика и Макса, для этого не кольцо нужно, а косметика толковая и кушать поменьше. А еще – регулярно чистить зубы, следить за чистотой. Упражнения физические и оптимизм – тоже очень полезны и важны в деле повышения привлекательности. Агрис же вместо этого рассказывал про восприятие и ментальную проекцию. Или взять, например, браслет, который позволяет чувствовать эмоции окружающих. Сделать его земляне не могли. Даже не представляли, как подобное вообще возможно! Агрис же начинал что-то говорить про биотоки мозга, его окраску и интенсивность. И делал дело. У него это вполне получалось! Сам Агрис хоть и хвастался, но эту свою работу не считал чем-то выдающимся. Ни Виталик, ни Макс не могли даже представить себе, как такое можно делать. Со временем в мастерской сложилось разделение труда: земляне занимаются вещами вполне материальными и понятными для них – в девяноста пяти процентах заказов это касалось изменения свойств материалов. Делали они свою работу качественно и быстро. Количество заказанных изделий на время выполнения работы влияло мало – спасибо библиотеке моделей на кремнии! Хотя и заказывать артефакты десятками и сотнями в мире Иглы было не принято – слишком уж дорогое удовольствие. Агрис же занимается ментальной магией, а также странными и непонятными вещами. Например, в один из дней в мастерскую пришел крупный конезаводчик. Его кони болели и дохли – нужен был жезл, лечащий их. Земляне сразу предложили вложить в жезл модель шприца, чтобы при соприкосновении он впрыскивал бедным животным антибиотик, витамины, жаропонижающее и глюкозу. Агрис, подумав, согласился, что, может, и получится. Но лучше действовать проверенными методами активизации биотоков. И успешно делал это. Все были довольны. Свободного времени было много, каждый заполнял его по-своему. Агрис приобрел у книжника пару книг по ментальной магии и с огромным интересом их изучал. Ну и рассказывал землянам про местную жизнь. Виталика влекла идея антимагии. Чего-то, что без участия человека переводило ману из активного состояния в пассивное. Предполагалось, что выпущенная магом молния, попадая в пространство антимагии, мгновенно дезактивируется. Нет активной маны, нет и магической молнии! Над этим своим проектом Виталик бился уже третий месяц, до сих пор у него ничего не получалось. А Макс вспомнил свою земную специальность и решил модифицировать ее в новых условиях. Он загорелся идеей автоматизировать действия с маной и вообще начал относиться к ней как к обычному электричеству – совершенно без какого-либо пафоса. Первым и пока единственным его достижением было создание реле с кнопкой. Пользователю артефакта для активизации информационной модели, заложенной внутри него, достаточно было просто нажать на кнопку. Это был прогресс! Глобальный недостаток его изобретения был в том, что нажимать на кнопку нужно было в состоянии транса – никакого привода в реальный мир его кнопка не имела. Еще Макс хотел создать модель примитивного логического устройства, работающего по принципу алгоритмов. Эта тема была настолько глобальной и сложной, что даже сам Макс считал ее чем-то запредельным. Но вполне осуществимым. После всего пережитого для него это была всего лишь очередная задача. Не забыли подмастерья и про себя. Жители Стольмена ходили по улицам обвешанные холодным оружием, как новогодние елки цветными шариками. Макс первый навесил на себя приличных размеров меч. Пользоваться им он не умел, но кого это волнует? Зато настоящее оружие. Как у всех приличных людей! Через несколько дней меч перекочевал обратно в мастерскую Свена – постоянно ходить с ним было неудобно, сидеть на скамейке или стуле еще хуже. Один раз Макс даже забыл его в трактире. Хозяин заведения обнаружил забытый меч, вспомнил, чей он, и возвратил его владельцу. После такого проявления удивительной честности Макс стал завсегдатаем этого трактира и перетащил туда своих друзей. Для того чтобы чувствовать себя терминаторами и не сильно страдать от этого, Ветал придумал резак – так он назвал свое изобретение. В обычную ручку от банального кухонного ножа он поместил информационную модель тончайшего силового луча. Резак безо всяких усилий резал все: камень, железо, дерево, ткань, мясо…. Резаки потребляли прорву активной маны, поэтому на них поставили Максовы кнопки. В обычном состоянии они были простыми рукоятками без лезвия, при активации из ручки выходил невидимый глазу луч длиною в метр, готовый резать супостатов в капусту. Фехтовальные навыки у землян и Агриса были абсолютно нулевые, учиться было некогда, поэтому резаки пришлись как нельзя кстати – никакого особого умения обращаться с холодным оружием они не требовали, а результат давали превосходный! Как-то раз в их знакомом кабаке группа подвыпивших аборигенов решила наехать на «беззащитных» тружеников магической мастерской. Агрис первым вошел в транс, нажал на кнопку и легким движением руки срезал у основания клинок хама. Это произвело сильное впечатление! Компания заезжих отморозков убралась восвояси, и среди местных жителей у «подмастерьев» закрепилась слава чудаков, от которых непонятно каких фокусов можно ожидать. В этот вечер трое подмастерьев отмечали праздник пятницы. Но с местным календарем все было очень сложно, поэтому «Пятница» была только названием, днем недели она уже не была. Неделя, или гриде, с ударением на «е», в мире Иглы продолжалась десять дней вместо земных семи. С часами тоже творилась полная неразбериха. Пока Ветал с Максом шлялись по лесам и полям, они не замечали изменений, да и не нужно им это было. Незаметно для самих себя они адаптировались к другой продолжительности суток, но когда узнали, что в неделе, оказывается, десять дней, возникли сложности. Сейчас в неделе-гриде наступал вечер девятого дня, или арсунт, хотя простые работяги чаще называли его «арсунт ваари», в вольном земном переводе это означало «пятница великолепная». В десятидневной неделе у подмастерьев был только один выходной – десятый день, сл’ари, или воскресенье, как продолжали называть свой единственный выходной Виталик и Макс. Пятница перенеслась на арсунт, или арсунт ваари. Почему именно пятница? Это был день появления землян в мире Иглы, напоминание о доме, память о близких, оставшихся где-то очень далеко. В пятницу старались материализовать или сделать что-то свое, родное. Напоминающее землянам об их далекой родине. На этот раз – пиво и чипсы. – Ну за единство миров! «Дзинь, дзинь» – стукнули бутылки. Холодный хмельной напиток живительной влагой пролился в желудки. – Хорошо! – Хорошо… – Агрис, помнишь, когда ты в первый раз попробовал пиво – выплюнул его и сказал, что никогда эту гадость пить не будешь? – Как не помнить! До сих пор понять не могу, как на пиво подсел. Вино намного вкуснее. – Жизнь разнообразие любит. Вначале пиво, потом вино, водочкой догнаться – и уже можно бормотуху местную пить литрами! – Так нельзя! Никогда! В прошлый раз ты вместо водки сделал какой-то денатурат, весь следующий день провалялись больные… – Если понятно, что денатурат, – зачем пили? – Когда распробовали – поздно было. Подмастерья сделали еще глоток освежающего напитка и расслабленно уставились разглядывать потолок. В это время по нему пробирался какой-то местный паучок. – Может, огнем по нему жахнуть? – Не надо, Макс. После твоей последней молнии пришлось со Свеном объясняться. Ну его на фиг. Лучше бы ты начал изучать настоящие заклинания, проникся духом подлинной магии Иглы! – Агрис, сколько тебе можно объяснять простые вещи? Не получится нам полноценно овладеть вашей магией. Это невозможно. – Виталик был непреклонен. – Но ведь у вас потрясающие результаты! Вы совершенно уникально проводите магические практики! Если с тем же успехом вы освоите хотя бы начальную ступень классической магии – это будет переворот во всей магической науке мира Иглы! – Эх, Агрис… Не получится никакого переворота. Если бы ты попал на Землю и попытался стать нобелевским лауреатом – хрен бы что у тебя получилось. Максимум, окончил бы наш университет на тройки. На Земле ты был бы человеком из другого мира, с совершенно другим мировоззрением. Возьмем, например, Капицу. Этот человек – известный ученый, по вашим понятиям – почти маг. Он проникнут пониманием мира Земли, его взаимосвязей, законов. Каким бы ты ни был гением, чтобы сравниться с ним, мир Земли должен стать для тебя родным. Это гораздо больше, чем просто привязанность или симпатия. С родным миром нужно провести детство, юность, повзрослеть. Нужно получить образование, узнать, что наша планета круглая, и продолжать жить дальше с этим знанием. Мы попали сюда случайно, во взрослом возрасте, и этот мир никогда не станет для нас родным. Мы можем лишь принять его основы и добавить в них «магию» мира Земли. Малую толику того, чего добились Коперник, Ньютон, Эйнштейн и многие другие великие «маги» нашего мира. Переложить опыт Земли на мир Иглы. Это называется синергетика, Агрис. Игра на поле ваших Магистров станет для нас последней. Значит, нам нужно создавать свою игру, по своим правилам. Повисла задумчивая пауза, которую заполнили потреблением пива и чипсов. – А как же академия? Получается, что она не очень и нужна вам. – Академия нам необходима. Одно дело – прикладывать достижения мира Земли на постройку деревянных хибар в захолустном поселке, и совсем другое – на передовые достижения мира Иглы. Знания нужны, хотя бы и самые общие. Повисла небольшая пауза, во время которой каждый погрузился в свои мысли, веселые и не слишком. – Мужики, я подсчитал на досуге – такими темпами, как сейчас, мы насобираем на академию только через семь лет, не раньше. Это при самом оптимистичном заработке и только на базовый курс! – Макс был не сильно оптимистичен. – Какие, по твоему мнению, есть варианты? – Можно работать круглыми сутками с потрясающей эффективностью. Может, зарплату поднимут. – Ерунда все это. Прибыль будет загребать своими волосатыми ручками господин Свен. Нам же достанутся лишь крохи, а через месяц такими прекрасными магами-артефакторами заинтересуется Железный орден. – Чур, чур меня. Так не пойдет, – вмешался в разговор Агрис. – Друзья, чего мы паримся? Пока есть возможность выучить местное письмо, освоиться в языке и в магии – надо ею пользоваться. Потом такой возможности может и не быть. Сидим спокойно, делаем дело. Пока у нас все хорошо. Я скоро создам стабильное и управляемое поле антимагии, Макс – свой калькулятор, дальше будем думать. Может, к тому времени другие идеи появятся. Или его величество Случай улыбнется нам. Кто знает? Пока давайте просто радоваться жизни и праздновать. – Это можно. Ну, за пятницу?! – За пятницу!!! Дзинь-дзинь. Бульк-бульк. Пиво стремительно уменьшалось в количестве. К конспирации друзья относились уже не слишком серьезно. Ветал с Максом были для жителей Стольмена чем-то вроде неформалов. Макс – в первую очередь. Он заказал башмачнику самые настоящие земные ботинки с высоким берцем, на толстой подошве и теперь щеголял ими, заставляя окружающих недоуменно пялиться на этакое диво. Местными умельцами был сделан и рюкзачок из крепкой темной ткани, с картинкой волосатого гитариста и надписью Nirvana. Балахоном был легкий свитер с капюшоном – тоже черный и с надписью Viva la Utopia. Джинсов в мире Иглы еще не изобрели, вместо них Макс носил синие штаны из грубого толстого холста. Своим пристрастиям Макс не изменял даже в другом мире. Еще у него появилась почти настоящая гитара. После долгих споров и объяснений местный изготовитель балалаек сподобился сотворить нечто похожее на знакомый Максу инструмент. И чехольчик с ремнем к нему. Только струны пришлось делать самому, с помощью магии – струны из козьих кишок и другой расчлененки, которыми пользовались местные балалаечники, были совершенно ни на что не годными. Зато теперь посиделки землян сопровождались знакомыми песнями. Аборигены, и Агрис в их числе, постепенно привыкали к новому инструменту и его звучанию. И к очень странным, совершенно непонятным, но приятным песням. Ветал тоже заказал себе ботинки с высоким берцем – это была самая удобная обувь, чтобы ходить по здешним загаженным мостовым. И еще «джинсы» с рубахой. Но темно-зеленого цвета и безо всяких надписей. Агрис после лесных путешествий на дух не переносил мантии и сандалии. Носил он легкие, но очень крепкие сапожки, штаны из хорошей тонкой ткани и рубашку чуть ли не с кружевами… Гламурный оказался тип! Пиво, как и ожидалось, закончилось быстро. Бутылки оставили в шкафу – через день они все равно растворятся в воздухе – и пошли догоняться в кабак, минутах в двадцати ходьбы от их мастерской. Во время арсунт ваари в местном злачном месте – гнезде порока и разврата, известном всему району, было не протолкнуться от клиентов, но уважаемым подмастерьям магической мастерской как постоянным клиентам был забронирован целый стол. Искатели приключений на свою задницу прошли мимо знакомых охранников, охранявших мастерскую Свена, и пожелали им спокойной ночи. Электрического освещения в городе, по понятным причинам, не было. По ночам Стольмен погружался в темноту, лишь тусклый свет луны и редкие масляные фонари, имеющиеся только на главной улице, давали хоть какое-то освещение. Все переулки и узкие улички были им знакомы, местный антисоциальный элемент в этой части города был немногочислен и большей частью знаком приятелям. Центральные улицы славного города Стольмена стража с горем пополам держала в порядке. Путь троицы лежал далеко не по главным проспектам – цены в центральных трактирах были просто заоблачные. Узкие проходы между домами, редкие и загроможденные хламом и разной дрянью перекрестки и проулки вели их в трактир «Пятая нога». Почему не третья и не четвертая? Этот вопрос задали земляне владельцу заведения, на что тот ответил: «Вы ничего не смыслите в развлекательном бизнесе, ребята». Заведение было не совсем приличным. Даже скорее подозрительным. Располагалось оно вдалеке от главных дорог и престижных районов. Зато могло похвастаться демократичными ценами (земляне и Агрис не забывали о своей главной цели и старались экономить), очень интересными посетителями (за некоторыми из них в самый неподходящий момент частенько наведывалась стража) и раскрепощенной обстановкой. Кроме того, хозяин «Пятой ноги» ценил чистоту и порядок в своем заведении. Посетители старались вести себя достойно. Пара мордоворотов-охранников им в этом очень помогала. На пути к заведению из подворотни вышел подозрительный тип с длинным ножом и наглой ухмылкой на лице. Голосом, полным сарказма и издевки, он начал знакомую песню: – Люди добрые, подкиньте мелочухи догнаться бормотухой! – Грель, хватит строить из себя благородного разбойника. Хоть бы смотрел, кого ограбить пытаешься! – Макс сразу опознал в «просителе» постоянного посетителя «Пятой ноги», он был немного знаком с ним. – А-а-а-а, подмастерья Свена… Обознался в темноте, глаза совсем слепые стали. Может, пошли попьянствуем в «Ноге»? – Нет, дружище, мы сегодня по-своему отдыхаем. Пятница, ты же знаешь. – Ну конечно… Какая пятница, тьма в твою задницу?! Арсунг сегодня для всех нормальных людей, одни вы его «пятницей» называете. Тогда что за день вчера был? – Грель, пятница – это не только день гриде, а гораздо большее. Ты не поймешь. Короче, прощай. Удачного вечера. – Смотрите в оба, через пару сотен метров Хван засел с ребятами. Хочет потеху сделать для загулявших горожан. С отбиранием кошелей и набиванием морд. – Ну пусть попробует. При этом Ветал достал свой резак, мысленно активировал его лезвие и срезал ни в чем не виновную веточку с дерева. – Ты поосторожнее с этим! Хван нормальный мужик, бока намнет, и все, – уже гораздо более уважительным голосом предостерег Грель своих знакомых. – Пусть себе бока мнет. Ну давай. Путь проходил мимо заднего двора какой-то престижной харчевни. На нем Урган – здоровенный мясник из северных земель, неведомо как оказавшийся в Стольмене, – при свете двух масляных светильников разделывал тушу коровы. Обменявшись приветствиями, проследовали дальше. Никакого Хвана с ребятами замечено не было. В харчевне было многолюдно. Приемлемые цены и демократичная обстановка делали его популярным среди аборигенов самых разных профессий и достатка. Что с того, что стояла харчевня на пустыре вдалеке от главных улиц? Зато место спокойное, нет суеты проходных заведений. Большая харчевня! Места в достатке, есть где песни попеть и потанцевать. Отдельные номера с распутными девицами тоже имелись. Но можно было и просто переночевать, за отдельную плату. Устроившись за угловым столом, земляне заказали относительно приличной местной браги, отдаленно напоминающей земное темное пиво, высушенного соленого сыра, копченого мяса и стали рассматривать гудящую толпу посетителей. Сборище было разношерстное – мастеровые, мелкие чиновники и прочий люд; кто-то рассказывал смешные истории, кто-то пытался завести новые знакомства с симпатичными барышнями, кто-то предавался грусти и печали… Обширный зал был освещен смоляными факелами и редкими масляными светильниками. Сложена харчевня была из камня, внутри кое-где даже имелась обивка деревом с редкими украшениями. Еще на стенах висели старые, не раз бывшие в употреблении щиты, боевые топоры и головы убитых животных: местные копытные, похожие на земных оленей с сильно выдающимися вперед рогами, хищники, больше похожие на хомяков с длинными клыками, и даже рыбы, вроде даже акулы. Попадались и совершенно экзотические для землян животные. Чего стоила только голова ящера в метр величиной! По словам Агриса, такие монстры водились на континенте Яххин, на Варте подобных чудовищ никогда не водилось. Были ли это драконы, василиски или какие другие существа, Агрис не знал. Вживую подобных чудищ он никогда не видел и совершенно не интересовался ими. – Как ты вообще здесь живешь и нечего не знаешь?! – Виталик даже немного возмутился подобному отсутствию его знаний и любопытства. – Это у вас на Земле есть телевизор, Интернет и газеты. На Игле мир мал и скучен, он зажат стенами каждодневной рабочей рутины и редко пробивается вовне. Для большинства сидящих в этом зале безразлично, какой это зверь – они никогда не столкнутся с ним. Зачем перегружать себя лишней, совершенно не нужной информацией? У каждого здесь есть свой небольшой мирок, в котором он живет. Что происходит вовне его, мало кого беспокоит. – Если думаешь, что на Земле по-другому, – ты сильно идеализируешь наш мир. – Не грузитесь, мужики. Чтобы по-настоящему увидеть подноготную Иглы, нужно прийти с Земли. И наоборот. Большое видится издалека! Давайте лучше хряпнем местного пива! Аборигенский хмельной напиток больше походил на перебродивший квас, чем на пиво. К тому же сильно отдавал сивухой – хозяин заведения считал, что чем крепче выпивка, тем она лучше. Посетители его в этом полностью поддерживали. Но не земляне с Агрисом. Через полчаса сидения Макс достал из чехла свою гитару, чуть настроил лады и отправился покорять сердца местных меломанов. К выступлениям Макса здесь уже привыкли, это было чем-то вроде изюминки вечера. Кроме Ветала с Агрисом, слов песен никто не понимал, но подпевали окружающие с большим энтузиазмом – уж больно ритмы песен были приятны и интересны для жителей Стольмена. Хозяин заведения даже предложил Максу шабашку музыкальную, но он от нее отказался. По сравнению с его заработком в мастерской это были сущие копейки, и брать из-за них на себя какие-то обязательства Максу не хотелось. Широкая известность ему тоже была не нужна. Да! Теперь решено. Без возврата Я покинул родные поля. Уж не будут листвою крылатой Надо мною звенеть тополя. Низкий дом без меня ссутулится, Старый пес мой давно издох. На московских изогнутых улицах Умереть, знать, судил мне Бог. А когда ночью светит месяц, Когда светит… черт знает как! Я иду, головою свесясь, Переулком в знакомый кабак. Шум и гам в этом логове жутком, Но всю ночь, напролет, до зари, Я читаю стихи проституткам И с бандитами жарю спирт. Сердце бьется все чаще и чаще, И уж я говорю невпопад: – Я такой же, как вы, пропащий, Мне теперь не уйти назад [1] . 1 Строфы из стихотворения Сергея Есенина «Да! Теперь решено. Без возврата…» (1922). Последние слова песни Максим пел уже почти шепотом, словно разговаривая сам с собою. Никто в зале не обратил на это внимания. Представление, как обычно, прошло «на ура». До оваций в мире Иглы еще не дошли, но неловкие подвывания меломанского «актива» в процессе и одобрительные крики по окончании выступления были достойным вознаграждением Максиму. К столику подмастерьев подсел Турон – обувных дел мастер со своей новой подружкой. Был он небольшого роста даже по здешним меркам, но с неохватной талией, которой очень гордился. Вместо меча или секиры носил на поясе сапожный нож в кожаных ножнах. Любой ткани в одежде он предпочитал хорошо выделанную кожу, это был его профессиональный бзик. – Ну как ботинки, не разошлись еще по швам? Должны держать! – Доживем до луж и холодов, там и посмотрим, чего стоят твои поделки, – скептически ответил Виталик, чтобы позлить своего приятеля. – Ты это брось, я за качество ручаюсь! Пару лет без ремонта носиться будут точно, чтоб мне уши оторвало! И вообще я такую кожу на них извел – не корову или порося, а кожу старого самца хад’иута! – Кончай хвастаться. Горные вершины, гордый хад’иут, что своими рогами попирает горные склоны, и прочее… Есть свежие новости? – О-о-о-о! Наш любимый барон Изирд в своем замке допился до чертиков и спалил конюшню! – Тоже мне новость. Он ее еще месяц назад спалил. – Ее заново отстроили, и он ее опять спалил! Само собой, никто ему не мешал, только вывели лошадей и за новыми бревнами послали. – М-да… Скучает человек. Войну отменили, а просто так воевать с соседями орден ему не позволяет. Хоть бы в Стольмен приехал барон наш. Отдохнул бы, развеялся. Авось перестанет конюшни жечь. – Да кто его, хулигана, впустит в Стольмен? Город только формально барону принадлежит. На деле у магистрата прямое подчинение Железному ордену. Барону остается только коровам хвосты крутить и следить за их общим состоянием, чтобы телились вовремя и молока давали побольше. От такой жизни на самом деле запьешь… Виталику сразу вспомнился рассказ Агриса про то, что большинство местных дворян давно и плотно сидят на крепкой браге, лишь изредка выезжая на охоту и другие свои тусовки. Незавидная и беспросветная роль досталась местным феодалам, не чета их земным коллегам. Вот уж у кого зуб на магов! – Ладно, черт с ним, с бароном нашим. Слышал, будто в орден приехала какая-то загадочная и представительная делегация? – Как не слышать? Люди говорят, гномы это, тьма им под ребра. – Кто?? – Виталик не поверил своим ушам. Слово «гном» в устах Турона звучало так же, как в земной фантастике. – Говорю же, гномы. – Гномы??? Самые настоящие? – Обычные гномы. Что вы так удивились? Неужто никогда не слышали про них? Ветал с Максом удивленно переглянулись. О том, что на Игле живут не только люди, они знали. Но про сказочных персонажей из книг своей далекой родины они даже не помышляли. – Гномы – это такие коротышки, широкие и мощные, да? Еще они непревзойденные мастера-кузнецы, живут в горах и добывают руду, камни и все такое? – спросил Максим. – Немного похоже. Но гномы не только в горах живут. Везде, где есть руда, люди, где стоят города или большие селения, там они и селятся компактными группами. Мастерят в своих мастерских от рассвета до заката. Добротные поделки у них получаются, это правда. – Видел их? – Кого? – Блин, ну гномов, поделки их? – Где бы я их видел? На Варте гномских поселков нет, и изделия их жутко дороги – редкость! У меня один адепт орденский сапоги заказывал, кстати, на удивление приличный человек оказался – не обжулил, не скупился… о чем это я? А, ну так он мне про гномов и рассказал, раньше я о них и знать не знал – оно мне надо? – Что за орденский? – Почем мне знать? Заказал сапоги, получил их, рассчитался сполна и был таков. – Понятно. Как там ремесло, процветает небось? – Зашиваюсь! Днями в мастерской работаю безвылазно, даже подмастерьев пришлось взять. Горожане как с ума все сошли! Вспомнили, что наступила осень, голыми пятками по мостовой уже не походишь, и принялись заказывать обувь. – По нашим улицам и летом голыми пятками не походишь. Грязи и мусора разного – выше крыши. – Ты это брось, нормальные у нас улицы, ухоженные. Ты в Колтине не бывал просто – вот уж где без сапог точно не пройдешь! У нас-то хоть город небольшой и река рядом. А Колтин – крупный порт. Там людей и нелюдей разных – тьма-тьмущая. Даже представить себе такое сложно, это нужно видеть! При этих словах земляне незаметно ухмыльнулись, а Турон продолжил свой рассказ: – Еще вы, с этими башмаками высокими да на подошве хитрой… Помучился я, сделал две пары для вас как для хороших людей. Но теперь все вокруг такие хотят! Кожа хад’иута закончилась, шью теперь из простой коровьей. Подошву многослойную делать просто времени не хватает, бронзовые заклепки, шнуровка, полировка, да вообще все! Кто только придумал такое издевательство над честными башмачниками?! – Не кипятись, Турон, со всеми этими нововведениями ты скоро озолотишься. Будешь ходить как барон и вырезку хад’иута каждый день есть. – У хад’иута мясо такое же жесткое, как их кожа. Есть их могут только горцы, которым больше жрать нечего. Мне такого удовольствия не нужно. – Понятно. Акробаты завтра на площади будут выступать, не знаешь? – Конечно, сейчас для них самый сезон. Стараются по окрестным селам выступать, урожай собран – при деньгах сейчас деревенские, могут и за зрелища заплатить. В город редко наведываются. Вообще, удивительные выступления местного цирка и по совместительству театра часто включали магические элементы. Виталик не раз и не два «заправлял» маной мечи, которые глотали фокусники, метательные ножи, даже заслонку, в которой «пропадал» человек и оказывался в фургончике странствующих артистов. Эта заслонка с ковриком была крайне любопытным артефактом. Предмет или человек, оказавшийся в ней по команде артиста, менял свою природу, превращаясь в информационную модель. Мана в нем становилась пассивной, и человек пропадал. На коврике в фургончике в этот момент модель проявлялась, будто перемещалась по невидимым проводам, наливалась активной маной, и человек вновь входил в свое обычное состояние. Очень интересный артефакт и очень-очень странный. Земляне тщательно скопировали модели заслонки и коврика на кремень и решили обязательно разобраться с этим попозже, после завершения работ по антимагии и логическому устройству. Еще больше их заинтересовал «включатель» артефакта, ведь им пользовался обычный человек, совсем не маг – как такое возможно?! Этим сейчас плотно занимался Макс, по его мнению, здесь ключевую роль играл какой-то странный материал. Или нет? С этим и еще со многими загадками мира Иглы землянам только предстояло разобраться. Но сегодня хотелось просто отдохнуть. Венерических болезней в городе не было, зато хватало других радостей. Один раз Виталик даже подцепил какую-то заразу в доме терпимости, куда решил наведаться любопытства ради. Агрис его вылечил, но советовал впредь быть осмотрительней и подобные заведения обходить стороной. У Макса на этом фронте все ладилось. После каждого выступления он ловил на себе восторженные взгляды местных красоток и благодаря своей популярности регулярно пользовался их благосклонностью. Не доводя, правда, до серьезных отношений. Виталик после очень «веселого» лечения у Агриса решил найти стабильные отношения и регулярный секс. И нашел. Ее звали Тилла. Была она ткачихой, худощавой и веселой, стремилась к серьезным отношениям, со свадьбой и кучей детей. Это было совершенно понятно и естественно, но у Виталика имелись свои планы – ему еще в академию поступать! Получалось, что в недалеком будущем быть ему негодяем, разбившим нежное женское сердце. Такая роль Виталику не нравилась, но ходить по домам терпимости или перебиваться случайными удачными знакомствами не хотелось. А Агрис был букой. Если удача в лице какой-нибудь красотки сама и очень настойчиво не стучалась к нему, он за нею не гнался, больше интересуясь магией. Очень своеобразный человек. – Меня этот кабак уже достал. Все здешние физиономии я знаю как облупленные. И пойти оторваться негде… Культурного досуга землянам не хватало. Кино и театров здесь не было. Дискотеки устраивались только по большим праздникам, когда все население города массово отрывалось по полной программе. Такие праздники были просто улетными. Карнавал в Бразилии? Это занудное и скучное мероприятие по сравнению с тем угаром, который устраивал маленький скромный Стольмен. Толпы горожан бродили по улицам, и каждый пытался выпендриться по-своему. Кто-то наряжался ургом (страх-то какой!), кто-то дворянином, кто-то вообще невообразимым фантастическим чудовищем. К вечеру все были пьяны, тут и начиналась настоящая потеха. У землян отвалились челюсти, когда они своими глазами впервые увидели «Праздник ночи». Это была сплошная массовая истерия, даже оргия, безумствующая на улицах, проспектах и вообще везде. Люди известные и уважаемые надевали маски – для сохранения инкогнито. Люди простые не усложняли себе жизнь и занимались откровенным развратом открыто, никого не стесняясь. Виталику даже рассказывали