– Хорошо.

Клаудия достала из кармана куртки медицинскую перчатку, привычным движением натянула ее и склонилась над убитым. Уже протянув руку к кинжалу, она неожиданно замерла, когда ее лицо вплотную приблизилось к голове мертвеца. Навсегда застывшая улыбка одновременно притягивала и раздражала ее. Пусть Монелли говорит что хочет, но Клаудия не верила в то, что это всего лишь результат дрогнувшего в агонии нерва. Улыбка на лице Сорелли казалась такой настоящей, такой глубокой, будто в последние мгновения своей жизни он увидел перед собой нечто невероятно прекрасное.

– Как иезуит, он наверняка был глубоко верующим человеком, – заметил Альдо, словно прочитав ее мысли. – Возможно, он обрадовался предстоящему воскрешению, встрече с Богом.

– Может, и так. Но для человека, радующегося предстоящей встрече с Богом, он, очевидно, слишком уж беспокоился о том, чтобы убежать от убийцы.

– Тогда он еще надеялся выжить. Однако увидев, что смерть неминуема, он, наверное, покорился судьбе.

Клаудия протянула руку к орудию убийства и осторожно достала его из раны. Это действительно оказался кинжал с длинным лезвием, и к тому же необычно тяжелый. Клинок был испачкан кровью. Полицейский фотограф сделал несколько снимков, после чего Клаудия положила кинжал в заботливо протянутый Альдо пакет.

– А он и правда тяжелый, – заметил Альдо.

– Возможно, он сделан из серебра, по крайней мере, и рукоятка, и клинок похожи на серебряные. Это могло бы объяснить его вес.

Альдо тихонько присвистнул сквозь зубы.

– Если это подтвердится, то убийство было совершено вовсе не с целью ограбления, пусть и неудавшегося. Такое эксклюзивное оружие стоит кучу денег.

– Это совершенно определенно не было убийством с целью ограбления. – Клаудия указала на лоб мертвеца. – Зачем обычному грабителю тратить силы на то, чтобы оставить клеймо – 666?

– Возможно, чтобы сбить нас с толку. Чтобы мы думали, будто это ритуальное убийство или что-то в этом роде. Но, учитывая кинжал, я так больше не считаю. – Альдо поднес пакет с оружием к лицу и стал задумчиво его рассматривать. – А что это за украшение на рукояти?

– Поверни-ка пакет на девяносто градусов, – попросила его Клаудия.

После того как Альдо исполнил ее просьбу, окровавленное острие кинжала оказалось направленным вверх.

– А теперь медленно поворачивай его, – продолжала Клаудия и стала внимательно рассматривать вращающееся вокруг своей оси оружие. – Адам и Ева в Эдемском саду, – наконец определила она. – Ты их тоже наверняка увидел. На одной из широких сторон рукоятки расположено древо познания. Змий, опоясавший его ствол, одновременно вьется вокруг всей рукояти. По бокам стоят Адам и Ева, их срам прикрыт крупными листьями, и Ева берет из пасти Змия запретный плод.

Альдо с сомнением посмотрел на Клаудию.

– Убийца с чувством юмора? Он убил иезуита кинжалом, украшенным сценкой из Библии. И какой отсюда следует вывод?

– Во всяком случае, тут кроется нечто большее, чем желание убийцы подшутить над нами. Для шутки все чересчур серьезно, а кинжал слишком дорого стоит. Кстати, подержи пакет так, чтобы острие было направлено вниз. Мне кое-что бросилось в глаза.

– И что именно? – спросил ее Альдо, повернув пакет с кинжалом так, как просила Клаудия.

– Посмотри еще раз на Змия и на древо, – произнесла она изумленно, почти недоверчиво. – Теперь тонкий ствол дерева похож на иглу или клинок, торчащий из-под земли и пронзающий Змия насквозь, от головы до хвоста.

– Точно. Кто бы ни сделал это украшение, у него тоже было или есть чувство юмора.

– Ты смотришь на все чересчур поверхностно, Альдо, глазами современного атеиста.

– Послушай, я католик.

– Формально многие католики.

Альдо притворился обиженным.

– А у тебя все иначе, из-за того что ты можешь сослаться на пару лет, проведенных в женском монастыре?

– Возможно. – Клаудия позволила себе слабую улыбку, впервые после того, что произошло между ней и Альдо. – По крайней мере, я в таких вещах разбираюсь. Мы имеем дело не с обычным убийством и уж точно не с обычным орудием преступления, если слово «обычный» вообще уместно, когда речь идет об убийстве.

Не успела она закончить свою маленькую речь, как к ним подошел карабинер и сообщил, что в восьмичасовых новостях был показан сюжет об убийстве.

– Что ж, теперь об этом известно всему городу, и очень скоро журналисты забросают нас вопросами, – заметил Альдо. – Надо как можно скорее найти хотя бы парочку ответов на них.

– А называли в новостях имя убитого или конкретные обстоятельства преступления? – уточнила Клаудия.

Карабинер ответил отрицательно.

– Значит, мы пока можем дышать свободно. – Она повернулась к Монелли. – Пьетро, район вокруг места преступления уже обыскали на предмет каких-нибудь следов?