Она прошла мимо мисс Тиллсон, склонившейся над журналом, и направилась к платному телефону в холле, роясь в сумке в поисках мелочи. Конечно, лучше, чтобы за разговор заплатила мать, но ей не хотелось, чтобы Кларисса догадалась, насколько тяжело у них с финансами. Она набрала номер дрожащим пальцем и услышала, как на другом конце континента раздался звонок.

На пятом звонке трубку сняла Вилли, служанка матери.

— Привет, Вилли. Это я, Ориел.

— Ох, мисс Ориел! — услышала она вскрик и живо представила себе, как Вилли широко улыбнулась белозубой улыбкой. — Ох, мисс Ориел, целую вечность не слышала ваш голос.

— Мне тоже приятно слышать тебя, Вилли. Мама дома?

Последовала короткая, но многозначительная пауза, после чего снова послышался голос Вилли.

— Понимаете, я не знаю, мисс Ориел. Миссис Сомервилл… она очень на вас сердилась за то, что вы сбежали, а потом и замуж вышли. Она не велела мне звать ее, если вы позвоните.

— Пожалуйста, Вилли, ты только скажи, что я звоню. Скажи, что это очень важно. Даже срочно.

— Ладно, мисс Ориел, сделаю. Подождите минутку.

Минута превратилась в две, и Ориел пришлось опустить еще монету. Она чувствовала, что нервы у нее на пределе, и уже собралась положить трубку, как услышала четкий, несколько взволнованный голос матери.

— Ориел? Это Кларисса. Что случилось? — Голос звучал резко, но Ориел знала, что эта резкость вызвана тревогой, и на глаза набежали слезы. Глубоко в душе она скучала по матери. И, поняв, что мать все еще о ней беспокоится, она шмыгнула носом и вытерла текущие по щекам слезы. — Ориел? Ориел? Ты плачешь? Что стряслось, детка? Что он с тобой сделал? — Ярость в голосе матери заставила Ориел улыбнуться.

— Нет, мама, я не плачу. То есть плачу, но от счастья. Мамочка, я хочу, чтобы ты знала. У меня будет ребенок!

Молчание длилось целую вечность. Ориел нервно сжала пальцами провод, потом облегченно вздохнула, услышав прерываемый слезами голос Клариссы.

— Ох, Ориел… девочка моя… я так… я так… — Ориел затаила дыхание, надеясь услышать желанные слова, потом снова расплакалась, когда Кларисса сказала: — Так счастлива. Я реву, как школьница. Подожду минутку, только платок возьму.

Ориел прислонилась к стене, смеясь и плача одновременно. Хорошо, что Кир печатает там наверху, а мисс Тиллсон поглощена последними журнальными сплетнями. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь ее сейчас видел.

— Милая, ты меня слышишь?

— Да, мама. Ты ведь рада, правда? — спросила она, и Кларисса узнала в ней ту маленькую девочку, о которой так тосковала. В этот момент вся ее злость и ощущение предательства исчезли, она ухватилась за стул и с дрожащей улыбкой повернулась к стоящей рядом Вилли, улыбающейся от уха до уха от таких замечательных новостей.

— Да, детка, конечно, я… но я слишком молода для бабушки! — Произнеся эти слова, она машинально взглянула в зеркало и успокоилась — она увидела там женщину в расцвете красоты. У нее все еще регулярно приходят месячные, так что она и родить может, если захочет. И у нее все еще есть Кайл. Но сейчас не время думать о Кайле. Или том постоянном страхе, который она испытывает с того дня на озере. — Дорогая, я просто в восторге, — откровенно призналась она. — А как обрадуется отец!

— А где папа?

— В Германии. Его комитет собирает данные по поводу концентрационного лагеря Вольфганга Мюллера. Я же говорила тебе, он стал просто одержимым, все ищет бывших нацистов, — сообщила Кларисса без особого энтузиазма. Вообще-то она гордилась крестовым походом Дункана, тем более что он сам в войне не участвовал. Но он мог распознать зло и решительно с ним боролся.

Ориел проглотила комок в горле.

— Мам, а ты не могла бы к нам приехать ненадолго? Я… мне хочется, чтобы ты была рядом, когда родится ребенок. Мне немного страшно, мама, — призналась она дрожащим голосом.

— Ну, разумеется, я приеду, родная. Ничто меня не удержит… — Она помолчала, выпрямилась на стуле, но только Вилли увидела возникшую в ее глазах тревогу. — А что думает об этом Кир? Он не возражает?

Ориел закусила губу, потом пожала плечами.

— Я еще… — Она уже собралась сказать, что Кир пока ничего не знает про ребенка, но что то ее остановило. — Я не сомневаюсь, что он будет рад, если ты приедешь. Он совсем не хотел, чтобы мы поссорились. Тут уж ты виновата. Кир меня любит, он ради меня готов на все, уверенно закончила она.