Мы вместе участвовали в конференциях, были свидетелями поворотных событий в жизни друг друга и несколько раз выступали с публичными обсуждениями в надежде просветить и проинформировать — и все это только для того, чтобы обнаружить, что искусство монтажа зачастую искажало наши благие намерения.

Для меня большая честь писать предисловие к книге, которая читается как приключенческий роман, даже несмотря на то, что мне известны все повороты сюжета, большинство персонажей и развязка каждой истории. Я надеюсь, что вам, как и мне, покажется большой удачей возможность войти в число тех, кому довелось узнать ее..

У меня было больше девятисот партнеров. Не со всеми я вступала в сексуальный контакт, но это происходило с большинством из них. Подобные заявления без сомнения вызывают бурную реакцию. Я спрашиваю людей, какие слова приходят им на ум, когда они слышат эту цифру. Самый частый ответ — шлюха. Так вот: я не шлюха, хотя, смею предположить, некоторые со мной не согласятся.

Я суррогатный партнер. В наши дни многие думают, что в мои обязанности входит вынашивать детей для бесплодных пар. Когда я поясняю, что на практике помогаю своим клиентам решить трудности, связанные с сексом, это приводит в замешательство. Разве это не называется проституцией. Некоторые даже озвучивают этот вопрос..

В то время как проституция — одна из старейших профессий, суррогатная терапия — профессия новая. Клиента ко мне всегда направляет психотерапевт. Они страдают от импотенции, преждевременной эякуляции, комплексов по поводу собственной привлекательности, недостатка или отсутствия сексуального опыта, трудностей в общении, неудачной внешности или целого комплекса подобных проблем.

Практически всем мужчинам (и иногда женщинам), с которыми я работаю, не хватает чувства близости с любящим человеком, и это касается не только сексуальной жизни. Задача суррогатного партнера заключается в том, чтобы объяснить, каким образом можно построить здоровые, крепкие отношения..

У меня есть набор упражнений, которые я выполняю с клиентами, чтобы помочь им решить свои проблемы и достичь успеха. Много времени я посвящаю рассказам об анатомии и человеческой сексуальности вообще. Я тесно сотрудничаю с психотерапевтом, который направил клиента ко мне, обсуждая после каждого сеанса полученный результат.

Обычно я провожу от шести до восьми сеансов. Одно из основных заблуждений о сути работы суррогатного партнера касается того, сколько времени уходит на сам половой акт. Действительно, я занимаюсь сексом с большинством своих клиентов, но только после того, как мы выполним необходимые упражнения, направленные на то, чтобы клиент лучше узнал свое тело, преодолел комплексы по поводу внешности, научился расслабляться и отрабатывать коммуникационные навыки.

Секс я оставляю для последних сеансов. Важно помнить, что я суррогатный партнер, а не суррогат секса. Моя основная задача — построить модель здоровой близости с клиентом, а для этого требуется гораздо больше, чем сексуальный контакт..

Мои клиенты — люди разных национальностей и с разным социально-экономическим положением. Самому молодому из них было восемнадцать, самому старшему — восемьдесят девять. Среди них были руководители компаний, водители грузовиков, прокуроры и плотники. Встречались красавчики, но были и мужчины заурядной внешности.

Я работала с семидесятилетним девственником, со студентом колледжа, который страдал от преждевременной эякуляции, и с мужчинами всех возрастов, которые не умели говорить о сексе..

Я начала работать в 1973 году, пока я к этому шла, сексуальная революция завершилась в нашем обществе и в моем сознании. Я росла в сороковые и пятидесятые годы, когда полового воспитания нам, мягко говоря, недоставало. Когда я начала заниматься этим сама, то обнаружила, что многие понятия о сексе, которые нам внушали, искажали реальную картину или просто были неверными.

Основные уроки мы получали на детской площадке, в церкви и возле телевизора. Мои родители едва могли сами говорить о сексе, и тем более не могли рассказать о нем мне. К сожалению, многие родители и сейчас не могут предоставить своим детям достоверную информацию о сексе, не придавая своим словам оттенка осуждения, и в этом они мало отличаются от моих родителей, живших полвека назад.

Я часто задумываюсь о том, насколько более здоровыми, умными и счастливыми могли бы быть наши дети, если бы их родители обладали достаточным знанием и умением, чтобы говорить откровенно и здоровой близости с клиентом, а для этого требуется гораздо больше, чем сексуальный контакт..

Мои клиенты — люди разных национальностей и с разным социально-экономическим положением. Самому молодому из них было восемнадцать, самому старшему — восемьдесят девять. Среди них были руководители компаний, водители грузовиков, прокуроры и плотники. Встречались красавчики, но были и мужчины заурядной внешности.

Я работала с семидесятилетним девственником, со студентом колледжа, который страдал от преждевременной эякуляции, и с мужчинами всех возрастов, которые не умели говорить о сексе..