ВедьмаТанька упала. Вихрь закрутился вокруг ее ног, ее поволокло назад, напрасно она цеплялась скрюченными пальцами за спекшуюся землю.

— Ирка! Мобильник! — отчаянно простонала она, поднимая залитое слезами и кровью лицо…

Ирка схватила валяющийся на столе провод, подключила мобильник и сама вцепилась обеими руками в компьютер…

Две гигантские руки возникли над выжженной равниной и подхватили ВедьмуТаньку под мышки. Слон жутко затрубил. Пару секунд они играли в «перетяни девочку» — руки тащили ВедьмуТаньку к себе, вырывающийся из хобота слона вихрь — к себе. ВедьмаТанька заорала, руки дернули…

На экране Иркиного мобильника, словно с большой высоты, свалилась обнимающая рюкзак девчонка. Скорпион на мониторе компьютера прыгнул вперед, но в тот же миг Ирка рванула шнур, отключая мобильник. Казалось, скорпион врезался в экран изнутри. Расплылось черное облако яда, монитор вполне реально качнулся… Ирка выдернула шнур компьютера из розетки, и экран погас.

— О-ох! — донеслось из мобильного. ВедьмаТанька оттолкнула рюкзак, медленно, болезненно постанывая, перевернулась на живот и встала на четвереньки, тряся головой, как оглушенная. Капли крови падали с ее лица и исчезали за краем экрана. — О-ох! — она поползла куда-то на четвереньках, сдавленно бормоча: — Куда там компьютерным играм! С нашей Ирочкой — вот где игры! А уж когда Айт приезжает — никаких резервных копий не хватит! Нет, все-е-е! Устрою себе каникулы! Заархивируюсь и буду месяц спать!

— Ты как? — жалобно пролепетала Ирка.

ВедьмаТанька плюхнулась на попу и слабо махнула на Ирку рукой:

— Отстань! Дай подлечиться… — прямо под ней возникла высокая кровать, как в американских «больничных» фильмах, в вене появилась игла капельницы, а вокруг, перемигиваясь, попискивали приборы.

Интересно, что там у ВедьмыТаньки в рюкзачке — не зря ж она его тащила? Ладно, пока героическая виртуальная подружка лечится, можно и с неожиданными спасителями побеседовать. Ирка сунула мобильник в карман, поднялась и окинула взглядом хранилище старых журналов:

— Большое-пребольшое спасибо за то, что вы нам помогли!

Вежливость — это наше все. Особенно когда ты находишься в узком замкнутом пространстве, в компании таких… сущностей, да еще в их активно-агрессивный период, да еще когда эти сущности собрались в немалом количестве!

— Ну а теперь неплохо бы узнать, что вам от меня нужно, господа заложные покойнички?

Они были везде. Кроме уже знакомых мужчин в старомодных костюмах — того, что в роговых очках, и того, что в перекрученном штопором галстуке, — и женщины в платье в горошек, еще имелись несколько человек в советской военной форме. Ирка не была большим спецом в погонах, но, кажется, одна большая звездочка — это майор. Таких тут было трое, все они благополучно умещались на нижней полке стеллажа — стопки с журналами проступали сквозь их полупрозрачные тела. Полкой выше в гордом одиночестве размещался такой же полупрозрачный дядечка — постарше и с двумя звездочками на погонах — подполковник. Самую верхнюю полку оседлал дядечка еще постарше и уже с тремя звездочками. Наверняка он и был самое главное призрачное армейское начальство. Устроившийся на полу под стеллажом, Айт обнял руками колени и принялся изучать всю пятерку с мальчишеским интересом к военной форме.

Остальную комнату плотно, паря друг у друга над головами и даже просачиваясь друг сквозь друга, заполняли совсем молодые, средне-молодые и слегка уже немолодые мужчины в почти одинаковых костюмах, явно неудобных галстуках и еще более неудобных рубашках со слишком тугими воротничками. Среди них затесались два женских призрака: невзрачной очкатой девицы в платье, таком же мешковатом, как костюмы мужчин, и яркой тридцатилетней блондинки с высоко взбитыми волосами, утянутой в рюмочку талией и широченной юбкой.

— Мы не привыкли к обращению «господа», правда, товарищи? — поглядывая на Ирку несколько враждебно, высказался Галстук-Штопором.

Призрачный коллектив ответил дружным согласным гулом.

— А я совсем не привыкла к заложным, с которыми можно разговаривать, — парировала Ирка. — Обычно по сообразительности вы примерно на уровне агрессивной амебы-людоеда.

— В начале нашего существования в подобном виде ощущалось некоторое… снижение умственных способностей. Но привычка к дисциплине, в первую очередь дисциплине ума, а также товарищеская взаимопомощь и взаимная поддержка помогли справиться с этими недостойными советского ученого явлениями, — сообщил обладатель галстука. — Мы — конструкторская группа почтового ящика номер пятьсот восемьдесят шесть.

Не-ет, похоже она преувеличила умственные способности этих заложных!

— Что, все один почтовый ящик конструировали? — пробормотала Ирка. — Мне казалось, не такие уж они сложные, эти ящики.

Мина на лице Галстука-Штопором стала кислая, будто Ирка ему прямо в душу плюнула, женщина в платье в горошек вымученно улыбнулась.

— Простите. Мы иногда забываем, сколько лет прошло. В наше время любой ребенок знал, что такое «почтовый ящик». Так называли специальные конструкторские бюро, которые из соображений секретности даже адреса не имели.

«Хм, странная секретность, если о ней каждый ребенок знал», — подумала Ирка, но углубляться в вопрос не стала.

— Двадцать четвертого октября тысяча девятьсот шестидесятого года во время испытаний новой межконтинентальной баллистической ракеты Р-16 мы все, судя по всему… погибли, — продолжал обладатель роговых очков.

— Категорически не согласен! — немедленно запротестовал Галстук-Штопором.

— С чем тут можно соглашаться или не соглашаться? — с давним, накопившемся раздражением накинулась на него женщина. — Ракета взорвалась в пусковом стволе. Я предупреждала, что несимметричный диметилгидразин, как и любое высококипящее ракетное топливо, требует специфических мер предосторожности! Но вы только отмахивались! Последнее, что я помню, это расходящиеся волны огня. — Женщина подумала и добавила: — Концентрические. И могу сделать из увиденного только один вывод — мы умерли.