под большим секретом, что многие «высокие люди» переодевались простолюдинами и отдыхали без оглядки на свой статус, совершенно игнорируя любые приличия. Таких праздников ждали. К ним готовились. В промежутке между ними жителям Стольмена, включая теперь землян и Агриса, после работы было совершенно нечем заняться. Лишь представления кочующих из поселения в поселение артистов были хоть каким-то развлечением. – А что делать? Артистов ждать только. – Да задолбали уже они. Одно и то же показывают. Хоть бы репертуар иногда меняли! – Тогда сотвори телевизор и смотри кино, – съязвил Макс. Виталик аж сыром подавился от наглости такой. – Хорошо бы, но нереально. Другие предложения? В это время на сцену вышел местный бандурист и начал петь о неразделенной любви плотника и поварихи. Пел он хреново, и песня была хреновая. Зал на его выступление реагировал вяло. Хорошо, что хоть кто-то поет! Не того уровня было заведение, чтобы привередничать. – Между прочим, мы и сами себе приключения можем устроить! – Виталику в голову пришла дурная мысль. Но интересная. – Мне совершенно непонятно, как ты себе это представляешь. Артистами предлагаешь устроиться? – Агриса эта тема тоже заинтересовала, хотя и не слишком сильно. Какого-то неудовольствия от их размеренного течения жизни он не испытывал. Наоборот, радоваться надо! – Друзья, нам нужна встряска. В этом славном кабаке оторваться никак не получится – зачем портить отношения с хозяевами и посетителями? Значит, нужно найти другое место, другую обстановку. – Виталик, на улице ночь, стража ищет гуляк, чтобы содрать с них последние медяки, лихие люди вообще зарезать могут. Ты головой-то думаешь? – Макс показал себя на удивление рационально, аж сам удивился этому. – Я дело говорю. Хватит тут штаны просиживать, давайте пройдемся по ночному Стольмену, найдем что-нибудь интересное. – Хочу заметить, уважаемые, здесь нет доброй полиции, нет скорой медицинской помощи. МЧС здесь тоже нет. Подобные приключения могут закончиться очень печально. – Агрис даже навеселе оставался занудой. – И что с того? Будем и дальше продолжать сидеть здесь? Неожиданно для самих себя Агрис с Максом осознали, что продолжать сидеть в «Ноге» действительно нет никаких сил. Надоело. – А давайте просто пройдемся до рынка! Ночью мы в тех местах, кстати говоря, никогда не были. И вообще, может, развлечения здесь есть, просто мы о них не знаем? Разведаем обстановку, и все. Идет? – Сказав это, Агрис скромно отвернулся, будто бы посмотреть на очередного певуна на крохотной сцене таверны. С этими его словами план окончательно созрел. – Ну? Чего сидим? – Макс, не гони лошадей, нужно пиво допить. Из помещения вышли, когда луна окончательно освоилась в темноте неба. Город манил своими секретами и загадками. Мир, до этого маленький, сжатый до границ мастерской Свена, ночлежки, где жили трое друзей, и трактира «Пятая нога», в одно мгновение открылся смелым, но сильно выпившим исследователям. «Вперед, вперед, вперед!» – звал внутренний голос ровно до тех пор, пока Виталик не поскользнулся на какой-то дряни и не растянулся на мостовой. Дальше шли осторожней. Неузнаваемые в темноте ночи дома охватывали их и прижимали к стенкам, к стоящим по краям улиц тележкам и раскиданному вокруг мусору. Агрис выплеснул содержимое своего желудка на дорожку между домами. – Эй, люди добрые, дайте чего выпить и закусить. – Есть чего. Но не дадим, – первым отреагировал на неожиданно прозвучавший хриплый голос Максим. – А если мы получше попросим? Из подворотни стали проявляться силуэты мрачных людей, настроенных на кровопролитие. Кто-то нес на себе обычный топор, кто-то длинный нож. Один бандит даже держал в руках короткий меч. Троица была готова к чему-то подобному. В один момент они достали из карманов свои резаки. – Какого урга вы здесь своими обрезками рисуетесь? Деньги гоните, уроды. Все было бы прекрасно, но земляне и Агрис были пьяны и никак не могли свои резаки активировать, и они в их руках сейчас на самом деле были никуда не годными ножами с обломанными лезвиями. – Жирга, вдарь их, пусть полежат, протрезвеют, тьма им в почки. Вперед выступил самый задиристый хулиган. Подошел ближе и без особых усилий раскидал троих гуляк, как котят. Даже почти не бил, просто толкал. Наглые пальцы стали щупать по телам подмастерьев в поисках заветных кошелей. Они их нашли и спокойно ретировались. Чехол с гитарой и ручки от мечей их не заинтересовали. Грабители были самыми обычными стольменскими пацанами и такого простого изобретения, как карман на пуговке, не знали. Они хотели найти кошель на веревочке – они его нашли. И довольствовались этим. Собственно, традиционные для мира Иглы кошельки на веревочке, набитые самой мелкой монетой, камнями и разной дрянью, земляне с Агрисом держали при себе. Для реальных сбережений и удобства ради на брюках у них были сделаны карманы с пуговицами. Но об этом воры не знали. Тиха и спокойна ночь в Стольмене. Его жители отдыхают после напряженной трудовой деятельности. Улицы пусты – кому придет в голову шляться здесь затемно? Ночной развлекательной жизни в городе нет, никогда не было и неизвестно, будет ли. Город спал. Но некоторые граждане были неспокойны. – Блин, что за фигня? – У меня кошелек сперли! Уроды. – Не кричите, уважаемые. Почистили нас как щеглов. – Да ладно, мы бы мечами отбились! – А посмотри, что у тебя в руке. В самом деле, Макс сжимал в руке свой «джедайский» меч. Не активированный, естественно. Виталик с Агрисом могли похвастаться тем же. Все они распластались на мостовой, куда раньше даже в ботинках ступали с брезгливой осторожностью. Несмотря на это, все трое были полны энтузиазма продолжить вечер. Потерянная мелочь в кошельках их нисколько не смущала. – Ну что делать будем? – Собрались идти на рынок – пойдем. – Только мечи лучше заранее активировать… И поосторожней с ними. Непонятно каким чудом, но через несколько минут они действительно оказались на рынке. Если на Земле все дороги вели в Рим, то в городе Стольмене они вели на рынок. Но стоило любителям ночных прогулок выйти на площадь, как из хлипких хибар вокруг рынка к ним начали выходить люди. Они тоже хотели на халяву выпить и закусить. Подобного развития событий друзья ожидали, поэтому резаки заранее активировали. – Здравствуйте, господа хорошие. Подайте, что можете, простым нищим… – начал свою немудреную речь довольно высокий, но худой и весь какой-то скрюченный оборванец, возглавляющий гоп-компанию. – Зачем? – Чтобы бухнуть, зачем еще? – весело ответил местный асоциальный элемент, он тоже был немного навеселе. – Не пойдет. Лучше скажи, где здесь есть заведения интересные. Приличные, неприличные – по фигу. Главное, интересные. Покажи их, тогда, может, и договоримся. Нищий с видимым презрением посмотрел на странные ножи в руках подмастерьев. – Может, вас не спрашивать вообще? Возьмем ведь и без разрешения… – Попробуй. Виталик единым махом и без каких-либо усилий перерубил опору ближайшей хибары – просто и эффектно. Хрупкое сооружение тотчас завалилось набок. Потом он обнаружил рядом с собой камень приличных размеров и разрезал его ровно на четыре части. На местных оборванцев это произвело неизгладимое впечатление. – Чтоб мне ночью тьму увидеть… Так куда вы путь держите, уважаемые? – Их собеседник понял, что встретил совсем не простых людей и вести себя нужно более уважительно. – Тебе же сказали, реально отдыхать хотим. Не знаем где. – Реальные люди знают, где отдыхать. Кто вы вообще такие? – Дружище, больше вопросов – меньше денег. Ты или тему толкаешь, или пролетаешь с выпивкой, – подключился к разговору Макс. – Ургово семя, объясните нормально, чего хотите! – Обитатель рыночной площади на самом деле не совсем понимал, чего от него хотят. – Понятно, нет здесь вариантов, – разочарованно сказал Макс. Троица развернулась и зашагала в первый попавшийся переулок. – Постойте. Здесь есть орденский приют, а рядом их притон тайный – там по ночам всегда веселье, и серьезные люди отдыхают. С улицы в заведение никого не пускают – только своих или по приглашению. Вас, конечно, не пустят. Но посмотреть можете. Со стороны. Дадите на выпивку – покажу, где находится притон. Идет? – Идет. Давай показывай гнездо порока. – Чего показывать? – Притон орденский показывай. Если место хорошее – не обидим. – Тогда пошли – здесь недалеко. Через пару кварталов они подошли к большому зданию из серого кирпича, вокруг которого то и дело сновали какие-то подозрительные личности. Охрана? В такое время? Для землян и Агриса это было в новинку! Сразу стало понятно, что заведение на самом деле – высшего класса. К главному входу приятели даже близко подходить не стали. – Тебя как зовут? – Умником меня звать. Нравится орденский приют? – Умник, ты честно заработал пять северингов. Устраивает? – Чтоб меня тьма совратила, конечно, устраивает! Если что еще понадобится – я всегда на рыночной площади. Я весь город и все его злачные места знаю. Вам продажные гномские женщины нужны? – Даже так?! – восхитился Виталик. – Каких только извращений не бывает… – задумчиво произнес Максим. – Умник, если что – обратимся к тебе. А пока – всего хорошего. Попрощавшись с нищим, троица уставилась на здание из темного кирпича в три высоких, полноценных этажа. Большие, по мерками Иглы, окна и резные рожицы делали его просто выдающимся, хоть экскурсии сюда води. Почему его не замечали раньше? – Я верю Умнику, просто так мы сюда не попадем. Может, домой пойдем? – Агрис, ты сам слышал, что сказал? Конечно, мы никуда отсюда не уйдем. Мы должны оторваться по полной программе в этом великолепном заведении. По-любому. – Ну блин, так и знал, что найдем мы себе неприятности… – Предложения? – спросил Макс немного заплетающимся языком. Он тоже был настроен на проникновение. – Мы можем набить морды охранникам и пройти внутрь победителями! Лично мне этот вариант нравится больше всего. – Виталик тоже был нетрезв и говорил с трудом, старательно выговаривая каждое слово. – У тебя есть прикормленный взвод ОМОНа? Нет? Тогда не пойдет. – Уложить охрану магией тоже не вариант. Лишний шум нам ни к чему. – Может, по стене заберемся? – Агрис уже понял, что хулиганства не избежать, и, как самый трезвый (ему так казалось), старался найти самый безопасный вариант. Все трое посмотрели на гладкую кирпичную кладку без каких бы то ни было удобных для лазанья выступов или выемок. Окна были только на уровне третьего этажа. – Не пойдет. Эти упыри слишком хорошо подготовились. Нужно искать что-то оригинальное. Или слишком простое. Ну? – А давайте просто разрежем кладку мечами и спокойно пролезем в дырку. И все! Зачем нам напрягаться – пусть они напрягаются, когда дыру заделывать будут. – Макс, твое предложение гениально по своей простоте. И дурости. За дырку в стене знаешь что потом с нами сделают? – не унимался Агрис. – Пусть сначала поймают! Мы смоемся раньше, чем они успеют что-то понять. Только посмотрим, что там делается, и сразу уйдем. – Макс, ты сам в это веришь? Опыт нелегального проникновения в злачные места у Виталика был. И не только в злачные. Так уж сложилась его земная судьба. Жажда приключений периодически тянула его черт знает куда. Первым делом здесь важно не суетиться. Нужно набраться спокойствия. Затем – осмотреть местность. К хорошему тихому участку Умник их подвел, за что ему отдельная похвала. Обывателей вокруг не было совершенно, камер наблюдения тоже (какие камеры?), зато внутри здания сильно фонила активная мана. Даже Агрис затруднялся сказать, что это такое. Но на выбранной стене все было чисто. Патрули. Троица переждала три обхода, пока не определилась с их периодичностью – примерно пять минут. Теперь для успешного мероприятия требовалось удачное место. Чтобы проходящие стражники не сразу заметили дыру в стене. Место нашлось за изгибом оградки, куда по причудливой дороге фортуны падала тень от ближайшего фонаря, делая небольшой участок стены совершенным черным пятном, с какой стороны ни смотри. За очередным обходом последовала вылазка. Агрис стоял на шухере на другой стороне дороги – дальний осмотр. Макс держался непосредственно за спиной Ветала, который за минуту сделал своим резаком в стене вырез, примерно метр на метр, отошел немного и с силой толкнул ногой стену в нужном месте. Как и задумывалось, кусок кладки поддался и опрокинулся уже внутри здания. Проход был готов, но еще можно было уйти с места правонарушения. Виталик осматривал задумчивым взглядом своих компаньонов, когда Макс первым проскользнул в проем. Внутри их встретила непроглядная темнота. Где они находятся? Куда идти? Никаких шумов музыки и веселящегося народа здесь слышно не было. Войти в транс и осмотреться магическим зрением никто не додумался, поэтому просто пошли вперед на ощупь, держась стены. Через десять метров уткнулись в дверь. Засов находился со стороны «нарушителей», его мягко отодвинули и попали в другую комнату, такую же темную, как и предыдущая. Нащупали другой проход из комнаты и медленно двинулись по нему. Теперь попали на развилку. Пошли налево. Потом опять налево. Происходящее все больше напоминало блуждание по лабиринту. – Где мы? Зачем мы вообще сюда приперлись? Сидели бы дома, пили пиво… – Агрис, как обычно, излучал оптимизм. – Тихо! Слышите? Откуда-то из-за угла доносилась музыка. На очередной развилке стало понятно – звуки раздаются откуда-то справа. Еще осторожней прежнего они подошли к двери, из-за которой раздавались разгоряченные алкоголем голоса и дивный голос какой-то певуньи. Осторожно приоткрыли дверь и со смесью удивления и восхищения уставились на открывшееся им зрелище. Это было кабаре. Или бордель. Или ночной клуб, но скорее – все вместе. С небольшого парапета троица смотрела на большой зал, ярко освещенный магическими светильниками. Внизу были расставлены длинные столы и маленькие столики, имелась и сцена с полуголыми девицами. Между столиками дефилировали все те же девицы в чисто символической одежде, почти обнаженные. Немного в стороне находился «танцпол» – место, куда кавалеры приглашали своих дам на танец. Еще дальше в стороне располагались музыканты – целых восемь человек с трубами, барабаном и еще какими-то инструментами, в том числе подобием земной гармони, творили звуки, достойные самой взыскательной публики. Сама публика была вдрызг пьяна и наполовину уже спала. Кто-то даже под столом. – Внизу человек под пятьдесят, если мы спустимся с парапета по лестнице, никто даже не заметит. – Заметят! Это орденские, тут везде их глаза и уши. – А зачем тогда было идти сюда? Раз уж пришли, нужно отдохнуть в местном элитном клубе. – Блин, я так и знал, что этим закончится! Несмотря на протесты Агриса, все трое чуть покачивающейся походкой спустились с парапета и пошли к бару. По опыту Виталик знал: в подобной ситуации лучшая конспирация – это алкоголь на столе и довольное выражение на лицах. Бар представлял собой почти земной аналог, разве что не было видно зеркал. – Ддддевушка, нам еще… – Артис вам подойдет? – Да, две бутылки, три стакана и закусить. – Конечно, сир! Буквально через мгновение появился поднос с заказом. Магия? – Сир, с вас один фарлонг и семь северингов. Ветал мгновенно протрезвел. Негнущимися пальцами он достал деньги и расплатился. «Вот это цены! За эти деньги в «Ноге» можно неделю отдыхать!» – подумал он. Но делать было нечего, и с деньгами пришлось расстаться. Расположились за столиком ближе к сцене. Никто из отдыхающих на них никакого внимания не обратил. Охрана несла службу на входе и беснующихся в пьяном угаре посетителей старалась лишний раз не беспокоить. Только в крайнем случае! По негласному порядку, все, кто в зоне отдыха, – свои. Для того чтобы окончательно стать своими, требовалось снять стресс. Все для этого имелось. – Ну, за доблестных партизан, что находят тропы даже в самое логово подлецов-эксплуататоров! – За нас! Артисом оказалось ароматизированное вино наподобие мартини. Много его не выпьешь, но хмелеешь быстро. Наливать его полагалось в узкие стаканчики. Стеклянные! На закуску были сухофрукты, политые соком и посыпанные коричневатым сахаром. Под мартини – самое то. Как-то незаметно растворилась в желудке первая бутылка, наложилась на старые дрожжи и потребовала продолжения банкета. Все трое завороженно уставились на представление, благо смотреть было на что. Вначале их зрению предстал групповой стриптиз, немного похожий на земное кабаре, только без нижнего белья. Потом актеры играли сценки из жизни распутной женщины, потом кто-то кого-то спасал и тут же пользовался ситуацией. Друзья ничего толком не поняли, но происходящее на сцене горячило кровь и настраивало переживать за героиню представления. В какой-то момент троица поняла, что первая бутылка закончилась и со всего зала только они пялятся на сцену – все остальные спят или танцуют. Разлили еще. Артис оказался забористой штукой, даже закаленные организмы землян ощутили легкость, воздушность. И сразу после этого – хмельной удар прямо в голову. Мир вокруг них закружился каруселью ярких юбок танцовщиц и магическими фонарями. На глаза опустилась пелена тумана. «Дзиньк» – первый удар угодил в нос. «Дзиньк» – следующий удар пришелся в затылок. «Что это?» – подумал было Виталик, оказавшись на полу среди осколков посуды и столовых приборов. Настала очередь Макса – к нему вразвалочку подошел небольшого роста крепыш и ткнул его кулаком по лбу. От этого Макс потерял равновесие и упал рядом с Веталом. Агрис уже валялся рядом. Хмель все еще застилал Виталику глаза и туманил мозги, но стерпеть подобное он не мог. Даже в таком состоянии. Крепыш отвернулся от них и начал похваляться перед кем-то в зале, когда Ветал незаметно поднялся, взял стул и со всей дури саданул им сзади по голове обидчика. Крепыш оказался не таким уж и крепким – упал он как подкошенный, а его место заняла парочка людей, гораздо более хлипких на вид. Зато их было двое. Виталик сжал в руках обломки многострадального стула и приготовился к новой драке, но тут услышал за своей спиной энергичные шаги. Парочка впереди него застыла. – Сиры изволят выяснять отношения? – Подошедший охранник был предельно вежлив. – Это просто досадное недоразумение, ничего страшного. – Уважаемые сиры, если такое повторится, мы будем вынуждены сопроводить вас в номера. Таково указание Магистра. До Виталика вдруг дошло, что сами они через дырку обратно уже не выберутся. Никак. И что сейчас у них появилась возможность уйти незамеченными с этого праздника жизни. Пока не поздно. – Э-э-э-э, было бы лучше, если бы вы помогли нам с друзьями выйти на свежий воздух. Мы желаем проветриться на улице! – заявил Виталик пьяным и наглым голосом. Для этого ему почти не нужно было играть. – Сир, в городе раннее утро, и неизвестно, кого вы встретите на своем пути. Может, даже бродяг без совести и уважения к Железному ордену. – Вы сомневаетесь в том, что мы сможем постоять за себя в случае необходимости? – Нет, сударь. Конечно, нет… – Тогда помогите мне и моим друзьям выбраться наружу. – Но… – Никаких «но». Просто делайте, что я сказал. Подошли еще два охранника, они взвалили на себя лежащих на полу Макса и Агриса, и процессия проследовала на выход. Наконец здоровенные двухстворчатые двери открылись, охранники выволокли тела и вопросительно уставились на Виталика. Он показал идти вперед. По его расчетам, там должна была находиться рыночная площадь. Через пару минут ходьбы рынок и вправду показался. Виталик указал охранникам на лавочку, те сгрузили Макса с Агрисом и без видимых эмоций удалились восвояси. – Ну что, гулены, спите? – облегченно сказал Ветал. – Э-э-э-э… – Кончайте дрыхнуть, нас ждут великие дела. – У-у-у-у… – Говорю же – сейчас охрана орденская зверствовать начнет. Ноги уносить надо. Первым среагировал Агрис. Он вскочил и даже попытался бежать куда-то. Ветал его вовремя поймал и усадил обратно на лавку. Макс отреагировал только тем, что перевернулся на другой бок и продолжил дрыхнуть. «Все сам, все сам…» – подумал Виталик и поднял Макса с лавки. Тот почти не сопротивлялся, только невнятно что-то промычал. Ветал крепко обнял товарища, положил его правую руку себе на плечо и сделал первый неуверенный шаг вперед. За ним шаткой походкой потянулся Агрис. Раз – шаг, два – шаг. Главное – не упасть. Через пару минут ходьбы Макс уже вполне смирился с необходимостью топать непонятно куда, Агрис тоже уже более уверенно семенил за Виталиком и Максом. Скоро вся процессия уже выглядела вполне обычным отрядом гуляк, возвращающихся после ночного загула. Наконец показался родной дом. Консьерж дрыхнул на табуретке и постояльцев даже не заметил. Второй этаж, третья дверь слева по коридору, достать из кармана ключи, воткнуть, провернуть, зайти, закрыть, положить ключ обратно, дойти до кровати и… Многие события имеют свойство повторяться. Вне зависимости от места, времени, года, страны или даже мира! Вот и сейчас Виталик лежал на своем жестком лежаке и не мог сказать с уверенностью – в Стольмене он находится или же у себя дома, на Земле. Глаза он открыть не мог, все остальные ощущения тоже были ему почти недоступны. Так лежал он уже с полчаса. Никто не называл его упырем и не требовал немедленно подниматься на работу. Это было хорошо. Все остальное было плохо. Его голова превратилась в камнедробилку – полую железную бочку с дырочками. Моторчик крутит конструкцию, камни внутри бочки начинают наскакивать друг на друга, тереться, давить, сжимать. О боже! Все это происходило в голове Виталика. К этому добавлялся шум, скрежет и вибрация, от которых хотелось сойти с ума. А также холод. То ли у него был озноб, то ли и правда похолодало. Очень хотелось пить. – Пи-и-ить, пи-и-ить… – еле слышным голосом взмолился Виталик о чуде. И чудо произошло! Добрая рука поднесла к его рту чашку. В ней оказалось пиво! Виталик сделал первый неуверенный глоток – уж не галлюцинации ли это? – потом еще один и еще… Когда пиво в чашке закончилось, шум и треск в голове тоже немного стихли. Тогда он набрался смелости и рискнул открыть глаза. Перед ним сидела его девушка – Тилла. В этот момент Виталик полюбил ее всеми фибрами своей души, он готов был сделать ей предложение руки и сердца прямо здесь и сейчас, чтобы всю оставшуюся жизнь носить ее на руках! – Что же ты делаешь, паскуда? Пьяница, чтоб тьма из твоей головы не выходила! Мне консьерж все рассказал – и как вы, пьяные, проститутку к себе завели, и как охали потом и ахали полночи. Фугов ург! Регулярные, берущиеся из ниоткуда истерики были самой странной чертой Тиллы. Повод для них мог возникнуть из совершенного вакуума. При этом она все равно была очень доброй и хорошей девушкой. «Правду говорят умные люди – жизнь диалектична, в смысле – тянется от минуса к плюсу и наоборот. К чему это я?» – пришло на ум Веталу. – Тилла, даю тебе честное пионерское слово – в эту ночь я только рассматривал разные женские прелести, и исключительно со стороны. Я абсолютно честен перед тобой. – Так я тебе и поверила! Наверное, всю ночь Максовых поклонниц тискал. Или не только тискал? А кто такие эти «пионеры»? – Бли-ин… – Я все знаю! Свое вранье можешь засунуть ургу в задницу! – Между прочим, еще минуту назад я хотел сделать тебе предложение. В смысле – свадьба, дети и все такое. Теперь передумал. От такой жизни я свихнусь! – Как передумал? – удивленно сказала Тилла. – Лежа передумал. Тилла покраснела, отошла от койки Виталика, развернулась и быстрым шагом вышла из комнаты. Где-то вдалеке раздались первые звуки ее плача. – Зря ты так. Хорошая девушка Тилла. Что с того, что глуповатая? Зато добрая. – Макс, от такой доброты у меня шарики с катушек слетят. Я не шучу. Нельзя же так – вначале пряник, и тут же кнутом по заднице! – У тебя хотя бы пряник есть, а вот мне никто пива не принес, – справедливо заметил Максим. Ветал уставился на оставшийся после Тиллы кувшин с хмельным напитком. И на четыре стакана на столе. Что характерно – стаканы были из самого настоящего стекла и стоили кучу денег. Агрис спереть их не мог – подобных нехороших привычек за ним не водилось. И не привычка здесь нужна, а рефлекс, отработанный временем и практикой. Сам Ветал за собой ничего такого не помнил и вопросительно посмотрел на Макса. – Чего уставился? Я проснулся, хлоп по карманам, а там такое богатство! Нужно обмыть приобретение, заодно и похмелимся. – Агриса будить будем? – Сон самое лучшее лекарство, и пива нам больше достанется. Пусть дрыхнет. – И то верно. Примем второе лучшее лекарство от похмелья. Ветал уверенной рукой разлил пиво по стаканам и удовлетворенно посмотрел на них. Они и вправду были хороши. Сразу видно – не штамповка. Товар премиум-класса мира Иглы! – Давай выпьем за то, чтобы у нас все было, а нам за это ничего не было. Кстати, после сегодняшней ночи этот тост звучит особенно актуально! – А как мы вообще домой вернулись? Я в упор ничего не помню. – Сейчас расскажу. Глава 6 Мир перед глазами Виталика был насквозь пронизан серебристым туманом с металлическим отливом. Туман играл перед его глазами, широкими потоками расходясь по магической мастерской Свена, принимал нужные Виталику формы. Внутри небольшого браслета из бронзы туман сгущался, менял свой цвет серебра на цвет старого железа, прекращал свое размеренное движение и окончательно застывал в небольшом овальном камне, погруженном в будущий артефакт. «Увеличительное стекло» висело перед глазами Виталика, показывая отдельные части информационной модели будущего антимагического пузыря. Модель была заключена в небольшой камешек кремния, утопленного в металл украшения, на ней был обозначен масштаб – 1:10000. Это позволяло расширить действие модели далеко за рамки кусочка кремния – места, где она физически размещалась. Виталик с Максом уже давно отошли от строгого «научного» подхода. В своих самых безумных фантазиях конструктор с Земли не мог мечтать о том, чтобы простая закорючка на гайке сделала ее в два раза больше. Или легче. Это было важнейшее достижение «земной» школы магии Иглы. Настоящий прорыв! Идею придать модели переменные свойства подал Агрис совершенно случайно. В тот памятный день Макс клепал зеркало, показывающее человека чуть более красивым, чем он был на самом деле. Над самой «красотой» работал Агрис, Максу же нужно было насытить обратную сторону зеркала красивыми красками. Дело нехитрое: вставить в модель материалы с разной способностью отражать свет – это и есть способ получить разные цвета. Агрис критически оглядел результат Максова творчества и сказал: «Тускло». Тогда Макс шутки ради написал на модели «светимость» и умножил ее на два. Каково же было его удивление, когда модель и правда изменилась. Тогда он умножил светимость на 1,2 – результат получился отличным. С тех пор параметры свойств моделям присваивались постоянно. Нереальные параметры просто не срабатывали или срабатывали не так, как нужно: слишком жесткая кромка меча становилась настолько хрупкой, что разлеталась на мелкие осколки от малейшего прикосновения; чересчур большие размеры модели сжигали ману за минуту – всех каверз новой технологии не перечислить. Это была самая настоящая маго-техническая революция, которая открыла перед исследователями даже не дверь – огромные ворота в будущее. После первых экспериментов исследователи пошли дальше: если можно определить и присвоить свойства материалу – почему бы не определить процесс? В идеале сначала нужно было разобраться с логикой управления сложными изменениями. Например, для того чтобы краски на зеркале Макса переливались, нужно было определить все параметры их перемещения. Все это было чересчур сложно, без вычислительной техники не обойтись. А где ее взять? Калькулятор Макса завис на стадии концепции. Простые изменения Макс описывал своей простой программерской логикой. Кромка меча с параметрами 1 есть. Если параметры 1 изменились, запускался процесс 1. Параметры 1 – перечень свойств кромки меча: расположение на клинке, геометрия, химический состав. Отдельно задавался диапазон возможных изменений (чтобы подувший ветер не воспринимался моделью как удар топора) и их характер – механическое воздействие, изменение температуры и др. Все было совсем не просто, как может показаться – слишком много факторов приходилось учитывать, чтобы информационная модель работала. Процесс 1 – описание стирания старой кромки и появление новой. С использованием новой технологии артефакты изготовлялись более сложные, качественные, с интерактивными свойствами. Боевое железо стараниями землян стало совершенно непробиваемым, а временами – просто удивительным. Например, кинжал-артефакт, когда попадал внутрь тела противника, на мгновение становился в два раза длиннее и шире – убийственная вещь. Или стрела, которая при попадании в цель становилась настолько хрупкой, что разрывалась внутри тела на множество острых как бритва осколков. Включение-выключение артефактов решили просто. Например, согнул пластину – сигнал об изменении свойства материала регистрируется и приводит в действие магическое «реле». Теперь включить «красивое» зеркальце можно было, просто намочив специальную железную пластину сбоку. Или же подув в специальную дырочку в основании зеркала. Красота! Виталика постоянно тянуло в неизведанное. В этом неизведанном принцип задавания параметров оказался совершенно незаменим. Намучившись с полем антимагии, он просто определил размеры пространства, указал в нем фон маны и обозначил его пассивным. Стоило ему только активировать модель, как будущий артефакт антимагии отключился. Вообще. Почему? Виталик попробовал еще раз – с тем же результатом. Для чистоты эксперимента он поставил рядом с артефактом антимагии многострадальное зеркальце, которое все-таки довели до ума, надавил на пластину браслета – стандартный его включатель, – и зеркальце тут же потеряло все свои красивые цвета, оставшись без активной маны. Теперь это было самое обычное зеркало. «М-да… Агрис над ним работал, Макс над ним работал. Влетит мне по полной…» – подумал Виталик. Но ругали его не очень сильно – успешный опыт антимагии того стоил. Осталось только поместить пространство антимагии в тонкую пленку, окружающую со всех сторон область действия артефакта, чтобы и он сам, и его носитель не пострадали от разрушительного действия антимагии. Это было просто. После памятного загула троица старалась лишний раз не высовываться. Еще бы – вломиться на территорию ордена, набить там кому-то морду и спокойной уйти. После такого происшествия орден должен был рыть землю, но обидчика найти. Пока их не нашли. Что настораживало еще больше – слишком заметными они становились со своими новыми артефактами, выступлениями в кабаке, невиданной прежде обувью и всем остальным. Пока бдительное орденское око их миновало, но это не могло продолжаться бесконечно. Через несколько дней после происшествия в обители мастерскую Свена посетил орденский маг – для сбора налогов, и просто узнать, что нового. Свен показал ему трех своих лучших магов-подмастерьев, очень их хвалил – мол, каких замечательных специалистов готовить стали магические школы! Маг очень внимательно осмотрел Агриса и землян, но вопросов им задавать не стал. После этого стало ясно, что отсидеться в славном городе Стольмене беглецам не удастся. Пересидеть какое-то время – можно, но это время заканчивалось, все трое чувствовали это своими самыми нежными и мягкими местами. Развлечения (кроме пятничных) были прекращены. Следовало полностью использовать возможности мастерской Свена, и свет в рабочем зале горел допоздна почти каждый день. Агрис штудировал тома по ментальной магии и был погружен в этот процесс с головой – настоящий исследователь. Виталик с Максом срочно доводили до ума свои проекты. Местную магию решили оставить до академии – сейчас было не до того. Желание получить денег много и сразу стало принимать видимые очертания. Это должно было быть ограбление. После долгих обсуждений и споров друзья пришли к перечню требований к будущему «мероприятию». 