Шрифт:
Прошел час, два, три, четыре… Саня весь отдался музыке, танцам. Он не замечал меня! Он про меня забыл! Танцевал то с одной, то с другой девчонкой, я только и успевала замечать цвета их платьев… белое, красное… синее… Короткий топ, короткая юбка, юбка с разрезами, юбка с неровным подолом… И у всех дикая раскованность, и у всех танцует и поет каждая клеточка тела… Увидит Алишка, как Саня танцует, – влюбится. Да и все девчонки из нашего класса влюбятся в Саню Родригеса! Я страстно захотела, чтобы Саня приехал в Москву как можно скорее, и уже воображала, как знакомлю его с девочками, как привожу его на дискотеку в школу… И… все падают!
И падаю я. Да нет, я уже упала… кстати, по-английски влюбиться – «fall in love» [17] . Я трижды упала! Сначала в море волна ударила меня о скалу и сбила с ног… Потом я свалилась с велосипеда. А теперь я «упала в любовь» – влюбилась в Саню и почему он на меня не смотрит, почему он про меня позабыл? С кем он вообще путешествует по Кубе? Не со мной ли? Вот пусть и не забывает об этом! Ой, пусть никогда про меня не забывает!
Он танцевал без устали. И без конца менял девчонок. На меня взглянул один разочек, когда какой-то парень выдернул меня в круг, а я сбежала! Я стояла в сторонке, смотрела на танцующих и… дулась на Саню. Я стала грустной. И когда под утро возвращались в отель с провожающими нас Ерметом и Розитой, я всю дорогу молчала.
17
Буквально упасть в любовь (англ.).
– Что случилось? – спросил Ермет.
– Устала, – сказала я.
– С чего бы? Ты же все время отдыхала, – удивился Ермет.
– Спать хочу, – буркнула я.
И все глядела в Санину спину, а он шел с девушкой в белом платье, Розитой этой самой, о чем-то трепался с ней и смеялся.
Мы простились с Ерметом. Я сказала ему, что просто сейчас упаду от усталости и что он молодец, что повел нас на дискотеку. Он был доволен. Мы пожали друг другу руки и разошлись. Навсегда. Но он будет жить в моей памяти – высокий, тонкий, с миллионом косичек на кудрявой голове.
На завтрак нам тоже подали музыку. Мы поздно встали, и в небольшом зале ресторана нас было только двое, остальные уже позавтракали. Саня поначалу не заметил моего настроения. Ел яичницу, посыпая ее солью, перцем и еще какими-то, ему одному известному, специями. В зале играл скрипач. Только для двоих играл, как странно. Это был большой, неопределенной национальности, уже немолодой человек с голубыми белками глаз. Он играл что-то печальное, созвучное моему настроению. Скрипач заметил, что я невеселая, раньше, чем Саня. Он подошел к нашему столику, наклонился над ним и стал играть специально для меня! Смотрел только на меня и грустно улыбался. Казалось, еще немного, и он заплачет.
Я сама заплакала и побежала к выходу из ресторана.
За мной в лобби выскочил Саня.
– Что с тобой, Дженя?
– Ничего!
Я отворачивалась от парня и закрывала лицо ладонями.
– А почему ты плачешь?
– Ты будешь встречаться с Розитой? – спросила я сквозь слезы, сквозь ладони.
Саня расхохотался.
– У русских девушек очень чудесная фантазия! – высказался он. – Зачем же я буду с ней встречаться?
– Ну как же… ты же вчера всё с ней танцевал, болтал всю дорогу…
– Так и что же? Придумываешь какие-то глупости. Ты просто душка!
Я вытерла слезы. Да, я дура.
Но не могла я признаться, что мне было грустно оттого, что он с другими танцевал, не со мной. Под мои всхлипывания мы вернулись в ресторан, к звукам скрипки.
– Сань, где ты так танцевать научился? – спросила я за столиком, всхлипнув последний раз.
Он посмотрел на меня с удивлением.
– У нас в школе уроки танцев. Ну, сальсу мы на уроках, правда, не танцуем. Во дворе научился. Да у нас ее пятилетки танцуют!
– Да ну!
– Ну да!
– В школе – уроки танцев! Это обязательные уроки?
– Си. А еще уроки музыки. И рисования. И еще шахматы есть! Сыграем в шахматы?
– Только если ты научишь.
Суперпотряс! В школах на Кубе танцам учат. Шахматам! Я бы не отказалась от таких школьных предметов.
– А математика у вас в школе есть?
– Спрашиваешь! Главный предмет. Испанский язык, история Кубы, география, английский… Раньше еще русский изучали.
– У тебя по русскому была бы пятерка.
– Я бы хотел, чтобы он у нас был. Читать бы научился. И этим… суффиксам всяким.
На обратном пути в Гавану я обратила внимание на интересную картину.
Мы уже подъезжали к столице. Смотрю, старушка на сиденье впереди нас подкрашивает губы, причесывает седые волосы и придирчиво разглядывает себя в маленьком зеркальце. И сверху на себя посмотрит, и сбоку. И так и эдак… Губы выпятит, губы сожмет, потрет верхней губой нижнюю… Достала пудреницу, нос побелила… Было бабушке лет примерно семьдесят. Я толкнула Саню локтем и кивнула на старушку: