– Предупреждаю, – нарушил молчание Алмуроа. – Скоро сюда нахлынет орда. Если ваш флот не объединится с нашим, мы не сможем помочь.

– Запомните, – грустно произнес Ирик, – примкнув к варварам, вы подпишете себе приговор. Вы поможете им выдавить нас отсюда, а потом Слирет Пэк оккупирует Землю.

– Значит, так, – решительно произнес Дженкинс. – Думаю, оба вы понимаете, в каком трудном положении мы оказались. Вы явились, чтобы нам помочь. Вы представляете разные цивилизации. Мы должны принять помощь только одного из вас. И у нас нет права на ошибку. Но как ее избежать? Не могли бы вы предоставить какие-нибудь доказательства?

– Доказательства? – прорычал Алмуроа. – Да вы посмотрите на него!

Ирик печально улыбнулся, и его антенны сошлись в непонятном жесте.

– Я лишь надеюсь, что вы признаете очевидное, – вымолвил он.

– Итак, – сказал Дженкинс после того, как они проводили Ирика в его комнату, – среди нас есть антропологи, социологи, биологи и психологи. Наверняка мы сумеем разработать тесты, которые выявят, кто из пришельцев варвар, а кто – нет.

– Совершенно верно, – согласился Томлинсон. – Ведь один из них вырос в миролюбивом демократическом обществе с независимой культурой и экономикой. А другой – из тех, чей опыт ограничен войной. Мы проведем подробное собеседование и выясним, кто есть кто.

– Вряд ли варвар хорошо знает историю своего мира, – предположил Карнье. – Такие вещи ему просто не интересны.

Хендрикс кивнул, хоть и не чувствовал уверенности. Он лишь надеялся, что именно так все и будет – легко и просто.

– Нам нужно поторопиться, – сказал Дженкинс. – Скоро два пополуночи. В нашем распоряжении завтрашний день и половина следующего. Потом ООН должна получить четкий ответ. Предлагаю разделиться на две группы и приступить к опросам. А я позвоню в ООН.

Усталой походкой он направился к двери.

Удобно устроившись на пухлом диване, Ирик смотрел в окно на огни города.

– Расскажите, пожалуйста, – начал Хендрикс, – как управляется цивилизация Орджд? На основе принципа разделения власти?

– Безусловно, – без заминки ответил Ирик. – Цивилизация существует в форме свободной конфедерации. Нас объединяет взаимовыгодная торговля и схожая культура.

– Да, конечно, – кисло согласился Хендрикс. Об этом он мог бы догадаться и сам. – Но я имел в виду подробное описание всех звеньев власти.

– Понятно, – сказал Ирик. – Признаться, я не очень-то сведущ в подобных вопросах. Я вырос на приграничной планете и рано вступил в армию.

Томлинсон делал пометки ровным убористым почерком.

– Расскажите, пожалуйста, об основных философских течениях, существующих в вашем мире.

– Это как? – спросил Ирик.

– Во что верит ваш народ? – подсказал Хендрикс.

– Ага, дайте-ка соображу, – сказал Ирик, нервно постукивая хвостом по дивану. – Мы твердо верим в то, что относиться к другим нужно так, как ты хотел бы, чтобы другие относились к тебе. Вот наша основная идея.

И он битых четверть часа разжевывал золотое правило нравственности [1] .

– Спасибо, я понял, – перебил его Томлинсон. – Пожалуйста, будьте конкретней. Я подразумевал нечто иное. У вас должно быть в ходу некоторое количество высокоструктурированных теорий, объясняющих происхождение Вселенной, существование высшего разума, сущность жизни и тому подобное…

– Да, все это у нас есть, – подтвердил Ирик. – Но дело в том, что я посвятил себя армии. – Он нервно рассмеялся. – А так, да, все только и делают, что рассуждают о Вселенной и других философских вещах, но меня-то учили командовать и сражаться с варварами. А это требует полной самоотдачи. Ведь мы живем в состоянии войны.

– Странно, что для миссии выбрали именно вас, – заметил Хендрикс.

– Выбор логичен. Это не культурная миссия. Скорее, это вопрос жизни и смерти. Ничего странного, что был послан солдат.

Беседа заняла еще три часа. Ирик не ответил ни на один вопрос: ни об экономике цивилизации Орджд, ни о философских течениях, ни по психологии, ни по законодательству… Все это у них есть, повторял он, причем в изобилии, и всех все устраивает. Но лично ему просто некогда было разузнать об этом побольше.

Томлинсон и Хендрикс пошли посмотреть, как идут дела у другой группы. Они обнаружили в пустой комнате одного Карнье, пишущего комментарии к собственным заметкам.

– Как все прошло? – спросил Томлинсон.

– Ужасно, – признался Карнье, снимая очки и устало потирая глаза. – Знания у Алмуроа весьма поверхностные. Конечно, его история об экспедиции к центру галактики, во время которой он родился и вырос, вполне может быть правдой. Тогда объяснимо, почему в его знаниях такие пробелы. По возвращении из экспедиции он сразу же записался в армию. А что рассказал Ирик?