1. Убивать кого-то земляне не хотели, только в крайнем случае. Агрис придерживался прямо противоположной позиции и к убийствам относился очень положительно. Никаких моральных терзаний у него не было и в помине. Откуда им было взяться? В свою бытность исследователем он не одного и не двух человек пустил «на опыты» с летальным исходом. Земляне об этом знали, но старались не лезть в чужой монастырь со своим уставом, а на Игле подобные «опыты» были в порядке вещей. Придя к консенсусу, решили по возможности обойтись без лишней крови. 2. Пересидеть в какой-то местной «малине» не получится. Если куш будет по-настоящему крупным – а маленький им был не нужен, – искать будут маги, а эти товарищи найдут иголку в стогу сена. Значит, с гостеприимным Стольменом придется прощаться. Скорее всего, навсегда. 3. По рекомендации Агриса уходить решили на острова ордена Девы, их же судном. На требования континентальных магических орденов – «сухопутных крыс» – орден Девы всегда смотрел свысока, и вообще с Железным орденом отношения у них были не ахти. 4. Ближайшее море находилось в пятидесяти лигах на юг. Но этот берег был полон опасных мелей и рифов, крупных портов там не существовало. Только крохотные рыбацкие поселки, в которых рыбаки занимались своим промыслом. 5. Ближайший крупный порт находился на юго-западе от Стольмена, почти в ста пятидесяти лигах от него. Получалось, что, пока будущие «бандиты» успеют добраться до порта, маги успеют предупредить местную стражу или даже сами перехватят их в дороге. 6. Лучше всего было бы воспользоваться телепортацией – как в магической кабинке странствующих артистов. Но принципа ее работы земляне так и не поняли, а Агрис такие вещи мог делать только с поддержкой других магов и в строго определенных местах. Облом! После долгих и жарких споров друзья пришли к следующему. Проводить мероприятие следует в лучших традициях лихой дорожной братии – вне стен Стольмена или любого другого населенного пункта. Оптимально – по дороге к Вогену, тому самому порту в ста пятидесяти лигах на юго-запад. На небольшом удалении от него. Но не настолько близко, чтобы новость о происшествии добралась до городских властей прежде, чем они выйдут на корабле в море. Место мероприятия нужно выбрать заранее и разместить на нем «мину» – артефакт антимагии. Когда нужный груз с охраной войдет в зону его действия – активировать ее. Вся магическая защита «объекта» рухнет в одно мгновение, охрана не успеет опомниться. В этот момент их растерянности и беззащитности перед магическим воздействием Агрис вырубит их ментальной магией. Артефакты станут простыми железками и камнями – люди, до того защищенные от ментального удара, просто уснут. Невзламывающиеся сейфы с убийственными заклинаниями станут обычными железными ящиками, их останется только разрезать резаками, выгрести содержимое в дорожные сумки и быстрее ветра нестись к кораблю. О том, чтобы нанятый корабль ждал «налетчиков» в условленном месте и под покровом ночи отчалил от берега, решили отказаться. Может, у корабля есть связь с портом? Если капитану сообщат о происшествии – он легко сложит два плюс два и выдаст преступников или начнет шантажировать их. Связываться с контрабандистами тоже было опасно. Мало того что прирежут и добычу себе заберут, так еще и на осведомителей стражи можно нарваться. Поэтому решили заказать обычные каюты на корабле, отправляющемся на Меловые острова, бывшие оплотом ордена Девы, и уже с островов отправляться в Гален. В теории все было хорошо. Но было несколько «но». Самый быстрый транспорт в мире Иглы, исключая магические телепорты, – лошадь. Земляне ездить на лошадях не умели совершенно – когда им было этим заниматься? Сейчас обучаться уже было некогда. Это только кажется, что поездил пару деньков на смирной лошадке по кругу манежа – и уже можешь показывать высший класс конноспортивного мастерства. На деле, чтобы не только спокойно кататься, а ездить быстро, с грузом и в сложных условиях, нужна серьезная подготовка. Просто так наездниками не становятся. Нужно время. А где его взять? Единственный член их команды, имевший хоть какие-то навыки вождения копытного и хвостатого транспорта, – Агрис был «ботаником», верхом на лошади он путешествовал редко и медленно. В конце концов, после горячих споров и дебатов, решили присмотреть не слишком дорогой экипаж с парой хороших жеребцов. На эту покупку ушла большая часть их сбережений, и теперь, при каждом удобном случае, Агрис тренировался в ее управлении на экстремальных скоростях. Все важные деревянные детали их нового транспорта заменили на железные – в мире Иглы это была редкость, кузнец так и не понял, зачем делать железным то, что вполне может оставаться деревянным. Само собой, все части повозки были доработаны с помощью магии – колеса не соскочили бы и не сломались, хоть в них из гранатомета стреляй. Агрис намеревался подстегнуть лошадей магически, сделав из обычных «жигулей» настоящий «феррари», а земляне дополнительно приготовили жезл с убойной дозой допинга. Тут же возникли первые сложности: как только «ускоренные» лошади отправились в галоп, повозка начала разваливаться. Эксперимент пришлось срочно заканчивать и заниматься модернизацией транспортного средства. На следующем испытании выяснилось, что на скорости «усиленная» повозка не ломается, зато легко опрокидывается на самом безобидном повороте! А дороги на Игле прямолинейностью не страдали! «Безопасность прежде всего», – решили будущие разбойники и сделали специальный артефакт. Если «лихая тачанка», как они стали между собой называть свое транспортное средство, наклонялась сильнее нормы, ее колеса сразу становились тяжелее на триста килограммов. Дополнительно к этому колесную ось повозки расширили на метр и сместили центр тяжести ближе к земле. После всех изменений и дополнений их улучшенная повозка рядом со своими обычными коллегами смотрелась низким кривобоким уродцем. Зато на испытаниях она неслась с немыслимой для мира Иглы скоростью – километров под шестьдесят в час. Нагруженная мешками с песком и управляемая ментально Агрисом, она на скорости делала головокружительные развороты, не ломаясь и не опрокидываясь. Первый скоростной болид мира Иглы был готов. Возможны были и другие неприятности – вдруг кто-то увидит разбойное ограбление и придет на помощь? Или какой-то охранник не пожелает спокойно заснуть и решит разбойников элементарно убить? Случиться могло все что угодно! И вообще, настоящий разбойник должен быть вооружен и очень опасен. Наши разбойники были скорее добрыми, чем злыми. Но добро должно быть с кулаками. Приходилось выкручиваться. Агрис обещал, в случае чего, запустить в негодяев огненным шаром или молнией. Или вообще сжечь всю охрану на фиг. Но это было бы слишком топорно. Для будущего следствия хотелось создать больше непонятного, странного, чтобы затянуть время. Поэтому фейерверки решили отложить на крайний случай, а воспользоваться другими средствами. «Мечи джедаев» были модернизированы. Прежде всего, они стали обычными короткими ножами, а не ручками от кухонного ножа с отломанным лезвием. И носить их стало удобно: в обычных ножнах на поясе. Включались они безо всякого транса – отодвинул большим пальцем заслонку, нажал на пластину – и можно всех резать в капусту. Для защиты от всяких там фаерболов и прочих прелестей Виталик смастерил браслеты – артефакты антимагии. При сильном сжатии браслета образовывалась сфера радиусом в полтора метра с тонким слоем постоянно пассивной магии. При повторном сжатии сфера отключалась – очень удобно. Агрис долго и нудно расстреливал мешок картошки, защищенный сферой антимагии, самыми мощными молниями, фаерболами, сосульками, просто огнем – сфера все поглотила без какого-либо ущерба для себя или для мешка с картошкой. Правда, и из сферы никакая магия не могла выйти наружу. Для защиты от ударов железом Ветал с Максом сделали легкие кольчуги длиною чуть ниже пояса, с длинными рукавами. Кольчуги были почти невесомыми и совершенно несерьезными для нормального доспеха – тонкая проволока! Впрочем, они и не были «нормальными» – каждое их звено было заряжено магией, делающей тонкий металл крепким, словно титановый лом. У кольчуги было еще одно очень интересное свойство. Как только она принимала на себя удар какого-то оружия, часть расположенных рядом колец скреплялась, образуя совершенно негнущуюся поверхность. Выглядело это так: клинок противника упирался в звенья кольчуги и, не в силах порвать их, начинал давить на тело, одновременно с этим еще сильнее увеличивая нагрузку на кольчугу. В этот момент кольца кольчуги в месте удара скреплялись, образуя почти настоящую пластину, и равномерно распределяли нагрузку, не допуская серьезных повреждений на теле. Этого хватало, чтобы отразить почти любой удар. Одетый в кольчугу мешок с картошкой оставался целым при сильном ударе ножом, обычным мечом или небольшим топором – вскользь. Стрелы и арбалетные болты застревали или отскакивали. А вот если поленом долбануть или топором потяжелее – картошке приходилось очень плохо. Но от всего на свете не убережешься! Нести на себе серьезные доспехи и земляне и Агрис наотрез отказались. В какой-то момент подмастерья попросили хозяина отпустить их на несколько дней – навестить родственников в деревне. Свен прекрасно понимал, что все это чушь и едут они куда-то отдыхать, но как отказать лучшим работникам? Будущие разбойники поехали знакомиться со славным портовым городом Вогеном. И дорогой к нему. – Мужики, так дело не пойдет. От нас фонит активной маной, как от целой артефактной мастерской! Или от исследовательской лаборатории, или от готовой к атаке группы боевых магов. Мы вообще непохожи на обычных путешественников. Совершенно непохожи! Любой случайный маг обязательно возьмет нас на заметку. Не орденский маг типа нашего Свена – обязательно доложит куда надо, от греха подальше. – Блин, мы простые подмастерья в артефактной мастерской, неужели не можем обеспечить себя необходимыми предметами? – Да не кипятись так, Макс. Это вы ворочаете маной, словно чай мешаете. Для нормального подмастерья это явный перебор. Это все равно что в нашем трактире будут продавать артис по полтора фарлонга за две бутылки. Понимаешь? – Я все это понимаю. Но что ты предлагаешь? – непонимающе спросил у Агриса Виталик. Вся компания ехала при полном облачении на своей «тачанке», уже ставшей знаменитой в Стольмене. От нее магией разило сильнее, чем от всей мастерской Свена. Испытания испытаниями, а реальная дорога – лучшая проверка экипировки. Все, что было сделано для «дела», сейчас проходило обкатку. – Хорошо бы как-то скрыть магический фон. Ты, Ветал, думай, как именно. И Макс тоже. Я вашей магии не понимаю, не мне ее править, – сказал товарищам Агрис. – Править сейчас уже не получится. Лучше придумать толковую легенду – почему она у нас так намагичена. Мы можем представиться очень крутыми подмастерьями? – спросил Ветал. – Нет. Это будет явным несоответствием действительности, а значит, подозрительным. Подмастерья отпадают. – Давайте будем очень загадочными подмастерьями? Вроде как подмастерья, но всем понятно – не простые. – Крутые дворяне? – Макс тоже решил поучаствовать в дискуссии. – Эти, конечно, любят барахло магическое с собой таскать, но все же не в таком количестве! И одеждой своей мы никак не тянем на дворян. – Реальные маги? Крутые такие… – А тебя на пропускном посту спросят – кто такие, с какой целью… Реально так спросят, мягко, ненавязчиво. С орденом проконсультируются – а вдруг мы недобитки из Закатного ордена? – Не-не-не! Мы всего лишь простые подмастерья, которые не очень и простые на самом деле. И пусть голову себе ломают, – сказал Виталик. – Заинтересуются. – И хрен с ними. Вот под такие разговоры и ехали. Зима была в самом разгаре. Дорога превратилась в скопище луж с островками грязи, вовсю моросил мелкий неприятный дождик, и трое путешественников зябко кутались в плащи. Творить что-то защитное от дождя было явным перебором, а крышей для своего транспорта заранее не озаботились. «Центр тяжести», «утяжеление конструкции…» Сейчас обо всем этом вспоминали с сожалением, все-таки комфорт тоже очень важен. Редкие вкрапления леса в пейзаж удовольствия доставляли мало – скелеты деревьев стояли наглядным напоминанием о том, что до лета далеко и им еще долго придется кутаться в плащи. Путникам хотелось тепла, уюта и сухой постели. И чего-нибудь горячего. Но главная цель их путешествия с каждым пройденным километром все сильнее овладевала их мыслями. – Все-таки хорошо было бы в рукоятки еще и лазер пристроить. Представляете, местный маг ждет молнии, огня, а ты в него – потоком элементарных частиц! А еще лучше в кольцо модель лазера поместить. Направляешь его на объект, активируешь – и нет супостата. Местные защиты против фундаментальной науки не срабатывают. – Существует заклинание «Копье света». По твоему описанию – это и есть лазер. Копье света упирается в щит тьмы и там заканчивается. Тебе это ничего не напоминает? – Поглощаются частицы, это ясно. Как именно и чем поглощаются – вот это непонятно. – То-то. Дорога была длинная, однообразная и скучная. Ветал с Максом рассказывали всевозможные истории о своей жизни на Земле. Сейчас, когда они ехали в повозке, управляя парой добротных жеребцов, земные воспоминания приобретали какой-то оттенок нереальности, словно происходили сотни лет назад и вообще с другими людьми. Ветала особенно забавляли околополитические споры с земляком. Все актуальные земные проблемы представлялись здесь, в мире Иглы, как древняя история, вроде времен Юлия Цезаря или Древней Греции. Партии, президенты, интриги – тут все это напрочь потеряло серьезность и значимость и стало казаться смешным. Вспомнили башмачника Турона с его гномами. – Агрис, а кто такие эти гномы? Взаправду крутые ребята? – спросил Максим. – Ты слушай больше Турона, он тебе и про великих и ужасных троллей расскажет. Глупости все это. – А эльфы на Игле есть? – Чего не знаю, того не знаю. Может, и живут где-то. – Интересно было бы на них посмотреть… А что с гномами? – Несчастный народ. Все они – беженцы с Яххина. Да и другие нечеловеческие расы родом оттуда, – начал рассказывать Агрис. – В две тысячи семьсот пятидесятом году с установления Порядка Хрустальный орден объявил кланы гномов своими подданными и потребовал с них дань. Те стали сопротивляться, воевать и вообще вести себя плохо. Тогда по решению Совета магов на войну с федерацией гномов отправили отряды боевых магов со всей Иглы! Началась самая настоящая резня – поселки гномов сжигали дотла, убивали всех поголовно – от детей до стариков. Ценности, само собой, изымали в пользу Совета магов и для компенсации расходов орденов, чьи отряды участвовали в кампании. Столица гномов – Аск’одл держалась против объединенных орденов целых три недели! Тогда к Аск’одлу прибыли Магистры орденов и за час сровняли город с землей, лишь развалины и части тел защитников остались лежать на месте бывшего центра цивилизации гномов. Через пару месяцев от их федерации остались лишь мелкие поселки в самой глуши. Они уже не могли продолжать хоть какое-то сопротивление Совету магов, и их оставили в покое. – Крутой нрав у этого вашего Совета, ничего не скажешь. – Гномы своим сопротивлением поставили под сомнение гегемонию магических орденов и сполна поплатились за это. Для того Совет магов и создан, чтобы ни у кого не возникало сомнений в том, кто настоящий хозяин мира Иглы. – А дальше что? – спросил Виталик. – Выжившие гномы отказались жить на земле предков. Постоянное напоминание о былом величии и последующем разгроме оказалось для них непосильной ношей, и они переселились на континент Хердан. Сейчас их небольшие анклавы разбросаны по всему континенту, они приняли власть орденов и вообще стараются не высовываться. Но все равно сохранили некое подобие своей федерации, у них есть даже Совет кланов гномов. Но реальной силы он, конечно, уже не представляет. В основном улаживает внутренние вопросы. – А их изделия действительно являются шедеврами? – Шедеврами, говоришь?.. Почти все гномы стали на путь ремесла и многого достигли в своем деле. Добротные, качественные, надежные изделия выходят из их мастерских. Попадаются и выдающиеся вещи. – А магия у них есть? – Конечно, есть! Без магии разве смогли гномы целых три недели защищать Аск’одл от объединенных войск Совета? Но их магия совершенно чужда человеческой расе. Совет магов проводил множество исследований и всегда получал один и тот же результат – никто из людей не сможет приять и перенять магию гномов. – Магия – это наука, а наука не знает рас и национальностей. Она просто есть. Одна для всех. Если вы не можете пользоваться магией гномов, значит, что-то неправильно делаете, – вставил свое веское слово Виталик. – Может, и так. В последнее время я уже ничему не удивляюсь. Если ты станешь на треть ниже, толще, обрастешь бородой и начнешь применять гномскую магию – я даже не обращу на это внимания. – Врун! – Точно говорю! В этот момент лихая «тачанка» будущих разбойников немного накренилась, проезжая мост через небольшую речку, метров в десять шириной. Мост требовал даже не ремонта, а беспощадного сноса и постройки вместо него более крепкого и надежного. Виталик даже выругался в адрес управляющих этой землей. Скорость снизили и внимательно проследили за тем, чтобы колеса проезжали по бревнам, а не съезжали в пустоту. Злую шутку с незадачливыми конструкторами сыграло то, что более широкая ось их «тачанки» не попадала в стандартную колею, проделанную местными телегами. На обычной дорожной колее это было скорее плюсом – они миновали большинство рытвин и ям. Но мосты и другие инженерные сооружения им приходилось преодолевать с большой осторожностью. Наконец препятствие проехали. – А чем славится их магия? – продолжил прерванный разговор Максим. – Да ничем особенным, – пожал плечами Агрис. – Просто крепкая она и основательная. – В смысле? – Вот намагичил ты топор, сколько он будет держать активную ману? – Если постараюсь, года полтора топор продержится, а то и два. – Всего два года! А гномский топор будет наполнен активной маной и десять лет, и двадцать. А может, и все пятьдесят! – Обалдеть, как такое возможно?! – Макс и Виталик опешили от удивления. – Макс, ты же у нас будущий специалист по гномской магии, вот ты и расскажи мне, – подначил его Агрис. – Я серьезно. – Это секрет гномов. Первыми серьезные исследования проводила академия в Галене лет пятьсот назад, но закончилось это ничем. Потом снова и снова исследовали, с тем же результатом. – А у тебя был хоть какой-нибудь их артефакт? – Лично у меня нет. Они дорогие! Только в лаборатории. «Тачанка» мягко катилась по грязи и лужам. На Земле по такому бездорожью смогли бы проехать только джипы. Не «паркетные» мажоры, а реальные внедорожники, с регулярным использованием в качестве дополнения лебедки и нецензурных выражений. Наши путешественники дорогой не сильно интересовались – тащат лошадки вперед, и хорошо. Единственное, что смущало, – отсутствие закрытых деревьями мест для засады. Худосочные рощицы, встречавшиеся им по пути, никакой преграды для взгляда не представляли. В конце концов на это пришлось плюнуть, и грабить решили прямо посреди поля. А что было делать? – До Вогена полдня пути, – сказал Агрис. – Ничего другого в округе вы не увидите. Засаду нужно устраивать здесь. – Он сделал широкий жест рукой, обводя пустые окрестности. – Здесь? Как-то непохоже это на хорошее место для засады. Где скрытные места для лучников? Где спрятаться доблестным разбойникам с обитыми железом дубинами – погрузиться в лужу и дышать через трубочку? – Не то и не другое. Мы не доблестные разбойники, Ветал. Мы простые люди, которые хотят пить пиво в харчевне, а не застойную воду в орденской темнице. К тому же на открытом месте наша компания вызовет меньше подозрений. Ветал спустился за Агрисом на дорогу и, шлепая по грязи ботинками, начал подготовку. Он отошел метров на двести от повозки и погрузил в размокшую почву стержень с «миной». От закладки протянул шнурок и закрепил его на колышке метрах в двадцати от дороги. В окрестной хляби шнурок погрузился глубоко в землю, виден был лишь колышек. После этого от закладки Виталик стал разматывать веревку и пошел с нею до остальных. Веревки хватило с небольшим запасом, как и рассчитывали. Ветал за пару секунд вошел в транс – прошли времена, когда на это уходило добрых полчаса сосредоточения и концентрации, и активировал «мину». В радиусе ста пятидесяти метров любая магия перестала существовать. Точные границы действия артефакта на местности должна была обозначить намагиченная веревка. В двадцати метрах от «тачанки» мана веревки стала пассивной, это была граница действия артефакта. Ветал вплотную подошел к сфере антимагии и воткнул в землю здоровенный дрын. Теперь граница действия этой «мины» была точно определена, и можно было не бояться самим попасть под удар артефакта. Виталик прошел дальше по дороге и установил еще три «мины». Сработать они должны были одновременно и обеспечить отключение всех артефактов на протяжении полукилометра дороги. Этого должно было хватить с головой. – Что еще? – Вроде бы все. Вон те деревья ориентиром будут. – Виталик показал рукой на несколько деревьев метрах в пятидесяти. Он был вымазан грязью с головы до ног, но не обращал на это никакого внимания. – Как бы не забыть… Снова дорога, такая же грязная и монотонная. Путь авантюристов тянулся серой ленточкой навстречу горизонту. Редкие рощицы стали попадаться чаще, но теперь окружающий ландшафт друзья осматривали со всей возможной тщательностью, с расчетом на предстоящую гонку. Очень скоро они будут проезжать все эти повороты и ухабы не так спокойно и размеренно, а на бешеной скорости, когда единственный способ спастись – мчаться что есть сил. Как земные пилоты перед гонкой по новой трассе, земляне и Агрис старались запомнить особенности дороги, что-то рисовали на холсте. Однако сама дорога разнообразием не радовала и почти все время шла по прямой. Осматривать ее очень скоро надоело. – Агрис, чем тебе русский язык приглянулся? – В каком плане? – Агрис сильно удивился вопросу Виталика. – Как только появляется возможность, ты начинаешь говорить по-русски. Странно это. – Русский – единственный на Игле иностранный язык, чего тут странного? Разные диалекты не в счет. Виталик об этом уже знал, но не понимал, как такое возможно. – Все равно странно. Разные народы, разные условия жизни формируют разные языки. Язык – не просто средство общения, Агрис. Язык человеческого общества – это отражение его жизни, срез общественной морали и устройства. Все это отличается у разных групп людей. Хотя бы потому, что они живут в совершенно разных условиях: в горах и джунглях, заснеженной тундре и пустыне, где дождя может годами не быть. Слишком мы все разные. Какой может быть один на всех язык?! – Это у вас, на Земле, так. А здесь Игла. Здесь стандарт. Законы магии написаны на языке, общем для всех. Кто не согласен с магическими орденами и их законами? Нет таких. – Язык орденов – язык высших сфер. Реальная жизнь проходит рядом с крестьянами, мастеровыми, строителями и дровосеками. Они формируют общество, а ордена лишь стараются управлять ими. – Ветал, ты опять переносишь опыт Земли на Иглу. Перестань делать это. В мире Земли множество групп, борющихся за власть: религиозных, военных, промышленных, коммерческих… За каждой такой группой стоят сторонники. Деловые американцы поддерживают свои политические партии; моджахеды в Афганистане – радикальных исламистов; каннибалы в джунглях Амазонии – своих вождей и шаманов. В мире Иглы ордена магов – не чиновники или бизнесмены. И не религиозные лидеры. Они – ОСНОВА миропорядка. Абсолютная власть и авторитет. Единой власти нужен единый язык – чтобы все говорили только на нем. Это основа управления обществом. – Человек растет тогда, когда низвергает авторитеты. – Нужно оно, такое низвержение? Разговор как-то сразу стих, в повозке раздавался лишь стук капель снова начавшегося дождя. Они приближались к цели своего путешествия. Воген блистательный! Воген великолепный! Твои ворота блистают, как солнце. Твое море спокойно, и много кораблей приходит к тебе. Пусть так будет всегда! Нищий у городских ворот надрывался изо всех сил, чтобы заработать лишний медяк. Не сказать, чтобы его выступление было чем-то выдающимся, но оно нравилось и жителям города, и его гостям. «Певец от народа» был даже относительно чист и вид имел вполне пристойный – для своей специальности, разумеется. Макс не удержался и поддержал талант целыми двумя маленькими медными монетками. Даже стражники на воротах лояльно относились к «певуну», хотя за целый день его стихи наверняка надоедали им до чертиков. С первого взгляда Воген внушал уважение. Серьезный город. Бронзовые створки ворот, отполированные до блеска, даже отражали слабенькое зимнее солнце, словно мутноватые зеркала. Каменные стены Вогена были выше полутора десятков метров, не чета деревянной ограде Стольмена. Десяток стражников в настоящих кольчугах с металлическими нагрудниками и прямоугольными щитами стоял на страже порядка, но не проводил досмотр входящих в город – этим занималась пара юрких чиновников в серых мантиях поверх кожаных курток. Один из них делал какие-то пометки на вощеной дощечке, другой время от времени подходил к заинтересовавшему его путешественнику или подводе и задавал какие-то вопросы. Все свои действия они производили быстро, профессионально и почти не задерживали поток въезжающих в город. По сравнению с пузатыми дядьками из Стольмена, создающими только видимость контроля, – совсем другой уровень! Как и предсказывал Агрис, их повозка и сами они вызвали очень большой интерес. Стоило им въехать в город, как словно из-под земли появилась парочка магов и чиновник магистрата. Повозку оперативно отвели под навес рядом со сторожевой будкой и начали ее пристально осматривать. Маги больше часа обследовали странный транспорт, залезали на него, даже зачем-то пыталась снять колесо. В конечном итоге они так ничего и не поняли. Самих путешественников долго и нудно расспрашивали о жизни в Стольмене, о работе в артефактной мастерской. Наконец главный проверяющий махнул на скромных, но очень талантливых и странных подмастерьев рукой и дал стражникам знак пропустить. Воген принял своих новых гостей. Это был второй город в мире Иглы, который увидели земляне, и первый по-настоящему большой – с широкими улицами, нескончаемым потоком повозок, людской толчеей и толпами нищих. Попадались и вполне приличные сооружения – даже по меркам Земли. Сразу в нескольких местах города настойчиво