– Зачем им это делать? Насколько я помню истинными имеют право называться только те, кому вечность была подарена, а не взявшие ее силой!

– Кто дал вечность, тот может ее и отнять... Точнее нет, не совсем так. Им дали жизнь их любимые, но есть мелочные Драконы, которым мало отмеренных от природы способностей и они пытаются жить за счет других. И увеличивать силу.

– В смысле? Как это?

– Ты знаешь, что для того, чтобы превратиться в первичного, человеку нужно испить Драконьей крови?

– Слышал такую ерунду.

– Но есть и обратный процесс - когда Дракон выпивает кровь вампира он приобретает иную силу.

– И почему тогда никто так не поступает?

– Вампиры тоже далеко не беззащитные создания, сынок. Попытки полакомиться их собратьями караются довольно жестоко.

Кентор расхохотался.

– Да разве ж они смогут противопоставить что-либо Дракону огненной стихии?
– Самодовольно ухмыльнулся он.

– Тебя уже поймали. Притом вампиров среди них было раз, два и обчелся, - напомнила ему старушка.

– И что? Они это сделали, чтобы обезопасить себя от нас?

– Нет, этим просто нужна наша кровь.

Кентор же прислонился к стенке и призадумался.

Он может их прикончить,когда они подойдут слишком близко и дотянуться до ключей от оков... Но это не самое главное. Может быть старуха на самом деле еще не совсем выжила из ума и кровь вампиров сделала бы его сильнее? Глупо было упускать такой шанс.

Кентор с детства не мог смириться с несправедливостью,что его отец - его самый сильный, самый жестокий, самый лучший отец в мире не мог добраться до королевского трона. Ладно, черт с этой передачей власти женщине - его матери, она была единственным ребенком в семье Мирры и Аррана, но по его логике, как и по отцовой, вот ей исполнилось восемнадцать, устроили битву, победителю ее в безраздельное пользование! Так нет же, Королева не прикосновенна! Кроме того, ему, Кентору, старшему сыну и вроде по всем людским законам настоящему наследнику бабушка еще с детства говорила, что о троне мечтать и не следует. Он достается только девочкам. Видите-ли они более сдержанные. Да, возможно, они более сдержаны, но мужчины всегда правы! Праведному гневу Кентора не было предела, когда мать вернулась в замок, затем, чтобы подарить Драконам это маленькое чудовище - Элеонору. Он давно возненавидел мать, еще в самом детстве, когда она ясно дала понять, что будь ее воля и возможность она не позволила бы ему родиться, а уж когда она родила эту тварь... Принцесса перечеркнула одним своим наличием его призрачное право на власть, кроме того, она была копия матери, и абсолютно солидарна с ней насчет Ренора и Кентора. Отец еще пытался сюсюкаться с ней, в надежде, что это даст ему доступ к Лорелее.. А Кентор всегда знал, что стоит этой малявке получить право голоса - первой ее просьбой будет чтобы он и отец покинули замок. А это был их замок! Его по праву рождения, а отцов по праву победы!!!

Он думал так долгое время, до того цикла когда появился Амрус - биологический отец этой маленькой дряни. Естественно Ренору это не понравилось. Малышка была просто счастлива наличию папочки, которого сразу же признала, рядом с ней. И явно при любом конфликте в глазах Мирры и Аррана выигрывал этот огненный слизняк! Это же любимый папа принцессы, наследницы! Вот Ренор и задумал отправить его туда, где ему самое место - на тот свет. Только не рассчитал и Элеонора стала невольной свидетельницей этого. Отец, по мнению Кентора, тоже хотел трона для него, и попытался убить девочку. А зря. Стихии замка встали на ее защиту. И теперь его папе было очень плохо, а на этой стерве малолетней даже царапинки не было!

Стало ясно, что за женской линией королевского рода стоит нечто большее - то, что живет в каждом из драконов.

– А как насчет стихий?
– Кентору было на самом деле интересно, как он может усилить свои способности.

– Когда Дракон лишает невинности жертву он увеличивает свою стихию, когда делает это с другим драконом или одаренным, то идет обмен энергии, тоже увеличивающий лишь то, что дано. А вот когда Дракон пьет кровь вампира... Он в буквальном смысле пожирает чужую стихию, которая входит в его кровь и ментальную силу.

– Значит после того, как я убью несколько вампиров мои силы изрядно подрастут?

– Да.. Но я бы не советовала тебе этого делать...

– Почему?

– Мой единственный, любимый сыночек был водным... Очень слабый от рождения, он хотел силы. И это ему удалось, но он замахнулся на немыслимое - убить всех вампиров королевской линии, начиная с новорожденной малышки. Ее мать защитила ее, погибнув, а вот вторая, несущая как раз королевскую кровь, убила его, когда он уже занес кинжал над ребенком.

– Значит легенда о чокнутой королеве правда? Она сама отдала свою кровь и жизнь любовнице, чтобы та жила вечно?

– Все легенды имеют в своей основе истину, сынок. К тому же она не была чокнутой. Говорят та Королева защитила свою возлюбленную от гнева своего супруга, который узнал, о том, что жену потянуло не то, что налево, а она отдала свое сердце женщине.

– Ну в эту часть легенды я верю, - фыркнул он.
– Чересчур много таких любительниц женского тела развелось в нашей расе, - он аж сплюнул кислоту на пол, показывая как он к этому относится.

– Ее тоже можно понять. Она не любила мужа. Жила с ним лишь потому, что он был отцом ее дочери. Выиграв битву Дракону удалось зачать в ней жизнь. Но не удалось зажечь любовь.

– Ага. А баба смогла? Ну что за чушь то? И вообще, ты так сказала, словно вампирам эта муть тоже перешла.

– Какая?

– Дети от моногамных союзов! Разве у них может родиться нормальный ребенок?

– Они такие же как все... вроде.

– Да? А мальчики у них есть?

Дракон лишь усмехнувшись покачала головой. В ее глазах появилось подобие жизни.