— Удобрение тоже что-нибудь да значит, если не все, — ответила фея. — Условия, создаваемые им, будут благоприятствовать другим существам, которые сменят этих.

— И которые, в свою очередь, исчезнут, — перебила я. — Я знаю, что животный мир будет совершенствоваться вплоть до человека; так, по крайней мере, мне говорили, и я этому верю. Однако я никогда еще не представляла себе такого изобилия жизни и разрушения, которое меня пугает и отталкивает. Эти отвратительные создания, эти гигантские амфибии, эти чудовищные крокодилы, все эти ползающие и плавающие звери, которые живут, кажется, для того только, чтобы пускать в ход свои зубы и поглощать других…

Мое негодование очень забавляло фею.

— Материя всегда остается материей, — ответила она, — и всегда последовательна в своих действиях. Зато ум человеческий не отличается последовательностью. Ты сама служишь этому доказательством, так как употребляешь в пищу прекрасных птичек и других животных, более совершенных и разумных, чем эти. Должна ли я говорить тебе, что никакое создание невозможно без постоянного разрушения? Неужели ты хотела бы изменить законы природы?

— Да, я хотела бы, чтобы все шло хорошо с самого первого дня. Если природа — великая волшебница, то она могла обойтись без этих отвратительных опытов и создать такой мир, где мы, как ангелы, вели бы духовную жизнь в неизменяемой, вечно прекрасной среде.

— Великая волшебница природа более дальновидна, — ответила фея. — Она не ограничивается теми творениями, которые ты уже знаешь, а продолжает работать и делать новые изобретения. Она не признает остановки в существовании, и для нее покой был бы равносилен смерти. Если бы ничто не изменялось, то задача царицы гениев была бы закончена, и эта царица — непрестанная деятельность — сама окончила свое существование. Тот мир, где ты живешь и куда ты возвратишься сейчас, когда рассеется твое видение прошлого, — мир человека, который по-твоему лучше, чем мир древних животных, и которым ты все-таки не удовлетворена, так как хотела бы вести в нем вечную духовную жизнь, — должен еще изменяться до бесконечности. В будущем все вы, немощные люди, превратитесь в волшебниц и гениев, одаренных знанием, умом и добротою. Смотри, что я тебе показываю, и знай, что эти первые проблески жизни стоят к тебе ближе, чем царство разума, которое со временем наступит на земле. Обитатели этого грядущего мира будут вправе тогда презирать тебя так же глубоко, как ты теперь презираешь мир больших ящериц.

— В добрый час! — ответила я. — Если то, что я вижу из прошлого, заставит меня полюбить будущее, то я готова продолжать осмотр.

— А главное, — добавила фея, — не будем презирать прошлое. Только тогда мы воздадим должное настоящему. Когда великий дух жизни пользуется материалами, которые я ему доставляю, то делает чудеса с первого же дня. Обрати внимание на глаза этого животного, которое ваши ученые называют ихтиозавром.

— Они больше моей головы! Мне даже страшно!

— Они гораздо совершеннее твоих. Они могут делаться то близорукими, то дальнозоркими, по мере надобности. Они видят добычу на огромном расстоянии, словно в подзорную трубу. Когда же добыча приблизится, то благодаря маленькой перемене в зрачке они видят ее отчетливо даже рядом с собою. В эту эпоху мироздания природа задается только одной целью: сделать разумное существо. Она дает ему органы, удивительно приспособленные к его потребностям. Это хорошее начало, не правда ли? Дальше пойдет все лучше и лучше, и все существа будут совершенствоваться. Те из них, которые покажутся тебе жалкими и безобразными, тоже будут проявлять чудеса приспособляемости в той обстановке, где им придется жить.

— А они тоже будут заботиться только о своем пропитании?

— О чем же им еще заботиться? Земля не нуждается в том, чтобы ею любовались, а небо и так останется возвышенным и величественным. Фея твоей маленькой планеты знает великую истину, не сомневайся. Но, создавая существо, которое могло бы понять или разгадать эту истину, она все же должна подчинить его закону времени. Этого вы не постигаете, так как живете слишком мало, чтобы оценить ее работу, которую вы считаете медленной, тогда как она необычайно быстра. Я освобожу твой ум от этого заблуждения и покажу тебе результаты многовекового труда. Смотри и постарайся извлечь пользу моих указаний.

Я чувствовала, что фея права, и во все глаза смотрела на последовательные изменения земной поверхности. Я видела, как зарождались и умирали растения и животные, все более интересные по виду и все более одаренные инстинктом. По мере того как земля украшалась растительностью, сходною с нашей современной, обитатели этого большого сада, который постоянно видоизменялся, как мне казалось, становились менее жадными и больше заботились о своей детворе. Я видела, что они строят дома для своих семейств и привязываются к месту, где живут. Ежеминутно передо мною, как по мановению волшебного жезла, исчезал один мир и на смену ему выступал другой.

— Отдохни, — сказала мне фея. — Сама того не подозревая, ты прошла через тысячи веков. Теперь, когда кончится царство обезьяны, появится на земле человек.

Под влиянием усталости я опять заснула, а когда проснулась, то очутилась на балу во дворце феи, которая снова сделалась молодой, красивой и нарядной.

— Видишь эти красивые предметы и эту красивую публику? — сказала она мне. — Все это пыль, дитя мое! Порфирные и мраморные стены — это пыль, размельченная и известным образом сплавленная на огне. Каменные глыбы, взятые для постройки, — это известковая или гранитная пыль, сгущенная тем же способом. Хрустальные люстры — это мелкий песок, по примеру природы переработанный человеком на огне. Фарфор и фаянс — это пыль полевого шпата, каолин, с употреблением которого вас познакомили китайцы. Бриллианты, сверкающие на дамских нарядах, не что иное, как кристаллизованная угольная пыль. Жемчуг — это известковый фосфат, который одна улитка выделяет внутри своей раковины. Золото и другие металлы представляют лишь соединение хорошо перемешанных, переработанных, подогретых и остуженных мельчайших молекул. Эти чудные растения: чайные розы, пестрые лилии, благоухающие гардении — родились из пыли, которую я им приготовила. Эти люди, которые под звуки музыки танцуют и смеются, эти совершеннейшие существа на земле, не в обиду тебе будь сказано, появились из меня и ко мне возвратятся.