фонило активной маной, а уж артефактов и разовых всплесков магии здесь было не счесть. Воген жил активной жизнью. Когда солнце почти полностью скрылось за крышами домов, путешественники заметили наконец постоялый двор и вошли внутрь. Ветал пошел договариваться с хозяином насчет еды и ночлега, а Макс с Агрисом устроились за столом. Был вечер, и постоялый двор был полон посетителей. По мнению Макса, те же физиономии, что и в «Пятой ноге», только хитрость во взгляде зашкаливает, да одеты более солидно. Наконец подошел Ветал. – Хочет целый фарлонг за ночь. Еда и выпивка отдельно. – Сколько?! – Агрис с Максом чуть не потеряли дар речи от местных цен. – Повозка, три человека, ля-ля-ля. Божится, что цена со скидкой или типа того. Ну? – Хрен с ним. Лично я так устал от дороги, что и два фарлонга отдам за ночлег без этого фугова дождя и горячую еду. – Хрен с ним, с кровопийцей. Смотреть местные достопримечательности желания не было. Быстро съев похлебку, мясную нарезку и выпив отвар каких-то трав, отправились в номера – спать. Дорога в самом деле была тяжела и вымотала их до предела. За крохотным окошком шел мокрый снег с дождем. Номер очень скудно освещался корявым, сильно побитым жизнью масляным светильником. Было душно, пахло горелым жиром и затхлостью редко проветриваемого помещения. А еще было сыро и очень холодно. В такие моменты Виталику сильнее обычного хотелось оказаться дома, где можно открыть форточку, чтобы хорошенько проветрить комнату, и с головой укутаться в теплое одеяло. Здесь его одеяло представляло собой кусок замызганной толстой ткани, сложенный в несколько слоев, и годилось оно только для создания иллюзии тепла. Спать Виталику пришлось в одежде. В помещении сильно пахло мышами и копошились клопы. Если бы не амулет, отпугивающий мелких паразитов, этой ночью он бы не уснул. Когда его терпение закончилось, он захватил с собой вещи и побрел по лестнице вниз. В обеденном зале к тому времени собрались и другие постояльцы трактира. Обеденный зал был посвежее номеров и чем-то неуловимо походил на неандертальскую пещеру: прокопченный потолок, редкие светильники из живого огня и пламя очага, выхватывающее из темноты силуэты собравшихся людей. Не хватало только костей убитого мамонта в углу. Оказалось, что Ветал был последним из троицы, кто проснулся в такую рань. – Доброе утро. – И тебя по тому же месту, упырь. Объясни, за что мы платим целый фарлонг? За интимный массаж клопами? – Не кричи, присыпку от клопов и стиральную машину здесь еще не придумали. Парового отопления тоже. Будем греться у очага и кутаться в меха. – У тебя что, очаг есть в комнате?? – возмутился Максим. – В комнате у меня только койка и сундук. И клопы. – Утешил. Я уже собрался к тебе переселяться. Настроение было отвратительным. Всем хотелось спать. Хотелось тепла, и чтобы их никто не трогал. Над славным городом Вогеном только-только поднималось солнце. – Мужики, мы сейчас как заморенные жуки. Разведчики из нас никакие. Давайте выпьем горячего вина?! Согреемся, расслабимся, и пусть нам приснятся добрые, хорошие сны. – С утра пьют шампанское только аристократы и дегенераты, – откликнулся Макс. – А кто говорит про шампанское? Нет, речь о горячем вине. В такую рань в городе нам все равно делать нечего. Спать нужно, сил набираться. А как можно уснуть в такой дыре? – раздраженно сказал Виталик. – Может, тебе напомнить веселые деньки в станице? Там гораздо жестче было. – Ну ты сравнил! В станице совершенно другой психологический климат. Ты твердо уверен, что когда совсем плохо будет – станичники приютят, обогреют и помогут. Поддержка чувствуется, и настрой совсем другой. Здесь подобного и рядом нет. Нам нужно быть в форме, поэтому давайте согреемся вином и ляжем спать. Виталик посмотрел на соседей по залу, большинство из них тоже проснулось от утреннего холода. Кто это были – не разберешь. Темно. Может, невысокого пошиба купцы или бродяги, непонятно каким образом на ночлег зарабатывающие. – А чай здесь подают? – Чай – мочегонка. Ты в уборной здешней был? – Да как-то не возникало желания. Вчера завалился спать, и все. – Считай, что повезло. Я вчера перед сном профилактики ради прогулялся до отхожего места – это просто ужас какой-то! Стоят бревна с дырками и ведра внизу. За ведрами вообще не следят, все вокруг загажено. Короче, полный ужас! – Сколько можно обсуждать всякие глупости? Давайте уже выпьем этого долбаного вина, авось полегчает. С вашими разговорами мы тут закоченеем! – возмущенно сказал Агрис. Ему надоели бессмысленные разговоры, которые только затягивали их мучения. Все это время он кутался в свою куртку и был похож на замерзшего воробья. Его слова в один момент положили конец обсуждению, а вскоре был подан кувшин с согретым вином и тремя грубыми чашками. Они выпили, и по телам сразу разошлось тепло. Вина было слишком мало, чтобы захмелеть, но вполне хватило, чтобы уснуть в каморках, лишь по недоразумению называющихся номерами. Зал трактира постепенно опустел, лишь случайные посетители беспокоили заспанную обслугу. Солнце уже стояло в зените, когда троица потенциальных разбойников собралась за столом. Основательно подкрепившись местным супом, овощами и рыбой, друзья стали разрабатывать план действий на день. Макс должен был разузнать обстановку в городе, новости, слухи, сплетни – для этого он собирался потолкаться на рынке, пошляться со своей гитарой по кабакам и притонам славного города Вогена. Агрис уже бывал в Вогене по орденским делам и примерно представлял географию района. Поэтому он на повозке должен был выехать за город – прочесывать местность, находить запасные пути отступления: дороги, кабаки и прочие пристанища вне стен города – вдруг в сам город попасть не получится? Или придется уходить, заметая следы? И такой вариант нужно было предусмотреть. Ветал отправился в порт выяснить, когда отплывают корабли на острова и, если получится, купить места на отправляющееся судно. По возможности – наметить запасной вариант, и вообще собирать информацию. Через полчаса Виталик размеренной походкой довольного жизнью и вполне успешного горожанина шагал по главной улице Вогена в сторону порта. Настроение у него было отличным. На небе – ни облачка, солнце светило ярко, и казалось, даже грело немного. Одет он был в теплую куртку, подбитую мехом, вязаную шапочку с «ушами» и кожаные штаны. Привычные высокие ботинки он сменил на высокие сапоги из хорошо выделанной кожи – незачем было привлекать к себе ненужное внимание окружающих. В порт вел широкий, мощенный камнем проспект, по которому в обоих направлениях сновали многочисленные телеги, повозки и пешеходы. На Виталика внимания никто не обращал. Кроме возничих. – Куда прешь? Живо посторонись! – во всю глотку прокричал мужик, управлявший повозкой с углем. Правил дорожного движения в Вогене, и вообще на Игле, не существовало. Если транспортный поток был жиденьким – а обычно так оно и было, – никаких проблем не возникало. Другое дело – дорога в порт, запруженная в час пик сверх всякой меры. Здесь были повозки с волами, пассажирские двойки, телеги и даже элегантные экипажи с представительными пассажирами. Вот где рвались нервы и надрывались глотки! Какой-то горячий вогенский парень спрыгнул с козел кареты и что-то горячо объяснял «водителю» повозки с дровами. Оба транспортных средства уперлись лоб в лоб, а с двух сторон их постоянно объезжали другие транспортные средства. Как разъехаться? Ждать, пока поток ослабнет? Так можно до позднего вечера простоять. Чего только не было на этой дороге! Сушеная и свежая рыба, пахнущая солью и гнилыми досками; кое-как уложенные в корзины водоросли темно-зеленого цвета, корзины с солью и сушеными фруктами – эти товары везли из порта в направлении главных ворот города. Обратно в порт нескончаемым потоком шли повозки, груженные досками, какими-то большими кувшинами. Бесконечные свертки, ящики, мешки, от которых у Виталика начинало рябить в глазах. «Чтобы я в порт на нашей повозке поехал? Никогда в жизни! Коль уж здесь метро нет – пойду пешком», – решил про себя Виталик, отчаянно маневрируя между гужевым транспортом, время от времени наступая в кучки свежего навоза. До появления метро в Вогене было еще далеко. По обеим сторонам дороги громоздились высокие здания складов, контор и увеселительных заведений. Несмотря на разгар рабочего дня, они не простаивали. Какие-то суровые мужики в кожаных одеждах с капюшонами резво перемещались из одного кабака в другой. Из маленьких окошек на них томно смотрели распутницы, будто говоря: «Я здесь, чего ж ты еще там?» Суровые моряки отвечали взглядами, полными надежд на скорую встречу. «Моряки. Изголодались, бедолаги, по нежному полу. Жаждут обменять честно заработанные фарлонги на страсть профессиональных шлюх и толику наслаждения от пользования их телом. Хоть бы от сифилиса их пронесло…» С такими мыслями Виталик дошел до пристани. Порт был отгорожен от города каменной стеной высотой в полтора десятка метров, ворот было трое, и всеми ими активно пользовались. Главная транспортная дорога за стеной раздваивалась направо и налево вдоль моря. Получалась набережная, вдоль которой прохаживались группы стражников. В порту они были экипированы проще, чем у главных ворот: имели кожаные доспехи и мечи, совсем редко кто – алебарды. А вот взгляды их были зверскими. Виталик поневоле занервничал. В порту тоже, как и в городе, находились кабаки, публичные дома, небольшие склады, но проще и дешевле – сплошь деревянные постройки, низенькие и корявые. А вот пристань порадовала. Бухта Вогена была прорезана десятками небольших деревянных причалов. Широкие – чтобы телеги проходили, – они были сделаны из крепких бревен и уходили в море на несколько десятков метров – для здешних кораблей более чем достаточно. В акватории бухты было пришвартовано больше трех десятков деревянных парусных кораблей. В своей «земной жизни» Виталик много раз видел фильмы и картины со старинными военными и гражданскими судами. Каравеллы, фрегаты, галеры и другие земные суда были больше и выглядели гораздо солиднее местных. Парусное вооружение даже сравнивать было смешно. Зато в каждом без исключения судне мира Иглы чувствовалась активная мана, и было ее на удивление много. Настолько много, что Виталик протер глаза от изумления и даже ненадолго закрыл их. Целая прорва активной маны вокруг каждого судна никуда не делась. Ветал решил не строить из себя Штирлица, а просто расспросить подходящего моряка. Рядом с ним причалил небольшой корабль, и один из членов команды только что привязал швартовочный конец одному ему известным узлом и теперь ожидал, когда с судна выкинут сходни. Делать это почему-то не спешили. Моряк словно прекрасно знал причину задержки. Он не кричал и не матерился, а только расслабленно сидел на деревянном причале и щурился на солнышко. Ему явно было скучно. Виталик поспешил этим воспользоваться. – Добрый день, уважаемый. Моряк с любопытством посмотрел на Виталика. Ему было лет под сорок, вся возможная растительность на лице присутствовала. Он был одет в обычный моряцкий костюм – кожаные штаны и такую же кожаную куртку с большим капюшоном. Для полноты картины не хватало только курительной трубки, но табака на Игле никто не курил. «Как он умудряется есть с такими усами – ведь половина супа на усах и бороде должна оставаться?!» – неожиданно подумалось Виталику. Моряк был спокоен и уверен в себе, как скала в море. – И тебе добрый день. Только чем он добрый? – Да хоть бы и погодой добрый. Солнце хорошо светит! – не слишком уверенно ответил Виталик. – Дружище, а ты случайно не из тех, которые то ли «феи», то ли «реи»? Те тоже любят подойти, о погоде поговорить, о цветочках разных… «Вот блин, цивилизация, мать ее…» – Да не тушуйся, шучу я. Времени у меня много, почему бы не пошутить? Пока там нашего господинчика уговорят по сходням пройти – час пройдет как минимум. – А чего это он так? В воду боится упасть? – Цену себе набивает, а не воды боится, так его растак. Он же граф самый настоящий, свою невесту ездил навещать. Важности – как волн в океане. – Ну так за руки, за ноги взять – и за борт. Чтоб водички больше не боялся. – Шутник, да? За такие вещи нас с корабля спишут и плетями по спине огреют. Пассажиров нужно уважать! – А что за граф? – Уважаемый сир Дамтан, из Варда. Под Железным орденом ходит. – Невеста его из дворян ордена Девы, брак по расчету – чтоб торговля процветала и прибылями радовала, так? – Если считаешь себя гением, спешу тебя разочаровать. Об этом каждая собака в Вогене знает. – Моряка такая незамысловатая беседа не сильно интересовала, но хоть какое-то развлечение. – Я только вчера вечером приехал в Воген из Стольмена. Приказчик я. Хозяин проветриться изволит, хочет через месяц на острова съездить. Ну и повстречаться с людьми нужными… – Что за хозяин? Купчишка? – В точку. Только я никогда раньше из Стольмена не выезжал, как такие дела делаются – даже не представляю. – Плохое время выбрал твой хозяин для путешествий. Зима, море неспокойное. Владельцы судов стараются лишний раз не рисковать и загоняют корабли в доки – подлатать, подремонтировать их перед началом летней навигации. Сейчас совсем мало транспорта. – Так что, вообще нет вариантов на острова выехать? – С чего вдруг? Мы же ходим. Меньше судов не значит, что их вообще нет. Договориться можно, были бы деньги. – А где сие действо происходит? И как? – Смотря что тебе нужно. Если лихие, рисковые и жадные до денег люди – иди в «Висельник», там компания подходящая собирается, судно можно легко найти. Это если хочется приключений на мягкое место. Или чего-то незаконного. Годится? – Конечно нет! Поездка деловая, и лишние риски не нужны. Ты бы еще к пиратам посоветовал обратиться, – немного задумчиво ответил Виталик. У себя в голове он сделал жирную памятку – на будущее. – Если у тебя простая поездка – прямая дорога в Адмиралтейство. Там есть деловой зал. Заходишь в него, и справа от двери будет здоровенная доска. На ней график движения судов и их маршруты. Если что-то уточнить нужно – в зале сидят представители судовладельцев. Конкретно договориться обо всем можно с ними. Билеты на рейс тебе дадут там же, после оплаты. Все просто, понятно и безо всякого криминала. Тебе это подойдет? – Подойдет, даже очень подойдет. Даже не думал, что все так просто! Виталика такой расклад полностью устраивал, это было гораздо лучше, чем он даже мог себе представить. – Раньше и было сложно. Сидели в «Висельнике» капитаны целыми днями, ждали клиентов – у кого постоянных нет. К вечеру вообще никакими были, ведь не будешь в трактире молоко целый день пить? Но полгода назад чья-то умная голова додумалась капитанов от алкоголизма уберечь, и открыли в Адмиралтействе деловой зал. Теперь в «Висельнике» компания совсем уж отвязная осталась, кому дела свои афишировать перед Адмиралтейством не с руки. – Спасибо, дружище, реально помог. – Без проблем. – Про груз там же можно договориться? – Ага. Клерк направляет на склад или прямо на судно. Там сдаешь товар, принимаешь накладную, оплачиваешь место в трюме, и все. – Подожди, как ты сказал: накладную ? – не поверил своим ушам Виталик. – Ты приказчик или кто вообще? Уже полгода весь Воген ворчит и стонет, как проститутка под старым боцманом, со всеми этими накладными, квитанциями и квартальными отчетами. – Чего? Квартальным отчетами?! Квитанциями?!! – Ну да… Сказать, что Виталик удивился, значит не сказать ничего. Само слово «накладная» он слышал очень часто на Земле. Но для Иглы оно было так же уместно, как если бы у моряка вдруг зазвонил мобильный телефон. Знакомые до боли слова полностью повторяли своих земных близнецов и по произношению, и по смыслу. Нововведения появились всего полгода назад – поневоле задумаешься о влиянии Земли. Да чего тут думать? Эти нововведения были просто скопированы и перенесены в мир Иглы; неизвестный, затеявший всю эту реорганизацию, даже земные названия не стал менять. Никаких сомнений быть не могло – кроме него и Макса выжили и другие земляне. Больше того, в это самое время они внедряют земные разработки в мир Иглы. Значит, у тех, других землян есть рычаги, возможности и полномочия для проведения масштабных изменений. А значит… Черт побери! Что все это может значить? Виталик был ошеломлен и подавлен. На него свалилось слишком много информации, чтобы сразу ее осмыслить. «Накладная», «квитанция», «квартальный отчет». От этих слов он чуть не прослезился прямо на пирсе, на него дохнуло такой ностальгией, таким родным и знакомым, что Виталик еле сдерживал эмоции. Наконец он взял себя в руки. Попрощавшись с безымянным моряком, Виталик пошел в Адмиралтейство. Прохожие указали ему на высокое здание прямо у развилки улицы, ведущей в порт. Здание было большое, основательное и являлось, по сути, миниатюрной крепостью почти у самых ворот в город. Оно было сложено из какого-то темного камня, даже по виду очень крепкого, и возвышалось над городской стеной на добрый десяток метров, заканчивалось наверху зубьями и небольшими башенками по углам. Многочисленные бойницы и закованная в железо охрана Адмиралтейства ясно давали понять – сооружение это отнюдь не гражданское. Целые тучи активной маны, переливавшейся металлом внутри укрепленного здания, только подтверждали это. Возле ворот в Адмиралтейство кружило множество разномастного народа суетливого вида, с бегающими глазами – или купцы невысокого пошиба, или приказчики кого посолидней. – Уважаемый, подскажете, как в деловой зал Адмиралтейства пройти? – обратился Виталик к немного сутулому худощавому парню лет двадцати, по виду – типичному приказчику «на подхвате». – Закрыт зал. Все ждут, когда откроется. Там сейчас какой-то «арифмометр» ставят. Не знаете, что это такое? В этот день Виталик уже устал удивляться. «Арифмометр? А компьютер с выходом в Интернет когда будет? Что-то электронную почту я давно не проверял», – подумал Ветал и недоуменно пожал плечами… Пока внутрь здания никого не впускали, он решил пройтись среди гомонящей толпы и послушать разговоры. Обсуждали в основном погоду и цены. Погода в этом году не радовала. С ценами творилось вообще черт знает что. По словам торговцев выходило, что Железный орден выкупал значительную долю всего производимого на Варте металла. Кроме того, направлял все новые и новые партии промысловиков добывать какие-то непонятные руды и кристаллы в горах. До того все кузнецы прекрасно обходились древесным углем, и с чем была связана внезапная активность Железного ордена – никто не знал. А незнание никто из торговцев не жаловал. Кто имеет точную информацию – тот богатеет! Завозить в Варт железо, пока цены высоки? А вдруг через пару месяцев орден прекратит закупки и железо резко упадет в цене? Кто знает? Все же большая часть торговцев рассчитывала на «железные» сделки и сейчас ждала суда на Хердан, острова ордена Девы и вообще куда угодно, где железо подешевле. Все торопились попасть в струю. Установившаяся дождливая и ветреная погода была совсем некстати. Гарантированно проводить груз среди буйства водной стихии могли только капитаны – адепты ордена Девы, и сейчас все они были нарасхват. Чувствуя ажиотаж, капитаны судов безбожно подняли расценки. Вот и призадумались торговцы. Походив минут десять перед воротами Адмиралтейства, Виталик понял, что быстро аппарат не установят, и решил прогуляться по набережной. Воздух с моря разгонял неприятные запахи большого города. Это не были запахи автомобильных выхлопов и горячего асфальта. Запахи Вогена были естественного происхождения и гораздо более неприятными: гниющего в лужах мусора, который никто даже и не думал убирать, испражнений и дыма от множества очагов. За несколько месяцев, проведенных в Стольмене, Виталик настолько привык ко всему этому, что уже не обращал внимания. Здесь же, стоя на набережной и вдыхая чистый ветер с моря, Виталик мучительно захотел оказаться далеко от берега. Так далеко, чтобы земли не было видно и только океан, безграничный и своенравный, окружал его со всех сторон. Морской болезнью он не страдал и прогулок по волнам не боялся, наоборот – очень любил их. Хотя и были они нечастыми. Но его опыт морских прогулок по теплому и почти безопасному Черному морю совершенно не годился здесь. Очень скоро Виталику предстояло идти по этим холодным валам морской воды на хлипком деревянном суденышке. Даже без двигателя внутреннего сгорания! Стоило представить такую картину, как сердце начинало бешено стучаться в грудь. Единственное, что обнадеживало, – магия ордена Девы. О ней торговцы говорили как о гаранте удачного пути даже в самый жуткий шторм. Значит, отправляться нужно только на орденском судне, чего бы это ни стоило – ходить по зимнему морю на хлипкой посудине без надежного магического прикрытия было бы настоящим безумием. «А Макс еще предлагал пиратов нанимать. На фиг пиратов!» Поразмышляв еще с полчаса над особенностями местной навигации, он услышал долгожданный скрип ворот Адмиралтейства. Возбужденная толпа коммерсантов разразилась громкими одобрительными криками и устремилась внутрь. Виталик без особой спешки последовал за ними. – Уважаемый, через месяц и два дня мне и моим друзьям понадобятся места на судне до Меловых островов. Что вы можете мне предложить? Виталик обращался к самому настоящему клерку мира Иглы – тот был одет в черный сюртук и носил на голове смешную треугольную шапочку. И чем-то неуловимо напоминал школьного учителя. – Ориентировочно через месяц отправляется сразу несколько судов, три из них пойдут на Меловые острова. Это гораздо больше, чем обычно в это время, ну вы сами знаете об ажиотаже с железом… – Точная дата выхода определена? Будет ли место для трех человек? – Точную дату выхода не скажет никто. Зимние шторма непредсказуемы. А место для трех человек найдется обязательно – это в Воген суда приходят нагруженные, в обратный путь они отправляются сейчас чуть ли не порожняком. Любой груз возьмут, а уж трех приличных господ за соответствующее вознаграждение и подавно. – Вы меня обрадовали. – Всегда к вашим услугам. – Тогда как мне лучше поступить? – Я бы советовал вам навестить деловой зал за несколько дней до отправления. К тому времени суда уже должны стоять в бухте и обязательно подадут нам заявку – таковы теперь правила. Вам останется только приобрести билеты и в срок прибыть на судно. – Сколько будет стоить один билет? – Сейчас точно не скажу, но до Меловых островов обычная плата за каюту – десять фарлонгов. Или вы собираетесь путешествовать в матросском кубрике? – Нет, конечно, только каюты. Могут ли аннулировать билеты в самый последний момент? – Только если судно пойдет на дно. Даже если команда сляжет от ветряной лихорадки – ей найдут замену. Адмиралтейство выступает гарантом сделки. Конечно, если от стражи или ордена будут другие указания… Виталик мысленно усмехнулся: «Какие указания, ребята? Не будет никаких указаний». Пока он беседовал с клерком зала, вся торговая братия обступила невиданный доселе агрегат – жуткую, даже для Виталика, машину с двумя ручками и множеством рычажков с цифрами и знаками. Машина называлась арифмометром. Посмотреть ее вблизи не было никакой возможности – она пользовалась такой популярностью у местных воротил бизнеса, что на несколько метров вокруг было не протолкнуться. До слуха Виталика донеслось, как один прилично одетый товарищ предложил клерку целый фарлонг, чтобы тот разрешил покрутить ему ручку арифмометра. Тут же другой, не менее солидный дядя предложил за это два фарлонга. Поднялся невиданный гомон, и Ветал поспешил удалиться из делового зала. Выйдя из Адмиралтейства, Виталик не переставал удивляться организации его работы. Все просто, четко, с хорошей долей бюрократии. Даже если проигнорировать арифмометр, влияние Земли было явным. Информации для размышлений хватало. Но чтобы картина была объективной, нужно выслушать и пострадавшую сторону… Кто больше всего пострадал от открытия делового зала Адмиралтейства? Любители ловить рыбку в мутной воде. Значит, следующая остановка – трактир «Висельник». Ветал подержался за рукоять «меча джедая», потрогал свою волшебную кольчужку, нахлобучил на голову капюшон и не спеша побрел по набережной. Пристанище пиратов, контрабандистов и разных нехороших людей находилось всего в трех минутах ходьбы от Адмиралтейства. Трактир разочаровал. По тем откликам, которые Виталик слышал про него, он ожидал увидеть перекошенное здание с черными котами на крыше и бандитского вида вышибалами у входа. А «Висельник» оказался очень респектабельным заведением! Добротное каменное здание, слишком широкие для простого кабака окна со стеклами и даже небольшой, ухоженный палисадник перед входом. Удивительно! Внутри помещения царил аромат хорошей выпивки и еды. Заказав себе рыбной похлебки, сыру и вина, Виталик расположился за столом. Помещение трактира было просторным, относительно чистым, и публика вокруг соответствовала приличному заведению. Из полутора десятков небольших столиков была занята едва ли треть. Большая часть посетителей расположилась ближе к очагу – там теплее и комфортнее. Сам же Виталик занял столик в самом углу и рассматривал окружающих. Пухленькая и хорошенькая официантка принесла заказ, и Веталу стало не до осмотра достопримечательностей: после прогулки на холоде сытная горячая похлебка и сыр с подогретым вином – самое то. Едва он начал свою трапезу, как к нему подсел приличный мужчина лет пятидесяти, в кожаных штанах, куртке и сапогах. Своим видом он ненавязчиво намекал, что относится к морской братии. Но не простой моряк, конечно. – Вы пришли в «Висельник» просто пообедать или у вас есть дело к его постоянным посетителям? – Признаться, я не уверен, есть ли дело. – Как так? – не слишком сильно удивился незнакомец. – Я подмастерье из артефактной лавки в Стольмене. Примерно через месяц нам с хозяином нужно будет отправиться на Меловые острова. Я приехал в этот город, чтобы получить информацию и, если получится, договориться с подходящим судном. – Обычная деловая поездка? – Собеседник заметно утратил интерес к Виталику. – Да. Признаться, я никогда раньше не бывал в Вогене и даже не представлял, как можно купить место на судне. Оказалось, что это очень просто – меня сразу направили в Адмиралтейство, и там все срослось. – Уже взяли билеты? – Билеты посоветовали брать за несколько дней до выхода в море. Зимняя погода, возможные неприятности… – Все так, все так… Корабль целиком арендовать не хотите? – без особого энтузиазма, наудачу спросил новый знакомый Виталика. – Зачем? Нам одной просторной каюты вполне достаточно будет. А из груза только носимые вещи. – Понимаю. Прошли времена, когда капитан лично смотрел на того, кого ему предстоит везти. Напридумывали билетов разных… Старые добрые времена уходят, теперь места на судне раздает какой-то чиновник, в море ни разу не ходивший! – Понимаю… – Ничего ты не понимаешь! Для капитана и команды корабль – родной дом. И пускать в него кого-то по указке чинуш из Адмиралтейства – все равно что свой дом сдавать первому попавшемуся человеку с улицы! – Знаете, меня тоже как-то покоробило все это. Если за неделю до выхода в море этот чиновник скажет мне, что нет билетов, – как быть? Меня хозяин живьем съест. – Это маловероятно. Будут билеты. – А вдруг? – Ну можешь тогда хоть ко мне обращаться. Но нанимать придется весь корабль. – Вы целый месяц будете нас ждать?! – Еще чего! Мы завтра отправляемся в Хердан за железом. И отправляемся порожняком, что обидно. Я бы тебя прямо сейчас взял. Не будешь на камбузе блевать? – Смотря как там готовят. Если такую похлебку, как здесь, – не буду. – Юморист. Это хорошо. Парочка немного посидела в тишине, уставившись на огонь в очаге. – Как тебя найти, если билетов не будет? – Будут билеты. А если что – придешь в «Висельник» и спросишь капитана Грина. Это я. Через месяц я буду стоять на Вогене в доке – смолить днище. Но если у тебя будет срочная необходимость и деньги – отчалим в тот же день. – Буду иметь в виду. Меня зовут Ветал. – Странное имя. С севера? – Оттуда. Кстати, Грин, никак не пойму – по всему Вогену только и говорят, что «Висельник» тот еще притон. Сборище разбойников и пиратов. – А оказалось, что это вполне респектабельное заведение, правильно я тебя понимаю? – Точно. – Ветал, много десятков лет в «Висельнике» собирались капитаны судов и заключались сделки. Ты думаешь, капитаны стали бы сидеть в бандитском гадюшнике? Конечно нет! – А как же пираты, контрабандисты… – Грань между обычным капитаном и капитаном, возящим контрабанду, очень зыбка, Ветал. Сегодня ты везешь железо, а завтра с ним еще и пару «левых» камешков прихватишь. Понимаешь меня? – Понимаю. – Даже если капитан судна от ступней до макушки сидит на контрабанде – выгодный легальный заказ он никогда не упустит. И наоборот. Так что не бери в голову все эти выдумки. Когда деловой зал открыли, народ по привычке все равно продолжал ходить сюда. Тогда магистрат с подачи Железного ордена стал распускать нехорошие слухи о «Висельнике». Понимающие люди знали цену всему этому, но сработал авторитет ордена. Если Железный орден говорит, что «Висельник» – плохо, значит, на самом деле – плохо, и всем нужно именно так говорить. Теперь основной поток заказов проходит через деловой зал Адмиралтейства. – А как же «Висельник»? – Это клуб. Здесь