Мне было понятно, то, что забрала у меня, как управляющего ЧИФ «Восток», команда Муртазы, все будет украдено. Они — профессионалы в том, как красть чужое.

Я начал работать. Конечно, понимал, что это отчаяние и материализация страдания, когда ничего не можешь изменить в окружающем мире бесправия. Когда ты вне государственного, общественного и, по всей видимости, духовного закона. Живешь среди людей, но как будто вокруг пустота.

Можешь выйти на площадь и кричать, но тебя никто не услышит. Можешь делать, что хочешь, тебя никто не увидит.

Государство, общество не знают, что с тобой делать. Расправиться не могут, ты ни в чем не виноват. Помочь тоже не могут, тогда нужно наказывать своих чиновников, что для них равноценно покарать самих себя.

Убить и тихо похоронить, тоже не удалось, что-то не сработало. Оставалось вывести тебя за пределы всякого закона в надежде, что все само собой потихоньку рассосется, забудется.

А мне оставалось надеться на Бога и начать работать. Но разве может один человек заработать столько, сколько за 73 года накопили наследства в виде общей социалистической собственности около одного миллиона человек?!

Говорят, в XXI веке на земле должен появиться первый человек, который заработает триллион долларов, но не я, к сожалению, буду им, у меня не хватит времени.

Очень жаль, это могло бы решить мою задачу. Так как, созданные в республике банк и ЧИФ «Восток», принадлежащие его жителям, фактически каждой семье, сегодня должны были стоить около одного триллиона долларов США.

Мы знаем имена российских миллиардеров. Каждый из них при приватизации умудрился получить одну или несколько хороших компаний.

Мы для жителей республики купили таких 200 — с контрольным пакетом, 200 — с блокирующим и еще около 400 с пакетом до 25 процентов акций. Лучших компаний, с определенной программой развития, для создания промышленной группы.

В течение двух-трех лет, пользуясь нашими финансовыми ресурсами, планировали докупить на рынке все пакеты, до контрольного.

И выкупить все приватизируемые предприятия Башкортостана, сохранив их для его жителей.

Что тогда оставалось команде Муртазы, они же прекрасно понимали, какой уникальный Фонд, банк с одной из самой разветвленной в России филиальной сетью мы создали.

Все их лозунги, попытка игры в национализм, обещания были направлены только на то, как умудриться присвоить все, что есть в республике.

Первые выборы Президента Республики Башкортостан в 1991 году они в шоке отменили. Как так?! Только хотели стать самыми богатыми и влиятельными, тут, оказывается, народ не поддерживает.

Любыми средствами завладеть богатствами — было главной их задачей. Две команды, два интереса.

Как и в сказке, герой, служащий злу, легче добивается успехов. Зло позволяет использовать любые средства.

Компании, которые мы купили народу Республики Башкортостан, они отобрали, используя Указ и спецназ. На сегодня, все по бросовой цене распродали, а деньги украли.

Главную задачу по захвату ЧИФ «Восток» решили. Ребята из спецназа, приехавшие тогда в Дюртюли, вам сегодня не стыдно? Своими руками вы помогли ворам обокрасть свой народ, может, своих детей тоже. Вам ведь от этого ничего не досталось.

Как и какими способами они это разворовали, нам и предстоит узнать, проанализировать. Собрать всю необходимую информацию и вернуть украденное.

Лето 1993 года, клиника в Давосе, Швейцария. Я умираю, никто меня не может спасти. У меня дел невпроворот, но смерть решила по-своему.

Сколько раз как врач-реаниматолог я спасал людей от смерти, как помочь самому себе?

Наш организм — величайшее изобретение Всевышнего, он предусмотрел все, включая то, что если наше тело не может справиться с негативным воздействием, включается программа смерти, как милосердие.

Каждый врач знает этапы ухода человека, как меняются все показатели организма, его анализы. Оказывается, когда молодой реаниматолог умирает медленно сам, мозг начинает выводить на уровень сознания, как это лично у него происходит.

Как будто наблюдаешь за своим пациентом. Также хладнокровно, без волнения, профессионально, словно на работе.

Понимаешь, плачут дети, жена, а ты занят своим больным и тебя уже ничего не интересует, приходят последние мысли.

Сколько раз врачи-реаниматологи больных после клинической смерти спрашивали: «Ну, что видел?». Ответы бывают разные, в основном, люди видят самое важное для них.

У меня один пациент после реанимации сказал, что видел, как взял без спроса у мамы в сарае два куриных яйца, чтобы, сдав их в магазин, купить билет в кино. Как он плакал, пока не начал действовать успокоительный препарат!