— Наверное, опять со своими приборами возится, наша супер-ученая, — подумал я, но за дверью раздавались странные звуки. Решив проверить, все ли в порядке, я приоткрыл дверь, а там плачущая на кровати Киана. Вот это да, у меня даже челюсть отвисла. «Мисс Неприступность» второй раз плачет у меня на глазах. Но может я и дурак, но далеко не бездушный камень, и, подойдя к ней и обняв, мое сердце тоже стало биться не так, как прежде.

— Ну что? Что такое случилось, Киан? Перестань! Все хорошо, мы завтра уезжаем. Забудь то, что было здесь. Это как будто плохой сон, — попытался успокоить ее я. Но причина слез была понята мной неверно, так как она лишь отмахнулась и продолжала самозабвенно поливать подушку.

— Ты не понимаешь… Мне просто… Если ты умрешь, то я тоже (звук упавшей слезы), — прошептала Киана. — Наверное, ты думаешь, что я дура, потому что говорю тебе только сейчас, но моя жизнь не располагала к романтике и любовным делам, так что… В общем, я очень привязалась к тебе и, наверное, я люблю тебя. После этих слов я взлетел к звездам, упал на солнце, в общем, словами описать такое невозможно. Обняв ее еще крепче, я понял, что тоже не могу без нее. Чувства душили меня, я не мог сказать ни слова, только прижимал ее все крепче. Она, наверное, ощутила то же, что и я, потому что ее губы коснулись моих и… такого поцелуя я не ожидал. Словно пламя обожгло и сразу же проникло вглубь меня, заполнило каждую частицу моего тела. А затем были и жаркое тело Кианы, и крики, и вздохи, ну, в общем, вы поняли.

Утро. Так хорошо я себя еще никогда не чувствовал: расслабляющая истома наполняла меня, было лень пошевелить даже пальцем. Из этого радужного состояния меня вырвал летящий в лицо чемодан. И хотя я был еще в полусне, реакция сработала отменно, тело словно подбросила пружина, — и вот я голый, но готовый к любым опасностям, стою у кровати.

— Ха, ха! Вот это у тебя видок. Ты хорошо смотришься без штанов, — раздался у двери смех Кианы.

— Ах, ты гадкая! Да я… — после этих слов я кинул в Киану подушку, но она угнулась и, продолжая сверкать улыбкой, сказала:

— Тебе пятнадцать минут на сборы, у нас самолет через час. Так что одевайся и вперед, к светлому будущему.

После такой тирады я не выдержал и, подбежав, обнял и закружил ее по комнате.

— Сумасшедший! Хватит! Мы опоздаем! Отпусти меня! — задыхаясь, кричала мне Киана.

— Только после поцелуя, — поставил я несгибаемые условия.

— Хорошо, хорошо!

И вот поцелуй, от которого хочется улететь в небеса.

Мы выходим из подъезда, садимся в такси и мчимся в аэропорт. Возле терминалов, как всегда, толкучка, и мы решаем подождать в кафе. Время пролетает незаметно, и вот уже нам пора идти. Поднявшись из-за столика, я заметил, что кто-то смотрит на меня. Быстро оглянувшись, но ничего так и не заметив, я отнес это к моей буйной фантазии. Пройдя к выходу из кафе, я оглянулся. Возле барной стойки стоял мужчина в джинсовом костюме и пристально меня разглядывал, значит, предчувствие не обмануло. Мгновенно развернувшись, я устремился к стоявшей у таможенного контроля Киане. Внезапно из-за угла кафе вышли несколько мужчин и направились наперерез мне прямиком к Киане. Она, похоже, узнала одного из них, так как широко открыла глаза и стала что-то кричать мне, но из-за шума толпы я ничего не услышал, но все равно понял, что нас, похоже, нашли, и бросился, расталкивая людей, к Киане. Но дорогу мне резко преградил один из мужчин, в это мгновение я понял, что он сейчас ударит меня в грудь. Словно вспышка прорезало мое сознание это предчувствие и, недолго думая, я резко наклонился. Каково было мое удивление, когда над моей головой действительно просвистел кулак. Резко выпрямившись, я ответил ему той же монетой, то есть зарядил ему в солнечное, да так, что он отлетел на пару метров. Времени удивляться своей силе не было, и, обогнув лежащее тело, я устремился дальше. Тем временем двое уже подбежали к Киане и, крепко держа ее за руки, тащили куда-то. Ярость овладела мной, мою женщину трогают два каких-то урода! Как ракета на второй космической я мчался к ним, и вот я уже вижу их тепло совсем рядом, один вытягивает руки, словно пытаясь остановить меня, но я и не заметил этой преграды, просто смел его, другому просто досталось по голове, и он благополучно потерял сознание. Схватив Киану за руку, я, не останавливаясь, тащу ее к выходу на взлетную полосу. Все это время я чувствовал все как в замедленной съемке, но сейчас словно кто-то нажал кнопку перемотки, и все понеслось с ужасающей скоростью. Вспышка слева…

