– Итак, с октября 2008 года и до последнего времени БЦБК не работал, создав, однако, другую острую проблему – трудовой занятости для жителей Байкалъска. Вовремя-то ведь об этом не позаботились, не перепрофилировали комбинат в 1992 году, когда необходимо было это сделать. Но что же подвигло председателя правительства подписать нынешнее опасное решение?

– Наверное, то, что В. Путин, спускавшийся прошлым летом на дно Байкала на глубоководном аппарате «Мир-1», не нашел там никакого загрязнения. Вот после этого и принял решение возобновить работу комбината.

Мне тоже посчастливилось спуститься на дно Байкала, правда, на меньшую, на 600-метровую глубину. И я тоже никаких загрязнений там не заметил. А видел жизнерадостных бокоплавов, которые сновали туда-сюда перед нашими взорами и давали понять, что чувствуют себя здесь совсем неплохо.

Но ведь Байкал велик и могуч что вширь, что вглубь, и до поры до времени он способен сопротивляться. Однако даже и теперь та байкальская вода, которой торгуют и в Иркутске, и в Москве, берется с больших глубин, а не зачерпывается ведром с лодки или катера. Местные жители хорошо знают, что поверхностная вода теперь далеко не та, что была прежде, когда и немалые глубины казались рядом, рукой доставай нырнувшую туда монету.

– А в советское время какая перспектива конкретно определилась для Байкала с учетом той активной общественной борьбы за его сохранение, в которой вы столь горячо участвовали?

– В 80-х годах минувшего столетия правительство Н.И. Рыжкова приняло решение перепрофилировать комбинат на безвредное производство к 1993 году. Я тогда был в Государственной комиссии по Байкалу и помню, каких это стоило усилий. И все-таки решение состоялось. Но наступили новые времена – и от него, того решения, под различными предлогами отступили. Начиналась эра олигархов.

– Теперь, когда дошло до вас это тревожнейшее сообщение о постановлении правительства РФ, вы обратились к мнению ученых – ваших соратников по борьбе за Байкал?

– Да, вспомнив события 1987–1988 годов, когда при прежней власти решалась судьба Байкала, я позвонил в Иркутск участникам тех событий – ученым Михаилу Александровичу Грачеву и Рюрику Константиновичу Саляеву с просьбой коротко прокомментировать решение правительства о запуске целлюлозного комбината.

Теперешний директор знаменитого Байкальского лимнологического института М.А. Грачев напомнил мне: «У меня, если не забыли, и тогда было особое мнение. Я говорил: Байкал, этот могучий организм, не так-то легко отравить даже и этими комбинатами. Только зачем они здесь? Им здесь не место. Это – Байкал. Подобные предприятия в этом месте не могут быть выгодными ни с какой точки зрения. Да и ЮНЕСКО, взявшее Байкал под охрану как объект мирового наследия, я думаю, не промолчит».

А вот что сказал РК. Саляев, член-корреспондент Российской академии наук: «Очередной пример бездумного отношения к будущему! Есть вещи, на которых настаивать нельзя, будь они с замкнутым циклом водопользования или циклом распахнутым. О тысячах людей, оставшихся в Байкальске без работы, конечно, надо было подумать. Но подумать не в последний момент. Поменьше дать, побольше взять – это очередной пример двухэтажной глупости».

А я вспоминаю давнее, состоявшееся в конце декабря 1988 года, заседание межправительственной комиссии в Госкомгидромете СССР. Эта комиссия была создана тогда для контроля принятого правительством постановления по Байкалу. Вел заседание, как всегда, председатель Госкомгидромета Юрий Антониевич Израэль. Разгорелась дискуссия, насколько вреден для здоровья людей отходящий газ целлюлозного производства под названием метилмеркаптан. Израэль устало прерывает спор: «Что вы мне про метилмеркаптан? Диоксид сразу отбрасывает ваш метилмеркаптан на 110-е место. Вот чего надо бояться!»

А вспомнил я об этом страшном диоксиде, прочитав в последней прессе о запуске комбината, что он-то, этот самый диоксид, который с ужасом упомянул в свое время Ю.А. Израэль, и используется при производстве беленой целлюлозы, которая вновь разрешена теперь на Байкальском комбинате.

Нет, не олигархам спасать Байкал, они могут его только эксплуатировать, как говорится, почем зря. А подниматься на защиту его опять придется народу!

– Валентин Григорьевич, в одной из наших последних бесед мы коснулись вопиющего происшествия на крейсере «Аврора». Здесь, на корабле № 1 Военно-Морского Флота России (это его официальный ранг!), где находится также музей, была организована бурная пьянка с участием государственных персон. Достаточно назвать полномочного представителя президента Клебанова, министра федерального правительства Набиуллину, губернатора Санкт-Петербурга Валентину Матвиенко. Развлекали гостей скандально знаменитая телеведущая Тина Канделаки и матерный певец Шнуров по прозванию Шнур. Музыкально аранжированная его матерщина вовсю раздавалась над вечерней Невой, а специально нанятые люди и наиболее лихие гости, основательно поднабравшиеся, прыгали с борта крейсера в реку под восторженные крики всей компании.

Краткую свою оценку этому явно вызывающему событию вы в прошлый раз уже дали. Но, думается, стоит продолжить тему после того, как вы и я познакомились с изданием, годовщина которого стала поводом для столь необычного, мягко говоря, мероприятия. Речь идет о буржуазном журнале под характерным и тоже, конечно, вызывающим названием «Русский пионер». Принадлежит он миллиардеру Михаилу Прохорову, которого после громких его похождений с «девочками» во французском Куршевеле шуточно именуют иногда Прохором Куршевельским. Если же вспомнить, что слово «пионер» означает «первый», то сам владелец «Русского пионера» теперь в определенном смысле стопроцентно оправдывает название своего журнала. Ведь по недавно опубликованным данным, он, Прохоров, признан самым богатым россиянином, то есть первым среди 77 долларовых миллиардеров России. Даже непревзойденного Романа Абрамовича несколько обошел…