Для многих оказалось неожиданностью, что Жуков переиграл японских генералов и в стратегии, и на поле боя. План операции оказался разработан на удивление тщательно. Много лет единоличным автором плана разгрома японцев на Халхин-Голе считался Жуков. Маршал-самоучка и полководец-самородок. Между тем, согласно рассекреченным документам, к разработке этого плана имел непосредственное отношение еще одни человек. Начальник штаба комбриг Богданов. По странному стечению обстоятельств эту фамилию Жуков всегда будет обходить стороной.

На этот факт указывает и Виктор СУВОРОВ: «Вот смотрите, я сохранил газету «Красная Звезда» за 10 мая 1945 года. Жуков, отвоевав на Халхин-Голе, добившись такой потрясающей победы, вспомнил имена политработников, имена военных корреспондентов, имена монгольских конников-рядовых, но он не помнит имени начальника штаба. По другим источникам мы находим, кто был начальником штаба. А Жуков своего начальника штаба не помнит!»

Что это? Странная, совсем не характерная для маршала забывчивость или желание остаться в истории единственным автором плана победоносной войны? О том, что Жуков не терпел рядом с собой людей образованнее себя, свидетельствует и еще один красноречивый факт.

В ноябре 1940 года Жуков на закрытом совещании в Москве читает доклад «Характер современной наступательной операции». Командующий Дальневосточным округом генерал-полковник Штерн и начальник штаба округа Кузнецов делают ряд замечаний, указывая на то, что Жуков не очень хорошо разбирается в том, о чем делает доклад. Реакция Жукова была поистине сокрушительной.

Рассказывает историк Евгений ПОНАСЕНКОВ: «Как только он стал начальником Генштаба, первое, что он сделал, это снял с большим понижением Штерна и Кузнецова с занимаемых должностей. А затем, при первой же возможности, он этого ждал, умудрился довести обоих до приказа о расстреле. Они были расстреляны».

Наступательная операция на Халхин-Голе, разработанная Жуковым, возможно, в неафишируемом соавторстве с канувшим в небытие безвестным комбригом Богдановым, очень скоро ляжет в основу его фирменного бренда: «Настоящая победа дается только большой кровью».

Танки идут ромбом

Известно, что Сталин был хорошим психологом. Он увидел в Жукове потенциал полководца, но в то же время лишнего ему не позволял. Легенду о том, что Жуков мог перечить Сталину, после войны опровергал и сам Жуков.

Виктор СУВОРОВ излагает подробности отношений этих двух исторических деятелей: «Существует легенда о том, что только один Жуков мог спорить со Сталиным, мог возражать Сталину. Эту легенду распространял сам Жуков, но сам Жуков эту легенду и опровергает. 13 августа 1966 года Жуков выступал в редакции «Военно-исторического журнала». Ему задали вопрос: «Товарищ маршал Советского Союза, накануне войны надо было принимать такие-то решения, отчего ж вы не принимали?» На это Жуков ответил: «Если бы я возразил Сталину, то меня тут же забрали бы в подвал к Берии, а я этого не хотел, поэтому зачем же я стал бы возражать? Кто будет класть свою голову?»

Жуков понимал, что в принципиальных вопросах Сталину перечить нельзя. А вот в частностях можно показать характер.

Осенью 1941 года в соответствии с планом «Волжское водохранилище» войска Вермахта пытаются осуществить прорыв на Волоколамском направлении. Фронтом командует Жуков. Оборону занимает 16-я армия, которой командует маршал Рокоссовский. Когда-то он был начальником Жукова. История даже сохранила аттестацию, которую Рокоссовский писал на своего подчиненного. Вот ее текст: «По характеру суховат. Недостаточно чуток. Болезненно самолюбив». В те драматические дни Рокоссовскому придется еще раз убедиться в правоте собственной характеристики.

Оборона на рубеже, указанном Жуковым, – стопроцентное самоубийство. Рокоссовский обращается к Жукову с предложением передвинуть войска. На расстановку сил это не повлияет, но позволит сохранить немало солдатских жизней. Жуков дает отрицательный ответ. Необходимость передвинуть войска настолько очевидна, что командарм 16-й армии Рокоссовский не выдерживает и обращается через голову Жукова к начальнику Генерального штаба Шапошникову. Тот санкционирует отвод войск. Узнав об этом, Жуков приходит в неописуемую ярость. Он немедленно отправляет телеграмму Рокоссовскому, текст ее таков: «Войсками фронта командую я! Приказ об отводе войск за Истринское водохранилище отменяю, приказываю обороняться на занимаемом рубеже и ни шагу назад не отступать. Генерал армии Жуков». Удивительно, но начальник Генерального штаба Шапошников, а Жуков, напомним, для него – подчиненный, предпочел в этой ситуации просто промолчать, оставив Рокоссовского на растерзание разъяренного Жукова.

Рассказывает Виктор СУВОРОВ: «Маршал Советского Союза Рокоссовский свидетельствует: хамство Жукова было настолько жутким, что во время войны Рокоссовский просто отказывался с ним разговаривать. Жуков – командующий фронтом, а Рокоссовский у него подчиненный, командующий 16-й армией, и возникают такие ситуации, когда Рокоссовский говорит: «Не буду с тобой говорить, ты хам!»

История хранит немало свидетельств того, насколько бесцеремонно Жуков обращался с подчиненными. Будь то маршал или рядовой. Прославленный летчик-истребитель Герой Советского Союза генерал-лейтенант Виталий ПОПКОВ – тот самый, что после войны станет прототипом Маэстро из знаменитого кинофильма «В бой идут одни старики», – до сих пор не любит вспоминать свое знакомство с маршалом Жуковым.