завязываются личные отношения, готовятся крупные сделки. А чаще моряки просто проводят время в своей компании. Как-то незаметно на столе появилась пара кувшинов с вином, две чашки и жареная рыба. Люди вокруг негромко обсуждали свои дела, и официанты лишний раз не беспокоили посетителей. Обстановка располагала к беседе. – Чего это ордену не сидится спокойно? Сегодня в Адмиралтействе был, там поставили машины непонятные, с ручками. Никогда таких не видел. – Да уж. Жили спокойно, как вдруг орден начал активно вводить нововведения – деловой зал, квитанции, накладные. Все учитывается, все рассчитывается. Статистика, или как там ее, составляется. Чтоб их тьма пожрала! А машина эта, арифмометр которая!.. Она умеет складывать, вычитать, делить и умножать цифры, как такое возможно – ума не приложу. – Откуда знаешь, их ведь только сегодня поставили? – Виталик был немало удивлен информированностью своего собутыльника. – Ха, думаешь, в «Висельнике» из Адмиралтейства никого нет? Я об этих машинках знал еще неделю назад! Даже видел краем глаза. – А откуда они взялись вообще? – Это тайна за семью печатями. Орденская тайна, хотя магии в машинках нет – это мне знающие люди точно сказали. Говорят, орден что-то глобальное задумал, для этого и металл достает всеми способами. – Неужто война все-таки будет? – Понятное дело. Новобранцев из крестьян и всякого сброда уже в казармах гоняют до седьмого пота, магов на войну переучивают потихоньку. Будет война. Но не скоро. – Может, у ордена советник появился? – с затаенной надеждой в голосе спросил Виталик. – Я такого советника даже представить не могу. Это точно не Совет – кто-то со стороны. Но кто? А может, и нет никакого советника, начали сложившиеся порядки ломать просто так. – Сам в это веришь? – Нет, конечно! И никто не верит. Слишком много всего и сразу изменилось сейчас, но что это означает и что происходит на самом деле – никак не узнать, сам понимаешь. Виталик это прекрасно понимал, как и догадывался о происхождении таинственных советчиков – родом они были с Земли. Значит, не всех землян сожгли или на опыты пустили… А были ли вообще опыты? Может, Агрис со страху в штаны наложил и напридумывал небылиц? Виталик рассказал Грину о новостях Стольмена, о своей работе в артефактной мастерской и бывшей подружке Тилле. Еще о дороге на Воген, ценах на железо, погоде, выпивке и еще много о чем. После третьего кувшина он даже попытался нарисовать на столе принципиальную схему арифмометра, а заодно и токарно-карусельного станка производства завода «Седин». Это его занятие грубо прервал здоровенный вышибала, который вытащил его из-за стола и бережно, со всеми почестями сопроводил на улицу. В голове постепенно прояснялось, чему способствовал ночной холодок. Виталик лучше укутался в куртку и продолжил путь по главной дороге Вогена. На этот раз – в обратном от порта направлении. Людей вокруг было мало, только редкие гуляки – чаще моряки – да бдительная стража. Масляные фонари… «Зачем они вообще нужны – ведь ни фига не светят?!» – неожиданно пришло в голову Виталику. Электрических уличных фонарей Веталу очень сильно не хватало, потому что он забыл дорогу в родной «отель». И название его тоже забыл. Чужой город, незнакомые улицы, ночь, холод, и он совсем один посреди пустой улицы. Виталик пристально вглядывался в окружающие дома, в жиденьком свете луны казавшиеся братьями-близнецами. Бесполезно. Было бы дело днем, он в два счета нашел бы свой трактир, но до рассвета оставалось еще несколько часов. Сидеть на месте было холодно, все встреченные по дороге трактиры были закрыты, и Веталу оставалось только шляться по ночному городу в надежде найти хоть какое-то пристанище. Ночь в зимнем Вогене нужно проводить у очага и греться. Или спать. В тепле. Внутрь кожаных сапог Виталика постепенно просачивалась влага, куртка вдруг оказалась не очень-то и теплой… В какой-то момент ему пришло в голову наколдовать шар огня. А лучше печку! От этой мысли стало теплее, но дальше фантазий дело не пошло – неизвестно, как отнесутся местные маги к вспышке активной маны, да и не в том он был состоянии, чтобы проводить магические ритуалы. Лучше было подождать до утра, а там ванну принять, вина горячего выпить с перцем. Можно даже носки приобрести шерстяные, теплые. И такое же теплое шерстяное одеяло, укутаться в него – и в постель, спать… Радужные мысли прервались чьими-то быстрыми шагами сзади, потом последовал удар по голове чем-то тяжелым и темнота. Разговорам местные гопники предпочитали действие. – Эй, парень. Живой? Виталик с трудом открыл глаза и увидел перед собой местного стражника. Тот опустился перед ним на корточки и тряс за плечо. – Живой вроде. Только голова болит. – Немудрено. Отоварили тебя качественно. Какого урга ты шляешься здесь ночью? – Я всего второй день в Вогене! В трактире комнату снял, только забыл я, где он находится. – Название трактира помнишь, приметы какие-то? Виталик наконец смог рассмотреть стражника. Он был одет в простой кожаный нагрудник, вместо шлема носил какую-то шапку странной формы. Два его напарника стояли чуть поодаль и рассматривали темноту вокруг. Стражники! Повезло. – Название я тоже не помню… там еще двор такой большой – повозка наша поместилась. – Что за повозка? – Ее нашему хозяину под заказ делали. Двойка, низкая такая, с колесной осью широкой. – Вся в железе намагиченном? – Точно – она! Неужто видели? – Твоего уродца на двух колесах уже половина города видела. А уж маги орденские, наверное, вообще на запчасти ее разобрали – редко когда такое чудо по улицам разъезжает. Знаю я твой постоялый дом, пошли проводим. Пройдя буквально пару кварталов, Ветал уперся в знакомое здание. «Ведь совсем недавно мимо проходил – как не заметил?» – с грустью подумал он. Поблагодарив доблестную стражу, Виталик попал наконец в знакомый зал на первом этаже и успокоился. Интереса ради проверил комнаты товарищей. Агрис мирно дрых в своей постели, а вот Макса на месте не оказалось. Странно. Ветал зашел в свой номер и, не снимая одежды, завалился на кровать. Макс радовал своих слушателей ярким, заплывшим гематомой зелено-желтым фингалом под левым глазом. Слушатели смотрели на него со смесью любопытства и восхищения. По всему выходило, что в эту ночь парень героически спас десяток девиц от надругательства, побил нескольких хулиганов и избавил город Воген от целой банды головорезов. Сделал он это лично, используя в качестве оружия только свою гитару. – Макс, как тебе фингал поставили? – Стулом ударили, упыри… – Прям так от стула фингал и появился? – Ну, может, немного после этого. Или немного раньше… Подробностей не помню. Но было прикольно! Потолкавшись на рынке, Макс вдоволь наслушался местных домохозяек о дорожающем горохе, неурожае капусты и моркови. Очень скоро ему все это до чертиков надоело, и он решил закосить под странствующего музыканта. И вполне успешно. Первыми поклонниками его таланта в Вогене стали посетители рынка. Макс расположился на незанятом месте рядом с горами салата и редиски и начал перебирать струны своей гитары. Как из рога изобилия, посыпалась роковая и панковская классика Земли. «Гражданка», «Наутилус», Шевчук и даже «Сектор Газа». Через небольшое время Макс с удивлением заметил вокруг себя толпу горожан и приличную горку мелочи под ногами. Это был полный успех! На скорую руку перекусив в приличном на вид кабаке, Макс договорился с хозяином заведения о выступлении – гонораром служила еда, выпивка и немного мелочи. Звезд с неба Макс не хватал и местной знаменитостью становиться не собирался, поэтому условия его устроили. Потекли волшебные минуты славы. Люди все приходили и приходили смотреть на «новинку» Вогена. В конце концов все стулья и лавки заведения были заняты, а у Макса начали отваливаться пальцы. Первый антракт, второй антракт. К третьему антракту Макс подошел с мыслью уносить ноги из заведения – сил продолжать концерт у него уже не было, а толпа хотела еще и еще… Макс сказал хозяину, что устал и ему нужен отдых часа на полтора. На что этот алчный негодяй позвал пару вышибал и приказал музыканту играть, пока не упадет или пока урги не съедят его руки и ноги. Макс был не в том настроении, чтобы спорить с хозяином заведения. Он согласился и прошел «до ветра» в подсобку. Там он спокойно выбрался наружу через небольшое оконце. Но и на улицах города ему не было покоя. В районе рыночной площади его узнавали, тыкали в него пальцами и говорили что-то ободряющее. От греха подальше, он свалил в другой район Вогена. Мощеных мостовых там не было, а дома больше походили на лачуги. Питейное заведение он опознал по двум бандитского вида вышибалам. В нем и расположился отдохнуть. Заправившись местным дрянным винцом, он начал было свою разведывательную деятельность, но слава суперпупергитариста настигла его и здесь. Один из новых посетителей кабака узнал в Максе музыканта с рыночной площади и поведал об этом местным выпивохам. Музыкальная карусель продолжила крутиться: «Наив», «Битлы», «Алиса». На удивление, в этом месте собралась публика более сдержанная, немногословная и понимающая. Когда Макс выдохся, к его столику подсело несколько мрачных типов с кувшинами вина и жареным окороком. Мужики оказались на удивление адекватными. От них Макс вдоволь наслушался о зверствах местной стражи, которая «совсем потеряла совесть и не дает порядочным людям жить так, как заведено. Чтоб им тьма спать не давала». Что это за «порядочные люди», Макс уточнять не стал – на лицах собеседников это без труда читалось. По всему выходило, что с полгода назад уголовников начали «щемить». Появились криминалистические экспертизы, более-менее толковое следствие, перекрестные допросы и еще много чего совершенно неожиданного для местных уголовников. Старого начальника стражи четвертовали за коррупцию, нового привезли откуда-то с севера. Плохие дни настали, совсем плохие. Мрачные типы с каждым словом все больше мрачнели, и Макс посчитал за лучшее продолжить выступление. Что было дальше, помнил он с трудом – выпитое дало о себе знать. К тому же он на самом деле чертовски устал и за происходящим в зале почти не следил. А стоило! В какой-то момент в кабак зашло четверо отморозков с короткими дубинками. Едва войдя, они стали задирать всех подряд. В ответ в них полетели кружки, столы, скамейки и вообще все. С улицы появилась еще одна толпа отморозков, и пошло веселье. В кабаке разгорелась жесткая драка. В этот момент Максу в голову ударила чья-то тяжелая глиняная кружка, и ему стало казаться, что в зале сидят прекрасные Белоснежки, а злобные гномы хотят их обесчестить. Высоко подняв над головой гитару, он ринулся в самую гущу схватки. Дальнейшие воспоминания Макса были расплывчатыми и совершенно не вызывали доверия: архангелы с горящими мечами, драконы, изрыгающие на зеленых чертиков потоки пламени, и одинокий стражник с длинной бородой. Очнулся Макс только под утро, на полу местного обезьянника. На его счастье, стража узнала в нем музыканта с рыночной площади и без особых разбирательств отпустила восвояси. Весело! На самом деле драка в притоне чуть не стоила Максу жизни. В его куртке Виталик с Агрисом нашли дыру от удара ножа прямо напротив печени. Еще одна большая рваная дыра оказалась у него на спине – на уровне поясницы, с правой стороны. На левом запястье обнаружилось несколько разрезов – во время драки Макс прикрывался рукой от ударов холодного оружия. Его спасла магическая кольчуга. И гитару было очень жалко – отличный инструмент пропал. История Агриса по сравнению с Максовой была скучна и неказиста – он даже не выехал за пределы городской стены. Еще на воротах его задержали орденские маги и без объяснений завернули обратно. Очень скоро в трактир заявилась целая делегация магов Железного ордена и принялась осматривать транспортное средство, задавать Агрису провокационные вопросы и чуть ли не родословную его выведывать. Провозились аж до позднего вечера! Ничего не накопав, процессия удалилась. Агрису оставалось только выпить вина в компании со случайным знакомым и отправиться на боковую. – С кораблем проблем не будет. За несколько дней до «мероприятия» купим билеты, и все, – уверенно сказал Виталик. – Это понятно. Какие мысли есть по накладным, отчетам, арифмометру и криминалистическим экспертизам? Не удивлюсь, если уже отпечатки пальцев начали снимать с уголовников, – сказал Максим, задумчиво потирая при этом свой фингал. – Земляне. Кто-то выжил в том лесу, благополучно добрался до цивилизации и подкинул идей Железному ордену. Тот принялся их реализовывать. Может такое быть, Агрис? Все это время Агрис пребывал в глубокой задумчивости. Известие о том, что Железный орден получил доступ к иномирянам и активно использует их, целиком поглотило его. – Информацию можно снять с человека без его согласия, а уж с землян, которые о ментальной магии ничего не знают, и подавно. Сняли с иномирян полезную информацию и используют ее. Я склоняюсь к этому, – не слишком уверенно сказал Агрис. – А может быть, выжившие земляне сейчас сидят себе в тепле, комфорте и приятной компании, раздают указания орденцам и вообще чувствуют себя замечательно? – сказал Максим. – Чтобы земляне давали указания ордену – сильно сомневаюсь. А вообще, ург его знает, Железный орден всегда со странностями был. – Так, может, зря мы суетимся? Пойдем в орденскую обитель, представимся, нас там примут с распростертыми объятиями. – Уверен в этом? – с железной ноткой спросил его Агрис. – Нет. – Вот и я своей шкурой рисковать не собираюсь. Может, земляне сейчас на дыбе висят и рассказывают орденцам, как в детстве банку с вареньем сперли у бабушки. Такое тоже может быть. За столом повисло тяжелое молчание. – Агрис, так ты понял, почему вначале читал наши мысли, а потом все закрылось? – Все просто. На Земле вы даже представить не могли, что мысли можно читать, потому и не было никаких препятствий для перехвата токов мозга. А когда поняли, что ваши мысли в мире Иглы выглядят как раскрытая книга, – запаниковали. Мозг дал команду заблокировать все, что только можно, и токи стали для меня недоступны. Это не рациональный процесс, он проходит на бессознательном уровне. Понимание ментальной уязвимости – первое и самое главное условие для создания эффективной ментальной защиты. – Короче, знание – сила. Так? – В точку. Виталик, Макс и Агрис сидели в зале трактира и ели горячую похлебку с сыром и какими-то овощами. Их вещи и провиант на дорогу стояли упакованные на полу рядом со столом, одеты друзья были по всем правилам долгого путешествия по бездорожью. Две их лошадиные силы были вдоволь накормлены, напоены и готовы хоть на край света отправиться. Но вначале – посидеть. – Ветал, я так понимаю, ты точно еще не знаешь, когда пройдет конвой? – Примерно через месяц. Эрфаст говорил, что раньше охрану из магов не соберут. – Хорошо бы так и было. – Сколько там денег? – Больше ста пятидесяти тысяч фарлонгов. Налоги из Стольмена в орденскую обитель Вогена. – Не врал твой Эрфаст? – Макс, вся канцелярия магистрата на ушах стоит, готовят фарлонги для передачи. Об этом не только Эрфаст говорил, но и другие. И в прошлом году в это же время ордену налоги везли. Все должно быть в ажуре. – Ты смотри, ушки на макушке держи в своем «Льиете». Сам понимаешь… Окинув прощальным взглядом помещение бара, троица потенциальных разбойников вышла из помещения, прихватив с собой тюки с провиантом, вещами и сувенирами. Впереди им предстоял долгий путь домой. Глава 7 Изымать материальные ценности в особо крупных размерах – дело нешуточное, одной только непосредственной подготовкой мероприятия здесь не обойтись. Нужно точно знать кого, когда и где грабить. Для этих целей Виталик еще в начале осени, до отъезда в Воген, сделался завсегдатаем кабака «Льиете» – заведения широко известного в узких кругах тружеников умственного труда. Или вообще трудом не обремененных. Это была пристань, где бросали свои якоря самые яркие и неординарные личности Стольмена. Чиновники всех мастей, переписчики, редкие художники, состоятельные коммерсанты и простые алкоголики с подвязанным языком – все, кто считал свою деятельность умственным трудом, а самого себя – творческой элитой, приходили попить в «Льиете» вина, пива или артиса. Через пару месяцев тусовки в «Льиете» у Виталика сложилось стойкое убеждение, что половина здешних завсегдатаев сидит на зарплате у орденской охранки, а другая половина местной «богемы» вовсе ни на что не годится, являя собой сборище ущербных особей и моральных извращенцев. Люди, полностью отдавшие себя творчеству, любили выпить и закусить на халяву. При этом рассуждая о Хренарке, пути Зен и общем культурном упадке нынешней эпохи. Чинуши вкупе с торговцами очень любили слушать подобные разглагольствования, ощущая себя причастными к чему-то высокому, и щедрой рукой подливали в чаши ораторов все новые и новые порции алкоголя. Сами ораторы считали своих «спонсоров» быдлом, но вино все равно пили. Среди этих творческих людей периодически возникали споры о «высоком», но до развязки дело никогда не доходило, и кровь оставалась течь в жилах спорщиков, не вытекая тугой, пульсирующей струей из разрезанной артерии после драки с оппонентом. Все-таки здешние завсегдатаи считали себя культурными людьми, стоящими выше грубого физического насилия. В результате возникали, разрушались, восставали из пепла самые разнообразные группы единомышленников. Друг с другом большинство завсегдатаев не ладило. «Льиете» иногда казался гадюшником, полным готовых кусать друг друга пресмыкающихся. Несмотря на это, все были довольны, и кабак никогда не пустовал. Выпить вина, а лучше артиса в своеобразной компании заведения было чем-то сродни ритуалу, который должен был пройти каждый уважающий себя и прогрессивно мыслящий житель Стольмена. Виталику творческая интеллигенция глубоко провинциального Стольмена и их разговоры были интересны, как туристу египетские пирамиды. Сплошная древность и архаика! Брожение умов на Земле было намного более глобальным и имело практическое применение. Большевистский коммунизм, анархический коммунизм, государственный капитализм, либерализм, автономизм, панки, сквоты, скинхеды… Фашизм, национализм, традиционализм, теократия вкупе с троцкизмом, маоизмом и прочее, и прочее. Земля по сравнению с миром Иглы была бурлящим котлом, полным жизни и выдававшим на-гора все новые и новые идеи. Общество в мире Иглы было статичным, инертным, не желающим перемен. На протяжении сотен, а может, и тысяч лет Игла закостенела вокруг орденов и их абсолютной власти. Даже самые пламенные ораторы не могли шагнуть в своих мыслях дальше создания «зон свободного творчества» или стратегии «малых дел». Плавающие по реке фекалии всех устраивали, о принципиальном изменении существующего положения дел местные «мыслители» даже подумать не могли. Полет их воображения был совсем невысок. Больше всех Ветал сошелся с Эрфастом – очень уважаемым кузнецом (именно он изготовлял металлические детали для их «тачанки»), который на фоне остальных посетителей «Льиете» смотрелся самым настоящим мамонтом – большим и волосатым. Читать он не умел, потому от самих «прогрессивных тенденций» был далек. Зато видел жизнь непосредственно перед глазами, делал выводы и любил поумничать в интересной компании. Виталику такой коктейль качеств его характера очень даже нравился. – Власть – странная штука, Ветал. Я думал над твоей загадкой: король, священник и богач – кто умрет, а кто останется жив? Кому подчинится наемник? У этой загадки нет ответа. Вернее, их слишком много. Все зависит от человека с мечом. – Наемник с мечом никому не подчинится – вот ответ на загадку. У него нет ни короны, ни золота, ни благословения богов – только кусок заостренной стали. И только ему решать, кому жить, а кому умереть. – Власть имеет только кусок заточенного железа, оружие. Все остальное – наносное. – Истинно так. Но если нами правят люди с мечами, почему мы тогда притворяемся, будто власть принадлежит королям, баронам, орденам? – Ветал, чего ты хочешь? Чтоб я разгадал твою проклятую загадку или чтобы голова у меня разболелась? – Власть помещается там, где человек верит, что она помещается. Ни больше ни меньше. – Значит, власть – всего лишь фиглярский трюк? – Картинка на стене, Эрфаст. Это только картинка, в которую мы верим. За окном «Льиете» разгулялся ветер, перемещая в пространстве опавшие листья. Ветал сидел за столом в компании с Эрфастом и наслаждался копченым окороком и местной бражкой, к которой уже вполне привык. На душе было приятно, хотелось поделиться этой приятностью. – Нашему обществу присуща вечность, Виталик. Как бы ни лютовала зима, лета все равно не миновать. Время повторяется. Так же и мир живет незыблемыми традициями, мифом. Этот миф оправдывает существующий порядок вещей начальным порядком. Поэтому все неизменно. – Но исключения случаются. Бывает так, что сознание человека опережает его бытие. Появляются мечты! И человек начинает строить новую жизнь, в соответствии со своими новыми представлениями. И это хорошо! Иначе мы бы до сих пор сидели в пещерах, без Интернета и без канализации. – Какие пещеры? – непонимающе спросил Эрфаст. – Не грузись, это я так шучу. Ну не рассказывать же было ему про эволюцию? – Мир вокруг не может меняться сам собою, в силу своего загнивания или исчерпав себя. Прежде он исчерпает людей. Общество может быть изменено только общими сознательными усилиями, иначе оно просто выпьет нас до самого дна. – Ты экстремист, Эрфаст. – Что значит «экстремист»? – В крайности кидаешься, простых путей не ищешь. – А зачем простые пути искать? – удивился Эрфаст. – Логично, двигаемся дальше. Желание менять окружающий мир, жить своей жизнью – это политическое желание. – Ты вообще про что? – Эрфаст начал понемногу терять нить разговора. – Пофигистическое отношение к политике означает пофигистическое отношение к своей жизни и к своему будущему. Если ты не занимаешь четкую политическую позицию, политика сама ставит тебя в нужную ей позу. И делает с тобой все, что посчитает нужным – призывы редких несогласных «оставить все, как было» или «быть хорошими» напоминают мне униженные крики слабака, которого грабят нагловатые разбойники. Призывать разбойников быть хорошими? Это смешно. – Ты хочешь сказать, что люди вокруг поголовно трусы? – Нет, просто большинство не хочет ничего более стакана подогретого вина в холод и прохладного пива в зной. Согласить, это разные вещи. – Но ведь есть и другие. «Вытолкни себя за пределы общества» – многие из «Льиете» любят щегольнуть этим! Вроде как выходят за пределы дурацкого круговорота иллюзий вокруг. Это интересно! – Мне это знакомо, Эрфаст. Эти слова были лозунгом хиппи – есть такие ребята на севере Варта. – Никогда о таких не слышал. По-моему, ты выдумываешь, Виталик. – Это очень далеко отсюда, но они есть. Это правда. Идея на самом деле интересная, но закончилось все психоделикой и деградацией. И причины этого давно известны: выпадение из реальности на самом деле означает снятие с себя ответственности за нее. Типа я вообще ни при чем… Так не бывает. Если движение, оппозиционное существующему порядку вещей, не связано с радикальной политической практикой, она выродится в еще одну форму эгоизма, как наши «эстеты» из «Льиете», продающие идеи за стакан вина пьяненькому купцу. Это еще одна форма бегства от действительности, Эрфаст. Такая форма отказа от реальности не мешает системе существовать и исправно функционировать. – Значит, нужно не ждать от этих шутов чего-то. Каждый – сам творец своей жизни, нужно обладать храбростью для собственных убеждений, атаковать свои убеждения! – И? – Что «и»? – Дальше что? – Э-э-э-э-э… Мир Иглы слишком долго находился в спокойном состоянии, чтобы его жители, даже самые отчаянные и раскрепощенные, могли думать о том, что мир вокруг них может быть совсем другим. – Ну как там наши счетоводы, насчитались уже? – спокойным, чуть ленивым голосом спросил Виталик. – Да, почти закончили. Теперь больше месяца будут ждать конвой. А сейчас магистрат крепость напоминает. Чужих людей не пускают, оружие при входе отбирают, маги как с цепи сорвались! Да ты и сам знаешь. Виталик и правда знал это лучше своего собеседника – после своей пробной поездки в Воген он вместе с Максом и Агрисом готовил невообразимо огромный заказ артефактного оружия для магистрата Стольмена. Мечи, топоры, кольчуги, латы, нагрудники, луки, стрелы, кинжалы после доработки в мастерской Свена звенели от переполнявшей их злой магии. Агрис все это время корпел над амулетами с ментальной защитой и защитой от всяких молний, огненных шаров, сосулек и других неприятностей магического происхождения. А еще над артефактами дальновидения. Кстати, очень скоро их научились делать и земляне, соединив простую стекляшку с системой магических линз. Свен лопатой загребал шальные фарлонги и давал приличные премии землянам с Агрисом. Конвой оснащался, как небольшая, вооруженная по последнему слову магической техники армия. Трое подмастерьев с улыбкой наблюдали, как опытные вояки поглаживают свои измененные мечи, надевают на себя непробиваемые кольчуги. Скоро всему этому грозному оружие предстояло обратиться в хлам! Обязательное испытание и «приемка» нового оружия проходила в здании магистрата. В это время оно меньше всего напоминало обычное административное помещение небольшого провинциального городка. Тройное кольцо охраны, полное отсутствие вещей с активной маной, ничего колюще-режущего, проникновенный взгляд начальника охраны и дежурного мага гарантировали победу над любым недоброжелателем. Будущие злоумышленники даже немного понервничали во время проверки. В подвале мастерской Свена тоже существовал небольшой полигончик, где на мешках с песком испытывались разные убийственные артефакты. Ну и защищающие, соответственно. Сейчас улучшенные землянами доспехи были надеты не на мешки, а на живых людей. Для этого использовали заключенных из местной тюрьмы. Первый из группы испытуемых – худосочный мужик лет сорока – с тоской смотрел на подходящего к нему солдата со здоровенным, в рост человека, мечом. Проводилось испытание нагрудников. Неожиданно солдат размахнулся и со всей силы ударил «подопытного» прямо в грудь. Тот пушинкой отлетел в сторону. Но сразу поднялся и, еще не отойдя от шока, посмотрел на свой доспех – на нем не было ни царапины. Суровый воин что есть мочи лупил по доспехам мечом в течение пятнадцати минут. Когда меч окончательно затупился, взял топор, и все пошло по новой. Мужики-заключенные освоились в новой броне и с каждым ударом падали, как болванчики, даже не успевая испугаться. Потом пришла очередь кольчуг. В заключенных тыкали копьями, кололи их ножами и пару раз даже рубанули мечом. Все без толку. Шлемы проверять решили все-таки на тыквах… Еще на Земле Виталика занимал вопрос: что будет, если в броню, которую невозможно пробить, ударит меч, который может пробить все? Ответ на вопрос на самом деле был простым – бить нужно очень-очень сильно, тогда самый лучший меч все-таки пробьет даже непробиваемый доспех. А если доспехи царапать мечом, как гвоздиком, – точно ничего не получится. Испытатели об этом прекрасно знали, поэтому водрузили намагиченные и обычные доспехи на мешки и стали целенаправленно бить их разным оружием из мастерской Свена. И для сравнения – самыми обычными железяками. Продолжалось это долго, результаты каждого удара фиксировались писцом в специальной шкале и сопровождались одобрительным гулом зрителей. Через полчаса монотонных ударов железом о железо стихли и успокоились даже неутомимые энтузиасты. Пятерка крепких вояк, по очереди проводивших испытания, выдохлась. Пора было подводить итоги. Как и ожидали подмастерья, их продукция показала себя замечательно – намагиченная броня оказалась не по зубам простым мечам и топорам. Непростым мечам и топорам она поддавалась, лишь если бить несколько раз подряд и со всей силы. Оружие, переделанное в мастерской, пробивало без особых проблем обычные кольчуги и латы. От удара по железу не тупилось и вообще вело себя выше всяких похвал – после всех испытаний мечи выглядели почти как новенькие. Только подмастерья знали, что после всех испытаний эти мечи годятся лишь на перековку. Их реальное железо разрушилось через три минуты «боя», и стоит мане в артефактных мечах снова стать пассивной, как в руках воинов окажутся обычные железки, уже сильно попорченные во время испытания. Но кто об этом будет говорить сейчас? Авторитетные, умудренные опытом ветераны не сводили со Свена своих восхищенных взглядов и уже делили между собой замагиченную амуницию. Теперь настала очередь стрелкового оружия: крепких луков, не боящихся дождя и вообще ничего в этой жизни, арбалетов, стреляющих жезлов и стрел с разной начинкой. Им противостояли доспехи, надетые на мешки с песком. Все это много раз испытывалось в мастерской, и никаких накладок не могло произойти. Виталик отошел от толпы, полной восторгов и обожания, и чуть не наступил на ногу Пиизару. Этот человек служил в магистрате кем-то вроде бухгалтера, и они частенько пересекались в «Льиете» за бокалом вина. Он тоже был не в восторге от затянувшегося представления. – Пиизар, когда уже этот цирк закончится? – Ровно тогда, когда ваши игрушки сломаются. Если не сломаются – придется платить за них