Нечистые немедленно отозвались пронзительными воплями, меня скрутила жесткая судорога, на спине вновь выступил пот. Вера экзорциста оказалась сильна, но, по счастью, сейчас он не пытался превозмочь бесов, сейчас монах заставлял людей расслабиться и вспомнить стертые из их памяти воспоминания.

Аромат ладана, звон серебра, тихая, спокойная молитва – будто в молельном доме находишься, только там атмосфера благостно-умиротворяющая, а здесь потусторонним смердит так, словно в Бездну дверь распахнута…

В Бездну?!

Встрепенувшись, я уселся на нарах и во все глаза уставился на тюремных охранников, мрачных, напряженных и ничуть, просто ни на грош действиями брата-экзорциста не успокоенных. Напротив – глядящих на него как на заклятого врага.

Чиновники тюремного департамента и следователи надзорной коллегии наблюдали за происходящим со все возрастающим беспокойством, но одернуть и предупредить монаха не решились.

Не стал суетиться и я. Да и с какой стати?

Каждого из тюремщиков уже проверяли на порчу и бесноватость, каждый из них оказался чист!

И вместе с тем я нутром чуял беду, что-то явно было не так…

Стоп! Оказался чист каждый по отдельности? А всех вместе их до этого момента еще не собирали?

Тут мне припомнилось, что нервозность нарастала по мере того, как в караулке собиралась ночная смена, и я едва удержался от крепкого словца.

Есть! Классический случай «Бесовской мозаики»!

Классический – да, вот только эта разновидность бесноватости встречалась крайне редко, поэтому многие экзорцисты про нее и слыхом не слыхивали. Это я в силу необразованности мудрые трактаты от корки до корки штудировал, а братьев больше к повседневной рутине готовят. Им бы зазубрить то, что в работе пригодится…

Никто из нас не безгрешен, резонно решили проверяющие, не подозревая, что уловили присутствие не скверны, а малой частички беса.

А между тем в отрыве от коллектива бесноватые могли долгие годы оставаться абсолютно нормальными людьми! Нечистый входил в силу, лишь когда все они собирались в одном месте. «Потустороннее как оно есть», раздел «Коллективная одержимость, причины возникновения оной и способы предотвращения», глава «Бесовская мозаика».

Но тогда что сдерживает беса сейчас, ведь ему молитвы экзорциста, что человеку иголки под ногти? Кто-то накинул на него узду?

Или…

Я вскочил с лавки, собираясь окликнуть молодого монаха, и осекся, припомнив наказ отца Доминика ни в коем случае себя не раскрывать. Осекся – и упустил момент, когда еще можно было хоть что-то изменить. Прежде чем я вновь открыл рот, нечистый пробудился ото сна.

Надо отдать должное пожилому экзорцисту – тот в ситуации разобрался мгновенно.

– Бегите! – гаркнул он следователям и во всю глотку выкрикнул формулу изгнания нечистых.

Ближайших к монаху охранников сшибло с ног ударом невидимого кулака, но остальные рванули прямо по ним, без колебаний затаптывая упавших коллег. Экзорциста в один миг погребла под собой настоящая куча-мала; его напарник стоял дальше и потому успел крутануть зажатую в руке цепочку, да так ловко, что тяжеленное бронзовое кадило шибануло кинувшегося на него тюремщика точно в лоб.

Надзиратель рухнул как подкошенный; монах встретил следующего бесноватого ударом ритуального серпа, вот только серебряный клинок оказался никудышным оружием в рукопашной схватке, и его лезвие лишь бестолково скользнуло по форменной куртке бесноватого.

Тюремщик сцепился с экзорцистом и повалил его на пол. Зазвеневшая колокольцами шляпа откатилась в сторону; экзорцист попытался спихнуть с себя противника, но тот взгромоздился на него, ухватил за грудки и со всего маху приложил затылком о каменный пол. А потом еще и еще!

Вокруг головы совсем молодого еще паренька начала растекаться кровь; бесноватые немедленно потеряли всякий интерес к безжизненному телу и рванули к перевернутому столу, из-за которого продолжали доноситься невнятные крики и шум борьбы. Расправа над следователями тоже много времени не заняла, и вскоре тюремщики безмолвной толпой повалили на выход.

Но покинули караулку не все. Охранник, тот самый, что грозил дубинкой, уже на пороге неожиданно развернулся и подступил к моему зарешеченному закутку. Шумно раздувая крылья носа, он какое-то время обнюхивал свои окровавленные пальцы, а потом вдруг стремительно подался вперед и едва не ухватил меня ловко просунутой меж прутьев рукой.

Глупость несусветная!

Уверен, если б не отравившая сознание человека злоба нечистого, тот никогда бы столь опрометчивого поступка не совершил. Но бесы наслаждаются сильными эмоциями, они любовно пестуют людскую ненависть и подталкивают одержимых на смертоубийство. Именно поэтому бесноватому за счастье удавить даже просто первого встречного, а уж если какой-то жалкий арестант посмел открыть пасть…

Как бы то ни было, своего шанса я не упустил.

Поймал запястье, рывком на себя прижал охранника лицом к решетке и со всего маху врезал ему по горлу. Хрустнула раздробленная гортань, одержимый вырвался, отскочил и попытался вдохнуть воздуха, но лишь засипел и, зажав ладонями шею, повалился на скамью. Глаза его выпучивались все сильнее и сильнее, полыхавшая в них ярость сменилась паникой и осознанием близкого конца.