Зато позже вавилонские правители уже выпрашивали золото у египетского фараона, а тот своими подачками стремился подчинить их своей воле. Расплатиться хоть сколько-нибудь равноценными подарками переднеазиатские цари не имели возможности.

Сирийско-палестинские владетели совместно с представителями египетской власти в Сирии и Палестине чинили настоящий произвол. Одним из его разновидностей был грабеж купцов вавилонского царя. Последний же, жалуясь фараону, указывал на затруднительность при таких условиях передвижения по Сирии и Палестине с вавилонской стороны — для купцов, а с египетской — послов фараона.

Плавание судов с воинами фараона-женщины Хатшепсут в Южное Красноморье (середина XVIII династии) было скорее грабительским, чем торговым предприятием. Египетский посол принес в дар местной богине сосуды с жертвенными припасами и «всякие добрые вещи»: кольца, ожерелья, секиру, кинжал.

При обратном отплытии египетские суда были нагружены до отказа всевозможными травами, грудами благовонной смолы и производящими ее деревьями, черным дереном, другими ценными породами деревьев, а также слоновой костью, золотом, курениями, притираниями, а также борзыми собаками, обезьянами, шкурами барсов и, наконец, невольниками и их детьми.

Посольство сопровождалось установлением египетского господства над страной Пунт, где побывали корабли Хатшепсут. Местные вожди отбывали вместе с египтянами на поклон царице. Сами египтяне считали дары Пунта данью.

Правда, уже во второй половине Нового царства торговый обмен с заграницей перестал быть чем-то необыкновенным. Торговцы плавали на храмовых судах и закупали все необходимое для храмов. О богаче — хозяине судна, которое ходило к восточному побережью Средиземного моря, говорится в школьных прописях XIX, династии.

В записях египетских школьников также упоминаются вавилонские жеребцы, хеттские быки и волы, кипрские коровы, масло страны хеттов и Месопотамии. Из других записей мы узнаем о хеттских копьях. При раскопках новой столицы фараона Аменхетепа IV (конец XVIII династии) были обнаружены здания, в которых, по-видимому, останавливались купцы из Микен.

В Новом царстве рабами владели зачастую даже люди со сравнительно скромным общественным положением. Это были пастухи и ремесленники, торговцы, мелкие жрецы, должностные лица и рядовые общинники-горожане.

Храм Осириса в Абидосе особым указом начала XIX династии был освобожден от всякого рода государственных повинностей. Этим же указом возбранялось любое посягательство на его имущество и права, — должностным лицам, в частности, посягать на рабочий люд этого храма в Эфиопии.

Запрещалось забирать их, а также их жен и рабов в другой округ в порядке пахотной, жатвенной или другой иной повинности под страхом жестокого избиения виновного и отдачи его на работу в храм в возмещение за каждый день, проведенный храмовым человеком у виновного.

Отсюда видно, что у храмовых работников могли быть свои рабы. Среди этих работников оказываются «блюстители пашен, земледельцы, садовники, виноградари, (команды?) грузовых судов, (доставляющие) грузы, торговцы с чужеземными странами, золотоискатели, промыватели золота, судостроители и всякий, кто творит дело свое» в храме. Дальше запрет распространялся на пастухов и их рабов. Особо было оговорено запрещение посягательств на жрецов, волхвов и различных храмовых служащих, а также их жен и рабов.

Один пастух в конце XVIII династии имел по меньшей мере раба и двух рабынь. Привратник — не менее трех невольниц. Во вторую половину Нового царства в гробницах двух второстепенных жрецов было изображено — у одного семь рабынь с детьми, у другого — девять рабов, мужчин и женщин.

В начале XVIII династии сын корабельного воина, сам служивший воином и только впоследствии выслужившийся в начальники гребцов, владел девятью рабами и десятью рабынями, которые все или почти все были получены им до производства в начальники.

При XIX династии, по школьному поучению, мальчика, принятого для обучения на колесничного бойца, сопровождали к месту обучения пять рабов, из которых ему там оставляли, правда, только двух...

Обладание рабами было одним из самых заветных желаний людей такого сословия. Еще в начале борьбы с гиксоса-ми войско фараона вело себя «наподобие львов» при захвате добычи, в первую очередь — рабов. Делили добытое «с радостным сердцем».

В начале XVIII династии раздача пленных служила главным средством поощрения воинов. Некий «боец властителя», сопровождая своего царя, «добыл» «людей сорок шесть голов», судя по всему, для себя.