Еще одна… Что-то больно бьет в ногу, я почти падаю, но Киана удерживает меня. Внезапно я осознаю, что начинает сбываться мое предсказание. Но времени думать над таким необыкновенным фактом нет, так как сзади нарастает топот и слышатся еще выстрелы. Вдруг перед нами словно из-под земли вырастает тень, тут же грохот выстрела. Я не успеваю ничего сделать, как Киана бросается вперед, ее хрупкое тело принимает летящую смерть, предназначенную мне. О, Боже! Нет! Этого не может быть! Ее тело бросает ко мне, и я, держа ее на руках, смотрю в глаза и вижу, как холод другого мира заволакивает их. Но странно, она улыбается.

— Ты жив, — это главное… Беги! — шепчут ее губы.

Слезы не дают дышать, я держу ее голову, она продолжает улыбаться и смотреть на меня.

— Я люблю тебя! Прости, что не сказала раньше, — с трудом говорит она.

— Нет, нет! Так не должно быть, — бессильно кричу я.

— Любимый, беги! — вместе со вздохом вылетают из ее груди эти слова. И я чувствую, как сердце прекращает свой вечный бег.

— Вернись, пожалуйста, — шепчу я, наклонившись над ней, но она уже не здесь. В этот момент раздается еще один выстрел, и я вижу, как пуля впивается мне в грудь. Но нет, она еще летит. Я чувствую, что с моим ощущением времени что-то не так, но сейчас надо действовать. Одним прыжком я оказываюсь рядом с обладателем пистолета и резко бью его в шею, моя рука медленно рвет кожу, брызжет кровь, застывая в полете, я вижу ужас на лице этого человека, но сам не чувствую ни ненависти, ни ярости, только ощущение знания. Тем временем мои пальцы выходят с другой стороны, и я чувствую, как по моей ладони стекают капли жизни этого человека. Тут я понимаю, что дольше здесь находиться чревато и бегу к самолету. Отдав билет и поймав странный взгляд стюардессы, я сажусь на свое место и понимаю, что моя жизнь навсегда изменилась. Потеряв Киану, я словно эмоционально оглох. Никаких чувств не было в моей душе, только пустота. Но я лечу и надеюсь, что все забудется и будет, словно кошмар, далеко. Ведь время имеет свойство лечить любые раны…

Да, закаты здесь действительно красивы. Жаль только, что я вижу их как размытые пятна кремового цвета на светлом фоне остывающего моря. Словно картина какого-нибудь начинающего абстракциониста, но за неимением лучшего довольствуемся этим. Главное, что я еще жив и, можно сказать, живу припеваючи. Все благодаря моему неожиданному везению в азартных играх, хотя для меня не таким уж это большим сюрпризом было. Пять лет, проведенные в этом тропическом раю, дали мне время подумать, а конфуцианский монах, живущий в соседнем бунгало, добавил чуточку восточной мудрости в мои мысли, но мне все равно трудно было забыть то, что произошло в далекой и холодной России. А последние полгода меня мучил один и тот же кошмар. И гадостно то, что я не мог вспомнить, о чем он. Так что красные, воспаленные глаза продолжали оставаться характерной моей чертой.

— Эй! Ты чего здесь разлегся? У нас через полчаса показательное выступление, — раздался у меня над самым ухом грубый голос.

— Хочу и лежу. Ты и без меня покажешь этим старым опарышам, что такое настоящее синои [6] ваших аборигенов. Так что отвали, я хочу полежать полчасика в тишине, — ответил я.

Но моим мечтам не суждено было сбыться. Гамак, в котором я качался, был перевернут резким толчком. По идее, я уже должен был жевать песок, но это как-то не по-мужски и я, оттолкнувшись от ствола пальмы, приземлился в двух метрах от своего обидчика. Он в это время смотрел на меня, сверкая белозубой улыбкой на загорелом лице.