Снаружи послышался какой-то шум.

– Что здесь происходит? – спросила я, распахнув двери. – Какого черта вы здесь делаете, если не можете справиться с сумасшедшей девицей?

Охранники недоуменно переглянулись, а Кэд, который был виновником шума (его не пускали в покои), выглядел обеспокоенным.

– Дейна, что происходит? Леон отправил меня сюда, просил приглядеть.

– Поздно. – Я отошла в сторону, пропуская его в покои.

– Боги, – прошептал Кэдерн, увидев тело Катарины и запертую Жозетт. – Дейна, что здесь произошло?

– Эта девица решила, что только одна она достойна править.

– Схожу за Леоном, – сказал Кэд. – Думаешь, все уже позади?

– Разумеется, – кивнула я. – Если б у нее был хоть один шанс победить, она бы не сделала подобной глупости.

Ответом стал полный ненависти взгляд Жозетт.

– Позови Карнатара, Кэдерн, – подал голос отец. – Пусть допросит ее. Неизвестно, сколько она успела натворить и с кем сговорилась.

– Вот дела, – протянула я. – Как тебе такое нравится, а, Жозетт? Мужчина, в которого ты влюблена с четырнадцати лет, скоро будет тебя допрашивать. В этом есть некое очарование, правда?

Я не могла не отомстить ей за все, что она сделала, пусть так, обидными словами. Удивленный взгляд Кэда я проигнорировала.

Жозетт увели. Карнатар, не сказавший ни слова, но выглядевший очень внушительно, обещал допросить ее лично, без свидетелей и с полной отдачей. Я даже поежилась, представив, что может сделать этот мужчина. Впрочем, как и Кэд, я думала, что никаких пыток не понадобится. Жозетт слишком труслива, чтобы молчать до последнего, и слишком злобная, чтобы позволить тем, кто помогал ей, уйти от наказания.

Император сидел в кабинете, на небольшом диванчике ярко-красного цвета, который помнила даже я. Всегда мечтала посидеть на нем, забравшись с ногами. Мечты сбываются, правда, порой через десятилетия.

Я почти охрипла, рассказывая обо всем, что произошло с момента моего побега. О маме и папе, о поступлении в университет, об отношениях с Кэдерном. Я не стала рассказывать, что Карнатар первым нашел меня, и о том, как он меня нашел. Не стала я рассказывать и о Смиле. Его и так ожидало неплохое потрясение.

– Ты была счастлива? – спросил отец.

– Моментами, – ответила я. – У меня была хорошая семья. Лучше вы не смогли бы найти.

– Ты знаешь… – Отец побледнел.

– Я услышала ваш разговор с Карнатаром. Вы хотели отдать меня.

– И сбежала.

– Сбежала, – вздохнула я. – Папа, прости меня.

– Дейнатара!

Он обнял меня и погладил по волосам.

– Ты даже не представляешь, как я счастлив, что с тобой все хорошо, моя девочка. Ты останешься? Или уедешь к семье?

– Мою семью выслал Карнатар. Они помогли мне, а он их объявил преступниками и выслал…

И я поняла, что проговорилась. Села, испуганно глянула на отца, который застыл на месте.

– О чем ты говоришь? Карнатар выслал твоих родителей? Он ведь не знает, что ты вернулась.

Я закусила губу.

– Отвечай, Дейнатара!

– Он знает. Он заставил меня вернуться.

– Как давно?

– Чуть меньше трех месяцев, – пришлось сознаться.

– И он выслал твоих приемных родителей?

Я кивнула.

– Мы вернем их, не беспокойся. – Его голос снова стал ласковым. – А с Карнатаром я разберусь.

Не понравилось мне что-то в этой фразе. То ли интонация, то ли опять предчувствие какое встревожило. Но думать не хотелось. Меня в этой семье впервые в жизни любили, меня слушали!

– Ты любишь Кэдерна? – спросил отец.

– Люблю. Он хороший. Мы часто ссоримся, но когда не ссоримся, все очень хорошо.

– Он обижает тебя?

Я помедлила, прежде чем ответить.

– Нет, не обижает. Я сама виновата почти во всем. Врала, молчала, притворялась. Отсюда все проблемы. Мы разберемся.

– Ты так выросла…

– Папа, у нас с Кэдом будет ребенок.

Его рука замерла на моих волосах. Я знала, он думает о том же, что и я. Нет благословения.

– Дейнатара…

– Я знаю. Мы справимся. Если я сумела выжить, то и ребенок сможет.

– Дайте Боги, чтоб было так… Тебе что-нибудь нужно?

– Есть хочу, – призналась я. – Очень.

– Значит, сейчас будем ужинать. Если это слово применимо к данному времени суток.