Он временами останавливался, будто ожидая чего-то. Неужели рассчитывал на ответные действия? Хотелось, чтобы Белла тоже покусывала и посасывала? Проникла языком в его рот? Она смущенно вспомнила, что делала так вчера вечером. Лишь самым кончиком. Его рот казался влажным, а гибкий язык непристойно терся о губы. Будто представлял совсем другую часть тела.

Белле было тепло, неспокойно и больно. Хотелось ответить на его поцелуи, почувствовать вкус и упругость его тела. Когда ее язык проник в его рот, Эллиотт изменил положение, издав звук, свидетельствовавший об удовлетворении. Опустился ниже, крепче прижав ее к себе. Рука, на которую он опирался, обняла Беллу за шею и крепко держала.

Осмелевшая Белла немного подалась назад, поцеловала Эллиотта в уголок губ. Почувствовала, что он улыбается. Она провела языком по его губам и поцеловала в другой уголок губ. Сейчас он точно улыбался. Очень необычно, будто он нашел повод для веселья и ему хотелось немного поиграть.

Эллиотт наклонил голову Беллы, его уста коснулись ее рта, завитков волос. Она почувствовала его горячее дыхание, поежилась. Ей было щекотно. Силы небесные, это ведь ее ухо. Ее груди заныли, хотелось потереться об него, внизу живота поднимался сильный жар.

Его губы сомкнулись на мочке ее уха, он начал ее посасывать. Белла затаила дыхание. Это совсем… неприлично. С таким же успехом Эллиотт мог бы посасывать ее локоть! Показалось, что мочка набухла в его губах. Настойчивые действия пробудили ее плоть до такой степени, что она ощутила тревожное и непристойное удовольствие. Груди напряглись. Белла заерзала и почувствовала, как затвердели соски, будто она обдала их ледяной водой. Они вырывались из ночной рубашки.

Эллиотт потянул, и ночная рубашка сползла с нее. Оказалось, он тоже без одежды.

Он глухо прорычал, прижался к ней, и Белла почувствовала, что в ее бедро уперлось что-то твердое. Он, конечно, обещал, что все ограничится поцелуями, но она понимала, мужчине трудно остановиться, раз началась любовная игра. Значит, это произойдет прямо сейчас. Белла пыталась расслабиться, отодвинуться от него, но ничего не могла поделать с собой. Напряглась, почувствовав на себе тяжесть тела Эллиотта.

— Арабелла?

Она заставила себя взглянуть на него. Голубые глаза Эллиотта казались бездонными при свете горевших свечей, губы чуть раздвинулись. Белла догадалась, что он пытается дышать равномерно. Его рука оказалась на ее животе, она ощутила знакомую прохладу кольца, кольца, которое когда-то украшало руку Рейфа. Пальцы проникли между ее ног, где было жарко и влажно. Ей стало стыдно.

— О да. Вы уже готовы. — Казалось, он доволен. Рейф тоже был доволен до тех пор, пока… Эллиотт решительно вошел в нее. От страха все ее тело напряглось. Стержень оказался слишком жестким, слишком большим. Стало больно… Она должна двигаться. Она должна двигаться, обнимать его… Но у нее ничего не получалось. Белла лишь лежала неподвижно, точно деревянная кукла, которую она вообразила совсем недавно. Лежать под ним, пока ее придавливало упругое тело, пока его стержень наполнял ее. Использовал ее.

«Не думай так. Это твой долг, он имеет право на это». Белла открыла глаза и увидела, что Эллиотт пристально смотрит на нее. Он был в восторге, забыл обо всем, но где-то в глубине души она догадывалась: все идет не так, чего-то не хватает.

— Арабелла… — Эллиотт закрыл глаза, издал приглушенный крик, тело конвульсивно прижалось к ней, лицо напряглось. Белле казалось, он раздавит ее. Вскоре он обмяк, покоясь на ней. Она чувствовала жар, влажную кожу и прикосновение жестких волос, покрывавших его грудь и ноги.

Между ее ног что-то стало непривычно пульсировать, заболело, точно ее неудовлетворенное тело возражало против такого обращения.

— Арабелла? — Он смотрел на нее. Волосы закрывали ему глаза. Лицо казалось суровым и ранимым. — Получилось не очень хорошо, да?

— Мне жаль. — Белла не знала, что сказать.

— Тут нечего жалеть. — Сухая нотка в его голосе говорила о том, что дело обстоит совсем иначе. Белла права, он был слишком добр и не посмел выказать разочарование. Эллиотт сполз с нее, привлек к себе. Ее щека оказалась на его плече. — А теперь спите.

— Но…

— Арабелла, мы осуществили брачные отношения. Для начала достаточно.

Она подняла голову, пытаясь взглянуть, на него.

— Это так… и должно было произойти?

— А вы как считаете? — Эллиотт наблюдал за ней с каменным лицом, не собираясь помогать в щекотливой ситуации.

Конечно, так не должно было случиться. Наверное, он страшно разочарован тем, что пришлось заключить с ней брак. Белла отчаянно покачала головой, он рассмеялся.

— Вот такие дела. Мы подумаем над этим. Арабелла, устраивайтесь удобнее и усните.