И вдруг, как-то издалека, негромко, словно бы рассеянно - мужской голос:

– Да?.. Да?

– Господин!!
– вскрикиваю я, захлебнувшись от счастья.
– Помогите пожалуйста, я застряла в туалете!!

– Понял, понял?
– доносится ко мне как-то смутно, неблизко?

Ура, спасена!! Я приваливаюсь спиной к двери и в изнеможении закрываю глаза. Спасена! Сейчас он вызовет какого-нибудь слесаря или сторожа, дверь взломают и меня выпустят?

Проходит пять минут? Голос вдали продолжает монотонно кому-то что-то говорить. За мной никто не приходит.

Я опять настойчиво колочу в дверь:

– Господин! Помогите же мне, скорее! Я тороплюсь, мне надо отсюда выйти.

И опять этот, почему-то отдаленный, голос, к которому я напряженно прислушиваюсь, отвечает:

– Ты права, права?

Что значит - права!? Так делай же что-нибудь, идиот!!

Проходит еще пять минут.

– Господин!!
– я уже в ярости колочу кулаками в дверь: - До каких пор мне здесь сидеть!?

И в наступившей тишине слышу такое, от чего кровь стынет в моих жилах:

– И зимой и летом, - бормочет монотонно голос, - и зимой, и летом?

Это маньяк, понимаю я? Он ждет, пока здание совсем опустеет? Убьет? расчленит? части туши спустит в этот же самый туалет?

В состоянии полной безнадежности дрожащими руками я опять принимаюсь и так и сяк покручивать ключ, поглаживать его, тоненько причитая над ним и жалобно его уговаривая? Вдруг раздается сладостное "крек", и?

Кажется, не веря себе, я еще несколько секунд стою перед раскрытой дверью, после чего выпадаю в коридор.

Вот что я вижу:

В некотором отдалении, у лифта прогуливается респектабельный господин чиновничьего вида и разговаривает по мобильному телефону. По-прежнему монотонно гудит в трубку: - Понял? понял? я же говорил, что ты права? Повторяю - сезон ни при чем. Там одна цена и зимой и летом?

... Я уж не говорю о запредельном виде ультрарелигиозных евреев где-нибудь на улочках Меа-Шеарим. С деловым видом несутся они куда-то вдаль, с развевающимися пейсами и фалдами сюртука покроя восемнадцатого века и, прижимая к уху мобильный телефон, оглашают воздух воплями:

– Скажи этому идиоту, Эфраим, чтоб засунул свои акции - он знает куда!

Попадая в силки радиотелефонной связи, люди как бы отключаются от места, где в данный момент находятся. Есть нечто экзистенциальное в выражении лица человека, выхватывающего из сумки или кармана верещащий мобильник и торопливо вытягивающего антенну. При этом, как правило, человек продолжает куда-то стремительно двигаться, жестикулировать, словно хочет кого-то догнать или прорваться в другое измерение. Настаиваю: эта тотальная разомкнутость пространства опасна.

Обратите внимание - сам с собою разговаривающий человек, по нашим понятиям - явно сумасшедший. Но ведь он разговаривает с неким умозрительным собеседником, голос которого слышит. На громко беседующего человека с мобильным телефоном на улице никто не обратит внимания. Хотя и он, если вдуматься, разговаривает с не менее умозрительным - для нас - собеседником. Поди проверь - кого он там слышит.

И вообще: физическое отсутствие собеседника не порождает ли мысль об условности его существования?

Недавно в автобусе я стала невольным слушателем разговора двух влюбленных. В кармане куртки сидящего рядом со мною солдатика запищал мобильник, он, едва не выбив мне зуб локтем, судорожно выхватил его и - "золотко-солнышко-люба моя - еду вот уже мимо блокпоста - только помыться - можешь уже стелить - не, к черту платье, только ту голубую рубашечку, шоб было шо снять?"? Я уверена: если б эти двое сидели в автобусе оба, они, конечно, понижали бы голос? Радиосвязь гасит реальный мир вокруг беседующих.

А это дьявольское изобретение, наушники, когда вообще ничего не видно, и ты, по природной своей деликатности, начинаешь отвечать заговорившему с тобой постороннему человеку?! Несколько раз я попадала в самые идиотские ситуации.

– Ну?! Я говорил, что сегодня будет дождь?
– мой случайный сосед в автобусе досадливо смотрит в залитое окно.

– Так, в новостях же передавали, - отзываюсь доброжелательно.

– И как назло, зонтик не захватил? А покупать новый неохота.

– Может быть, он перестанет, - любезно стараюсь я поддержать совершенно неинтересную мне тему. Реплик через пять вдруг обнаруживаю, что молодой человек разговаривает вовсе не со мной, а с кем-то, кто подсоединен к его левому, обращенному к окну, уху.