— Ну, комнаты для гостей по-настоящему классные. Постели гораздо лучше, чем в наших квартирах. Нам приходится делить комнату втроем, и наши кровати стоят друг поверх друга. Раньше было лучше. Говорят, у каждого осветителя была своя комната. Но когда хранители знания перестали понимать, куда девать новые книги, пришлось немного потесниться, хотим мы того или нет.

— Знаешь, что отличает существо чести? — Ганда, конечно, догадывалась, каков кобольд на самом деле, но что Квальбам окажется настолько прямолинеен, и подумать не могла.

Осветитель удивленно посмотрел на нее.

— Это имеет какое-то отношение к тому, куда мы пойдем?

— Да, некоторое. У существа чести могут быть такие же мысли, как и у тебя, но оно никогда не выскажет их вслух. Так легче с женщинами.

Осветитель почесал лоб.

— На мой взгляд, это похоже на робкого дурачка, которому еще никогда не… — Он замолчал на полуслове и широко ухмыльнулся. Голубые глаза хитро сверкнули. Очевидно, ему доставляло огромное удовольствие ухаживать за ней столь грубым образом. С наигранным испугом он закрыл ладонью рот. — Оп-ля, существо чести, конечно же, никогда ничего подобного не скажет.

Ганда ответила ему ледяным взглядом. Вообще-то Квальбам выглядел даже неплохо. Если бы он только был немного выше… Она вздохнула. Если бы Олловейн был хоть немного похож на этого кобольда характером, с ним было бы намного проще. Лутинка представила, как мастер меча поносит робких Дурачков, которым еще никогда не давали, и невольно улыбнулась.

— Ну вот, ты наконец-то понемногу оттаиваешь. — Квальбам просиял. — А то я уже начал опасаться, что ты девственная козочка. — Осветитель подхватил Ганду под руку и воспользовался возможностью шлепнуть по заднице. — Эй, у тебя что, еще и попка лисья? С ума сойти! Умереть не встать!

— Это называется хвост.

Квальбам сладострастно усмехнулся.

— И это ты называешь хвостом? Значит, тебя ждет сюрприз.

Лутинка подняла волшебную палочку. Все, теперь довольно.

— Может быть, ты был прав?

— Конечно, я был прав. Подожди, когда я выберусь из штанов. Или хочешь посмотреть прямо сейчас? Разницы вообще нет. Можем потом в твоей постели еще раз…

— Я скорее думала о твоей тревоге насчет того, что я могу оказаться девственной козочкой. — Она высвободилась и постучала палочкой по груди Квальбама. — Как думаешь, хранители знания опознают в жирной грязной жабе осветителя?

— Эй, девочка! Не играй с этой штукой, это может плохо…

Один удар сердца Ганда пыталась заколдовать его. Всего на одну ночь.

— Как думаешь, что сделало бы в этой ситуации существо чести?

— Оно, наверное, не попало бы в эту ситуацию, — криво улыбнулся кобольд, не спуская взгляда с волшебной палочки у самого его носа.

— А почему оно не оказалось бы в такой ситуации?

— Потому что у него нет в штанах…

— Ответ неверный. — Лисьехвостая провела острием волшебной палочки к подбородку Квальбама, потом по шее к груди, потом ниже. — Конечно, я могла бы заколдовать лишь часть тебя. Может быть, это помогло бы научить тебя хорошим манерам.

— Существо чести проводило бы тебя до двери твоей комнаты.

Ганда улыбнулась и опустила волшебную палочку. А потом протянула кобольду руку. Квальбам скривился, словно его заставили есть испорченную селедку. Он молча вывел лутинку из большого зала, и она удивилась, насколько близко была ее комната.

Дойдя до двери, лисьехвостая сделала вежливый реверанс.

— Итак, мой господин, неужели это было так трудно?

— У меня такое чувство, что я сам не свой, — странным тоном произнес кобольд. Он натянуто поклонился. Затем выпрямился, его глаза хитро сверкнули. — Многоуважаемая моя, засунь свою волшебную палочку в задницу, старая дева.

И прежде чем она успела что-либо сказать, он взял ноги в руки и бросился прочь.

Ганда усмехнулась. Не такой уж плохой парень. Она распахнула тяжелую дверь в комнату и закрыла ее на деревянный засов. Просто на всякий случай, если Квальбам сочтет хорошей идеей навестить ее позже, ночью.

Лутинка устало подошла к низкому столику, подкрутила фитиль масляной лампы, чтобы комната наполнилась золотистым светом. Все здесь было рассчитано на рост кобольда. Гостевые комнаты Искендрии были обставлены щедро. Мебель была красивой, на подставке у двери стояла миска со свежей водой. На стол каждый вечер ставили тарелку со свежими фруктами и хрустальный графин с яблочным вином.

Устало вздохнув, она сползла по двери и села на пол. Нужно пойти к Олловейну и поговорить с ним о Галавайне из Валемаса. О трупе в песчаной дюне и о том, что она прочла в книге Мелиандера. Но она злилась на эльфа. Разочаровалась в нем. Где он шатался целый день? Если бы он был рядом, ей не пришлось бы бежать. Эмерелль ведь послала его, чтобы он защищал ее! И где он теперь, когда он так нужен?

Неразумно было отправляться туда без него. Ганда подошла к столу и налила стакан яблочного вина. Эльф наверняка услышит ее, если все же находится у себя в комнате. Почему бы ему не заглянуть на минутку, не спросить, как она поживает?