полную цену, этого я допустить никак не могу. У нас бюджет ограничен! – Долго ждать придется – пару месяцев как минимум. Едой хоть запаслись? – съехидничал Виталик. – Ха! Через пару минут мы здоровяка нашего выпустим – Урном его звать. Это помесь горного тролля и медведя, подковы гнет пальцами, а уж двумя руками ваш меч обязательно сломает! – Ничего ты не понимаешь в деле изготовления артефактов, Пиизар. Вы хоть настоящего горного тролля выпустите – меч будет как новенький. Пока мана в нем есть. Пиизар подозрительно посмотрел на Виталика и, сделав в уме какие-то расчеты, заметно погрустнел. Бухгалтерией магистрата подразумевалось, что Урн меч обязательно сломает. – Не печалься, не обеднеете от пары лишних фарлонгов, – решил подбодрить товарища Ветал. – Пары фарлонгов??? Пиизар бледнел все больше и больше. А временами даже краснел. Бухгалтерия магистрата возлагала очень большие надежды на Урна! – Ладно, не переживай. Когда груз уйдет из Стольмена? А то я уже смотреть не могу на эти железки. – Да как оприходуем товар ваш, привыкнет охрана к новой экипировке, так и двинется в Воген. Чего здесь держать столько нахлебников? – Пара гриде (20 дней)? – Даже быстрее, полторы гриде. – Так они в сл’ари выдвигаются? Нехорошо это – в траалиль лучше было бы. – С чего вдруг? – Новая гриде, в сл’ари отдохнуть нужно перед дорожкой. Дорога долгая… – Ветал, ты наших вояк не знаешь. Им перед походом вообще отдыхать нельзя! Если в траалиль выходить, они перед этим так наотдыхаются, что на следующий день еле ноги переставлять будут и перегаром дышать. Нет, только сл’ари. – Пиизар, а за девять дней они успеют добраться до Вогена? Мы недавно там были с Агрисом и Максом. За четыре дня добрались, а ехали мы быстро – не успеют ваши вояки до арсунта добраться, а в сл’ари орденская обитель не принимает. Так что будет ваше барахло на центральном рынке лежать, как мешки с картошкой. Бери – не хочу! Пиизар усталыми глазами посмотрел на Виталика. И было в этих глазах бездонное море грусти и понимания своего исключительного положения. – Много ты понимаешь в орденской канцелярии. Для нашего груза день гриде не имеет значения, хоть в час ночи постучимся в ворота Вогенского приюта – откроют. Вообще без проблем, чтоб им тьма привиделась. – Да это все понятно. Странно другое – конец зимы, самое бездорожье на Варте, а вы такой серьезный груз отправляете! Летом бы за четыре дня добрались. Быстрее, комфортнее, надежней. Вот это мне непонятно. – Все просто. Для конвоя только засады опасность представляют, а зимой какие засады? Деревья стоят голые, поля пустые, даже яму на пути не выкопаешь – видно ее сразу. И безлюдно на дорогах. Даже если произойдет удачное нападение, разбойники просто не смогут далеко уйти по бездорожью, а связь магистрата с конвоем постоянная. Все продумано. В разговоре повисла пауза, все уставились на полигон. Как и предсказывал Ветал, Урн не смог сломать меч. А вот от его ударов магическим топором латы потрескались и готовы были сломаться в любой момент. Свен при виде такого безобразия выскочил к приемной комиссии и начал им доказывать, что такими ударами городские ворота выломать можно, а не только нагрудник пробить. И главное – бойца после такого удара вперед ногами можно выносить даже с совершенно целым доспехом. Комиссия нехотя, но согласилась с ним. После выступления Урна мешки с картошкой стали обвешивать артефактами Агриса. Напротив мешков выстроился ряд магов, и они начали размеренно уничтожать картошку. То есть пытаться уничтожить – артефакты прекрасно держались под убийственными ударами. Хорошо, что зал для испытаний был большим и подготовленным к разрушительной магии, иначе зрителям не поздоровилось бы. Ветал с новой силой стал приставать к Пиизару. – Слышь, Пиизар. Тут такое дело… Когда мы все это закончим, я хочу к родне смотаться в Воген. Очень не хочется мне встретить нашу маленькую армию в дороге. Может, подскажешь, когда караван в пути будет? – Понимаю. Выйдет конвой, как я уже говорил, в сл’ари. А прибыть в Воген должен в арсунт. Точнее, в ночь с арсунта на сл’ари, чтобы горожан меньше беспокоить. Только смотри, никому ни слова! – Ну здрасте. А перед Свеном как я должен объясниться? К тому же Агрис с Максом со мной поедут. – А, чтоб тебя… Говорил мне начальник стражи – держи язык за зубами! – Не переживай ты так, ничего страшного с твоим конвоем не случится. Что с ним вообще может произойти? В это время усталые маги с большим трудом все-таки подожгли мешок с картошкой. Но стоило огню немного разгореться, как он снова потух. Маги, от души выругавшись, продолжили свое занятие. Агрис не зря был главным исследователем Закатного ордена. Надежную защиту от каких-то захолустных магов он мог делать и раньше. Но опасался привлечь к себе лишнее внимание. Теперь же ему было совершенно наплевать на это. Через пятнадцать минут непрерывного издевательства маги в ярких мантиях зло уставились на Агриса – мешки с картошкой стояли целехонькие, а их авторитет был безвозвратно подорван каким-то подмастерьем. Агрис на них никакого внимания не обращал и разглядывал потолок, мстительно улыбаясь про себя. Успешная приемка всего товара стала полной неожиданностью для всех, и магистрату пришлось сильно раскошелиться. Свен на радостях выдал своим работникам аж по десять фарлонгов премии и разрешил отправиться в путешествие к «родственникам» в Воген. На следующее утро трое подмастерьев на своей «тачанке» выезжали в Воген. В третий день гриде они должны были приехать в город и взять билеты на Меловые острова. Или вообще на любые острова, только бы они находились под протекцией ордена Девы и судно выходило с море в арсунт утром. На восьмой день гриде, биимант, им предстояло «встречать» караван, а на девятый, арсунт, уже быть в море. По заверениям Агриса, спать конвой должен был несколько часов. Передающие артефакты должны были быть нейтрализованы сферой антимагии, а имеющиеся в конвое маги были не того уровня и специализации, чтобы самостоятельно отправлять сообщения на большие расстояния. Это были обычные боевики, для связи с «центром» они использовали специальный артефакт. С разбитыми повозками, по размытым дождями дорогам их гонцы должны были прибыть в Воген никак не раньше вечера арсунта. Дело должно было выгореть. Вечером Виталик проставлялся в «Льиете». Завсегдатаи заведения и случайные посетители были уверены – он празднует удачную приемку своих изделий магистратом и хочет чуть-чуть пропить премию. Они глубоко ошибались. Это был последний вечер Виталика в Стольмене. Прощальная его вечеринка. После этого вечера он уедет и больше никогда не вернется в этот провинциальный, простой, но по-своему очень доброжелательный город. Ветал обильно угощал всех посетителей заведения, своих сегодняшних собутыльников. Еще немного времени, и он успешно ограбит орденский конвой. Или нет. В любом случае премию можно было смело тратить. Пути назад не было. Речи и тосты слились в один поток поздравлений. Пиизар грустил, пока Виталик ему не напомнил, что зарплату магистрат ему выплатит в любом случае, а караван на днях уходит из города – и все его проблемы уйдут вместе с ним. Подействовало. Постепенно вечеринка становилась все более раскрепощенной и интересной. – Жители Стольмена! Антифеодальная революция не разрешит всех ваших проблем. Она просто искоренит некоторые анахронизмы, освободит вас для других, более важных и насущных проблем. Уверенность в том, что не существует практической альтернативы существующей системе, обрекает вас на пассивность. Мы, люди другого мира, который кажется нам лучшим из возможных миров, выступаем против средневекового барона, который не позволял крестьянину обрабатывать землю иначе как под условием отдать ему четверть жатвы. Мы называем феодальную эпоху варварской, а между тем изменились только внешние формы, сами отношения остались теми же. Современный работник по нужде соглашается на феодальные условия работодателей, потому что жить ему нечем, а лучших условий он нигде не найдет. Все стало собственностью того или другого хозяина, и работнику остается или принять такие условия, или умирать с голоду. – А что такое феодальная эпоха? – Слушатели понимали от силы половину из того, что «втирал» им Виталик. Кто-то даже пытался задавать вопросы. Но Ветал не умолкал. – Теперь о профессиях. Функциональное разделение людей, групп людей, стран и обществ формирует ограниченность в стремлениях. Если ты ярый пролетарий – обязательно должен быть с молотком и выполнять наиболее тяжелую работу. При этом чувствовать себя более правильным по сравнению с работником интеллектуального, например, труда. Тем самым он сам абстрагируется от интеллектуального труда, ограничивая свое развитие. – Виталик, а кто такой пролетарий? – Не прерывай. Виталика несло уже больше часа. Он оккупировал барную стойку и говорил лозунгами. Прерывать его монолог никто не хотел – когда еще такого послушаешь? Для жителей Стольмена его речь была откровением, пугающим и притягательным одновременно. Все равно что на орденском приюте написать «Магистр – козел». Никто из присутствующих в «Льиете» не сомневался – очень скоро Ветала загребет орденская охранка. От этого его речь была еще интересней. Кроме того, Виталик был немного пьян. Не так пьян, как замученный рабочим рабством офисный клерк в пятничный вечер, а пьян вином и вседозволенностью. Ему хотелось распотрошить то болото, которое жители Иглы называли Стольменом. А потом хоть трава не расти! – Будда любил рассказывать одну историю. Пять дураков шли через деревню. Увидев их, люди сильно удивились, потому что дураки несли на своих головах лодку. А лодка была огромной – они буквально сгибались под ее тяжестью. Люди спросили: «Что вы делаете?» Дураки ответили: «Мы не можем бросить эту лодку. Мы переплыли на ней с того берега на этот. Только благодаря ей мы добрались сюда. Без нее мы погибли бы на том берегу, потому что приближалась ночь, а там водятся дикие звери. Мы никогда не бросим эту лодку. Мы перед ней в вечном долгу. Мы будем носить ее на своих головах из чувства благодарности». Так же и вы. В какой-то момент вашей истории магические ордена прервали кровавую мясорубку феодальных войн, оказав миру Иглы незаменимую услугу. Установилось спокойствие, стабильность, но это гибельная стабильность! Это спокойствие гниющего болота! Сбросьте с себя лодку магических орденов, и тогда вы сможете идти вперед с высоко поднятой головой! На этот раз даже Виталик понял, что сболтнул лишнего и из города его могут просто не выпустить. Этого не хотелось, и он поспешил удалиться под ошарашенное молчание публики. Не один он решил оторваться напоследок. Макс пришел ближе к полуночи, потирая ударенную челюсть. Он хотел устроить в «Пятой ноге» прощальную вечеринку со стриптизом. Настоящим стриптизом! Для этих целей он снял на вечер пару проституток, напоил их до полуобморочного состояния и договорился с хозяином «Ноги» об эксклюзивном номере с танцами. Подробностей, естественно, ему не сказал. В самый разгар вечера Макс вывел из подсобки двух полуголых девиц и подвел их к сцене. Барышни стали стягивать с себя нижнее белье и пытаться танцевать под «Сектор Газа». Получалось это плохо – гораздо хуже, чем планировалось. Совсем-совсем-совсем плохо. Шутка не удалась, и Максу пришлось срочно уносить ноги из «Пятой ноги». А подбитая челюсть – прощальный подарок от хозяина, который все-таки догнал Макса… Делать было нечего, поэтому решили выспаться перед дорогой. Ранним утром модернизированная повозка разбойников покинула город Стольмен. На ней сонно зевали Виталик с Максом. Агрис в прошедший вечер поступил благоразумно и никакого «прощания с городом» не устраивал. Был он бодр, полон надежд и вообще смотрел в будущее с оптимизмом. Ветал с Максом его оптимизм целиком и полностью разделяли, но спать им от этого меньше не хотелось. Перед самой поездкой Ветал решил перестраховаться и модернизировал жезлы, стреляющие стальными шариками, и теперь в повозке лежали три дорожных посоха. В отличие от жезлов, выглядели они попроще, боекомплект увеличился до сотни шариков, и убойная их сила выросла. К тому же отдача выстрела у посоха была гораздо мягче, чем у жезла. Ехали уже пару часов, погода стояла солнечная, приятная. Местность вокруг была однообразной – поля, поля и еще поля, с редкими островками леса. Повозка мягко ползла по грязи – спасибо расширенному протектору колес. Эта идея пришла Максу почти перед самой отправкой – сделать колеса более широкими, чтобы они прокатывались по грязи, не застревая в ней. – Мужики, а давайте постреляем из посохов? Шариков у нас с запасом, а заодно поголовье ворон уменьшим? – Идея красивая. Но глупая. Сейчас маги перед конвоем все окрестности шерстят и проверяют на магическую активность. Если увидят что-то необычное – поедут разбираться и отложат отправление. Оно нам надо? – А они точно в сл’ари выйдут? – Точно. Мне Пиизар вчера по пьяни предлагал вместе с конвоем идти. Мол, если что-то поломается – чинить. Или маной заправлять. – Это хорошо. А что из посохов не вариант пострелять – плохо. Почему раньше в Воген жезлы не брали? – Потому что перпендикуляр. И вообще не фига ворон убивать – их окрестные крестьяне едят. – Вороны несъедобные – мясо жесткое и запах неприятный. – Это если есть с чем сравнивать. Когда жрать совсем нечего, запах вороньего мяса становится приятным и очень сильно возбуждает аппетит. Вон в Китае едят все, что двигается. Думаешь, от хорошей жизни? Как бы не так. Основа их рациона – рис, и если был неурожай, бедные китайцы кушали змей, собак, котов, насекомых и вообще всех. Хорошо хоть до каннибализма редко доходило. – Каннибализм противен человеческой природе. – Глупости! С научной точки зрения человек человеку не только друг, сексуальный партнер, но еще и еда. У большинства животных есть природный блок – мясо своего сородича кажется отвратительным. А человечина кажется нам сладкой, приятной на вкус. Человек – природный каннибал. Почитай историю Древнего мира – мира без тракторов и современных аграрных технологий – и поймешь, что страшное время было. Людей кушали по любому поводу и без него. Поэтому, когда ребенку говорят «я тебя съем», он шутки не понимает и боится по-настоящему – древняя память предков-каннибалов. – Умеешь ты, Виталик, настроение поднять. Так и видятся крестьяне с дубинками, желающие тобой откушать. – В Смутное время четыре года подряд был неурожай, тогда случайных путников на самом деле ловили, жарили, варили – и не какие-нибудь изверги, а самые обычные крестьяне. Просто есть им было нечего. – Ветал, ты реально достал. Помолчи про свои извращения. Расскажи лучше про ворон. – В Калининградской области местные селяне ворон кушают. В смысле – раньше кушали, промысел такой был. Там с почвой что-то напортачили еще до революции, и плодородный слой земли начал уходить. Земля перестала родить, и есть стало нечего. Тогда люди начали сетками ловить ворон и кушать их. Кстати, вороны-сеголетки на самом деле вкусные. Рекомендую! – Ну и к чему ты это? – К тому, что мы находимся не в двадцать первом веке и не на Земле. Здесь ворона – еда, и нефиг тебе их истреблять от скуки. Здесь эту ворону кто-то съест и детей накормит. Понятно? – Понятно. Понятно, что тракторы нужны и удобрения. А магия должна быть одним из инструментов научно-технического прогресса. Таким же, как Интернет или электричество. – В точку. Только у магических орденов на это своя точка зрения. – Может, по-хорошему согласятся? – Ну-ну… Дорога тянулась нескончаемой лентой и уже порядком надоела. Ночевки на свежем морозном воздухе тоже удовольствия доставляли мало, хотя к этому путешествию подготовились основательно. У путешественников были спальные мешки, палатка, небольшие коврики из дерева и котелок. Еще над повозкой гордо возвышался тент из кожи. Открытый кабриолет стал немного закрытым. Очень хотелось возвратиться на место закладки и откопать рюкзак, топорик, фонарь – их вещи с Земли. Наверняка они плохо перенесли вторую зиму подряд, но это было не важно. Увы и ах, возможности выбраться перед «мероприятием» так и не подвернулось. В начале подготовка ограбления, потом крупный заказ для конвоя. Оставалось только надеяться на живучесть земных вещей – чтобы вернуться позже. Только бы место не забыть. На четвертый день пути показались стены Вогена. В город въехали без особых проблем – напичканная магией повозка была известна местным магам и интереса уже не представляла. Путники проследовали до знакомого трактира, и Ветал пошел за билетами. Билеты были, как и говорил клерк – по десять фарлонгов. Плыть будущим разбойникам предстояло на Меловые острова в комфортабельной каюте. Судно выходило из порта в арсунт утром. Прибыли в Воген они вовремя, но до места «мероприятия» было довольно далеко, и команда разбойников с большой дороги поспешила отбыть из города на место будущего ограбления. – Это точно твоя метка? – Агрис скептически осматривал местность вокруг. – На сто процентов. Вон и колышек знакомый торчит из земли. – Видно его слишком хорошо. Подозрительный колышек. Пока Ветал выдергивал свой дрын из мокрой земли, Агрис в последний раз проверял кремневый стержень. В нем находилось его ментальное заклинание, призванное стать колыбельной песней для охраны, сопровождающей перевозку фарлонгов. – Дело сделано. – Теперь на земле слишком много следов, и это подозрительно, – не успокаивался Агрис. – Я что, по воздуху должен летать? – Виталик аж возмутился от подобной мелочности и дотошности. – Я такого представить не могу. Но было бы неплохо. Все трое сидели на предварительно уложенном вдоль дороги бревне. «Тачанку» они спрятали в полутора лигах от их засады – нечего было лишний раз транспортное средство выставлять напоказ. К тому же слишком оно было заметное для магов – активной маны в нем хватало с избытком. Поэтому новоявленные разбойники сидели на обычном бревне, наряженные в длинные плащи грязно-серого цвета, с опущенными на лица капюшонами и повязками на лицах. Странное зрелище. – Нас самих хоть не заденет? – Максим тоже немного нервничал. – Перстень надел? – Ну да. – Тогда не заденет. А всех остальных положит однозначно – диапазон действия заклинания с полкилометра. – Когда же уже все начнется… Довольно часто мандраж перед важным событием – ограблением, например, – маскируется в желание что-то проверять, уточнять и еще раз проверять. Очень хотелось занять чем-то руки. Ветал вдруг подумал о сигаретке. Макс о том, как скоро они будут драпать от погони. Агрису просто хотелось, чтобы все скорее закончилось. Наконец вдалеке показались какие-то точки. Появились повозки, запряженные волами. Никакой охраны рядом с ними не было. Это оказались лишь несколько крестьянских подвод с местной перловкой. – Не наш клиент. Может, спросим, видели ли они небольшую, до зубов вооруженную армию, охраняющую полторы сотни тысяч фарлонгов? – пытался шутить Виталик. Крестьяне, везущие провизию в Воген, удивленно смотрели на троих бродяг с замотанными лицами, пока не проехали мимо. – Блин, чувствую себя клоуном. Если караван не появится еще пару часов, я пойду навстречу и уложу их всех голыми руками, – с вызовом заявил Максим. – Макс, а это не они? Это оказался верховой дозор. Трое всадников медленно ехали по дороге, метрах в ста позади них двигалось несколько крытых повозок. По обеим сторонам от охраняемого груза тянулись цепочки всадников, а рядом с самими повозками месили грязь пешие охранники. Весь конвой растянулся на добрую пару сотен метров и представлял собой внушительное зрелище. И пугающее. Одно дело – рисовать в своем воображении будущее ограбление, и совсем другое – видеть едущих прямо на тебя вооруженных людей. Чувствовать их силу. Смертельно опасную силу, которую сейчас ты должен будешь победить. Назад дороги уже не было. Ветал крепче сжал руку с посохом и притянул к себе деревяшку с кнопкой. Активацию артефакта антимагии он доверил только кнопке. Никаких выходов в транс. Только деревяшка с кнопкой, простая как топор и много раз проверенная. Передовой дозор неумолимо приближался к разбойникам. Угрозы в трех путниках они не видели, но порядок есть порядок, и, подъехав метров на двадцать, всадники стали вглядываться в их лица. Может быть, подозрительными им показались повязки на лицах бродяг или еще что-то, но рука одного из них схватилась за меч. Больше медлить было нельзя, и Виталик изо всех сил нажал на кнопку управляющего контура артефакта. Внешне ничего не изменилось, но все трое разбойников почувствовали взметнувшуюся вверх сферу антимагии. Держалась она всего мгновение, но этого было достаточно, чтобы уничтожить все артефакты и магические конструкции в зоне своего действия. Всадник выхватил из ножен меч и даже успел пришпорить своего коня. Агрис не мешкал. Выхватив из рукава стержень с заклинанием, он сделал им пасс рукой, и все трое дозорных свалились с лошадей. Одновременно с дозором вся охрана каравана повалилась на землю. В воздухе повисла тишина, прерываемая лишь карканьем воронов, удивленных странным зрелищем. Осторожно обходя людей, троица подошла к обозу. Ветал осторожно приподнял рогожу на первой повозке. Здесь была только еда и нехитрый скарб конвоя. На второй тоже. И на третьей. Как-то незаметно все трое обступили самую выдающуюся повозку, скорее даже крохотный фургон, со всех сторон закрытый железными пластинами. Настоящий сейф на колесах. – Агрис, точно все чисто? – спросил Виталик. – Чисто, будто сам не видишь. – Вижу. Но все равно боязно. Осторожно вырезав резаками часть стенки, разбойники уставились на содержимое фургона. Внутри лежали аккуратные мешочки, завязанные и опечатанные печатью Магистра Стольмена. Пока Ветал с Агрисом восхищенно пялились на вожделенные мешочки, Макс достал из-за плаща свой рюкзак. «Тачанка» неслась по бездорожью с совершенно невообразимой для мира Иглы скоростью – больше шестидесяти километров в час. Далеко позади остались удивленные крестьяне с перловкой в телегах и пара повозок с дровами. Лошади были сверх всякой меры напичканы допингом землян, залиты жизненной силой магии Агриса и совершали невозможное. Такая езда могла продолжаться от силы пару часов, новоявленных разбойников это вполне устраивало. Горячка ограбления уже прошла, и разбойники ловили отходняк от бушевавшего в их крови адреналина. В такие моменты расслабления незадачливые воришки и совершают роковые ошибки, часто глупые и даже смешные. Но в плане Ветала, Макса и Агриса для глупостей не оставалось места – все в нем было рассчитано до мелочей. В какой-то момент начало казаться, что сама неизбежность играет на их стороне. Наконец вдалеке показались ворота Вогена. Агрис тут же сбавил ход. Начинало вечереть. – Что так поздно? – Чиновник на воротах никак не мог пропустить «просто так» странную повозку, о которой судачил весь город. – У дядьки задержались, брага уж больно хороша была. – А пьяными ночью ездить не боитесь, фуговы урги? – Чего бояться, я тут каждую тропинку знаю! – Ну ладно, проезжай. Только вечером вход платный. Половина северинга с человека, северинг с лошади, за повозку – тоже северинг. – Ох уж напридумывали всякого… Утро встречали в знакомом трактире Вогена. За несколько часов, прошедших с их приезда в город, выспаться никто толком не успел. Все трое ощущали себя как на пороховой бочке, к которой неотвратимо приближается горящий фитиль. Какой мог быть сон?! Внешне их беспокойство никак не проявлялось. Только смолкли обычные шуточки и подколки, у каждого из разбойников появился взгляд человека, выискивающего вокруг неизвестную опасность – такие взгляды знали и очень не любили стражники Вогена. Выпив с утра теплого молока, все трое отправились в порт – садиться на корабль. Не имело значения, когда он отправится в путь: оказаться на судне, уйти с земли, которая буквально жгла подошвы их ног, хотелось нестерпимо. Мешки с фарлонгами перекочевали в обитый железом ящик. Камушки кремния – сама по себе немалая ценность – занимали верхнюю часть ящика и прикрывали ценный груз. Остальное пространство внутри занимали фарлонги. Ящик с камнями был самым банальным образом сперт из мастерской Свена. Агрис изображал хозяина артефактной мастерской средней руки и был разодет по последней моде Вогена. А Ветал с Максом потели, дулись, делали частые остановки, но упорно несли ящик, который оказался неожиданно тяжелым. Камни весили не много, зато фарлонги… Полновесные фарлонги Железного ордена были грузом тяжелым, но приятным. Повозка с их лошадьми должна была стоять в гостинице еще десять дней, номера были тоже оплачены вперед. Через неделю троица должна была оказаться на далеких Меловых островах, дальнейшая судьба их повозки волновала «разбойников» меньше всего. А кони вообще находились в состоянии шока – им месяц отдыхать нужно после такой гонки, не меньше. Проспект был запружен повозками, экипажами и пешими людьми. Трем приятелям казалось, что все смотрят на их ящик с подозрением, словно оценивая – сколько там может поместиться денег. И как быстро на такое богатство прибежит стража… Очень нервная выдалась прогулка! Пока дошли до Адмиралтейства, Ветал с Максом стали походить на загнанных коней. Агрис был бледен как полотно и старался лишний раз не смотреть на окружающих. Наконец добрались до площади рядом с входом в Адмиралтейство, и Ветал с Максом устало опустились на землю. Агрис пошел внутрь здания – узнавать насчет корабля. Потянулись томительные минуты ожидания. На двух людей с железным ящиком окружающие большого внимания не обращали – здесь и не такое видели. Макс в мыслях уже был в отдельной каюте корабля, а Ветал внимательно осматривал все вокруг, и происходящее на площади ему не нравилось. Стоящие здесь торговцы и клерки возмущенно переговаривались друг с другом и кидали гневные взгляды на стоящее рядом здание-крепость. Интересно, почему? Наконец из дверей показался Агрис, и вид у него был ошарашенный. Совершенно неподобающий вид для преуспевающего торговца. Он был весь красный, растрепанный и словно впавший в безумие. – Какие новости ты принес нам, уважаемый? Только не говори, что рейс отменили… Ну не молчи! – с паникой в голосе сказал Макс. – Рейс не отменили. Его отложили. В море – шторм, корабль будет в Вогене только послезавтра. Я ничего не мог поделать – из-за шторма ни одно судно не выйдет сегодня из Вогена. Вообще ни одно судно! Воцарилась тишина, прерываемая недовольными репликами торговцев с площади да криками чаек. – Спокойно, ничего страшного. Я сейчас пойду в «Висельник» и договорюсь с Грином. Он нас ждет, и все будет в порядке – сегодня уедем. В крайнем случае отплывем на рыбацком судне – нам главное покинуть порт. Отвезет нас жадный до денег рыбак на пару сотен лиг от Вогена? Если ОЧЕНЬ хорошо заплатим ему? Конечно, отвезет! Обстановка как-то сразу разрядилась, даже Агрис уже не напоминал окрасом вареного рака. – Так чего ты здесь расселся? Беги к своему Грину, нам сегодня кровь из носа нужно выехать! – Сам не знаю чего… Сейчас же бегу к нему, ждите здесь. Ветал быстрым шагом направился в «Висельник». Грин оказался на месте – сидел у очага и ел суп. Суп ему очень нравился, и на окружающих он не обращал внимания. Ветала его аппетит мало заботил. Не мешкая, он уселся прямо напротив него. – Привет, Грин. Если забыл, меня Веталом зовут. Мы беседовали с тобой с месяц назад – ты еще в Хердан отправлялся на следующий день и предлагал мне корабль. Твое предложение еще в силе? – Привет, Ветал. Что-то не припомню, чтобы я предлагал купить тебе свой корабль. – Блин горелый, не продать корабль, а нанять. Нам срочно нужно на Меловые острова, а рейс отменили. – А-а-а-а, вспомнил. Ты тот парень, что арифмометр рисовал на столе, да? – Так и есть. На Меловых островах нас ждут, каждый день задержки бьет по нашей репутации. Грин, не буду темнить, мы готовы очень хорошо заплатить тебе, если выйдем в море сегодня. Лучше – прямо сейчас. – Прямо сейчас? Ты не понимаешь, о чем говоришь. Судно стоит в доке – днище чистится, команда на берегу развлекается в кабаках. Самое раннее, мы отправиться завтра утром. Ветал задумался. В принципе такой вариант его устраивал. С другой стороны, всякое может случиться, а целые сутки сидеть в порту, как на пороховой бочке, было совершенно невыносимо. – Хорошо, сколько ты хочешь за свои услуги? – Триста фарлонгов. Море штормит, плюс срочность, плюс скорость – парусов я жалеть не буду, и на островах будем через пять дней. Отдельная каюта, пайка по высшему разряду. К тому же мой корабельный маг – из ордена Девы, сам понимаешь, сейчас они нарасхват… – Договорились. На каком причале тебя ждать? – Восьмой причал, шхуна «Чайка» – на нее тебе любой портовый укажет. – Есть еще одно предложение к тебе, Грин. Очень серьезное. Если сегодня в полдень на восьмом причале будет стоять твоя шхуна с командой, готовая к отплытию, – ты получишь две тысячи фарлонгов. Сразу. Для других своих путешествий мы тоже будем иметь тебя в виду. Ветал не стал смотреть на реакцию Грина – нужно было показать, кто здесь принимает решения. Он резко поднялся из-за стола и вышел из заведения. В том, что у Грина отпала челюсть и они отплывут из Вогена уже сегодня днем, он ни секунды не сомневался. За сравнимые деньги на Земле Виталик продал бы почку, закодировался от алкоголя и написал на стене