Нет, сила воли Хоуп опустилась даже ниже нуля.

Наверное, ей следует не встречаться с Диланом как можно дольше, но в таком небольшом городке полностью избежать любых контактов просто невозможно.

В следующий раз, когда она его увидит, то будет вести себя совершенно естественно. Будто у нее любовных интрижек в прошлом — не сосчитать.

Примерно в полночь Хоуп отправилась спать, вздрагивая от каждого шороха, гадая, не заявится ли шериф к ней домой, и не он ли звонил сегодня. А, может, с ней хотела поговорить Шелли. Или Уолтер. Или вообще какой-нибудь специалист по торговому маркетингу. Может, Дилан и вовсе не звонил. Придурок.

На следующее утро, ближе к десяти, в дверь постучала Шелли. Хоуп только что успела одеться, а ее волосы были еще влажными после душа.

— Дилан только что звонил, — сообщила Шелли, проходя на кухню вслед за подругой. — Попросил меня зайти проведать тебя. Сказал, что пытался дозвониться тебе прошлой ночью, но тебя не оказалось дома.

— Я не снимала трубку. — Хоуп взяла кофейник и налила две чашки. — Заработалась.

— Он сказал, что сегодня утром тоже звонил.

Пытаясь спрятать улыбку, Хоуп поднесла кружку к губам и подула: она не слышала телефон, но, может, Дилан звонил, когда она была в душе?

— Что между вами происходит?

— Ничего. Тебе добавить молока или сахара?

— Нет. — Шелли взяла свою чашку и подула. Подруги обменялись взглядами сквозь пар от кофе. — Ты знаешь, что сигнал в ФБР о Хираме Доннелли поступил от источника из офиса шерифа?

— Да, я выяснила.

— А ты поняла, кто это был?

— Хэйзел?

— Нет.

— Дилан?

— Тоже нет.

— А ты знаешь, кто?

— Да, — ответила с улыбкой Шелли. — Но тебе не расскажу. А знаешь почему? — Миссис Абердин не стала дожидаться ответа и продолжила: — Потому что я умею хранить секреты. Никто не знает, только я и ФБР. Если кто-нибудь попросит меня сохранить тайну, я так и сделаю. Я хорошая подруга. — Шелли многозначительно посмотрела на Хоуп, словно намекая, что она подобными качествами не отличается.

— Ладно, — сдалась та. — Ладно, ночь Четвертого июля я провела дома у Дилана.

— Я знала! Когда Пол сказал, что Дилан вызвался подвезти тебя домой, я сразу поняла, что он собирается опробовать на тебя свои старые уловки.

Хоуп слишком смутилась и не стала уточнять, что Дилану и не пришлось особо стараться.

— Пожалуйста, не говори никому. Я еще не разобралась, что чувствую из-за того, что произошло, а Дилан не хочет, чтобы пошли слухи.

— Ох уж этот Тэйбер! — фыркнула Шелли и махнула пострадавшей рукой. — Он думает, будто его работа священна или что-то вроде того. Более секретная и ответственная, чем у кого-то еще. Считает, что всем просто до смерти интересна его жизнь. — Она пожала плечами. — Разумеется, так и есть, но клянусь, я никому ни слова не скажу.

Хоуп подула на кофе и сделала глоток. Когда она подняла глаза, то Шелли просто дыру в ней взглядом прожигала.

— Что? Хочешь услышать подробности?

— Нет, если ты не хочешь ими поделиться.

— Я только скажу, что провела с Диланом всю ночь, и мне было очень хорошо. — Хоуп сделала еще глоток и добавила: — По-настоящему хорошо.

Они с Шелли обменялись улыбками сквозь кофейный пар. Две совершенно разные женщины, распознавшие друг в друге настоящую родственную душу.

— Как твоя рука? — спросила Хоуп.

— Хорошо. — Шелли взглянула на упомянутую руку и заметила: — Пол прямо-таки завелся от этого маникюра, но сейчас лак стал облупляться.

— Идем, давай займемся ногтями, — Хоуп махнула подруге, чтобы та шла за ней, и, собрав все необходимое, разложила на кофейном столике в гостиной. Для себя она выбрала «Бунтарский Красный», а Шелли остановилась на «Горной Чернике».

— Ты собираешься снова с ним увидеться?

— Нет. Не думаю, что это хорошая мысль, — покачала головой Хоуп.

— Почему?

Она взяла бутылочку жидкости для снятия лака и упаковку ватных шариков:

— Ну, я же уеду через пять месяцев, так что эти отношения ни к чему не приведут.

Мысль об отъезде вдруг вызвала нежданный приступ ужаса. Хоуп чувствовала себя настолько полной жизни, так много обрела, но ведь Госпел — не ее дом. Она просто не могла представить, как бы осталась здесь навсегда — но, в общем-то, и не пыталась себе это представить. Хоуп отвинтила крышку и смочила шарик в жидкости.

— Дилану не нужна подружка, а я не хочу, чтобы потом мне было больно.

Шелли немного подумала и сказала:

— Наверное. Как жаль, что ты не можешь просто приятно провести время. Ну, знаешь, поразвлечься с ним, пока ты здесь.

«Да, очень жаль», — подумала Хоуп.

После ухода Шелли она собрала волосы в закрученный внутрь «хвост» и одела голубое летнее платье, верх которого выглядел так, словно кто-то взял две банданы и сшил их вместе вокруг шеи и вокруг талии. Юбка же ниспадала до середины бедра. Доведя макияж до совершенства и накрасив губы красным блеском, Хоуп поехала в город. Сперва она решила остановиться в «M&С», прикупить свежих продуктов и большой блок шоколадных батончиков «Хершли».