Ситников распахнул дверцы серванта…

— Классный закусон! — приговаривал Добродеев, разворачивая еду. — А мы вот попросим прекрасную охотницу поухаживать за двумя голодными мужиками, ммм, как? — Он с улыбкой заглядывал мне в глаза.

Я принялась раскладывать мясо в тарелки, они внимательно наблюдали. Мне показалось, у меня дрожат руки. Часы где-то в глубине квартиры принялись плоско отбивать время. На шестом ударе я сбилась. Должно быть, одиннадцать! Или полночь. Ну и что? Меня ведь никто нигде не ждет…

Добродеев был в ударе. Самые невероятные истории, героем которых выступал он сам, сыпались как из рога изобилия. Мы молча внимали. Он размахивал руками, таращил глаза, делал драматические паузы. Говорил он о себе в третьем лице, называя по фамилии, и казалось, речь идет о каком-то незнакомом ловком парне по имени Алексей Добродеев. Действие происходило в разных странах, упоминались известные имена. Сюжет был довольно однообразен: Добродеев и Кто-то Ужасно Знаменитый. Добродеев сказал (сделал, написал) что-то необыкновенно замечательное, Кто-то Ужасно Знаменитый был потрясен!

— На Багамах, в апреле, я, кажется, еще не успел тебе, старик, рассказать, мы поселились в одну гостиницу со штатовской Олимпийской по плаванию. У тренера челюсть отвисла, когда Добродеев рванул по их дорожке!

— Воображаю, какой втык получила охрана, — скучно заметил Ситников.

— При чем тут охрана! Ты не представляешь себе, старик, какое время показал Алексей Добродеев! — Он с улыбкой смотрел на нас, ожидая аплодисментов.

— Алеша, я все равно в этом не разбираюсь. Вы знаете, — обратился он ко мне, — Алеша замечательно плавает, замечательно играет в теннис, бегает утром и вечером, ездит на велосипеде и катается на роликах.

Я взглянула на толстого Добродеева.

— Добродеев не толст! — сказал журналист гордо, перехватив мой взгляд. — Добродеев мускулист. Вот так-то, малыш!

— Да, кстати, ты знаешь, старик, на последнем приеме у мэра Мезенцев буквально умыкнул меня, несмотря на протесты Марика, с которым мы еще кое-куда собирались, и затащил к себе. Мы просидели у него до трех утра. Он начинает новый бизнес-проект и ищет надежного мужика на место генерального директора. Добродеев ему сразу сказал: ни за какие коврижки, нет, нет и нет! Добродеев — свободный художник! Кресло предпринимателя не для него.

— Разве Мезенцев уже в городе? — удивился хозяин. — Мне говорили, что до конца месяца он в Варшаве.

— Ему пришлось срочно вернуться, возникли проблемы дома, — не запнувшись, сообщил Добродеев, но при этом слегка покраснел. Видимо, соврал. Наступила пауза.

— Могу предложить кофе, — сказал Ситников. — Чай закончился.

— А как ты варишь кофе, старик? — встрепенулся Добродеев. — Знаешь, меня приятель-сириец научил варить классный кофе. Берешь…

— У меня растворимый, — перебил Ситников.

— Растворимый?! — Добродеев был потрясен. — Ну, старик, не ожидал! Ты попроси Добродеева достать тебе настоящую арабику. Добродеев хоть и не миллионер, но кофе потребляет миллионерский.

— Хорошо, как-нибудь… Екатерина Васильевна, вы мне не поможете?

— Слушай, старик, ты не против, мне нужно новости посмотреть… Твой ТВ на старом месте? — Не дожидаясь ответа, Добродеев направился к выходу и уже от двери закричал:

— Без меня не пейте!

— Похоже, Екатерина Васильевна, поговорить нам не удастся, — сказал Ситников. — Правда, я не совсем понял, чего вы от меня хотите. Ведется следствие, привлечены серьезные люди… Вы тут каким боком?

— Я все понимаю… я чувствую, что я могла бы помочь как-то… — сказала я неуверенно. Ситников внушал мне робость своей хмурой и неприветливой физиономией… — А вам не хочется знать, что произошло на самом деле?

Мы смотрели друг на друга. Он — раздумывая, я — вызывающе, чувствуя, как горит лицо.

Он знал, что говорили за его спиной… Даже если следствие не выдвинет против него обвинения, его не перестанут считать убийцей. Да, да, убийцей! Скажут — отмазался. Добродеев явился неспроста. Он сегодня в роли разведчика. Общественность жаждет новостей. Завтра он понесет по городу свои невыдуманные истории о том, что старик Ситников каждый вечер упивается в хлам, перестал есть — холодильник пустой, похож на привидение, мучается и не находит себе места. Ох, неспроста все это! Опять-таки, нанял не то детектива, не то охрану!

— А вы, дамочка, кто — следователь? Ясновидящая? Что вы можете? — спросил он хрипло.

Я пропустила мимо ушей хамскую «дамочку».

— Ваша жена пришла ко мне за помощью. Сейчас ей уже ничего не нужно, но раз она обратилась ко мне, что-то было, правда? Причина была.

— Детективами небось увлекаетесь?

Я пожала плечами и не ответила.

— Послушайте, вам что, делать нечего? — Получилось грубо, и он это почувствовал. — Зачем вам это?

— Вы ничего не теряете.

Он задумался, разглядывая меня своими блеклыми глазами.