Белого дома слово из трех букв. – Ну как? – Нормально все. Только две штуки отвалить придется за срочность. – Сколько??!! Ты чего – офонарел?! – У Макса аж челюсть упала, когда он услышал цену их поездки. – Давай заплатим ему триста, как он хотел. И будем ждать целые сутки, пока команда успеет напиться до поросячьего визга в местных тошниловках и протрезветь. Я за это время с ума сойду – целые сутки ждать! Потратим две тысячи фарлонгов, зато нервы сбережем. А может, и что-то поважнее нервов… Доводы Виталика были железобетонными, и команда грабителей пошла в направлении восьмого причала. Там они и расположилась в ожидании судна. Идти в кабак или еще куда-то не хотелось. Ноги сами несли разбойников к морю. Минуты ожидания сменялись часами, пока наконец к причалу не подошло небольшое суденышко с названием «Чайка». Солнце было в зените, и Агрис полез доставать причитающиеся капитану Грину фарлонги. Глава 8 – Хорошо, солнышко светит! – Да, хорошо! Как мы их сделали, а? Сейчас весь Воген на ушах стоит! А мы здесь, в море, и чихать хотели на весь Железный орден. Пусть свои деньги охранять научатся! – восторженно сказал Макс и взялся за бокал. Шел второй день плавания. Компания разбойников, а теперь будущих студентов, спешащих на обучение в академию магии свободного города Гален, пребывала в самом расслабленном настроении. Напряжение последних дней и недель схлынуло без остатка, словно и не было его. Все трое удобно полулежали в креслах на палубе корабля. Перед ними стоял столик с обильной выпивкой и закуской, невысокие волны за кормой безо всякой надежды на успех бились о борт судна. Небо было чистое, ветер попутный, и они на всех парусах мчались к Меловым островам. Небольшая качка, сопутствующая передвижению по морю, на здоровье не отражалась – спасибо корабельному магу. Путешествие проходило спокойно. Только первый день получился скомканный и нервный. Агрис до самого вечера просидел в каюте, словно под домашним арестом. Макс с Веталом постоянно патрулировали палубу судна и вглядывались в горизонт, ожидая погони. Выглядели они при этом, словно преступники, скрывающиеся от наказания, чем Грин – капитан и владелец судна – был очень удивлен. Вечером того же дня в их каюту подали ужин с невообразимым количеством вина, и до самого утра следующего дня компания целенаправленно напивалась. Песни Земли смешивались с шумом моря; сомнительно, что в эту ночь команда судна могла выспаться. Претензий, само собой, не поступало, и друзья продолжили праздновать. К вечеру второго дня на сердце полегчало. Наступило то, что обычно называют эйфорией и отходняком. – А я держу посох двумя руками и думаю: «Если хоть кто-то шелохнется – изрешечу дробью, а потом еще и мечом порежу в капусту». А тут возница как рухнет со своей скамейки, я чуть не обделался! – хвастался Макс. – Ага, я сам чуть не обделался. А вообще эти посохи – глупость полная, – добавил Виталик. – С чего вдруг? Стреляет мощно, шариков хватает… – Ага, только стреляет посох куда захочет. Кучности стрельбы для него вообще не существует. А если бы и была – как целиться? – Да запросто! Макс взял со стола крупный дарут – похожий на грушу фрукт, но с одной большой косточкой внутри, – и бросил его в воду. После этого поднял прислоненный к столу посох, зажал его под мышкой и начал методично обстреливать ни в чем не виноватый фрукт. Результат был обескураживающим. Дарут продолжал бороздить просторы океана на расстоянии семи метров от Макса и быстро удалялся от корабля, совершенно целый и невредимый. Вокруг него бушевал настоящий шторм из железных шариков, но только ни один из них не попадал в цель. Наконец Макс приспособился к оружию, и быть даруту битым, как у него закончился боекомплект. Макс уселся на свое кресло и налил себе новую порцию вина. – Ну? – с издевкой спросил Виталик. – Чего «ну»? – Хреновый из посоха «калашников»? – Вообще никакой. Когда мешок в мастерской расстреливал – все хорошо было. А тут вдруг… – Ничего не «вдруг». Нарезки на стволе нет, стволы дрянные, шарики разного диаметра. Про прицел даже не говорю. Из этих посохов только в упор можно стрелять по плотной группе очень медленных, а лучше связанных негодяев – чтобы наверняка попасть! – Но идея хорошая. – Хорошая. Но не для нас, а для военных. Представь, сближаются две враждующие армии, сближаются, уже видны обнаженные клинки и небритые физиономии солдат, как вдруг из строя выскакивает какой-то проказник, достает пару таких посохов и с двух рук стреляет из них прямо в строй противника. В упор! – Круто! Никаких магов не нужно, просто раздай штук пятьдесят посохов своим воинам, научи обращаться с ними – и можно идти громить всех подряд! Агрис стоически выслушивал все это, пока наконец его терпение не лопнуло. – Умники, думаете, изобрели что-то радикальное? Да пара опытных боевых магов и не такое сделать может! Местные дворяне не просто так орденов боятся, было время, когда они даже штурмовали орденские обители! – И как, удачно? – Получалось, как с посохами. Идут себе воины, мечи наточены, знамена красивые реют на ветру. Вдруг высовывается проказник с орденскими знаками и проводит убийственный ритуал. Все. Враг бежит, добро опять победило. – Вы как хотите, а я свой посох выбрасываю. Сколько можно его таскать? – сказал Макс. – По правде говоря, я сразу после нападения хотел его выбросить, да как-то поостерегся. А сейчас все равно! Лучше потом сделать что-то маленькое, удобное, компактное. – Точно! Зачем таскать на себе пулемет? Лучше сделать пистолет. Ускорение «снарядам» задать приличное – размеры на это не влияют. Можно сделать пистолет в виде изогнутой рукоятки с парой десятков шариков внутри. Точность будет аховая, но с пяти метров промахнуться сложно. – Отличная идея! Обязательно нужно будет этим заняться. В воду полетели неудобные посохи. Брызги и последующие заздравные тосты никого из команды судна не удивили – они и не такие чудачества видели. К тому же разговор шел на незнакомом для них языке, и троица будущих студентов не стеснялась. – Мужики, а помните, как мы шли по лесу и думали об академии? Она была для нас сказкой, мифом, а сейчас мы с комфортом едем в Гален поступать в нее! – с ностальгией сказал Максим. – Эта сказка заставляла нас двигаться. Если бы не она, мы до сих пор сидели бы в поселке Лесном и по великим праздникам пили брагу. Или замерзли бы еще в лесу. Идея – очень сильная вещь. Нельзя ее недооценивать. – Точно, когда меня на поляну вызова выкинуло, думал – все. Жизнь закончилась, и пришло время готовить могильный костер. Я на самом деле готовился умирать! Апатия наступила полнейшая – своего будущего без Закатного ордена я не представлял, а оно вот как сложилось… Пожалуй, все к лучшему произошло. Ни тебе обетов, ни Магистров с их великими замыслами. Я лучше переходной магией займусь в академии – для своего удовольствия. – А как же ментальная магия? – поинтересовался Ветал. – Это очень интересная магия. Очень. Но не мое это. В ней все подвязки к биотокам мозга, представление их своеобразно. Не каждому дано. С этим родиться нужно, чтобы достичь чего-то по-настоящему значимого. – А я буду бизнесом заниматься, – неожиданно для всех заявил Виталик. – Ветал, ты чего? Каким бизнесом? – удивился Макс. – Ты крестьян местных видел? Деревянные вилы, мотыги и плуги из камня. Топоры – дрянь, чуть ли не из меди сделаны. Нельзя такими работать, да вы и сами это прекрасно знаете. Стамески, зубила, пилы – все это никуда не годный хлам, отстой. Нормальное железо идет на мечи, боевые топоры и броню для вояк. Хорошее железо для реальной работы – нонсенс в мире Иглы. – У них нет денег, чтобы платить за нормальное железо. А у вояк деньги есть, к ним железо и идет. Селянам дешевле камень привязать к плугу. Неужели ты до сих пор не понял этого? – удивленно сказал Макс. – Все это я знаю. Почитай Джоржа Оруэлла «Памяти Каталонии» – во время Испанской революции и войны с режимом Франко небо Испании резали истребители и бомбардировщики, работала артиллерия и пулеметы. А крестьяне обрабатывали землю каменными плугами! В Европе середины двадцатого века железо для крестьян было слишком дорого! – Твой бизнес прогорит. Лучше мечи делай и кольчуги – больше толку будет. – Агрис был полон скепсиса. – Этот бизнес поделен еще черт знает сколько столетий назад, для наглого новичка всегда готов отряд местных киллеров. К тому же это слишком банально. Рынок вооружения меня не интересует. Самое реальное решение – выходить на новые рынки, даже создавать новые рынки. Никто не хочет продавать хорошее железо крестьянам? Отлично! Я буду продавать его. – Ветал, странно, что ты не понимаешь, но железо в мире Иглы на самом деле дорогое. Его мало. О чем ты вообще говоришь? – Агрис, ты смотришь на это глазами мира Иглы. Я сделаю первый в этом мире конвейер и создам штамповочное производство. На литейке железо будет разливаться в прокат. Прессы будут делать форму, на заточных станках все это будет становиться изделием. Стандартная продукция безо всяких кузнецов и подмастерьев – по конвейеру подаются заготовки, и рабочие производят над ними стандартные, отработанные операции. Это будут дешевые, доступные для простого селянина топоры, пилы, лопаты и плуги. Лом и стружку станем собирать и снова пускать в дело. Начнем применять сплавы – марганец здесь есть, хотя бы его надо использовать. Никель, хром искать. Штамповка будет уступать по качеству изделиям хороших кузнецов. Но хорошие кузнецы лопат не делают! Им меч стоящий выгодней выковать, доспехи красивые. А я буду выпускать исключительно доступный ширпотреб. Это будет моя фишка. Большие партии упростят логистику, дистрибуцию. Закупочные цены металла тоже упадут, когда владельцы рудников поймут выгоду от работы по четким закупочным ценам, большими объемами и с гарантиями закупок. Каналы распространения, купцов местных, придется контролировать жестко. Кто будет завышать цены – с тем не станем работать. Да здесь поле непаханое! – А магия? – Станок хочу сделать магический, для изменения свойств металла. Чтобы готовая продукция проходила через него и автоматически улучшалась. Жалко только, что ненадолго все эти изменения, а простой столяр к магу не побежит стамеску заряжать. Надо думать. – Блин, ну ты выдумщик. Но идея мне нравится. В компаньоны возьмешь? – Макс, без обид, но такие вещи самому нужно делать. Без компаньонов, совладельцев и прочих акционеров. Но шабашкой я тебя всегда обеспечу. – Вредный ты. Да мне, на самом деле, неинтересен бизнес. – Это не просто бизнес, Макс. Завод – это не просто большой дом с кучей непонятного инструмента внутри. Это носитель идеологии индустриального производства, которая изменит мир Иглы. Передовые и жадные до денег люди увидят новые возможности и начнут применять их. Магические ордена скривятся, но поделать ничего не смогут. – Не боишься? – задумчиво спросил Агрис. – Боялся бы – из леса не выходил. Чего нам терять? Нам нечего терять, кроме своих цепей! – Есть чего, Ветал. Например, содержимое ящичка… При этих слова все трое улыбнулись. Агрис уверенной рукой добавил в бокалы вина и предложил тост за удачу. Застолье переместилось в каюту, и вскоре будущие студенты уснули. Им снились радужные сны. Агрис видел переход в мир Земли, стабильный и большой. По нему грузчики тащили ящики с дизельными электростанциями, электрическими лампочками, компьютерами и непонятными «калашниковыми». Обратно они несли невиданные для землян артефакты. Что с того, что маны на Земле нет? Она есть в артефактах, и пока мана активна, артефакты будут работать хоть на Луне. Агрис улыбался. Какие огромные перспективы! Ветал ничего во сне не видел. Зато перед спящим Максом проносились интегралы, логарифмы и программный код, которому в будущем предстояло стать кодом первого в мире Иглы компьютера. Макс хотел сделать магический компьютер, работающий на невиданных для Земли принципах. Привычный Windows уже не привлекал, новые горизонты манили его. – Мужики, подъем! – Замолчи, упырь, чего кричишь? – Срочно просыпайтесь, мать вашу! Агрис стал энергично тормошить товарищей и бить их по щекам. – Э-э-э-э!!! – Капитан хочет нас отравить и забрать себе бабки! – Как отравить?! – С какого перепугу? Наши бабки?? – Я рано утром вышел на палубу воздухом подышать, на капитанском мостике стоял Грин собственной персоной. Мне почему-то не понравился его взгляд. Решил на нем в ментальной магии попрактиковаться, только начал читать его мысли – и чуть не упал на месте: вчера вечером корабельный маг получил сигнал из Вогена. Там все на ушах стоят и ищут троих разбойников, ограбивших орденский караван, – с нашим точным описанием. Каково? – Дальше? – Сегодня в вино нам подмешают яд. Все пройдет тихо и незаметно – умерли пассажиры от перепоя, и хрен с ними. Эка невидаль! Вся команда видела, как мы пьянствуем. Деньги поделят маг с капитаном, команда ни о чем не догадается. В каюте воцарилось напряженное молчание. – Убить капитана с магом мы не можем – без них судно пойдет ко дну. Море неспокойное. Убить капитана и договориться с магом? – У мага к нам никакого доверия нет и не будет. Особенно после убийства капитана. Он сразу нас страже сдаст, от греха подальше. Я бы так поступил. – Договориться? – В смысле взять в долю? – Ну да. В каюте установилась такая тишина, что, если бы пролетала муха, ее было бы слышно. – Куш большой, если поделить на пятерых – на академию нам все равно хватит. Однако есть несколько «но». Нас с ними ничего не связывает, и доверия между нами нет. Для них мы даже не контрабандисты, а самые настоящие грабители-отморозки. Договариваться с нами о чем-то? Надежней и правильней убить, – уверенно сказал Виталик. – Нужно запугать, чтобы ни маг, ни капитан даже не думали о сопротивлении. – Это единственный вариант. Пусть довезут до островов под страхом смерти, а там катятся на все четыре стороны. Две пары глаз уставились на Ветала. Агрис был по меркам Иглы «ботаником» и совсем не страшным; Макс мог наговорить глупостей в самый ответственный момент и сам об этом прекрасно знал. Так что запугать до полусмерти опытного морского волка и вообще человека мужественного выпало на долю Виталику. – Дайте хоть вина дернуть. Не отравлено, Агрис? – Это – нет. Пока нет. Виталик был бережно похмелен, умыт и направлен на капитанский мостик. Там капитан Грин всматривался в море, словно пытаясь увидеть далекий берег. Появление Виталика встретил без энтузиазма, но и без удивления – мало ли где хочет прогуляться пассажир? – Привет, Грин. Разговор есть. Кроме них, на мостике не было ни души. – Слушаю тебя, Ветал. – Ходят слухи, что на Варте ограбили вооруженный конвой Железного ордена. Положили охрану и ушли в неизвестном направлении. Тебе об этом ничего не известно? – Как не известно? Корабельный маг еще вчера принял сообщение. – Не знаешь, сколько везли денег? – Тьма его разберет, кто про это рассказывать будет? Говорят, охраняла их целая армия. Многовато для пары тысяч фарлонгов. – Грин, мне пришла забавная мысль. Если эти грабители положили целый конвой с боевыми магами и опытными воинами, то что они могут сделать с одиноким судном посреди океана? Несмотря на зиму, у Грина на лбу выступили мелкие капельки пота. – Даже не представляю. – Мы не похожи на хозяина артефактной мастерской и его помощников, верно? – Я никогда не видел таких подмастерьев и их хозяина. – Мы хотим спокойно добраться до Меловых островов, Грин. Если что-то пойдет не так, корабль отправится на дно, а его экипаж будет кормить рыб. Посмотри на этот камешек. Виталик показал капитану небольшой кусочек кремния. В нем находилась модель двухсот литров напалма, готового загореться по сигналу Виталика. Виталик сжал его в руке и забросил метров на пятнадцать от судна. Как только камешек коснулся воды, ее поверхность вспыхнула ярким пламенем, по воздуху стал расходиться густой черный неприятный дым. На это зрелище выбежала смотреть почти вся команда судна. Капитан Грин завороженно и со страхом смотрел на гаснущие языки огня. – Грин, ты хороший капитан, и мне не хочется видеть вместо тебя обугленные головешки. Сейчас весь твой корабль – как тот камешек. Если что-то покажется нам подозрительным, он превратится в пламя. – Я не понимаю тебя, Ветал. Мы идем по курсу, страже ничего не сообщали. – Я хочу, чтобы между нами было взаимопонимание. Ты взял на борт опасный груз и получил за это хорошее вознаграждение. Ты ведь промышляешь контрабандой? – Все возят контрабанду. – Голос капитана Грина был мрачнее самой мрачной тучи. – Считай, что сейчас ты везешь контрабанду. Очень опасную контрабанду. Повернуть вспять и сдаться страже не получится. Слишком поздно. – О таких вещах нужно договариваться заранее, Ветал. – А ты бы согласился? – Конечно нет! На капитанском мостике повисло напряженное молчание. Длилось оно недолго. – Если корабль сгорит, вы тоже погибнете. – Это намного лучше, чем попасть на пыточный стол ордена. Тебе об этом прекрасно известно. Когда мы прибудем на острова? – Если все будет хорошо, уже послезавтра. Весь остаток дня троица подозрительно рассматривала все вокруг. Никто ничего не ел, пили только то, что принесли в их каюту днем раньше. Самые худшие опасения не оправдались. Команда вела себя как обычно, Грин к пассажирам предпочитал не наведываться, маг вообще закрылся у себя в каморке и не показывался на глаза. Проведя целый день в каюте, путешественники успокоились. Никто не бросался на них с оружием и не пытался убить. Агрис большую часть времени лежал на койке в трансе и что-то рассматривал в понятном только ему пространстве. Земляне не выпускали из виду свои резаки и постепенно усложняли и модернизировали большую мину. Этой миной стал весь корабль целиком. На его железные части ложились модели тротила, бензина, напалма и других интересных вещей. При виде всех этих убийственных приготовлений даже Максу стало немного не по себе. – Ветал, по-моему, мы немного переборщили. Камешков с динамитом в трюме и бочки бензина в котле камбуза хватит с головой. Зачем напалм и гексаген? – Спокойнее как-то… – А если взорвется? – Какая разница, тротил взорвется или гексаген – все равно всем крышка. Так хоть развлечемся. И правда, составление моделей было делом увлекательным, и день пролетел незаметно. Немного успокоившись, распределили дежурства на ночь и легли спать. Если что-то все-таки произойдет, без новой метки на детонаторе судно должно было взорваться через пятнадцать часов. Утро следующего дня выдалось на удивление спокойным. Конечно, пассажиров и раньше не будили, просто сейчас никто не ходил по палубе и коридорам. На судне вообще не слышалось никаких звуков, кроме скрипов корабельной обшивки и шелеста такелажа. Это было странно. Виталик с Максом осторожно выглянули в коридор, выбрались на палубу, прошлись по капитанскому мостику. Повсюду валялись разбросанные вещи, одежда и инструменты. Экипажа нигде не было. Корабль лежал в дрейфе, и с каждой минутой его все сильнее разворачивало кормой к волне. Будь на море волнение, судно бы уже давно перевернулось. Вместе с экипажем пропали и почти все спасательные шлюпки. Все было ясно как божий день – команда судна под покровом ночи бежала от опасных пассажиров, перед этим послав сообщение страже. – Сильный ход. Капитан Грин – настоящий морской волк. Умный, хитрый и смелый. Решил, что в компании таких пассажиров к нему в любом случае постучится смерть, и спасся самым радикальным способом. И команду свою спас. Достойно уважения. Молчание было гнетущим. Противный скрип оснастки настроения тоже не добавлял. – Все это понятно, а нам что делать? Если волны усилятся, мы за полчаса уйдем на дно. Управлять судном мы не можем, чтобы добраться до суши, и речи быть не может. – Мы не успеем перевернуться. Грин в неизвестность не стал бы плыть, наверняка он передал сообщение ордену, и сюда на всех парусах уже мчатся патрульные суда. Может, через пару часов они уже будут здесь, – мрачно сказал Агрис. – Противостоять им мы сможем? – Какое-то время. Но потом орден подтянет силы, и нас все равно сделают рыбьим кормом. Если же протянем долго – просто перевернемся. Сейчас совсем не лето, долго штиль не продолжится. В шторм мы сразу пойдем ко дну. – Так что делать? – Макс удивленно смотрел на своих подельников. Ветал осматривал судно в поисках спасительной зацепки. Чтобы управляться с парусами и движением корабля, трех бывших подмастерьев было совершенно недостаточно. – Магией толкать корабль можно. Сложно, но сутки протянем. А там, глядишь, земля покажется, – предложил Ветал. – Настигнут нас еще быстрее. А если не настигнут – перехватят. Магическая связь здесь отлично работает, и гнаться за нами по следам активной маны можно бесконечно. Это будет долгая погоня с известным результатом. – Ну давайте сидеть, морально готовиться к дыбе. Устраивает? – взволнованно сказал Макс. – Нет. Не устраивает. – Агрис, подключайся. Надо срочно придумать что-то. – Здесь нет решения, Виталик. Скрыться на корабле невозможно, хоть с магическим двигателем, хоть с командой моряков-зомби. – Мы приготовимся к схватке. Вы с Максом сделаете из шхуны боевой корабль с метровой броней, полный снарядов, ракет и напалма. Первого сторожевика мы уничтожим. Когда орден подтянет флотилию с Вогена, мы сокрушим их всех. Тогда к нам выйдет главный флот Железного ордена со всей своей боевой магией. Мы выдержим один бой, может, даже два, и они захотят взять нас живыми – пустят в ход групповой ментальный аркан, и я отобью его. Все новые и новые корабли будут подходить к нам, чтобы через минуту превратиться в горящие обломки. Сутки за сутками мы будем отбивать их атаки. Когда мы наконец упадем без сил и десантная команда ступит на палубу «Чайки», она взорвется под их ногами огненным смерчем. Это будет великая битва! Половина вражеского флота останется лежать на дне вместе со своими экипажами. Такой тяжелой и унизительной победы еще не знал Железный орден, и мы попадем в историю как настоящие герои! Удивленное молчание было ему ответом. Агрис уже начал перебирать в уме подходящие заклинания, когда ход его мыслей прервал Макс. – На фиг такой героизм! Нужно срочно уносить отсюда тапки! – дрожащим от волнения голосом произнес он. – Аналогично мыслю, товарищ. Героизм полезен потомкам. Самим героям от этого ни холодно ни жарко. Нельзя уйти на корабле – уйдем по-другому. Макс, Агрис, как у вас дела с ковриком телепортации? Разобрались? – Не разобрались. Некогда было! – чуть ли не криком ответил ему Агрис. Взгляд Ветала упал на последнюю спасательную шлюпку, и лицо посетила задумчивость. – Корабль большой, а шлюпка маленькая. Мы можем ее сделать скоростным глиссером и уже завтра быть на земле! – Это всего лишь отсрочка, Виталик. По следу активной маны на нас рано или поздно выйдет Железный орден или Совет магов. Мы попались, и битва неизбежна. Так лучше встретить ее героями, чем убегающими ворами! – Скромняга Агрис был непреклонен в своем решении стать камикадзе. – Агрис, ты достал уже своим фанатизмом! Мы смоемся отсюда, чего бы это ни стоило, хоть под воду! – Хм, а это идея… Агрис, у вас, на Игле, подводные лодки есть? – задумчиво сказал Виталик. – Какие могут быть подводные лодки в мире магических орденов? Виталик, ты издеваешься? – Значит, они ожидают от нас всего, только не подводных путешествий. Макс, сможем мы сделать подводную лодку? – В принципе – да. Поместить на кремень сферу из железа, а лучше из толстого стекла – чтобы прозрачной была. Регенерацию кислорода внутри сферы сделать можно. Но это непросто – если кислород будет магического происхождения, через несколько часом мы погибнем. Нужно думать. За основу конструкции возьмем спасательную лодку, утяжелим ее – чтобы по поверхности не плавала. Локаторами сами будем работать – магическим зрением. За границей сферы надо создать течение – чтобы оно толкало сферу вперед. И все! – Маги Железного ордена будут только чувствовать активную ману под водой, а что там находится – вряд ли догадаются. Может, сильный артефакт на дне лежит? Покрутятся недолго и свалят. – Нет, Макс. Опустимся метров на пять под корабль и, когда патрульное судно подойдет на расстояние видимости, взорвем «Чайку». После этого спокойно погрузимся на дно вместе с обломками. «Чайка» сильно фонит активной маной; когда она взорвется – часть артефактов уцелеет. Что-то будет плавать, но большинство их уйдет под воду. И мы вместе с ними. Тогда патруль сочтет нашу субмарину артефактом с затонувшей шхуны. Принимается? – Это хороший вариант. – Агрис? – По правде, я уже настроился воевать. Но если есть возможность избежать этого – я двумя руками «за»! Бывшие туристы, батраки, подмастерья, разбойники и почти пираты, теперь они стали самыми настоящими подводниками. Первыми в мире Иглы! Их подводная лодка лежала на дне, пережидая опасность. Вокруг сновали крабы, мелкие головоногие и стаи «килек» – местных рыбок серебристого цвета, величиной с палец. Шел третий день подводной одиссеи отважной троицы. Виталик уже без прежнего любопытства рассматривал крабов, копошащихся в обломках «Чайки», и других обитателей подводного мира. Иногда на огонек заглядывал кто покрупнее – вчера на место кораблекрушения приплыла здоровенная образина. Размером она была с дельфина и предпочитала водорослям мясо, о чем свидетельствовало гибкое крепкое тело, здоровенная пасть и множество острых зубов. Морская страшила немного покружилась вокруг «подводников», потыкалась носом в сферу и уплыла по своим делам. Рыбки поменьше и посимпатичней плавали вокруг постоянно. С изготовлением субмарины особых проблем не возникло. Дело происходило так: на единственную оставшуюся спасательную шлюпку погрузили припасы и ящик с фарлонгами. После этого отплыли от «Чайки» – создание магической подлодки на палубе корабля наверняка погубило бы его. И приступили. Самое главное – сферу из кварцевого стекла – сделали быстро. Была она десяти метров в диаметре и толщиной в полтора метра. В нее было вбухано столько активной маны, что приходилось постоянно следить за моделью и подпитывать места, начинающие истончаться. Слишком уж огромная она была! Макс с Веталом дежурили по очереди, чтобы, не дай бог, конструкция не дала критическую слабину. К дежурствам относились крайне ответственно. Жить-то хотелось! Воздух внутри огромного стеклянного пузыря обеспечивал Агрис. Раз в несколько часов он возносил к небу руки, произносил какую-то тарабарщину, и воздух внутри сферы наполнялся запахом озона. Если бы не это, землянам пришлось бы моделировать процесс фотосинтеза – единственный знакомый им метод, позволяющий получать «реальный» кислород из маны. Они очень радовались тому, что удалось этого избежать. По дну сферы были разбросаны камешки кремния, в целом весящие стараниями землян больше трех тонн! Они стали надежным балластом подводной лодки. Кроме того, своим весом они балансировали пузырь, не давая ему качаться из стороны в сторону или, хуже того, переворачиваться. Вот смеху было бы! Среди всех камней-балансиров/балластов был один самый главный. Масса в нем регулировалась, это позволяло пузырю погружаться и всплывать. С туалетом решили просто – «подводники» проводили время в лодке, которая стояла поперек кварцевого пузыря, упираясь в его стенки носом и кормой. Внизу, под лодкой, образовалось свободное пространство, где лежал балласт-кремний. Это же место постепенно заполнялось отходами человеческой жизнедеятельности. А что делать? Хорошо хоть Агрис, когда обновлял воздух внутри пузыря, заодно избавлял себя и товарищей от запаха испражнений. Особого удовольствия от такого «путешествия» никто не испытывал. Виталик лениво водил вокруг небольшим железным жезлом-прожектором в надежде увидеть хоть что-то интересное, но вокруг была все та же картина, что и час, и день, и два дня назад. Даже крабы-соседи настолько привыкли к ним, что совершенно перестали обращать внимание на странный свет из ниоткуда. Вскоре и это занятие надоело. Виталик аккуратно отложил фонарь в сторону, поднял со дна лодки бочонок с водой, налил себе бокал, взял кусок солонины и принялся поглощать все это. – Агрис, чего они никак не уходят? – жуя совершенно опостылевшее уже соленое мясо, спросил он. Вопрос был совсем не праздный. Третий день небольшая флотилия сторожевых кораблей Вогена роилась вокруг места гибели «Чайки», словно выискивая что-то. Что именно они искали, было понятно – ящичек с фарлонгами, который сейчас лежал на дне лодки и попадать назад в руки ордена никак не хотел. – Если нет у них водолазов – какого черта они все еще здесь крутятся? – Они ждут, когда мы придем из царства мертвых и напишем явку с повинной. Как такой вариант? – лениво произнес Максим. – Ничего подобного. Они просто не могут выловить все бочонки с вином, потому и кружат вокруг. С пустыми руками в порт возвращаться не хотят. На жителей сферы уставились два любопытных глаза размером с блюдце. «Интересно», – подумал Виталик и направил на неведомое животное прожектор. – Вашу дивизию, что это за образина? На подводников смотрела мутировавшая камбала с длинными гипертрофированными плавниками. Рядом с ней плавало еще одно подобное создание, которое и рыбой-то назвать язык не поворачивался. – А-а-а, это плискаты. Рыбки противные – в смысле когда ловят их, то тут же выбрасывают обратно в море. Запах от них невыносимый, тухлятину