— Поговорим?

— Ну, поговорим…

Феликс осмотрелся по сторонам, обошел машину со стороны капота и открыл правую переднюю дверь. Варя не хотела, чтобы он подсаживался к ней, но выбора у нее уже не было.

— Я тебя пугаю, — сказал он.

— Пугаешь, — кивнула она.

Варя села в машину, но дверь за собой лишь прикрыла. И ехать никуда не собиралась.

— А почему? Я такой страшный?

— Ты вымогал у Ромы деньги.

— Он меня оскорбил, и я должен был его наказать. Все очень просто.

— Ты сжег его машину и ресторан.

— Это не я.

— Ты!

— Ты в этом уверена? — Феликс пронзительно смотрел на нее. — Или это Рома так сказал?

— Рома сказал, — робко кивнула она.

— Он сказал, а ты поверила…

— А разве не ты?

— У страха глаза велики. И не надо меня бояться. Ты же Рому не боишься, нет? А чем он лучше меня? Ничем.

— Ну, я не знаю…

— А надо знать, прежде чем что-то говорить.

— Ты что-то про Рому хотел сказать, — напомнила она.

— Хотел, — кивнул он. — А ты за него так испугалась, что забыла про себя. Потому и в машину со мной села… Смелая ты девушка. Но глупая. Потому и в любовницах до сих пор ходишь. А тебе замуж пора.

— Не твое дело! — огрызнулась Варя.

— Браво! Мне нравится, что ты перестаешь меня бояться, — весело улыбнулся Феликс.

— Я за Рому боюсь.

— Ну да, ну да, три месяца уже, считай, прошло. Двадцать «лимонов» набежало.

— Сколько?! — возмутилась она.

— Что такое геометрическая прогрессия, знаешь?

— Ты ненормальный!

— Я ведь и твоему брату мог бы предъявить.

— Мог бы?

— Мог бы, но не буду. И Рому твоего не трону. Пусть себе живет. Ты же не презираешь людей, которые умеют честно проигрывать?

— А кто проиграл?

— Я проиграл, — вздохнул он. — И ты меня презираешь.

— Да нет, не презираю. Если ты умеешь честно проигрывать.

— Умею.

— И Рому не тронешь?

— А чего ты за него так переживаешь? Пусть он сам за себя переживает. Пусть ищет меня, пусть находит. Почему он до сих пор меня не нашел? Почему не спросил с меня? Знаешь почему? Потому что трус он.

— Он не трус, — не согласилась Варя. — Просто ты слово дал.

— Ты веришь моему слову? — заигрывающе посмотрел на нее Феликс.

— Ну-у… — замялась она.

— Веришь. Потому что хочешь верить. А хочешь верить, потому что я тебе нравлюсь. Скажи, я тебе нравлюсь?

— Нет.

— Совсем-совсем?

— Я Рому люблю, — совершенно серьезно, без тени кокетства ответила Варя.

Это не могло не задеть Феликса, и он завелся.

— Ну да, любовь зла… Только я не понимаю, что ты в этом трусе нашла?

— Он не трус!

— Трус! — Его покоробил тот энтузиазм, с каким Варя защищала Захарского. — Не был бы трусом, давно бы женился на тебе. Развелся бы со своей женой и женился на тебе.

— У него дети, он не может! — мотнула она головой. Судя по голосу, Феликс задел ее за живое.

— Дети?

— Да, у него две дочери…

— А откуда дети берутся? У тебя такого места нет? Или он там не бывает?

— Замолчи! — краснея, потребовала Варя.

— А что не так? Бывает он в тебе! Потому и «мерс» этот купил…

— Не твое дело!

— Ну да, это его дело. Он тебя обрюхатит, а потом ручкой сделает. Извини, дорогая, но это не мои проблемы. Скажи спасибо за «мерс» и прощай…

— Глупости говоришь!

Варя разволновалась, занервничала. Видно, и сама осознает шаткость своего положения. И залететь она может, и без Ромы остаться. А может, уже и было что-то в этом роде. Может, уже аборт приходилось делать, чтобы Рома ее не бросил…

— Я похож на человека, который может говорить глупости? — холодно посмотрел ей в глаза Феликс.

Какое-то время она в замешательстве и завороженно смотрела на него, затем покачала головой. Нет, он не похож на такого человека, значит, к его словам стоило бы прислушаться.

— Твой Рома трус, поэтому и не может бросить жену. Он трус, поэтому бросит тебя, — отчеканил Феликс.

— Но это неправда! — беспомощно возмутилась Варя.

— Правда! — отрезал он.

— Но это не твое дело.

— Мое. Ты мне нравишься, поэтому мое. Ты мне очень нравишься, поэтому это мое дело. Ты думаешь, что я подъехал к тебе из-за Ромы? Плевать я на него хотел! И двадцать «лимонов» он мне не торчит. Или ты подозреваешь, что я собираюсь тебя шантажировать?