Шрифт:
Я вымыл руки. Ополоснул лицо. Толпа скандировала: «Бык мертв! Да здравствует Бык!»
Они имели в виду Быка Борджиа. Красный Бык — эмблема нашего рода.
Сбросив рубаху, я вымылся по пояс. Запах крови медленно рассеялся. Слуги передали мне чистые одежды, перчатки пропитаны мускусом. Шелк приятно холодил, а кожа согревала мое тело.
Девицы с придыханием восклицали: «Какой же он смелый! Его могли убить!» Но я знал, что не могу умереть. Мое время еще не настало.
Вчера вечером я встречался с астрологом. Лоренц Бехайм составил мой гороскоп. В нем говорилось, что у меня есть два пути — две возможные судьбы. Если моего отца изберут Папой, я завоюю славу… и умру молодым. Если же нет, то проживу долго… и бесславно.
— Подобно Ахиллу, — сказал я.
Лоренц кивнул.
— Насколько молодым? — спросил я.
— Трудно сказать, — ответил Лоренц.
— Насколько молодым? — повторил я.
— Как Александр, — ответил Лоренц.
Александр Великий умер в тридцать два года. Александр Великий завоевал мир.
Мне почти семнадцать лет. Прошла большая часть моей жизни. Дьявольская чертовщина… нельзя попусту терять ни минуты.
Я подал знак Фернандо, моему пажу. Он подбежал:
— Что, мой господин?
— Пока никаких известий?
— Нет, мой господин. Уверяю вас, вы будете извещены в тот же миг, как…
Я взмахнул рукой. Он мгновенно заткнулся. Я качнул головой в сторону двери, и паж тут же исчез.
Пять дней. Как же долго тянулся папский конклав. Мой отец в Риме в Сикстинской капелле — многозначительные улыбки, сплетни. Посулы, угрозы. Подкуп. Возможно, ему выпал последний шанс стать Папой. Сто двадцать часов неизвестности. И каждый час длился как день.
Каждый вечер — послание от отца. Я знал все, что там происходит. Смена политической ориентации в двух фракциях. Груженные золотом мулы отправлены в кардинальские дворцы.
В его последнем послании — сообщение о третьем голосовании. Чаша весов склонялась в его сторону. Но пока оставалось шаткое равновесие. Надежды… большие надежды. «Это уже в моей власти».
Так было вчера вечером. До этого — тупое мучительное ожидание. Теперь оно сменилось жгучим, яростным жаром. Теперь проигрыш мог быть ужасным…
Проклятье. Запретные мысли… Если б только узнать…
Вошел слуга.
— С palio [4] все улажено, — прошептал он. — Взятки предложены. Соперник отравлен. Наша тактика ужесточилась.
Стоит ли так переживать из-за каких-то лошадиных скачек? Я могу вложить в эту победу пять сотен дукатов. Но что такое жалкие пятьсот монет? О рок, о судьба, о фортуна… пусть я проиграю эти бега, но выиграю настоящий приз.
Тянулись нескончаемые мгновения. Трубы и барабаны, флаги и колесницы. Лошади собирались на старте. Ревела толпа.
4
Так называемое Сиенское палио — бега в Сиене, проводимые два раз в год, в июле и августе; название берет начало от призового шелкового знамени.
Вошел запыхавшийся слуга:
— Мой господин, прибыл посыльный. Но стража его задержала…
Я вскочил. Режут без ножа…
— Веди меня к нему. Живо!
Я последовал за бегущим слугой. К дьяволу достоинство — мою благородную поступь. Я должен знать. Должен знать НЕМЕДЛЕННО.
Мы протолкались через плотную толпу к краю площади. Сиенские охранники задержали курьера. Они задавали ему вопросы.
Я выдал им денег. Велел исчезнуть. Они повиновались.
Я глянул на посыльного. Его наряд пропитался потом. А взгляд его глаз… усталый… или испуганный? Неужели он привез дурные вести?
— Говори.
Секунда минула, и…
— Мой господин, я скакал целый день, чтобы доставить вам эти вести…
— Говори же!
Еще одна секунда…
— Нынче утром вашего отца избрали новым Папой. Он выбрал имя Александр. Он прислал вам его…
И вот следующая секунда… все изменила. Вдохнул один человек. Выдохнул уже другой.
Я — сын Папы Римского.
Отныне мне суждено идти иным путем. Путем славы. Оставшийся позади путь проходил по низинам, а грядущий ведет в гору, к невиданным вершинам. Он более рискован… падения смертельно опасны. Но все великое чревато опасностью.
Да. Черт побери! ДА!
Я сжал кулаки. Отвел горящие глаза от лица посыльного. Успокоился. Маска невозмутимости быстро затвердела. Выдал посыльному кошель золота. Источник изобилия не оскудеет. Он припал к моим ногам… открыл рот, готовый излить слова благодарности.
Я предостерегающе поднял руку:
— Побереги их. Смени лошадь. Подкрепись. И скачи обратно в Рим. Передай моему отцу, что я счастлив и горд его заслуженным избранием, и так далее в том же духе. Придумай сам побольше витиеватых фраз. Тогда тебя будет ждать еще более щедрое вознаграждение.