напоминает. Ныряльщиков они не едят, это точно, – совершенно безо всяких эмоций ответил Агрис. – Ну спасибо, а то я начал бояться, как бы она полутораметровый слой кварца не разгрызла. Аж вспотел от страха! После подрыва шхуны «подводникам» пришлось неожиданно долго опускаться. При погружении на пятьдесят метров (по очень приблизительным оценкам) наступил сплошной мрак. Опускались максимально осторожно – вдруг внизу острые скалы или еще какая-то неприятность? Но им повезло, дно попалось ровное, немного илистое, без каких-либо камней или скал. Словно пляж песочный. Первое время Виталик с Максом ощущали себя исследователями морских глубин, запертыми в батискафе. Вместо сторожевых кораблей Железного ордена на поверхности моря они представляли себе исследовательский корабль, а себя – простыми учеными-ихтиологами, ждущими сигнала к подъему наверх. А Агрис проникся военной романтикой и все говорил про подводную лодку, которая после успешного торпедного залпа опустилась на дно, спасаясь от вражеских охотников за субмаринами, и сейчас ждет ухода вражеской флотилии. Делать было совершенно нечего, поэтому каждый сходил с ума по-своему. Периодически прожектор отключали, и «подводники» оказывались в полной темноте, которая в то же время ощущалась пустотой – изначальной, абсолютной. В ней можно было отдыхать от всех забот, а можно было заполнять пространство вокруг абстрактными образами и даже воспоминаниями – силуэтами и контурами образов из прошлого. Это занятие затягивало, как воронка, погружая в совершенно непередаваемую атмосферу воображаемого пространства. Так проходили часы и дни. Они слились в сплошное черное ничто, без смены дня и ночи, без вчера и завтра. Главное было сохранить рассудок. – Сир капитан, из обители пришел приказ оставить преследование и сегодня же выдвигаться в порт Вогена. – Как? Ты точно передал, что я просил? – С точностью до буквы, капитан. Ответ пришел только сейчас, и он однозначен – уходить. – Но почему? Нам нужно совсем немного времени, и эти негодяи выплывут наконец наружу! – Приказ однозначен. Как я понял, исходит от самой цитадели. – Даже так?! Полный, скорее даже толстый мужчина в мундире капитана корабля удивленно вкинул брови и уставился на корабельного мага. – Они все еще там? – Да, сир капитан. На глубине в полторы лиги творится что-то невообразимое, очень сильная магия! Никогда не думал, что такое вообще возможно. Очень серьезные маги. И странные. – Это точно, странные! Когда я через шар дальновидения увидел этих безумцев, опускающихся на простой лодке под воду, – решил, что сошел с ума. Хоть сейчас ты можешь мне сказать – что это было? – Увы, капитан. Я пытался консультироваться с другими магами из ордена, и знаете, что мне сказали? – Ну? – заинтересованно спросил капитан. – Чтобы я поменьше болтал и вообще забыл об этом! – Вот даже как! Не нашего с тобой ума это дело, так, Ирвин? – Все верно, сир капитан. – Тогда давай проваливать отсюда, да поскорее. – Мужики, чувствуете? – Уходят охраннички. Наконец-то! – Отлично. Теперь выждать сутки для профилактики, и можно начинать подъем. – Да хоть неделю. Здесь так хорошо спать, что я бы и подольше побыл. Как в санатории отдыхаешь. А воздух какой! – пошутил Виталик. Шутку не оценили. Подъем на батискафе или подводной лодке сравнительно прост. Тебе не грозит кессонная болезнь, не нужно тратить время на декомпрессию, использовать барокамеру и приспособления для равномерного снижения давления – внутри субмарины давление постоянное. Так же обстояло дело и с кварцевым пузырем. Подъем на поверхность прошел безо всяких происшествий или недоразумений. Но все равно, когда сверху забрезжил долгожданный свет, все вздохнули с облегчением. А на поверхности в это время бушевал шторм. После спокойных морских глубин он казался ужасающим. – Я так понимаю, сферу снимать рановато? – Шутишь? Без нее мы сразу пойдем ко дну! – Голос Виталика срывался от нахлынувших вместе с волнами эмоций. В этот момент на сферу обрушился очередной вал, и ее ощутимо бросило сначала резко вверх, потом вниз. Лодка внутри сферы заметно качнулась и даже чуть-чуть подпрыгнула на месте. – Так дело не пойдет. Без магии мы двигаться не сможем, верно? – перекрикивая звук бьющихся о сферу волн, сказал Макс. – Верно. Без нее мы даже на поверхности держаться не сможем, – так же громко ответил ему Агрис. – Какого черта мы вообще поднимались наверх? Солнышком полюбоваться? – Всё, мужики, опускаемся, здесь ловить нечего, – подвел итог Виталик. Сказано – сделано. Через несколько минут сфера погрузилась. Макс подобрал массу балласта для нулевой плавучести, и сфера просто зависла в воде метрах в пятнадцати от поверхности, волны бушующего наверху шторма здесь ее совершенно не трогали. – А теперь я в очередной раз поднимаю вопрос: куда двигать будем? После погружения обстановка сразу стала более спокойная, деловая. Настало время принимать решение. – Острова отпадают – путь к ним мы не знаем. Навигация, ориентирование по звездам – для нас это бессмысленное нагромождение букв. Хердан ближе всего находится. К нему и двигаться нужно – не промахнемся, потому что континент! – сказал Агрис. – Помню, в одном старом анекдоте командир подводной лодки сказал: «Кончай придуриваться, чукча, лучше пальцем покажи». Вот и ты – покажи пальцем, где этот Хердан находится! – весело ответил ему Ветал. Агрис на минуту задумался, поводил указательным пальцем по окружности и уверенно ткнул им в сторону Макса. – Что бы это значило? – Ветал сильно удивился результатом своей шутки. – Сейчас у меня нет специальных усиливающих артефактов, но и без них я чувствую в той стороне активную ману. А где активная мана, там цивилизация. Туда и нужно перемещать сферу. Логично? – Пожалуй, да. А расстояние определить можешь? – Нет, увы. Но если бы это место располагалось очень уж далеко, я бы ничего не почувствовал. – Отлично! Ну, Агрис, настала твоя очередь удивлять – обуздай стихию, и пусть морская волна несет нас к теплому жилью, женщинам и вину! – Виталик, поток воды очень сильно отличается от волны – это разные вещи, – сухим и нудным голосом ответил Виталику Агрис. – Да по барабану, главное, чтобы действовало! – Примерно такого ответа я ожидал. Разгильдяи! Сейчас я буду плести заклинание «Патруль глубин». Это редкое и очень сложное плетение сил, мне понадобится ваша помощь. Говоря это, Агрис достал из свертка миску и обычный кухонный нож. До этого им резали солонину и хлеб. – Мне нужна кровь. Совсем немного. Я сделаю вам небольшой надрез на руке и накапаю крови в миску. Когда войду в транс и буду читать заклинания – ничему не удивляйтесь и не вздумайте мне мешать. Примерно через час я уже смогу контролировать себя, но до этого момента держитесь от меня подальше. В океане мира Иглы между континентами Варт и Хердан на какое-то время появилось крошечное течение, скорее даже тонкая как игла струя, которая проходила сквозь толщу воды, словно раскаленный гвоздь через маргарин. Морская живность удирала со всех ног, лишь бы оказаться подальше от этого разрушительного явления. Те, кому не повезло вовремя уплыть, опускались на дно растрепанными тряпками без единой целой косточки – такова была скорость странного и загадочного течения. В самом сердце его находилось доселе невиданное миром Иглы транспортное средство с тремя путешественниками внутри. Его несло, как щепку. Мимо сплошным хороводом проносись разорванные части медуз, осьминогов, лишь счастливые обладатели крепких панцирей или раковин кружились вокруг невредимые. Отчасти невредимые, ибо бронированные конечности и плавники неудержимый поток запросто отрывал от тела. Рассматривать проносящийся мимо хаос и сплошную кровавую муть, остающуюся от обитателей моря, не было никакой возможности – все равно что пытаться рассматривать жуков на листве, проезжая мимо на автомобиле со скоростью девяносто километров час. Огни и вспышки активной маны приближались с каждой минутой. Вот уже и земляне смогли ощутить магию этого места. Через несколько часов движения стало понятно, что цель находится совсем рядом, еще немного усилий, и они смогут наконец почувствовать под ногами землю. Агрис вспотел, его глаза бессмысленно уставились в одну точку. Он не подавал никаких признаков жизни, только мертвенной хваткой держал в руках несчастную миску с кровью, которой, на удивление, оставалось с каждой минутой все меньше и меньше – словно кто-то или что-то забирало ее в обмен на пройденные километры пути. С каждой минутой Агрис бледнел все сильнее. Было ясно, что он не продержится долго. Когда Ветал с Максом уже хотели держать его, чтобы тот не упал, он в одно мгновение порозовел лицом и заулыбался. – Чего лыбишься? – удивленно спросил Макс и отодвинулся подальше. – Приехали, мужики! – устало ответил ему Агрис. – Уже приехали? – пришло время удивляться Виталику. – А думали, «Патруль глубин» – это детское развлечение? Во всей Игле нет заклинания, которое бы перемещало воду быстрее его! Обычно его используют, чтобы поражать суда противника. Заклинание отнимает бездну сил, но оно того стоит. Всплываем! Сфера показалась на поверхности воды, и путешественникам открылась спокойная гладь воды, скупо освещаемая ночным небом. Метрах в пятидесяти от покачивающейся на волнах магической сферы виднелся берег, заросший редкими деревьями и кустарником. Со свежей зеленой листвой на ветках! Словно зима решила отступить раньше положенного срока, и ей на смену очень быстро пришла весна. Удивительно! Море было спокойное, и сферу решили убрать. Для этого ее погрузили на пару метров в глубь воды и деактивировали камни с моделями балласта. В один момент сфера потеряла несколько тонн своего веса и резко устремилась наверх. В момент, когда лодка внутри пузыря проходила линию поверхности воды, земляне деактивировали ману, из которой состояло кварцевое стекло оболочки. Под лодкой образовалась пустота, почти сразу «захлопнувшаяся» водой. По инерции пролетев еще метр вверх, лодка упала в воду, обдав брызгами сидящих в ней людей. Ветал с Максом взялись за весла и осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, поплыли в сторону берега. Недалеко показался просвет между кустами, похожими на земную ежевику, и небольшой песчаный пляж. Земляне взяли курс на него, и вскоре днище лодки коснулось грунта. С большим удовольствием земляне спрыгнули в воду и вытянули лодку на берег. Последним на землю сошел Агрис. Сил радоваться не было совершенно. Друзья много дней пробыли в море, все это время земля для них была чем-то далеким, манящим, но совершенно недоступным. А теперь они лежали на пляже и обалдело рассматривали ночное небо. Оно было нереально красивым, особенно после многих дней, проведенных во мраке глубин. Нереальности происходящему добавляло и то, что сейчас, по всем правилам, должна была быть зима. Но вокруг не наблюдалось никаких сугробов или противного снега с дождем, только самая настоящая весна. Даже запахи в воздухе витали совершенно особые. Свежие, сладкие. Волшебное место! – Кто вы такие и что здесь делаете? Сухой резкий голос прозвучал из-за кустов. На берег вышел мужчина в кольчуге и с мечом в ножнах, подвязанных к поясу. В руки он его пока не брал, но выражение его лица ничего хорошего не предвещало. За его спиной показались еще двое вооруженных людей. Тоже в кольчугах и с мечами. Рассмотреть их лучше было сложно – света луны не хватало. – Да мы… это… На лодке катались… – Пока Агрис с Максом пытались прийти в себя, Ветал взял инициативу в свои руки. – Студенты, значит! То-то маяк показывает вспышку магии. Решили на лодке покататься и пошалить заодно? – Да мы… того… Случайно как-то получилось. Виталик начал оправдываться, совершенно глупо, бездарно и даже немного испуганно – именно так, как нужно было странному мужику. Конечно, они могли пустить в ход свои резаки, но это было бы совершенной глупостью. Кто знает, где они оказались и кто эти воины? Агрис тем временем старательно изображал полную подавленность происходящим. – Случайностям я не доверяю и таких бездарей, как вы, на своем веку насмотрелся достаточно. Какой факультет, курс? – Договоримся? Кому нужны лишние хлопоты? – Я не знаю, что ты имеешь в виду, студент… Ветал безо всяких разговоров вынул из кармана пару фарлонгов и вложил их в руку стражника. – Не понял, вас же трое! Виталик поспешил исправить оплошность и доложил стражнику еще одну золотую монетку. – Ладно, ребята, ведите себя хорошо. Это мы к вам нормально отнеслись, нарветесь на другую смену – будут большие проблемы! – Конечно, мы все поняли и обязательно исправимся. А как в Гален попасть, не подскажете, а то мы немного заблудились. – Вот чудаки! Вы уже в Галене; через лигу от берега – здание академии, это ее парк. Дальше – пляж. Кабаки в той стороне, вам лучше в один из них наведаться – голову в порядок привести. Стражник показал рукой в сторону едва видной дорожки между кустов и скрылся из виду. Трое путников остались стоять на берегу, широко открыв рты от удивления. – Место с самой активной маной – не просто город или поселок. Это академия! Здесь постоянно проводят магические практики – чаще, чем где бы то ни было в мире Иглы. Даже находясь черт знает где в море, мы заметили это место и приплыли сюда! Как к маяку! – Голос Агриса срывался от восторга. – Офигеть, просто слов нет. – Удачно получилось, ничего не скажешь… – Удача приходит только к тем, кто ее ищет и идет к ней! Пошли искать гостиницу на твердой земле – море уже в печенках сидит. Заодно и отметим благополучное прибытие. Никто не против? Тропинка, на которую указал стражник, вилась зигзагами, обходила заросли кустов, деревья и странные, не опознанные в темноте ночи сооружения. Виляла она так, будто хотела показать пешеходам все местные достопримечательности, которых все равно было не разглядеть. Ветал с Максом привычно несли ящик, Агрис шел впереди и указывал им путь. Через несколько минут они вышли к самому настоящему пляжу с лежаками и зонтиками из тростника. Любителей ночного купания не наблюдалось. Тропинка преобразилась в благоустроенную пешеходную дорожку из гравия и с бордюрами по бокам. Еще через полчаса ходьбы показались одно– и двухэтажные дома и местный трактир. Подняв с постели заспанного хозяина, друзья сразу заплатили ему за месяц проживания, заказали в номер пива, закуски и горячей воды – помыться с дороги. Уже через час все трое видели сны. Это были очень хорошие, добрые сны, полные надежд и оптимизма. На следующий день после прибытия в Гален Ветал разведал обстановку. На архитектурные особенности и на местных жителей он не обращал никакого внимания, магнитом его притягивала только академия. Все остальное было декорациями перед главным действием. Вначале главное дело, декорации можно изучить потом, когда будет время и настроение для этого. После недолгих поисков и расспросов Виталик нашел что искал. В обширном зале на кресле его встретил сухенький старичок в мантии синего цвета, с ним и состоялись переговоры по вступлению. Для будущих студентов, рекомендателями которых выступали магические ордена, стоимость обучения была скорее формальной, чем реальной. Это была дань особому положению академии. Для представителей аристократии, гильдий или других известных и влиятельных обществ цена обучения в академии была вполне справедливой. Человеку «с улицы», без имени, без прошлого и с будущим, обеспеченным только учебой в академии, нужно было выложить баснословные деньги – целых двадцать тысяч фарлонгов за базовый курс и пятнадцать – за дополнительный. Такие деньги у них были, даже гораздо больше. Через полторы недели можно было вносить плату за обучение и с этого момента числиться студентами Магической академии свободного города Галена. И все настоящие их заботы должны были остаться в прошлом. Кроме места в общежитии, питания в столовой и других удобств каждому студенту полагалась личная ячейка для их сбережений, и земляне с Агрисом могли больше не дрожать над сохранностью своего сокровища. Трое будущих студентов уже больше недели жили в самом лучшем номере трактира. Драгоценный ящик стоял в центре их номера под постоянным наблюдением, словно он мог взять и самостоятельно куда-то убежать. До зачисления оставалась сущая ерунда – пара дней, и по комнате разносилось напряжение, сродни электрическим разрядам. Экскурсии в город были отменены с первого же дня. Еще были отменены застолья, гости и все виды развлечений. Даже отпраздновать прибытие не получилось. Всем трем пришлось через многое пройти, и оступиться на последнем шаге было бы полной катастрофой. Целыми днями Ветал, Макс и Агрис сидели в номере, в нем же ели и пили. Выходили только «в удобства» и только по одному. Деньги постоянно находились под неусыпным взглядом двоих из них. Как-то само собой сложилось, что даже ночью друзья распределялись по сменам, и двое дежурных не спускали глаз со своего главного богатства – их пропуска в светлое будущее. Хозяин заведения и прислуга к чудакам отнеслись без особого внимания. По крайней мере, никто вопросов им не задавал и странным поведением постояльцев не интересовался. От безделья и скуки Ветал с Максом отлично научились играть в местные карты. – Молнией мочи, молнией. Или я щит воды поставлю. – Да у тебя в колоде одни щиты и остались. Я лучше подожду пару кругов, с одними щитами тебе партию не выиграть. – Осторожный ты слишком, Виталик. Макс в сердцах отбросил карты. Выиграть партию ему на самом деле никак не светило. – На себя посмотри. Сидишь, как Горлум из «Властелина Колец», на прелесть своею насмотреться никак не можешь. – Риск должен быть осмысленным и целесообразным. Вопрос с академией нужно решить полностью и окончательно – тогда я неделю просыхать не буду. Гарантирую. И пусть после этого моя репутация будет чернее сажи, мне будет плевать. Понимаешь? – эмоционально сказал Максим. – Если столько времени твою физиономию терплю, – значит, понимаю. В комнату ненавязчиво постучали. – Завтрак принесли, Агриса будить будем? – Да он только спать лег со смены, пусть дальше дрыхнет. Мы ему оставим. Макс привычно открыл дверь, как вдруг застыл прямо на пороге, не в силах сдвинуться с места. Кто-то протолкнул его внутрь комнаты и решительно зашел следом. Это был гладко выбритый человек лет сорока, с орлиным профилем и уверенным взглядом. Для Варта и вообще для Иглы его одежда была странной: черные выглаженные брюки из тонко выделанного сукна, пиджак из такой же ткани, ослепительно-белая сорочка, замшевая куртка и даже самый настоящий галстук! На ногах незнакомца были лакированные туфли. Если бы не средневековая обстановка комнаты, Виталик принял бы его за дельца средней руки из своего родного мира Земля. – Приветствую вас, уважаемые, – со сдержанной вежливостью в голосе сказал незнакомец. Ветал с Максом судорожно стали нащупывать резаки на поясе. – Можете не доставать свои мечи, ваше золото мне не нужно. Теперь на незнакомца уставились уже три пары глаз – Агрис проснулся и с нескрываемой тревогой смотрел на гостя. – Я адепт Железного ордена и пришел ввести вас в курс дела. В номере установилась такая тишина, что можно было услышать муху, летающую где-то в коридоре. – Начну с главного – все земляне, оказавшиеся в мире Иглы, живы и здоровы. После вашего появления мы перебросили иномирян к себе в цитадель, а поляну сожгли, чтобы инсценировать массовое убийство пришельцев из другого мира. К сожалению, времени для серьезных поисков у нас не было, и вы остались незамеченными. Очень долго вы умело и даже талантливо скрывались от нашего внимания. Вышли на вас мы совершенно случайно – после скандала в обители ордена города Стольмена. Какие-то пьяные дебоширы шутки ради сумели проникнуть в тщательно охраняемое здание, разбили голову уважаемому адепту третьего ранга Ярнгу и безнаказанными ушли. Это было немыслимо! Скандал дошел до самого Магистра, он лично приказал разобраться в деле. Следов использования магии было предостаточно – целая дыра в стене. Сделавшие ее маги имели вполне определенный почерк и уникальный метод работы с маной. Остальное было делом техники. Когда мы вышли на странных подмастерьев, легко и непринужденно делающих удивительные артефакты, то без труда опознали скрывающихся иномирян в компании с выжившим главным исследователем Закатного ордена. Вот это был сюрприз! Магистр сразу взял вас под особый контроль. Мы наблюдали за вами, не вмешиваясь в происходящее. Вы быстро прогрессировали, хотя к ордену были настроены резко отрицательно, чего стоит одно только выступление в «Льиете»! Но даже находясь под полным контролем, вы умудрились поразить нас – неожиданно напали на наш конвой и ограбили его! Мы строили разные догадки, объясняющие ваши визиты в Воген, но ТАКОГО мы даже в страшном сне представить себе не могли. Ограбление, бегство, жмурки с патрульными кораблями – тогда вмешаться пришлось самому Магистру. Стало понятно, что награбленное вы не отдадите, продолжать преследование было опасно для ваших жизней и жизней наших адептов. Это было очень тяжелое решение, потому что деньги нашему ордену сейчас крайне необходимы… Ваше затворничество в Галене и вполне объяснимое желание поступить в академию – все это мы видели и выжидали. – Чего выжидали? – очень осторожно спросил Макс. – Все по порядку. Мы решили не начинать авантюры с частичкой Грани миров – зачем повторять судьбу Закатного ордена? Вместо этого мы решили найти для себя другие выгоды от иномирян. Ни о какой магии иномиряне не знали, и мы уже почти решили, что зря ввязались в это, пока не стали изучать мир Земли. Его отличия от мира Иглы поразительны! То, что казалось незыблемым и само собой разумеющимся, в один момент стало сомнительным. Даже вредным. Только тогда мы поняли, что получили богатство во много раз более ценное, чем частичка Грани миров. Часть мира Земля! Людей, которые владеют знаниями, навыками своей цивилизации и могут применять их здесь. Вначале понемногу, потом все быстрее и быстрее мы начали раскручивать маховик изменений. Горное дело, штамповка, конвейер, паровой двигатель, литье, токарная и фрезерная металлообработка – это малая часть того, к чему мы сейчас идем ударными темпами. На первом месте стоит изготовление оборудования для реализации этих планов. В тестовом режиме разработана конструкторская документация на приоритетные проекты, пока еще в кустарных условиях отливаются заготовки деталей оборудования. Собираются узлы и агрегаты механизмов. В Мглистых горах завершено строительство мартеновской печи, уже готово оборудование для литья, прокатные станы. Группы исследователей ищут в горах руды для изготовления сплавов. По чертежам готовятся проходческие транспортеры для выноса на поверхность руды из забоя – в новых условиях нам необходимо полностью изменить технологию добычи полезных ископаемых. Их нам не хватает! Уже сделаны экспериментальные модели агрегатов: арифмометр, печатный станок, паровой двигатель. А ведь нужно еще систематизировать информацию с Земли, а это набор, печать книг – до всего просто не доходят руки! В настоящий момент земляне и мастерские разместились в бывшей цитадели Закатного ордена, но по земным образцам уже строятся цеха первых в мире Иглы заводов! Все свои силы и резервы Железный орден направляет на этот проект. Если выражаться вашим языком, в мире Иглы началась научно-техническая революция! Ветал, Макс и Агрис смотрели на мага немигающими глазами. Удивлению их не было предела. – А мы? – Возникла проблема. Скорее даже не проблема, а нестыковка. Мир Иглы – мир магии. Соединение магических практик с земной техникой должно было дать уникальный результат! Мы направляли к землянам лучших своих магов, но ничего стоящего из этого не вышло. Результат, конечно, был, но мизерный. От соединения земной технологии и магии мы ожидали гораздо большего. Через какое-то время земляне вообще стали отказываться работать с магами. По словам иномирян, маги ничего не понимают и только портят все. Мы не можем до конца осмыслить и принять логику земной технологии, без этого маги ордена и земляне движутся в разных направлениях. Казалось, что мы зашли в тупик, пока по воле случая не нашли вас. Удивительный сплав магии и техники! Вы уникальны! – Ничего уникального здесь нет. Несколько месяцев тренировок, и все – хоть топоры намагиченные штампуй, хоть пиво ящиками создавай. Представитель ордена недоверчиво окинул Виталика взглядом и продолжил: – Теперь вы понимаете, почему мы закрыли глаза на крупнейшее ограбление в истории Вогена – вы для нас слишком важны, чтобы рисковать из-за сравнительно небольшой суммы денег. Если бы мы хотели затащить вас «на опыты», как вы думали, это произошло бы еще в Стольмене. Сейчас вы находитесь на нейтральной территории – вне сферы нашего влияния. И имеете возможность принять решение безо всякого давления. Я предлагаю вам присоединиться к проекту! – Это все очень круто… Но как же академия? – произнес Максим. – Пока вы можете просто консультировать нас и проводить магические практики в бывшей цитадели Закатного ордена. За это мы оплатим полный курс вашего обучения в академии – для нас крайне интересен результат вашего обучения классической магии Иглы. Вы принимаете наше предложение? – Очень много всего и сразу… а как Агрис? – Он последний адепт Закатного ордена, мы его, конечно, убьем. Пока он был с вами и помогал, не трогали. Но вообще ему не жить – еще до ночи он будет мертв. – Вы чего? Совсем с ума сошли? Что за голимое средневековье? – Виталик не был готов к такому повороту. – Шучу я, шучу. Мы прагматики. Закатный орден перестал существовать, его территория поделена, и Совет магов этим удовлетворился. Агрис – известный всему Варту исследователь, одни его разработки в области магии переходов чего стоят! Если бы он согласился работать на Железный орден в качестве эксперта, мы были бы этому очень рады. – Заманчиво… И неожиданно, – очень осторожно заявил Агрис. – Ваше решение? В голове Ветала проносились хороводы мыслей. И далеко не все они были радужными. Посланник Железного ордена сулил невообразимые перспективы, после всего пережитого это не укладывалось в голове. Но все ли так гладко, как говорит их гость? Какова истинная роль землян в проекте? А что, если Магистр Железного ордена испугается Совета магов и решит свернуть проект? В таком случае землянам не позавидуешь – их просто убьют. Они полностью зависимы от воли Магистра. С другой стороны, все это было чертовски заманчиво! Впервые в мире Иглы землянам обещали опору и защиту в этом непростом мире. Им предлагали заняться по-настоящему значимым делом. Завод по производству топоров с хиленьким конвейером и парой десятков рабочих был просто насмешкой по сравнению с предложением Железного ордена. Его Магистр начал по-настоящему глобальный проект, если его реализовать по уму – жизнь в мире Иглы, впервые за сотни лет прозябания, сдвинется с мертвой точки. Землянам и Агрису предлагали участвовать в этом, быть на острие грядущих изменений. Быть на острие иглы! Но торопиться с выводами было рано. – Дружище, не беги впереди паровоза. Тебя как зовут? – осторожно поинтересовался у незнакомца Виталик. – Извиняюсь, что не представился. Меня зовут Дигар. – Дело очень серьезное, Дигар, без поллитры решить никак не получится. Ты меня понимаешь? – Не совсем. – Это ничего, это только поначалу… Мы больше недели сидим здесь как на иголках. А нервы у нас не железные! Мы даже не отпраздновали прибытие в Гален, представляешь? До приема в академию нам с тобой нужно будет многое обсудить. Некоторые сведения о мире Иглы О континентах Варт – небольшой, но богатый континент. Теплый климат, плодородные поля, обильные сады, руда, золото, серебро и драгоценные камни в горах. Земли Варта – лакомый кусочек для любого ордена. Континент располагается недалеко от Хердана и тесно связан с ним торговлей. В истории Иглы было даже несколько войн между орденами разных континентов, правда, ни к чему не приведших. Хердан – огромный континент, изогнутый вдоль северных льдов и имеющий множество королевств, две империи и шесть враждующих орденов: Пустошь, Последний орден, орден Солнца, орден Лилии, орден Копьеносца и Ждущий орден . Континент Хердан велик, в нем есть и бескрайние леса, и тундра, и густонаселенные равнины. Кроме того, на Хердане расположен свободный город Гален со своей знаменитой Магической академией. Яххин – жаркий континент, покрытый песками, джунглями и сухими степями. От других континентов держится обособленно. Контролируется тремя враждующими орденами: Ифритовым, Хрустальным и орденом Сухого Тростника . Континент Яххин изучен менее других. На нем обитает великое множество опасных созданий, подобных которым нет больше нигде в мире Иглы. Кроме этого, Яххин является родиной всех нечеловеческих рас мира Иглы. Объяснить это не брался ни один даже самый отчаянный исследователь. Об орденах До недавнего времени на Варте были ордена: Закатный, Истинный и Железный . После проведения обряда вызова и последлвавшего за ним разгрома Закатного ордена на Варте остались только Истинный и Железный ордена. Кроме перечисленных орденов, существуют еще два: орден Девы и Зеленый орден . Они поделили между собой острова и океаны Иглы. Имея самый мощный флот, они не могут всерьез бороться с мощными сухопутными странами. Но лучших пиратов, моряков и торговцев нет во всей Игле.