В апокрифе Иоанна исходным организующим началом является незримый Девственный Дух, заключенный в Едином. Деятельность незримого Девственного Духа начинается с создания Барбело, «это первая мысль, Его образ. Она стала материнским чревом всего» [36, 199]. Затем в дополнение к Барбело, и при ее участии, незримый девственный Дух создает «Отца, который есть первый Человек, образ незримого Духа» [36, 200].

И Отец «взглянул на Барбело светом чистым, который окружает незримый Девственный Дух, и его блеском, и она понесла от Него. И он породил искру света светом блаженного образа. Но это не было равным Его величию. Это был единородный Метропатора, тот, что открылся; это Его единственное [порожденье], единородный Отца свет чистый22… И Он помазал его своим благом, пока он не стал совершенным, не нуждавшемся ни в каком благе… так что тот предстал перед могущественным и незримым Девственным Духом, как божественный Аутоген, Христос23» [36, 200–201].

Аутоген должен был воплотить замысел незримого Девственного Духа о Мире. Ему в помощь были даны Светы и Силы, образовавшие двенадцать следующих эонов. Творение Мира, в соответствии с замыслом, должно было идти поэтапно сверху вниз от общей идеи, мыслеформ и виртуальных образов, до форм материальных.

Вначале все шло по плану. Дело дошло до того, что был создан духовный человек Пигераадаман. «И незримый дал ему разумную непобедимую силу. И заговорил он, и восхвалил и прославил незримый Дух, сказав: «Все вещи стали существовать из-за тебя, и все вещи вернутся к тебе24. Я же, я прославлю и восхвалю тебя и Аутогена и эоны которых три: Отец, Мать и Сын, совершенная сила» [36, 202].

Но затем произошел сбой. Последний из высших эонов Плеромы25 — София26, которая, по-видимому, должна была творить материальный мир, пожелала приступить к этому преждевременно. Незримый Дух не одобрил ее намерения. Несмотря на это «она захотела открыть в себе самой образ без воли Духа.… И из-за непобедимой силы, которая есть в ней, ее мысль не осталась бесплодной, и открылся в ней труд несовершенный и отличавшийся от ее вида, ибо она создала это без своего сотоварища.… Это первый архонт, который взял большую силу от своей матери. И он удалился от нее и двинулся прочь, от мест, где был рожден. Он стал сильным и создал для себя другие эоны в пламени светлого огня, где он пребывает поныне. И он соединился со своим безумием, которое есть в нем, и породил власти для себя.… И поставил он семь царей — соответственно тверди небесной — над семью небесами и пять над бездной ада, так чтобы они могли царствовать. И он отделил им от своего огня, но не дал от силы света, которую взял от своей матери, ибо он — тьма незнания. И когда свет смешался с тьмой, он побудил тьму светить. А когда тьма смешалась со светом, она затемнила свет и стала ни светом, ни тьмой, но стала больной» [36, 203–204].

Таким образом, София породила без участия Святого Духа и Отца несовершенную сущность — первого архонта, эгоиста, лишенного альтруистического духа, который забрал силу матери и продолжил творение мира по своему усмотрению27.

«И всякую вещь он упорядочил по образу первых эонов, ставших существовать, так чтобы создать их по облику нерушимых, не потому, что он видел нерушимых, но сила, что в нем, которую он взял от матери, произвела в нем образ порядка. И когда он увидел творение его окружающее и множество ангелов вокруг себя, тех, которые стали существовать через него, он сказал им: «Я, я — бог ревнитель, и нет другого бога, кроме меня». Но, объявив это, он показал ангелам, которые были около него, что есть другой бог. Ведь, если не было другого, к кому бы он мог ревновать? … Когда же он увидел множество ангелов, созданных им, он возвысил себя над ними.

А мать, когда узнала покров тьмы, что не был он (ее сын) совершенным, она поняла, почему ее сотоварищ не был согласен с нею. Она раскаялась в обильных слезах. И вся Плерома слушала молитву ее покаяния, и они восхвалили ради нее незримый Девственный Дух» [36, 205].

Для укрощения гордыни первого архонта ему было сказано, что он не первый и несовершенный. «И глас низошел с неба — Эона возвышенного: «Человек существует, и сын Человека». И был показан ему и его подданным совершенный «образ незримого, который есть Отец всего, от которого все вещи стали существовать — первый Человек, ибо Он открыл свой образ в человеческой форме. Весь эон протоархонта задрожал, и основания ада двинулись. И в водах, на веществе, нижняя сторона осветилась через[явление] его образа, который открылся» [36, 206].

Подданные протоархонта возлюбили образ Отца и решили сотворить человека по Его образу и своему подобию. Протоархонт28 же, как сказано в «Происхождении мира» задумал коварный план: сотворить человека, соответствующего показанному образу, чтобы заманить в него первого Человека (то есть Бога Отца) и покорить его себе. Но получилось не так, как ему хотелось.

«Все ангелы и демоны трудились до тех пор, пока не привели в порядок душевное тело. Но труд их был незавершенным и недвижимым на долгое время. И когда мать захотела взять силу, которую она отдала первому архонту, она попросила Метрапатора, коему присуща великая милость. Он послал по святому совету пять светов в место ангелов протоархонта. Они (светы) сказали Иалтабаофу29: «Подуй в его лицо от духа твоего, и тело его восстанет». И он подул в лицо духом своим, который есть сила его матери.… И сила матери вышла из Иалтабаофа в душевное тело, которое они создали по образу того, что существует от начала. Тело двинулось и получило силу и засветилось.

И тогда-то взревновали остальные силы, ибо он стал существовать из-за всех них, и они отдали свою силу человеку, и мудрость его укрепилась более, чем у тех, кто создал его, и более, чем у первого архонта. И когда они узнали, что он светится и мыслит лучше их и свободен от злодеяния, они схватили его и бросили в нижнюю часть всего вещества30. Но блаженный Метропатор, благотворящий и милосердный, имел снисхождение к силе матери, которая была выведена из протоархонта. Ведь они (архонты) могли осилить душевное и чувствующее тело. И Он послал через свой Дух благотворящий и свою великую милость помощь Адаму: Эпинойю света31, ту, которая произошла от него, которая названа Жизнью. И она помогает всему творению, трудясь вместе с ним, направляя его в его полноту, обучая его о нисхождении в семя, обучая его пути восхождения, пути которым оно сошло вниз. И его мысль возвысилась над всеми теми, кто создали его. Когда они снизу глянули вверх, они увидели, что мысль его возвышена. И они держали совет с архонтством и со всем ангельством» [36, 209–210].

Они решили облечь человека в животное материальное тело, отяготив его душевное тело плотскими страстями и страхами, чтобы он забыл о своем высоком предназначении: «Они принесли его к тени смерти, дабы слепить его снова из земли, воды, огня и духа, который из вещества, — то есть незнания тьмы, и желания, и их обманчивого духа, — это могила вновь слепленного тела, которым разбойники одели человека, оковы забвения; и стал он человеком смертным. Это первый, который спустился (в материю) и первое разобщение (с высшим миром). Но Эпинойа света, та, что в нем, она должна разбудить его мысль. И архонты взяли и поместили его в раю. И они сказали ему: «Ешь» — то есть неторопливо32.